Железная зубочистка выпала из ее ручек, а на глаза начали наворачиваться слезы.
– Сейчас посмотрим. – Он осторожно лег рядом на траву и уставился в книгу.
Страницы были исписаны странными символами, часть из которых совпадала с теми, что повторялись на земле. Отдаленно они походили на руны, но он не знал этого языка. Люцифер даже не мог прочитать задачу… Земля сотряслась, и он испугался, что все вокруг сейчас обрушится, но этого не произошло. Все стихло так же неожиданно, как и началось.
– Это происходит все чаще, – заметила малышка, – не решишь задачку, и все исчезнет.
Отец удивленно посмотрел на нее. Неужели это значит, что если он не решит задачку, то Асшара погибнет? Что за бред?!
Он всмотрелся в исписанные страницы, в которых по-прежнему ничего не понимал. Палочки и точечки, завитушки и закорючки – вдруг ему в голову пришла сумасшедшая идея. В детстве Асшара обожала придумывать разные ребусы, шифры, а в какой-то момент разработала собственный язык. Выучить все значки было сложно, поэтому она записала всю азбуку на трех листах и спрятала каждый по отдельности. Будучи ребенком, она не могла долго скрывать тайну и рассказала своему другу, где лежит каждая из них. Эту тайну она смогла доверить только одному из работников детского дома, Люциферу, который присматривал за своей дочерью. Первую она спрятала там, «где может достать только птица» – так она называла это место. Шифр в шифре.
В этом была вся Асшара.
Даже в детстве Асшара любила летать по ночам, и у нее было любимое место – она обожала сидеть на крыше рядом с горгульями, между Немом и Ломом. Так она называла два каменных изваяния на северо-западном крыле. За спиной Люцифера распахнулись белоснежные крылья, и он взмыл ввысь, устемившись к крыше северо-западного крыла. Нем и Лом были на месте. Он подошел ближе и осмотрел все вокруг, тайника нигде не было видно. Тогда отец подлез к самым мордам горгулий и увидел, что в зубах Лома зажат свиток. Он потянул за край, но лист не сдвинулся.
– Горгулья подчинится только ангелу, – усмехнулась неизвестно откуда взявшаяся девочка.
Люцифер непонимающе посмотрел на нее… Ну конечно! Асшара всегда подлетала к горгулье, а та отдавала ей свиток, видя ангела! Он взмахнул крыльями и завис перед каменной статуей, глаза которой тут же вспыхнули, а челюсти раскрылись, выронив сокровище. Люцифер положил листок с азбукой во внутренний карман пиджака и вернулся во двор. Осталось два свитка…
– Почему ты помогаешь мне? – спросил он у девочки.
– Разве это важно? Я просто не хочу умирать, а ты можешь помочь… Торопись, – посоветовала она и с этими словами исчезла.
Второй свиток Асшара спрятала в пламени, точнее, «в огне жизни этого ада». Адом она называла детский дом, а вот что такое «огонь жизни»?.. Чем живет детский дом? Может, она имела в виду обычный огонь? В гостиной был огромный камин, у которого девочка любила читать и практиковать заклинания.
В мгновенье ока Люцифер оказался у парадных дверей. Он вошел, повернул налево, нырнул в третью арку справа, увидев камин по правую руку, – его не пропустишь. Огонь обыденно исполнял свой танец, а поленья недовольно потрескивали. Высокая полка над камином была пуста, но внезапно на ней появилась девочка, которая с любопытством наблюдала за поисками Люцифера, свесив свои босые ноги.
В отчаянии тот начал шарить под диваном и креслами, но везде было пусто. В этот момент девчушка залилась звонким смехом.
– Чего смеешься? – возмутился он.
– Что ты делаешь? – сквозь смех спросила девочка. – Так ты никогда не найдешь, глупенький! Вспомни, что я так любила здесь делать? – снова дала подсказку маленькая Асшара, потом громко расхохоталась и исчезла.
Девочка обожала смотреть на пламя, а ее любимое заклинание – управление огнем. Она любила строить из него целые города… Люцифер задумался, кажется, она делала как-то так: он сплел пальцы в несложную фигуру и раздвинул. Пламя нехотя подчинилось и расступилось. За его языками к каменной стене был приколот свиток. Все это напоминало глупую детскую игру, что в общем-то ей и было… Нужно торопиться. Последний свиток Асшара спрятала в своем сердце.
Люцифер сел на диван и посмотрел на огонь. «Где же твое сердце, Асшара? Сейчас твое сердце принадлежит Рагнару, но тогда? Ты была маленькой девочкой, которая мечтала и верила в чудеса». – Мужчина потер лицо, стараясь сосредоточиться.
– Ты точно не справишься без меня! – издевательски заметила девчушка.
Теперь она закинула ноги на спинку дивана и смотрела на него сверху вниз. Весь мир мир для нее перевернулся, а волосы девочки касались пола.
– Да уж. Давай следующую подсказку, – смирился Люцифер.
– Ее нет. – Девочка задумчиво смотрела на огонь. – Я верила тебе больше, чем остальным, но все равно не до конца. Свитка всего два. Я врала, прости! – Она виновато посмотрела ему в глаза, а потом снова звонко расхохоталась.
Перекувыркнувшись через голову, девочка встала перед ним во весь рост. У нее были все те же взрослые глаза, как и сейчас.
Она щелкнула пальцами, и перед Люцифером появилась та самая книга, что она читала во дворе. Он быстро развернул свитки и начал торопливо искать глазами символы. Через некоторое время все закорючки сложились в единую картину. Книга говорила следующее: «На каком языке может говорить кто угодно?
Чему не подвластно время?» Усмехнувшись, девчушка вновь щелкнула пальцами, и книга вдруг исчезла. Она с любопытством смотрела на то, как меняется выражение лица Люцифера.
– Тебе снова нужна подсказка. – Девочка покачала головой. – К счастью, Асшара сама хочет тебе помочь… Люций, ты сам прекрасно говоришь на этом языке. На нем ты говоришь с Евой, с детьми. На этом языке младенец говорит с матерью, любящая вдова с могилой мужа…
– О чем ты? Такого языка просто нет… – возмутился он, смотря на хитро улыбающуюся дочь.
– Ты не прав, – она положила руку на гладкую щеку отца, – мы с тобой всегда говорили именно на этом языке. Мы можем молчать, но все равно говорить… – Она улыбнулась и крепко обняла его. – Прости, папуль, я больше ничем не могу тебе помочь! Найди ключ к моему сердечку! – Книга снова возникла за ее спиной.
Тело девочки вздрогнуло, и она рассыпалась, как сухой песок на ветру. Люцифер с ужасом посмотрел на горстку пепла перед собой – на все, что от нее осталось. А ведь она хотела ему помочь… Отец снова и снова перечитывал загадку. На этом языке он умеет говорить, но он не понимал, о чем идет речь. Шагами он мерил комнату, потом остановился у дивана, посмотрел на горстку пепла, а потом закричал и обрушил кулак на подвернувшийся комод.
Рагнар, Круент, Морбона и Маркос нервно ходили вокруг Люцифера и Асшары, как вдруг тело владыки содрогнулось, но отец не открыл глаз, только слезы медленно покатились по щекам. Морбона не выдержала и обняла его. Она понимала, что, вероятно, ничем ему не поможет, но должна была сделать хоть что-то.
– Отец, я люблю тебя… Мы ждем тебя и Асшару… – прошептала она еле слышно ему на ухо.
Люцифер сидел у стены и с ненавистью смотрел на книгу с загадкой. Асшара всегда была умна, но он не думал, что она сможет задать столь сложную задачу, с которой не справится даже он… Вдруг ему показалось, что кто-то обнял его. Казалось, его укутали в теплый шелковый платок. Он закрыл глаза и начал истерически зарываться руками в свои волосы, как вдруг услышал голос: «Отец, я люблю тебя». Этот до боли знакомый голос бормотал еще что-то, но он не разобрал слов… Люцифер вскочил и посмотрел на то место, где только что сидел, но там никого не было. Этот голос! Он был так близок его сердцу, так знаком…
Нет, у Асшары голос выше…
– Я тебя тоже люблю, Морбона…
Вдруг книга вспыхнула, а когда догорела, на ее месте остался лежать ключ. Что случилось, он ведь не решил загадку дочери…
Или все-таки решил? Ну конечно! Ответ: любовь! Вот на каком языке говорят все! Вот что неподвластно времени!
Люцифер взял ключ в руки и покрутил в пальцах. Совершенно обычный, большой и толстый, в некоторых местах поржавевший, он походил на те, что открывали увесистые замки амбаров и хлевов. И что ему делать с ним? Владыка посмотрел по сторонам, но не увидел ни одной замочной скважины. Неожиданно вся комната затряслась, как уже случалось прежде, когда они лежали с дочерью во дворе приюта. Малышка Асшара говорила, что все здесь рушится и ему нужно торопиться… Он вновь осмотрелся. И тут его осенило! Он ведь не в реальности, а в сознании Асшары! Здесь все подчиняется силе мысли! Он подошел к стене и вставил ключ прямо в нее. По стене прошла рябь. Все вокруг – одна сплошная иллюзия, игра сознания, и реальность можно менять как душе угодно. Люцифер провернул ключ три раза, а потом отдернул руку. Вспышка света ослепила его, а жар обдал пальцы.
Открыв глаза, мужчина понял, что находится в самом конце длинного коридора перед дверью с тяжелым булатным кольцом вместо ручки. Люцифер потянул его на себя, но дверь не поддалась, а рядом раздался издевательский смех. Развернувшись, правитель ада увидел взрослую Асшару, одетую в легкую броню.
С гладиусов девушки стекало что-то густое и черное.
– Ты думал, все так просто?! – Она снова засмеялась, надменно смотря на отца.
– Что я должен сделать? – поглядывая на гладиусы, спросил он.
– Почему ты спрашиваешь меня?! – Она удивленно подняла левую бровь. – Если тебе помогала эта мелкая сентиментальная предательница, это не значит, что тебе поможет кто-то еще! Хочешь войти? Победи меня! – Она выставила клинки перед собой, а в красных глазах горела ненависть.
Это была не Асшара, а какой-то монстр, которого она прятала в глубине своей души. Такой монстр живет в каждом, только одни всю жизнь прячут его, другие уничтожают на корню, а третьи выпускают на волю. Асшара не могла уничтожить этого демона, но и не была намерена выпускать его. Он был воплощением той неуправляемой силы, которую ее учил контролировать Круент. Он был ее жаждой крови и смерти во плоти, беспощадностью и жестокостью. Асшара не приручила эту силу, она спрятала ее глубоко внутри, и та понемногу уничтожала ее.