– Хочешь я расскажу тебе о своей земной жизни?
– Давай.
– Я поступила во служение, когда мне было двенадцать. Сначала натирала полы до блеска, меняла грязные вонючие простыни, сама знаешь, гигиеной тогда пренебрегали, но в четырнадцать лет я познакомилась с сыном графа.
– И он влюбился в тебя? – Асшара приподняла голову, хитро глядя на девушку.
– Нет, – звонко рассмеялась она. – Генрих отличался от других господ, которых мне приходилось видеть. Хоть он и был из знатного рода, ему совсем не хотелось наследовать титул отца. Он постоянно сбегал из замка в город. Особенно любил делать это в праздники. Ему нравилось общаться с обычными людьми, помогать им, когда мог. Он научил меня читать и писать, что было неслыханным для тех времен. Когда он хотел спуститься в город, ему помогала я. Мои родители не знали, кто мой новый друг, мы говорили, что Генрих конюх. Но наша ложь раскрылась, когда он не смог запрячь для отца лошадь. Нам пришлось рассказать правду, которую мы скрывали добрые три года. Отец тогда хотел выпороть меня, но Генрих запретил. Впервые воспользовался своим титулом. И это стало началом конца.
– Почему?
– Отец не мог больше относиться к нему, как к обычному мальчишке. Он начал ему кланяться, хотя Генрих просил его этого не делать. По городу поползли слухи, а потом умер граф. Генрих занял его место, и мы сильно отдалились. У графа больше не было времени ни на общение с простой служанкой, ни на побеги в город к простолюдинам. Потом его свадьба и ребенок. По старой памяти он сделал меня нянькой своего сына. Но больше мы не разговаривали как прежде, просто не могли. Наша дружба превратилась в позабытый сон.
– Грустная история.
– Могло быть куда хуже, – Мари тускло улыбнулась. – За такое поведение меня могли казнить. Или вовсе прозвать ведьмой, а за этим последовали бы пытки и смерть на костре.
– Мари, – Асшара оперлась на колени, чтобы выпрямиться, – неужели дружба между слугами и господами невозможна?
– Ты ведь знаешь, что такое мезальянс? – девушка кивнула. – Это понятие можно отнести не только к бракам, но и вообще к общению. Тем, кто наверху, могут нравиться низы, но в результате они окажутся слишком разными, чтобы считаться друг с другом. Люди очень разные не только по образованию, но и по ценностям, воспитанию, традициям. В свое время я не могла понять многих причуд Генриха, тогда как он, сколько бы ни старался, своим взглядом и осанкой всегда выделялся в толпе горожан.
– Я могу попросить тебя позвать Рагнара?
– Можешь, – Мари лукаво улыбнулась и, поднявшись на ноги, протянула Асшаре руку. – Надеюсь, своим рассказом я не сделала хуже?
– Нет, ты помогла мне отвлечься, – зацепившись за ладонь, девушка встала. – Но заставила о многом задуматься.
– Думать бывает вредно.
– Как посмотреть. Я буду в спальне, ладно?
– Я его приведу, – кивнула Мари и скрылась за поворотом.
Упав на кровать, Асшара уставилась в потолок, на котором не было ни единой трещинки. Рассказ и правда взбаламутил ее сознание, поднимая ворох мыслей, которые девушка до этого гнала от себя прочь. Последние несколько дней провели очень четкую черту между ней и Рагнаром. Этот глупый титул разделил их. Иакулат не был частью семьи, не мог жить рядом, был вынужден кланяться ей, когда рядом были посторонние, не имел права даже носить ее цвет. Что это значило для них в будущем, Асшара не знала, но неизвестность и неопределенность пугали ее.
В памяти сама собой всплывала история Евы и Люцифера. Возможно, девушка не знала всего, но одно было ясно – мать не была равна своему мужу, стояла на ступень ниже, отчего и ушла, желая заполучить независимый статус и верховную власть. Возможно, она должна была кланяться даже детям Люцифера, что, определенно било по ее эго. Мортема и Дигинар не концентрировали свое внимание на титулах, их это не сильно-то и волновало, но они не встали на пьедестал рядом со своими супругами, остались среди подчиненных. Все начинали свои отношения с осознания того, что по статусу будут ниже своих половинок, тогда как Асшара и Рагнар привыкли общаться на равных, если не наоборот. Будучи полукровкой, девушка имела низкий статус. И что теперь? Они поменялись местами, жизнь провела рокировку, словно насмехаясь над ними.
Поток мыслей Асшары прервал тактичный стук в дверь. Сев на кровати, она махнула рукой, впуская Рагнара в комнату. Он выглядел измотанным, его волосы, мокрые от пота, слиплись в пряди.
– Мари сказала, ты меня искал, – девушка поджала колени к груди.
– Иначе ты бы за мной не послала?
– Рагнар, я не посылала за тобой, – она устало потерла лицо ладонью, стараясь собрать себя в единое целое. – Я не знала, где ты, а сил искать просто не было. Мы поговорим?
– Давай поговорим, – он закрыл за собой дверь и встал перед кроватью, скрестив руки на груди.
– Не смотри на меня так.
– Как?
– Осуждающе. Ты знаешь, я это ненавижу.
– Я не! – Рагнар шумно выдохнул и сел на стул неподалеку. – Не хочу начинать разговор с очередной ссоры.
– Я тоже. Ты понимаешь, что для меня ничего не изменилось? То, что я чувствую к тебе.
– Может, твои чувства и не изменились, но вот отношение точно, – он хмыкнул, подбирая слово, – стало другим.
– Прости?
– А ты сама не видишь? Теперь я для тебя один из твоих подданых. Я не могу надеть красный цвет, не могу сопровождать тебя и быть рядом, не могу поцеловать, даже коснуться, когда захочу. Ты теперь можешь заставить меня замолчать одним взмахом ладони.
– Но ведь это происходит не по моей прихоти! – всплеснула руками Асшара. – Не я этого хочу!
– Но ты и не сопротивляешься.
– А что я должна была сделать?! – не в силах усидеть на месте, она начала мерять шагами комнату, теребя пуговицу на манжете рукава. – Сказать «нет, вы знаете, может я и стала частью этой семьи всего пару дней назад, но давайте-ка перепишем все правила, потому что это ущемляет самооценку моего парня», так? Ты хоть сам понимаешь, как это звучит?
– Я просто хочу вернуть то, что было между нами жалкие два дня назад, – с грустью прошептал Рагнар.
– Но как раньше уже не может быть, понимаешь?
– Так, как сейчас, мне не нравится.
– Мне тоже не все нравится, но давай попробуем приспособиться и…
– А если я не хочу? – глухо спросил он.
– Чего не хочешь?
– Асшара, я не хочу приспосабливаться, – Иакулат поднял на нее тяжелый взгляд потемневших синих глаз. – Прости, но я просто не могу. Это ломает меня.
– Но ведь и я не могу снова оказаться полукровкой, которую даже за демона не считали, не могу отмотать время и не стать наследницей престола.
– Знаю.
– И что ты? – она понимала, к чему он ведет, но не могла произнести свои мысли вслух – Что ты предлагаешь?
– Побыть порознь.
– То есть ты даже не хочешь попытаться?! – Асшара отчаянно цеплялась за ту несуществующую соломинку, еще державшую их вместе.
– Я не могу. Может быть позже…
– Позже ничего не изменится, – в голосе девушки зазвучали ледяные нотки. – Я все так же буду наследницей престола, а ты… – она покачала головой. – Это твое последнее слово?
– А твое?
– Во-первых, я не откажусь ни от семьи, ни от трона. Это все – мое по праву. Во-вторых, я не намерена умолять тебя. Если ты не готов идти на компромиссы, – она развела руками, широко улыбаясь, – то и говорить нам не о чем.
– И кем мы будем друг другу? – Рагнар встал, подошел к ней вплотную, заглядывая в ставшие родными алые глаза.
– Это ты меня спрашиваешь? Друзья?
– Это лучшее, на что я могу рассчитывать.
– Но я не могу тебе этого обещать. А теперь уходи, – Асшара щелкнула пальцами, с грохотом распахивая дверь.
– Об этом я и говорил, – демон махнул рукой, словно она только что одним словом смогла доказать сложнейшую теорему.
– Это не приказ наследницы престола, это нежелание девушки видеть лицо того, кто даже не попытался бороться за нее.
– Я не…
– Уходи, Рагнар! И, упаси пламя бездны, если отец или кто-то душой из семьи узнает, почему именно мы разошлись. Тебе можно остаться при дворе. Уверена, это станет прекрасным началом для твоей будущей карьеры.
– Как прикажешь.
Глава 7На площади Сан-Марко
Звон стали не прекращался вот уже второй час. Поочередно Рагнар, Ларина и Асшара вставали в пары и оттачивали свое мастерство, тогда как Велиал наблюдал за ними со стороны и комментировал каждое неверное действие. Иногда он подходил, поправляя позу или показывая, куда и как надо бить, чтобы нанести лучший удар. Когда же Ларина в очередной раз начинала бормотать о том, что Ал только и умеет, что чесать языком, демон сам вставал с ней в пару и за несколько жалких ударов выбивал клинок из рук девушки. Не помогало дочери Круента и то, что новый учитель вручил ей вместо ее привычного массивного двуручного меча клинок поменьше. Он был легче, благодаря чему движения Ларины совершались быстрее и резче, но она все равно не могла выстоять против Велиала. Рагнару от троюродного брата тоже доставалось, да еще и его оружие претерпело изменение. Меч стал длиннее и тяжелее, из-за чего демон уставал куда быстрее, чем обычно.
Больше всего не везло Асшаре. Пусть гладиусы и остались при ней, девушка была слабее остальных и получала больше всего ран, которые затягивались в разы медленнее. Чтобы хоть как-то выкрутиться, она иногда распахивала крылья, выпуская свою ангельскую суть, но это не сильно спасало ситуацию.
Именно за тренировкой их и застал Маркос с большой сумкой в руках. Он дождался, пока Ларина в очередной раз беспощадно подрежет сухожилие на правой ноге Асшары, от чего та упадет на колени и выронит мечи.
– Ты каждый раз не замечаешь, как Ларина проводит косой удар, проворачивает меч и режет, – Велиал подошел к Асшаре и, подав ей руку, помог встать на ноги. – Внимательно следи за мной.
– Я сейчас даже котенку проиграю.
– Я сказал следи, а не сопротивляйся, – он занес клинок, сделал мах, а затем, провернув кисть, опустил сталь на уровень колен и дернул на себя, имитируя порез. – Запомнила? Прием грязный, но рабочий.