Девушка никак не среагировала, и Серый взял ее сумку, порылся внутри и извлек номерок. Отдав его гардеробщику вместе со своим, он получил одежду. Оделся сам, потом протянул куртку Инне, помогая одеться. Девушка так нервничала, что с трудом попала в рукава, и думала, как все странно. За ней обычно только брат так ухаживал.
— Спасибо. Ну, я пошла?
— Куда! — рыкнул он.
Не спросил, просто скомандовал, и она вдруг встала, как вкопанная. Ноги просто приросли к полу. Серый взял Инну за руку, словно боялся отпустить, и пошел по длинной лестнице вниз. Она, пока шла, молчала и считала ступеньки: одна, две, три, двенадцать, двадцать пять… Изнутри нарастал испуг, а еще все больше и больше болел живот. И кровь пульсировала в висках. Первый день самый тяжелый, она знала по опыту.
Может, зайти в дежурную аптеку за углом? Она и ночью работает. Хотя, нет. Стоять на ветру у окошка, ждать. И такси уже тут. Скоро и так приедет домой, примет лекарство…
Черный внедорожник был припаркован во дворе соседнего дома. Там же стояло ее такси. Инна сделала последнюю, отчаянную попытку переломить ситуацию:
— Это мое такси.
— Я понял.
Значит, на такси она не едет. Вот как. Мужчина нажал на пульт. Запищало, защелкало. Машина приветствовала своего владельца. В этот раз он не стал ее подсаживать. Сначала сел сам на водительское сиденье, а потом открыл дверь изнутри с другой стороны, высунулся и подал Инне руку:
— Ну! Забирайся.
И она протянула руку в ответ.
Инна думала, Сергей Викторович просто подбросит ее до дома, но они ехали совсем в другую сторону. Сообразила она это не сразу. Просто в этот момент ей было не до того. Опять накатила слабость, такая сильная, что хоть кричи. Ее знобило.
— Что с тобой? — тоже почуял неладное мужчина.
— Ничего.
Инна стеснялась о таком говорить. Это же только с бабушкой. И с доктором, и с девчонками. Женские дела.
— Не ври! — Серый остановил машину, свернул во дворы и заглушил мотор.
Он включил подсветку в салоне и прибавил обогрев. Инне, откровенно говоря, уже было все равно. Лечь бы и все. Серый отстегнул ремни безопасности и тронул ее плечо.
Охваченный подозрениями, мужчина обхватил руками лицо девушки и повернул туда-сюда, заглядывая в глаза и изучая зрачки. Что за дрянь она приняла? А, главное, кто подсунул? Не тот ли сосунок, который скакал с ней на танцполе? Захотел ее без проблем т***ть, наверное. Сколько угодно таких случаев.
— Что принимала? Таблетки? — допытывался он. — Может, что пила? Вспоминай.
— Да ничего я не пила! — Инна отчаянно вырвалась. — Ничего. Ничего!!! Даже вина. Отстаньте вы, ради Бога.
Серый, когда добыча задергалась, инстинктивно сграбастал в свои объятия. Привычка такая. Одной рукой обнял, но не ласково, а крепко, так, что не дернешься. А руку положил на затылок — она и затихла, как птичка. Инна тихо дышала и успокаивалась. Почему-то было не страшно, скорее, мирно. Мужчина был само спокойствие, и это передавалось ей.
— Все. Все… — сказал он. — Тише.
А потом прижал к груди еще крепче. Инна услышала, как внутри мерно бьется сердце: тук-тук, тук-тук. И ее сердцебиение тоже стало замедляться.
Девчонка отодвинулась, и Серый не удерживал силком. Она удивленно посмотрела на него, глаза в глаза. Не накрашенные, свежие губы были совсем рядом, и мужчина вдруг потерял голову. Он прижался к этим сладким губам и целовал, целовал…
Инна даже глаза не закрыла. Почему-то все девки прикрывают мечтательно, а эта — нет. Смотрит, прерывисто дышит и даже неумело пробует ответить. Нежная, свежая, будто не трогал никто и никогда. Как можно быть такой?
В жилах кипела кровь.
Серый, стараясь не напугать раньше времени, погладил Инну по спине, и она тихо охнула, но не отдернулась. Это подстегнуло к дальнейшим действиям. Не прекращая осторожно, без языка целовать, он начал задирать тунику девушки. Большая мужская рука легла на плоский живот, прошлась по пояснице и переместилась на аккуратную попу.
А вот это он зря! Сразу напряглась, заледенела. Руку он, конечно, не убрал — зачем? Просто не двигался там, давая привыкнуть к себе. А сам начал целовать нежную шею, которая давно его тревожила. Под губами билась жилка.
Девушка тихо, на грани слышимости застонала и впилась пальцами в его плечи.
— Ох… — вздохнула, изогнулась и слегка откинулась назад.
Теперь, наверное, можно что-то посерьезнее. Вторая рука коснулась девичьей груди через тонкую ткань. Вроде, порядок. Часто дышит и глаза все-таки прикрыла. Глядит сквозь завесу ресниц. Он только мимолетно удивился, что лифчика нет. Топик, что ли? Ох, *ля, тряпки эти, ну зачем они нам, девочка? Правда? Мешаются только. Лучше без них. Но это позже, когда приедем…
Серый вдруг представил ее обнаженной на кипенно-белых простынях, так что кожа ее больше не будет казаться такой бледной. Он бы ее попробовал. По-разному… Оказывается, давно хотел, только не понимал до конца, как сильно. Даже представил, как именно, и с трудом охладил фантазии. Нельзя! Опозорится раньше времени, как мальчишка.
Другая рука без стеснения полезла за резинку легинсов, и вот тут Инна словно очнулась и начала судорожно одергивать задранный подол туники.
— Не надо! — пискнула она.
— Почему? — он неподдельно удивился, что не так.
Только что все устраивало, все позволяла и млела, сам же видел. Не притворялась. Теперь что изменилось? Слишком быстро все произошло? Вот женщины, вечно им нужны эти церемонии! Свидания, ужины, подарки, цветы… Внезапность их пугает. И как тут быть?
"Давай ко мне, а потом цветы", — чуть не ляпнул он. Но вслух сказал:
— Не хочешь — не надо. Заставлять не буду.
И тут же увидел, как Инна расслабилась после его слов. Значит, попал в точку. Девушка просто пока не готова. А он, к сожалению, давно готов. Даже более чем.
А, может, все-таки… Серый хотел поцеловать ее снова, но передумал. Инна почему-то сидела вся потерянная и несчастная. Отвернувшись от него, она нахохлилась на переднем сиденье, сложив руки на коленях. Ладонь вдруг судорожно прижалась к животу. Девушка тихо застонала.
— Что с тобой? — спросил он. — Ты в порядке?
И все-таки она что-то приняла. Или отравилась в ресторане. Может, аппендицит или еще какая-нибудь ***ня? Просто девчонка не соображает, как это опасно. Если так, то надо скорее в больницу. А он-то, дурак озабоченный, ее лапает. Время теряет.
— Пристегнись, — велел он. — Сейчас довезу.
— Домой?
— В больницу.
— Зачем? — вскинулась она.
Замерев, она даже не застегнула ремень. Серый нахмурился. Инна вдруг расхохоталась. Это был какой-то смех сквозь слезы, нервный, с облегчением.
— Ох… Сергей Викторович… Ой, простите… — она смутилась. — Я не нарочно. Вы не так поняли. Да нормально все на самом деле. Обычное дело.
Кажется, теперь понял.
Пока он вешал куртку и разувался, Инна помчалась в туалет. Потом отрыла аптечку и достала заветный блистер. Приняв лекарство, стала ждать, когда подействует. Серый полюбопытствовал, поднял со стола и прочел название. Хмыкнув, ничего не сказал. Видать, правда ей совсем х*еново.
Лора встрепенулась, вышла поприветствовать, а потом опять завалилась на свою лежанку. Время позднее. Животина недоумевала, чего это двуногие не спят. У нее с биоритмами все было в порядке.
Инна поставила чайник на плиту, не решаясь сразу выпроводить мужчину. Все-таки, довез. А еще… еще… Нет, не скажет. Слишком личное. "Я что, вам нравлюсь?" — хотела она спросить, но не решилась. Вдруг он опять начнет? Хотя в машине ей даже понравилось. Девушка как будто неслась на санках с горы и не могла остановиться, и хотелось продолжить, доехать до самого конца, не останавливаясь.
— Чаю нальешь? — спросил он.
— Кофе.
— Ладно.
Серый подумал, что в следующий раз придется принести ей пачку чаю, а лучше две. А потом замер: как же так? Значит, он уже знал, что будет следующий раз, и не один. Вообще-то на этой крохотной кухне было уютно. Намного лучше, чем в шумном ресторане.
— Еды нет. Только кукурузные палочки, — сконфузилась Инна, что нечем угостить к чаю.
Мужчина порадовался, что успел поужинать, и сделал себе заметку на будущее: чаю. И еще конфет. "Кавказских", немного хрустких, с привкусом соевой плитки, как он любил. Их опять стали выпускать на "Бабаевском". Серый вдруг вспомнил, как они с друзьями в школе сдавали стеклотару и на эти деньги покупали конфеты и газировку в автомате. Эта вот, наверное, и не помнит. Не застала, когда аппараты стояли на каждом углу.
Он вдруг до боли ощутил разницу поколений. Когда он воевал в горячих точках, защищал ее светлое будущее, эта девочка еще лежала в кроватке и играла с погремушкой. Черт! Бесполезно все, наверное.
Инна стояла к нему спиной, крутила мельничку, зерна молола. Вопреки своим сомнениям, Серый вдруг встал и подошел к ней сзади.
— Ой! — испугалась и насторожилась она.
— Не бойся. Я так… просто.
Он даже не обнял, просто прижался и стоял, дышал запахом кофе и ее шампуня. Вдруг до боли захотелось домашнего тепла. И еще кое-чего, само собой, здоровый же мужик. Но он дал своему "дружку" команду "Отбой!" и представил, что сейчас на стрелке. И кругом враги. И нельзя.
— Заварить надо.
— Ага, вари.
Серый даже обрадовался поводу вернуться на место. Инна разлила кофе. Палочки, липкие от сахарной пудры, высыпала в глубокую миску и водрузила на стол.
— Угощайтесь.
Он допил и ушел, не задерживаясь. Инна приняла душ, натянула пижаму и легла. Грелку хотела сделать, но вставать было лень. Глаза слипались. Уже почти утро, но все равно надо поспать хоть немного… Таблетки подействовали.