Но стереотипы все равно правят умами обывателей.
— Уволите ее теперь? — спросил Серый. — Или как?
Или как — значит, в расход.
— Нет. Отпускать нельзя. Присматривать за ней надо, — решил главный. — Она уже столько знает, проще закопать в лесу. Так что пока так.
Мысли сходятся. От них просто так не уходят. Только если ногами вперед. Повязаны все в той или иной степени.
Главный отослал их с Гриневым и вызвал к себе секретаршу. О чем говорили, неизвестно, но вышла она бледная и дрожащая, как осиновый лист. Села за стол и начала рыться в сумке в поисках успокоительного. Содержимое косметички выпало и рассыпалось по полу. Она стала подбирать, не поднимая взгляда. Серый пил кофе в рекреации, дверь была полуоткрыта. Наблюдал.
Нет, он бы пустил в расход, но ему эта девка никто. И ее папаша. Но кто он такой, чтобы спорить с руководством? «Жираф большой, ему видней».
Обошлись без банного корпоратива. Иванченко лично выдал всем сотрудникам премию в конверте и распустил по домам. Даже Марине досталось, хотя не заслужила. Главный вел себя так, будто ничего не случилось. Но зам по опыту знал, что это хуже. Лучше бы вспылил. День был сокращенный. Всех распустили по домам, оставив только охрану.
И Серый наконец-то поехал в Инне, звать ее в гости.
Инна готовилась вручать подарок. Волновалась — жуть!
Для всякого художника важно понимание его работ. Признание их. Без этого муза чахнет, и начинается самоедство. Сейчас это важно вдвойне, потому что для Инны было дорого мнение Сергея. Понравится — не понравится?
— Ох, Лора.
— Уау! — зевнула черствая, бессердечная собака и приподняла одно ухо, но глаза так и не открыла.
Вечер уже. Девушка давно сварила овощи для оливье и селедки под шубой. Время еще есть подготовиться. Настрогает, но заправлять ничего не будет до подачи. Тогда останется только «собрать» салаты. Из горячего будет курица.
Брат позвонил, решил поздравить заранее. Зайдет перед сменой. Пришлось ускоряться. К его приходу все было готово. Обнялись, взаимно друг друга поздравили. Преподнесли друг другу подарки. Егор забрал видеоглазок и, таинственно улыбаясь, достал из большого пакета обувную коробку, перевязанную лентой. А там… Боже мой! Тимберленды, настоящие. Маленькие, как подростковые. Бежевые ботиночки, о которых она мечтала, но у нас ведь только подделки или не те размеры.
Инна завизжала сначала от восторга, а потом от возмущения, что брат дразнится и не отдает.
— Ну, Егор! — она подпрыгнула, но он держал коробку высоко над головой. — Дай!!!
— Ладно, — надоело ему развлечение. — Владей.
Даже помог зашнуровать. Она уселась на табурет, как на трон, вытянула ноги и мысленно загадала, чтобы подошли. Ура! Точно по ноге, сели как влитые. Всем подаркам подарок! Не хуже планшета. Ладно, теперь можно накрывать на стол. В разгар ужина позвонил Сергей и предупредил, что тоже едет. Ох, как вовремя она приготовилась.
И как вовремя брат свалил на смену, иначе пришлось бы объясняться. Все-таки он до сих пор считал ее маленькой. Зато Инна с недавних пор, то есть со встречи с бабкой, решила, что не будет оправдываться за свои чувства.
Это ее жизнь и выбор. Пусть даже не такой, как мечталось.
Но, странное дело, она ни капли не жалела.
Серый въехал, осмотрелся и обнаружил на посту бедного Юру, которого еще никто не сменил. Тот скучал в машине у соседнего дома, откуда отлично просматривался крайний подъезд и примыкающая к нему часть двора.
— Эй, — постучал Серый по окошку.
Парень опустил стекло.
— Здрасте, Сергей Викторович.
— Можешь отдыхать, я девчонку забираю до завтра.
— Спасибо! — обрадовался он. — Только позвоню начальству.
— Добро. А так кто еще был?
— Эти, — ответил парень. — Вон, сидит, кукует.
С торца дома, возле вставки притулился еще один автомобиль, неприметная серая нива. Фары не горели, свет в салоне тоже. Внутри кто-то сидел. Значит, это особисты. Понятно. Но на каждую хитрую гайку найдется х… э-э… винт с резьбой.
— Погоди, не отъезжай пока, — велел он парню.
Серый отогнал свою машину к соседнему дому, достал подарок и загажника, вернулся и сказал:
— Мы скоро. Как выйдем, встанешь на дороге и заблокируешь выезд. Минут пять нам дай, хорошо?
— Да, Сергей Викторович!!! — сразу сообразил Юра.
Потому что нех… мешать нормальным людям отдыхать и праздновать.
Инна открыла и впустила Сергея. И сразу же обняла, словно сто лет не виделись.
— Погоди, сейчас.
Он поставил пакет с подарком на чистое. Инна с любопытством уставилась: что это он принес? Непонятно. Подарок? Ей? Сразу захотелось влезть и пошарить внутри, как делала Лора, когда приносили сумки с покупками.
Мужчина скинул куртку и разулся, но сразу предупредил:
— Ненадолго, хорошо?
— Ой, я тут ужин приготовила.
— Это можно, — усмехнулся Серый.
Первое, второе и компот. Война войной, а обед по расписанию. Посмотрим, что там у нее. Попробовал, одобрил.
— Лучше, чем в ресторане, — оценил он ее оливье. — Как это так?
Девчонка сразу расцвела, раскраснелась от удовольствия, даже кончики ушей зарделись.
— Я горошек не добавляю, — раскрыла она секрет. — Иначе раскиснет. Так бабушка делала. Сверху кладу перед подачей.
Инна почему-то вспомнила кино «Самая обаятельная и привлекательная». Типа, нельзя раскрывать секретные рецепты пирожков и как замачивать в керосине резинки. Но слово не воробей. Так бы он думал, что она супер-пупер повар, а она, шляпа, сама все рассказала.
Курицу тоже съел с аппетитом, хотя и без комплиментов. Вот поэтому она так обрадовалась. Этот мужчина редко одобряет. Тем приятнее слышать это.
— Я тебя хотела поздравить, — сказала она, когда пили чай. — Вообще-то завтра, но сегодня тоже, наверное, можно.
— Ну, поздравляй.
Серый поощрительно улыбнулся. Ему было любопытно, что она приготовила. Инна встала и потянула его за руку в комнату. Там она развернула и поставила на мольберт картину.
— Ну как?
Он молчал. Не понравилось? О, нет! Ну, скажи что-нибудь? Инне казалось, она сейчас умрет, провалится сквозь землю. Глупая идея, значит. Сама виновата.
На картине был изображен лежащий волк. Но не оскаленный, как на его татуировке, а спокойный, расслабленный и довольный жизнью. Он отдыхал на поле, густо поросшем золотыми одуванчиками. Ярко-желтая полоса расходилась с двух сторон, как крылья, и уходила куда-то за горизонт. Некоторые уже отцвели, и семена-парашютики взлетали ввысь, уносимые ветром.
Серый смотрел и узнавал. Ёшкин кот, это же эмблема ВДВ! Волк, крылья и парашюты. Зверь вообще как живой получился. Одно ухо рваное, матерый такой, жизнью побитый. Заслуженный ветеран. Отдыхает, но видно, что это кажущееся спокойствие. Безоблачное, мирное небо над головой. И ветер. Он никогда не думал, что можно нарисовать ветер, но это так. Инна действительно талант.
— Не нравится? — жалобно спросила она и посмотрела на него, словно он ранил ее своим равнодушием в самое сердце.
— Очень.
Он прокашлялся. Почему-то в горле пересохло.
— Я заберу?
— Конечно! — обрадовалась она. — Я сейчас. Упакую…
Она сняла картину, пока он не передумал, и начала заворачивать обратно.
— Это тебе, — услышала она и обернулась. — Ну, что смотришь? Открывай.
Инна с любопытством вытащила коробку. Тяжелая. Что там? На фото какая-то кухонная гравицапа.
— Это что?
Неужели то, о чем она подумала? На картинке шайтан-машина, похожая на ту, что стояла на съемной квартире. Только девачкового белого цвета. Миленько. Не черный и не хром.
— Кофеварка, — подтвердил он.
— О! — она не торопилась открывать. — Дорого, наверное.
В коробке некстати оставлен чек. Она взяла и повертела в руках, меняясь в лице и мрачнея. Надо было спрятать, не догадался.
— Бери.
Серый начал сердиться. Опять все шло не по плану, и вручение подарка превращалось в хитрый квест. Другая бы на ее месте… Но то — другая. А Инна — это Инна.
— Нет! — замотала она головой.
— Ладно.
Он засунул коробку в пакет и пошел к выходу.
— Ты куда? — растерялась девушка.
— На помойку отнесу и вернусь, — весело ответил он.
Конечно, выбрасывать не собирался, хотя чем черт не шутит. Под настроение. Думал убрать в багажник или отдать тому, кто точно оценит. Ну, хотя бы Юре этому. Вышел в прихожую, схватился за дверную ручку…
— Стой!!!
Инна ухватила его за руку.
— Не надо. Я возьму, — она отчаянно смотрела на него, как будто в прорубь нырнула. — Не сердись. Не надо выбрасывать.
Девушка поняла, что обидела его. Он же старался, выбирал для нее вещь. Не в деньгах дело, просто она кофе обожала. Значит, он учел ее вкусы и предпочтения. Не чайник же купил, в самом деле. И не обезличенный парфюм.
— Спасибо.
— Не так.
Мужчина взял ее за подбородок, повернул и поцеловал. Инна подумала, как так? Вот как? И потом все мысли исчезли, просто испарились… Остался только он. В реальной вернул стук.
— Ой, мама!
Коробка выпала из рук.
— Разбилось?
— Да что ей сделается, — рассмеялся Серый, глядя на нее. — Обменяешь по гарантии, если что.
Забавная. Картина — подарок? Не только. Она сама подарок, так и тянет развернуть. Хотя в общем и целом она не подарок. За что только понравилась? Непонятно. Инна просто соткана из противоречий. Может, эта ее неиспорченность и детская непосредственность тому виной?
— Собирайся.
Глава 34
Они вышли из подъезда. Инна подошла к машине, постучала в окно и сунула парню пакет. Там была одноразовая тарелка с куриной ножкой, хлеб и салфетки.
— С наступающим! — поздравила она.
Юра удивленно посмотрел на нее, но взял. Теперь все. А то Инна думала, как он там, бедный. Целый день сидеть, следить за ней и даже не поесть нормально.