Его обратный путь к лестнице и — якобы — к своей спальне наверху был таким же неторопливым, и он прошёл только половину пути, когда в коридоре, ведущем от задней двери, возникла огромная бледная фигура.
— Джин Ён, — произнес холодный голос Зеро. — Оденься — или я снова отправлю тебя через стену.
— Если ты это сделаешь, — сказал Джин Ён, убирая пакет с кровью ото рта с самой злобной ухмылкой, — возможно, я потеряю своё полотенце.
Я услышала, как Атилас пробормотал:
— В моём возрасте в жизни вообще мало радостей, но я признаю, что в последнее время нахожу это особенно приятным.
— Принесла тебе чай с шариками, — сказала я Зеро.
Он проигнорировал меня.
— Я не буду повторять тебе это снова, Джин Ён.
— В таком случае, ты единственный, кого я не видела без рубашки, — сказала я Атиласу, поскольку было похоже, что двое других вот-вот начнут драться. — Тебе следует поработать над этим.
От неожиданности он подавился смехом, но сумел превратить его в кашель.
— Я бы не хотел нагнетать атмосферу ещё больше, чем она уже нагнетена, — сказал он.
— Может, вы все выпьете свой чай с пузырьками и перестанете угрожать, что прошибёте друг друга сквозь стены или снимете полотенца? — громко спросила я. — Мы должны отчитаться, а вы только и делаете, что спорите.
Джин Ён сунул пакетик с кровью обратно в рот, слегка пожав плечами, и насмешливо прошествовал мимо Зеро, в чьих холодных глазах не промелькнуло ни малейшего признака провокации. Я бросила Зеро печенье в пластиковой обёртке, и он тут же поймал его, так что, должно быть, обратил внимание.
— Думала, ты сказал, что нам не следует пользоваться мечом, — сказала я, когда он осторожно открыл крошечную упаковку с печеньем и зажал вафельный бисквит между пальцами. Я хотела знать, верны ли подозрения Атиласа.
— Я сказал, что не стоит доставать его, когда ищешь оружие на бегу, — поправил он, глядя на печенье. Он бросил его в рот, и оно исчезло. Я даже не видела, как он проглотил его, оно просто исчезло. Может быть, в следующий раз мне придётся отказаться от крошечных бисквитов и взять очень большие.
— Ты в последнее время общался со своим отцом? — спросила я его, слегка ткнув локтем в бок.
Зеро вышел из зала и пересёк комнату, чтобы сесть на свой обычный стул. От него пахло потом, чего обычно не было, когда он тренировался со мной, и это меня огорчало. Он, должно быть, работал больше, когда тренировался один, чем когда сражался со мной. По крайней мере, я могла время от времени подставлять Джин Ёну подножку.
— Я не разговариваю со своим отцом, если могу этого избежать, — сказал он. Внезапно он стал выглядеть очень усталым. — Мне удавалось избегать этого в течение некоторого времени. А что?
— Он пришёл поздороваться с нами сегодня.
Грохот его голоса буквально сотряс комнату.
— Что?
— Ну, он говорит, что пришёл повидаться с Джин Ёном, но так как мы были вместе…
— Что случилось? — резко спросил он.
В то же время Атилас пробормотал:
— Боже милостивый! Неужели чудеса никогда не прекратятся?
— Кажется, он знает немного больше, чем вам всем хотелось бы знать, — сказала я Зеро. Я и сама была не в восторге от этого. — Он пришёл сказать Джин Ёну, чтобы он поддержал тебя в борьбе за трон. Он потратил некоторое время на то, чтобы угрожать нам, а когда Джин Ён сказал, что поддержит того, кого захочет, он повёл себя довольно жестко — отправил нам вслед несколько штук, сделанных из цветов.
Зеро довольно долго смотрел на меня, прежде чем неожиданно сказал:
— Ты не выглядишь раненой.
— Ага, у нас всё получилось, — сказала я. — В меня тоже немного вампирской слюны попало, так что я довольно быстро оправилась. Слушай, я не хочу говорить гадости о твоей семье, но он довольно дружелюбно относится к Джин Ёну, учитывая тот факт, что чутка вампирского яда и он окажется распростёртым на своих собственных чёртовых цветах.
— Мой отец никогда не был высокого мнения ни о вампирах, ни о людях, — сказал Зеро с лёгкой улыбкой. — Я рад знать, что он недооценивал вас обоих.
Я чуть было не отпустила дерзкое замечание о том, что недооценка людей, по крайней мере, у вас в семье, похоже, в порядке вещей, но, вероятно, это был один из тех случаев, когда это было бы через чур. Пусть он сам поймёт намёк.
Я увидела, как Атилас с лёгкой чопорной улыбкой уставился в потолок, и ухмыльнулся ему, когда он снова опустил взгляд.
— Похоже, господин, — сказал он Зеро, игнорируя меня, — что мы приняли правильное решение, ещё больше втянув питомца в политику Запредельных.
О, так они уже обсуждали это, не так ли? А Зеро всё ещё жаловался, что не хочет мне ничего рассказывать. Типично для него.
Зеро издал что-то вроде неуверенного ворчания и мрачно сказал:
— Мы сможем поздравить себя, когда она доживёт до конца года.
— Как жизнерадостно, — сказала я. — Вряд ли я смогла бы прожить дольше, ничего не зная.
— Это единственная причина, по которой я согласился рассказать тебе что-либо об этих делах, — сказал он.
— Особенно теперь, когда твой отец суёт свой нос не в своё дело, — мрачно сказала я. — Он снова залез мне в голову, а я не люблю, когда со мной разговаривают маленькие червячки в голове.
Это заставило их обоих обменяться взглядами.
Зеро спросил:
— Что он сказал?
— Ничего особенного: у него было несколько замечаний по поводу того, что у меня в голове почти ничего не происходит, но он к чему-то подводил, когда Джин Ён вытащил меня из этого состояния.
В комнате почти на целых тридцать секунд воцарилась тишина, пока Зеро водил рукой туда-сюда по белой щетине на своей макушке, а Атилас наблюдал за ним с чувством, похожим на отцовскую привязанность. Я снова вспомнила, на мгновение, тьму забытых, кровавых воспоминаний, промелькнувших в моём сознании, и отогнала их прочь. Дом был тёплым, а это воспоминание — холодным и острым.
— Ты бы осталась дома, если бы я попросил тебя, Пэт? — спросил Зеро, резко нарушив тишину и заставив меня подпрыгнуть.
Я уставилась на него.
— Чегось?
— Если бы я попросил тебя остаться дома: никуда не ходить, ничего не делать, но оставаться здесь в безопасности, пока не закончатся испытания, ты бы это сделала?
Какая-то часть моего мозга хотела, чтобы я это сделала: согласилась и покончила с этим. Оставайся дома, будь в безопасности, никогда не рискуй по-настоящему влезть в тот показушный бардак на верхнем этаже, который был моей прошлой жизнью и прошлыми жизнями моих родителей. На самом деле я никогда не делаю ничего большего, чем просто копаюсь в маленьких листочках бумаги и время от времени решаю, что разберусь с этим как следует — завтра, на следующей неделе. Снова устрою себе уютное гнёздышко и буду уютно в нём нежиться, пока более сильные люди, чем я, выполняли тяжёлую работу.
— Не могу, — сказала я, прежде чем успела согласиться. Меня испугало то, как сильно я хотела согласиться. Меня пугало, насколько я похожа на Моргану, и меня пугала мысль о том, что я могу оказаться скорее мёртвой, чем живой, не более чем тенью на задворках жизни и вечно прятаться в своём доме. — Прости, не могу. Есть… есть вещи, которые я должна сделать. Вещи, которые мне нужно знать.
Это прозвучало слабо, но я знала, что должна сказать это сейчас, с реальными причинами или без них.
— Очень хорошо, — сказал Зеро, и в его голосе прозвучали жёсткие нотки, что было ожидаемо, даже если меня это огорчило. — Тогда пеняй на себя.
Я открыла рот, чтобы спросить, что именно он имел в виду, но Атилас спросил:
— Как всё прошло с твоими друзьями-людьми, Пэт? Или этой ссоры было достаточно, чтобы заставить их покинуть сцену?
— Нет, они слонялись поблизости и ждали, пока мы избавимся от людей-лепестков, — сказала я, испытывая облегчение от того, что тяжесть предыдущего момента миновала. — Они сказали, что в последнее время заметили, что то тут, то там появляется всё больше Запредельных, и у них есть на этот счёт довольно интересная теория. Они также дали нам парочку имён, к которым мы можем прислушаться, чтобы посмотреть, не найдётся ли чего-нибудь похожего на то дело, которое ты просматривал.
— Продолжай, — сказал Зеро, и в его голубых глазах снова появился огонёк холодного юмора. — И, если ты сможешь воздержаться от шуток о том, насколько полезны люди, когда узнаешь их поближе, это было бы полезно. Я уже признал, что рабочие отношения с ними могут оказаться целесообразными.
Отношения, сказал он. Не партнёрство. Тем не менее, это было хорошее начало, и я тоже не смогла удержаться от улыбки, потому что планировала немного нахальничать, чтобы напомнить ему, что Эбигейл и её команда, похоже, могут оказаться очень полезными.
— Да ни в жизнь, — серьезно сказала я вместо этого. — Но на самом деле, кажется, тебе будет очень интересно узнать, что они сказали о том, почему в последнее время Запредельные появляются чаще, чем обычно. Они говорят, что такого рода вещи происходят циклично.
Это сразу привлекло их внимание, о чём свидетельствовал слабый проблеск встревоженного понимания в глазах Зеро, который был быстро замаскирован его обычной невозмутимостью, и внезапный интерес, вспыхнувший в глазах Атиласа.
— Боже мой, — сказал Атилас. — Мне действительно интересно, что ещё они знают!
— Как и мне! — откровенно призналась я. — И, похоже, они, возможно, захотят поделиться со мной хотя бы частью информации. Не думаю, что они знают о Запредельных и эрлинговом цикле, но они сказали, что всякий раз, когда наступает один из замеченных ими циклов, появляется больше монстров, и любая ячейка, пытающаяся обойти и сразиться с этими монстрами, как правило, довольно быстро умирает, а затем всё восстанавливается само собой.
— У них есть информация, — сказал Джин Ён, спускаясь по лестнице. Он всё ещё был босиком, но надел свободные брюки и такую же свободную рубашку. — Они поделятся с ней.
Трудно объяснить, как меня раздражает, когда он так говорит. В корейском языке местоимения разные, и если бы я перевела это как «с этой девушкой» или «с этой женщиной», то ощущение и перевод были бы немного более правильными.