— Эй, ты тоже не смог меня найти.
— Ты не пахнешь как человек.
— Во-первых, от вампира, пропитанного одеколоном, воняет слишком сильно. Серьёзно, ты что, маринуешься? Во-вторых, ты тоже не учуял, что Моргана была зомби, а я-то думала, что трупака довольно легко учуять.
Он пожал плечами.
— Я же говорил тебе. Ты притворяешься, что не помнишь. Я никогда раньше не чувствовал запаха зомби, поэтому не знал, как они пахнут. Я не такой старый, как Хайион.
— А что, если этот парень тоже был кем-то другим?
Прошла короткая пауза, прежде чем Джин Ён задумчиво произнёс:
— А. Kurol su isseo.
— Так я и думала, — мрачно сказала я. — Ой. Вы считаете, что убийца предложил родителям этого ребёнка то же самое, что предложил Морганы и моим?
— Если мы его найдём, то спросим у него, — сказал Джин Ён, слегка оскалив зубы.
— Он будет здесь только в том случае, если его превратили во что-то ужасное, вроде Морганы, — сказала я. Никакого хорошего исхода. — Он исчез где-то в двадцатых годах. Вряд ли он всё ещё жив в обычном смысле этого слова.
— Хайионн говорит, что эрлинги живут дольше обычных людей.
— Когда их не убивает король или члены Семьи, — пробормотала я не совсем вежливо. В этом был смысл: капля вампирской слюны, которая часто циркулировала в моей крови, делала меня быстрее и сильнее, и я вполне могла представить, на что способна капля крови других существ, особенно если она действительно находится в теле. — Погодь, это значит, что — Упс! это наша! Быстрее, нажми на кнопку.
Джин Ён побрезговал нажать на кнопку, но всё же встал, и автобус остановился для него, не дав нам сказать ни слова. Я крикнула «спасибо»! водителю, но она была погружена в свой маленький туманный мир вампирского очарования и только смотрела вслед Джин Ёну, когда он выходил.
— Похоже, у тебя появилась новая поклонница, — сказала я, слегка улыбнувшись. Я быстро огляделась по сторонам и добавила: — Ещё раз, который это дом? Номер семь? Это ведь не тот многоквартирный дом, не?
Не то чтобы они не выглядели достаточно взрослыми, чтобы жить здесь с 20-х годов, просто до сих пор все дети, о которых я слышала из похожих на моё дел, жили в своих собственных домах — даже в двухквартирных.
Джин Ён пожал плечами.
— Так легче разговаривать с соседями, — сказал он.
— Да, но с каких из них нам следует начать? — через дорогу стояло здание, из которого мог открываться хороший вид на квартиры напротив, но из квартир по соседству, вероятно, с большими шансами что-то услышали.
— Начнём с квартир, — решительно сказал Джин Ён. — Люди, которые живут по соседству, знают всё друг о друге.
— Значит, соседи? Ну ладно. Я никогда ни с кем не делила стены, так что не знаю.
Это был хороший район, недалеко от старой пивоварни, и всё здесь было из старого кирпича, даже квартиры. По соседству справа от нас стояло старое двухэтажное здание, прижавшееся к кирпичным многоквартирным домам, и, возможно, это был просто трюк старых деревянных домов, но оно действительно выглядело так, будто оно покосилось.
— Похоже, он собирается выкурить сигару из дома по соседству, — пробормотала я себе под нос. Дом на другой стороне был гораздо более респектабельным, но далеко не таким характерным: одноэтажное здание из нового красного кирпича, с небольшим количеством джунглей за ним, которые, похоже, простирались и за жилыми домами. За ним я увидела высокий, обшарпанный забор, а за ним — край крыши старого жестяного сарая.
И только когда мы поднялись на крытую веранду, я увидела нечто такое, что заставило меня остановиться.
— Погодь, я ошиблась номером, — удивлённо сказала я. На главных дверях была большая цифра пять.
Джин Ён нахмурился, увидев её, и сказал:
— Значит, это то здание, — указывая на дом по соседству с многоквартирными домами.
— Здесь написано девять, — сказала я ему, выглядывая из-за колонн. Я направилась обратно через внутренний дворик и спустилась по лестнице, чтобы взглянуть на дом слева, и в конце концов нашла деревянную цифру «три», спрятанную в кустах на последних остатках заборного столба.
— А где же тогда номер семь? — требовательно вопрошала я. Я уставилась на фасады домов, как будто от этого мог быть какой-то толк, и отступила ещё немного назад, чтобы заглянуть чуть дальше за забор дома слева. Обращаясь к Джин Ёну, я сказала: — Ой. Спорим, что за этим участком скрывается старый фермерский дом с цифрой семь на воротах?
Джин Ён прищёлкнул языком.
— А. Мне это не нравится.
— Ага, это немного напоминает австралийскую готику, не? Ну, в любом случае, мы могли бы постучаться в пару дверей — мы могли бы попробовать квартиры с видом на задний двор.
Когда мы постучали в первую дверь, никто не ответил, но я не была по-настоящему удивлена. Сад был не только заросшим и, возможно, жил своей собственной жизнью, но и дверь проржавела на петлях, и, судя по затхлому запаху, там уже давно никто не жил. Мы пошли дальше, к следующему дому справа, опасаясь, как бы не провалилась деревянная лестница, но и там нам никто не открыл.
Джин Ён слегка шмыгнул носом и с отвращением сказал:
— Здесь нет ничего, кроме плесени.
— Тогда, полагаю, топаем в жилые дома, — сказала я. — Позже осмотрим квартал. Должен быть другой вход с чёрного хода.
Неопрятная офисная дама впустила нас, когда мы позвонили в парадную дверь; она, казалось, не удивилась, услышав, что нас интересует дом за многоквартирным домом, и пригласила нас взглянуть на него из окон лестничной клетки, прежде чем вернуться в её кабинет на первом этаже.
— Просто не забудьте размыть моё лицо, если будете снимать видео, — сказала она, что заставило меня и Джин Ёна удивлённо переглянуться.
— Может быть, они обзавелись несколькими документальными фильмами и охотниками за привидениями? — предположила я, когда мы поднимались по лестнице на второй этаж. Окна на лестничной клетке были большими и светлыми, а со второго этажа нам открывался прекрасный вид на узкую бетонную полоску, которая служила задним двором, и на маленький домик, который, как я подозревала, был под номером семь. Если постараться, можно было заглянуть прямо в окна: большие, отражающие свет предметы под навесами, которые придавали им вид глаз с тяжёлыми веками, по которым иногда, казалось, пробегали странные тени.
Мы быстро осмотрели коридор, но коридор был затянут паутиной и выглядел заброшенным, а четыре комнаты, с седьмой по десятую, показались мне явно пыльными. Мы поднялись на следующий этаж.
С третьего этажа было легко разглядеть планировку территории за многоквартирным домом, хотя увидеть, что происходит во дворе дома номер семь, было не так-то просто. Он был окружён со всех сторон старыми домами и уютно устроился во внутреннем дворе, над которым нависали веранды, вьющиеся лианы и разросшиеся деревья. Единственным путём входа или выхода, казалось, была узкая улочка, переходившая в едва более широкую полосу, которая тянулась между пятым и третьим этажами и заканчивалась прямо перед главной дорогой.
— Похоже, мы возвращаемся к хозяйке, — мрачно сказала я. — Единственные места, откуда можно заглянуть внутрь, находятся на втором этаже, и, похоже, там никого не было. Бесполезно пытаться расспросить соседей, когда их нет.
Спустившись на первый этаж, мы обнаружили, что дверь кабинета для нас открыта. Этот кабинет тоже выходил окнами на фасад, в отличие от неиспользуемого и запертого на висячий замок офиса дальше по главному коридору.
— На втором этаже не так много людей, — сказала я офисной даме, чтобы начать разговор.
— Нет, — сказала она. — Я не могу продать или сдать в аренду эти квартиры ни за какие деньги. Как только кто-то въезжает, он тут же съезжает: слишком много странностей в доме позади. Я думала, вы пришли сюда не для того, чтобы снять квартиру, не так ли? Это хорошая, дешёвая аренда для пары, которая только начинает свою жизнь.
— Извиняйте, — сказала я. — Мы сейчас не ищем. Мы только что услышали, что в том доме, что находится позади, есть кое-что странное, и решили разобраться в этом. Что за странности вы имели в виду?
Она пожала плечами.
— Крики, появление привидений, люди со специальным оборудованием, которые собираются там, чтобы расследовать паранормальные явления. Там всегда какая-то суматоха. Последние жильцы десятого дома сказали, что видели, как дом кого-то съел, и кто-то сказал мне, что это существо пыталось заползти в их квартиру.
— Прелесть, — сказала я. — Как раз то, что доктор прописал, — дома, которые едят людей и пытаются проникнуть в окна.
— Жильцы очень пугливы, — сказала женщина, — и обычно я бы сказала, что они просто переутомляются из-за старого дома, но я сама кое-что видела. На вашем месте я бы избегала этого места. Я распродам всё, как только смогу.
— Спасибки, — сказала я. — Это… полезно. Кажется.
— Если у вас больше нет вопросов, я собираюсь уходить, — сказала она. Она не была грубой, просто констатировала факт. — Я не люблю оставаться здесь слишком долго, иногда разум начинает играть с тобой злую шутку.
— Неа, этого должно хватить, — сказала я.
Мы были уже на полпути к выходу в коридор, когда офисная леди окликнула нас:
— Подождите! Если вы действительно хотите с кем-то поговорить, в девятой квартире находится пожилая женщина.
— Кажется, вы говорили, что с семи до десяти все квартиры свободны? — сказала я, останавливаясь.
— Все, кроме этой, — сказала она. — Арендатор немного странный, но, похоже, её не волнует, что происходит в соседнем дворе, поэтому я оставила её там. Возможно, она сможет вам немного помочь.
Итак, мы поднялись наверх. Я не питала особых надежд, а Джин Ён с трудом скрывал нетерпение, но это был наш последний шанс.
— Если этому человеку нечего сказать, кроме того, что в доме кто-то кого-то съел или пытался проникнуть в дом через балкон, мы могли бы попробовать проникнуть туда сами, — сказала я, когда мы оказались у двери номер девять.