— Разобралась со своим питомцем фейри? — спросила Эзри, как только увидела меня.
Я пристально смотрела на неё, пока она не отвернулась, презрительно фыркнув, а затем обратилась к Эбигейл:
— Ты сказала, у тебя что-то есть для меня?
— Возможно, это тебе пригодится, — сказала она, протягивая мне толстую папку из плотной бумаги на резиновой основе. — Смотри аккуратно: в местном полицейском участке ты не сможешь получить к ним доступ, и я хочу, чтобы ты их вернула.
— Поняла, — сказала я. — Я прослежу, чтобы ребята знали, что нужно быть осторожными. Никакой крови на бумагах и всё такое.
Парень позади них ухмыльнулся, но Эбигейл только закатила глаза.
— Не заставляй меня сожалеть об этом, Пэт.
— Я постараюсь, — сказала я. — Спасибо, что согласилась встретиться со мной снова. Я знаю, что это не идеально для тебя.
Она пожала плечами.
— Ну, мы тоже кое-что из этого получим, если это заставит тебя больше заботиться о тех вещах, о которых мы говорили в прошлый раз. Кстати, спасибо, что помогла моим девочкам вчера.
— Помогла нам? — Эзри фыркнула. — Это мы помогли её фейри!
— Они были очень полезны, — сказала я, ухмыляясь. — Ой, Эбигейл, были ли какие-нибудь из предыдущих групп, о которых ты говорила, которые делились информацией с фейри?
Эбигейл напряглась.
— Почему ты спрашиваешь об этом?
— Ну, — сказала я, почуяв кровь, — обмен информацией возможен в обоих направлениях, верно? Например, в двадцатых годах была группа фейри, которые знали много такого о нескольких людях, о которых им знать не следовало. Они пытались защитить их, но…
Она приподняла бровь, глядя на меня.
— Защитить их? Почему?
— Они были важными людьми. Защищая их, фейри получили бы преимущество.
— В записях были упоминания об этом, — сказала Эбигейл. — Глупый способ ведения дел, если хочешь знать моё мнение. Насколько я могу судить, это всегда заканчивалось плохо, особенно для людей.
— На самом деле это не удивительно, — сказал парень. Он помолчал и сказал довольно неуверенно: — Я слышал, с тобой что-то случилось, как с Кейденс.
— Это началось так, — сказала я. — Хотя на самом деле всё уже не так.
Не совсем. Я снова стала питомцем, как в контракте, так и на словах, но, по крайней мере, я смогла немного выиграть, хотя и немного потеряла. Возможно, я всё ещё немного огорчена тем, как это произошло, но, по крайней мере, я могла сказать своё слово.
— Тебя не забрали туда? На их землю?
— Я бывала там и уходила, но в основном сама. А что?
— Мы нашли кое-что о тебе в наших записях, вот и всё, — резко сказала Эбигейл. — Мы хотели ещё раз убедиться, что ты не… ну, ты понимаешь. Не одна из тех, кто носит человеческое лицо. Вот почему он здесь.
— Отстой, — сказала я, снова взглянув на парня. Значит, он мог отличить фейри от человека, не так ли? Хотелось бы знать, как. — Ой, что ты нашёл?
— В официальных полицейских записях указано, что ты исчезла на некоторое время, когда была младше, не говоря уже о том, что в ту ночь ты погибла вместе со своими родителями.
— Проверяли меня? — я не могла их винить. Я была почти уверена, что Зеро и Атилас поступили с ними так же: за последнюю неделю я видела, как на телефон Зеро пришло несколько сообщений с именем Детектива Туату.
Эзри с вызовом посмотрела на меня.
— Выглядит немного странно, тебе не кажется?
Я пожала плечами.
— Не знаю. Когда я была младше, я жила у друзей за пределами штата: может быть, они об этом и говорят. Я не знаю, почему полиция решила, что я исчезла.
— Ты сказала, за пределами штата? — резко ответила Эзри.
— Да, — я бросила немного обеспокоенный взгляд в её сторону, потому что её голос звучал очень настойчиво, и я не думала, что о моих друзьях из другого штата стоит беспокоиться. — Погостила у них немного на каникулах, но я мало что помню.
— Почему ты так мало помнишь?
— Не знаю, я была ещё маленькой.
— Насколько маленькой?
— Около двенадцати, — ответила я и, произнеся это, поняла, как странно это прозвучало. Почему это никогда не казалось мне странным? Вы говорите «я не помню, я была маленькой и не понимала вещей, что происходили», когда вам было два или три, а не вещей, что происходили, когда вам было двенадцать.
Эзри сказала:
— Да, странно, не правда ли? Когда ты обнаруживаешь, что не можешь вспомнить ничего из того, что тебе было в двенадцать, твой мозг говорит, что это потому, что ты была слишком мала. Как звали твоих друзей?
Мне потребовалось некоторое время, чтобы снова открыть рот, и пока я всё ещё пыталась найти ответ на этот вопрос, Эзри посмотрела на меня с холодным торжеством.
— Не можешь вспомнить, да?
— Я могу, — запротестовала я, хотя уже не была так уверена. — Подожди минутку! Это был… там был парень… и… вот же блин.
— За пределами штата — это код, — сказала Эбигейл, в то время как я всё ещё смотрела на Эзри, шокированная дальнейшим предательством собственной памяти. — Так говорят, когда фейри захватывают человеческого ребёнка и забирают его в свои земли. Когда они возвращаются — если они возвращаются — мы обычно говорим, что они были за пределами штата. Это закодированная ссылка.
— С кем? О чём ты говоришь? — это никак не могло быть кодом, потому что это означало, что о фейри знало достаточное количество людей, чтобы разработать код. Это означало, что мои родители знали об этом коде. Это означало, что у меня… это означало, что у меня был…
Я покачала головой и, защищаясь, спросила:
— Откуда ты вообще это знаешь?
Эбигейл на мгновение заколебалась, затем достала свой телефон.
— Посмотри на это, — сказала она, и на её лице появилась улыбка, как будто она ничего не могла с собой поделать. Она открыла приложение, от которого экран стал зелёным, и воспользовалась функцией поиска, чтобы ввести что-то вроде «ранние записи Хобарта».
В центре приложения появилось трёхмерное изображение книги, и Эбигейл небрежно развернула его в воздухе прямо перед нами. Она поймала её с привычной лёгкостью, и вот она уже у неё в руке: настоящая, в натуральную величину, занимающая место, которое она не должна была занимать, учитывая, что это была книга из чьего-то телефона.
— Вот блин! — сказала я, уставившись на Эбигейл.
Она усмехнулась.
— С этим нас познакомил Блэкпойнт. Это значит, что мы можем носить с собой гораздо больше, чем думают люди.
— На днях нам нужно будет поговорить о Блэкпойнте, — пробормотала я.
— Посмотри, — сказала она, перелистывая книгу и протягивая её мне раскрытой. Это была книга в мягкой обложке, которая выглядела так, словно её сшивали пару сотен лет назад; написанная от руки, волнистая, она была почти неразборчивой. — Это первая запись, которая у нас есть — именно тогда они начали использовать этот код. «Увы, нам сообщили, что Энн выехала за пределы штата примерно через три дня. С тех пор от неё не было ни слуху ни духу, но мы все знаем, что влечет за собой отъезд из штата, и не надеемся больше её увидеть. Артур по-прежнему плохо это воспринимает». После этого были другие упоминания, но это первое, что мы нашли.
Из пустых мест в моей памяти внезапно возникло единственное воспоминание. Прабабушка Энн, которая исчезла, — копия её водительских прав. И что сказала мама?
Она уехала за пределы штата, и больше её никто не видел.
Эта мысль вызвала у меня чувство горечи. Пять был прав: мама и папа что-то скрывали от меня. Означало ли это, что мои родители знали о группе, подобной Эбигейл? Были ли они частью одной из них? Если так, то почему они никогда не рассказывали мне об этом?
— Я поищу ещё какие-нибудь упоминания об этом, — сказала Эбигейл. Возможно, она приняла моё молчание за недоверие. — Тебе стоит самой покопаться, Пэт.
— Спасибки, — сказала я. — Я так и сделаю.
— Дай нам пять минут, прежде чем выйдешь из переулка, — сказала она. — Мы не хотим, чтобы нас видели с тобой, если это возможно.
— Злючка, — сказала я скорее по привычке, чем убеждённо. Эзри и мужчина ухмыльнулись, но Эбигейл только фыркнула.
Блин, подумала я, глядя им вслед. Это было то, что я собиралась сказать Зеро, не?
Я вздохнула про себя и через пять минут направилась вверх по улице, чтобы взять себе латте, чтобы расслабиться. Наверное, пришло время попросить Зеро тоже полюбоваться на мою прабабушку. Не то чтобы я пыталась скрыть это от них, пока они задавали вопросы, но это не всплыло у меня в голове, как следовало бы. Теперь, когда я знала — теперь, когда я думала, что знаю, — что случившееся с ней не было связано с людьми, это казалось вдвойне важным. Я просто должна была убедиться, что они не догадаются, откуда я взяла эту информацию.
Когда чуть позже я вышла из кафе, мне показалось, что надвигается буря, готовая погнать меня домой. Возможно, это был просто груз всех новых знаний, которые я получила в тот день, и которые прибавились к информации, полученной накануне. Впрочем, это могло быть сочетанием явного замешательства и крайней вероятности того, что за мной, как обычно, следил старый псих.
Когда я возвращалась мимо отделения доставки в Сентерпойнт, как раз перед переулком, где я разговаривала с Эбигейл, я краем глаза заметила что-то жёлто-чёрное. Там на двери на роликах была роспись: тасманийский тигр и надпись «Всё, что я хотел, это овечку. Только одну овечку» под ней. И действительно, когда я вгляделась в темноту, он завилял хвостом и не то завыл, не то заскулил, царапая написанные чёрной краской слова когтями.
Я улыбнулась, отчасти от облегчения, отчасти от восторга.
— Привет, мальчик, — сказала я, делая несколько шагов по мрачному отделению доставки. Блин, может, оно меня узнало: я уже несколько лет прохожу мимо и улыбаюсь ему.
Оно скакало вдоль дверцы на роликах, взад-вперёд, вперёд-назад, совсем как собака, когда она хочет, чтобы с ней поиграли. В ответ я рассмеялась и подпрыгнула на носочках, что привело это в экстаз — оно начало подпрыгивать и скулить.