— Тогда я буду благодарен вам, если вы поможете.
Тем временем за их спинами один из солдат, который пересчитывал деньги, сидя в повозке и бросая их в небольшой вырез в центре крышки сундука, словно в копилку, произнёс.
— Старший Ганта, всё верно, — попутно он делал какие-то отметки в журнале. Рядом стояли весы — видимо, он взвешивал монеты, чтобы быть уверенным, что местные не решили слегка урезать монеты в свою пользу. — Налог сдан, всё как положено.
— Отлично, — чуть повернув голову, ответил старший и взглянул на главу деревни. — Налог уплачен.
— Отлично, отлично… — закивал тот.
Глава собиратели налогов посмотрел на Кондрата.
— Если вы с нами, то я прошу вас в сани, господин Брилль. Мы не можем задерживаться.
— Благодарю вас.
Он забрался в сани, заняв свободное место. Остальные солдаты так же поспешили в сани, и едва все сели, извозчик щёлкнул поводьями, и сани сдвинулись с места.
Деревня, в которой он провёл две ночи, начала медленно удаляться, прячась за заснеженными елями, пока те полностью не скрыли это место. Теперь были глухой хвойный лес, укрытый снегом, и дорога.
Кондрат начинал своё путешествие в неизвестность.
Он не был романтиком, который любил дороги. Все его дороги раньше сводились к езде по бесконечному грязному городу, который утопал в собственной грязи. Однако сейчас он испытывал… предвкушение, какой-то уют дороги, несмотря на мороз. Эта белоснежная дорога, чистый, слегка обжигающий холодом воздух и нависающий чистотой лес в свете солнца действительно заставляли по-другому взглянуть на даже такую поездку.
Вскоре к ним присоединилось четверо всадников. Они ждали чуть дальше и расположились по два с обоих концов саней.
Первое время люди вокруг молчали, но бросали заинтересованные взгляды на нового пассажира. Кондрат смотрел только прямо, на проплывающие деревья, стараясь ни с кем не встречаться глазами. А потом слово взял старший охраняющий Ганта.
— У вас кровь, — заметил он, кивнув на рубашку Кондрата.
Кондрат пытался скрыть это, кутаясь в пальто, которое не сильно защищало от мороза. Но теперь отрицать было бесполезно.
— Ранение. К сожалению, не всё проходит гладко.
— Вижу, ранение было серьёзным.
— Больше крови, чем вреда. Не было времени отстирать рубашку, — ответил тот без интереса, наконец взглянув на главу охраняющих.
Тот открыто разглядывал странного попутчика.
Старший охраняющий Ганта прошёл долгий путь до этого места. Сначала был солдатом, потом перешёл в стражу, а затем ему удалось получить достаточно неплохое и непыльное место, за которое ещё и платили хорошо. И он успел повидать людей на своём пути, от солдат противника до отморозков на улицах.
Человек перед ним явно не относился к последним. Ганта не мог объяснить, просто видел это по суровому, слегка прямоугольному лицу незнакомца, как ветер выдувает землю до скальных пород, пережитое оставило свой след. И одарила его взглядом бывалого хищника. Именно хищника, охотника, который преследовал свою добычу.
Охотник за головами — именно так бы описал его Ганта.
— Откуда вы? — спросил он вновь.
— Не знаю, — не моргнув глазом, ответил Кондрат.
— Не знаете?
— Я не знаю, где родился. Я просто живу и зарабатываю на хлеб тем, что ищу нарушителей закона.
«Значит, всё же охотник за головами», — сделал себе пометку Ганта.
— А много платят? — поинтересовался другой солдат. Совсем молодой. Его сюда засунули связи отца, пристроили на тёплое место в обход других.
— Достаточно, чтобы не помереть от голода, — ответил тот ровным тоном.
Вроде бы просто ответил, однако Ганта не доверял ему. В любой иной ситуации он бы никогда не взял с собой такого попутчика, а может даже сдал бы его страже, однако за него ручался сам глава деревни. Вряд ли бы тот ручаться за человека, которому бы не доверял. Да и тот факт, что он смог найти убийцу и вернуть деньги, говорили в пользу порядочности последнего.
Поэтому, несмотря на свои подозрения, он держал их при себе, решив оказать услугу главе, который иногда делал одолжения ему самому. К тому же, он мягко намекнул, что этот человек был отнюдь не простым, явно не их сословия.
Старший охраняющий огляделся, после чего стащил с одной из лавок шкуру и протянул Кондрату.
— Чтобы не околели, — произнёс он.
— Благодарю, — кивнул Кондрат.
Да, человек не простой. Явно не обычный люд, таких сразу видно и по повадкам, и по речи. Этот слишком… воспитан. Будто действительно был кем-то из аристократов, как, например, баронеты, которые знали правила этикета. И в то же время в крови, на краю герцогства, в одежде явно не по сезону…
Странно это…
Они ехали достаточно долго, и с наступлением глубокого вечера всё же встали на привал. Съехали с дороги, после чего разожгли костёр побольше, расстелив лежаки рядом. Пока пятеро спали, пятеро стояли на страже.
От Кондрата никто ничего не просил и не требовал, поэтому он просто сидел и смотрел на огонь, вглядываясь в язычки пламени, что плясали в глубине костра, где дерево было ослепительно жёлтым.
— Будешь долго смотреть в огонь, на тебя может посмотреть Пламенная ведьма, — негромко сказал один из солдат, который уже лежал в лежаке.
— Ты веришь, что такая существует? — спросил, не оборачиваясь, Кондрат.
— Ну откуда-то эти истории берутся, верно? — ответил тот. — Говорят, что если долго смотреть, то пламя посмотрит на тебя. И она заберёт твою душу.
— У меня нечего забирать… — пробормотал Кондрат.
— Что?
— Говорю, что я не верю в это, — он поднял взгляд к небу и разглядел небо, усыпанное звёздами.
Он не был астрономом и не мог сказать, родное ли это небо или нет, однако странности были. Например, то, что должно быть млечным путём, здесь было, но с каким-то странным фиолетовым отливом. Выглядело завораживающе…
— Если долго смотреть в небо, то на тебя посмотрит Звёздная ведьма, — вновь произнёс солдат.
— А есть вариант, куда я могу смотреть, и на меня никто не посмотрит в ответ? — поинтересовался Кондрат.
— Ну… на деревья, наверно… — пробормотал тот.
Ведьмы, значит…
А ведь если припомнить, последний их серийный убийца, когда убивал очередную жертву, писал над ней «ведьма». Они так и не смогли найти связи между девушками. Да, собственно, связи для маньяка и не нужны, он просто выбирает жертву, которая ему понравилась.
Но если так подумать… ведь тогда последняя спасённая девушка вела себя странно. Она что-то произнесла, когда коснулась его головы, но слова он вспомнить не мог. И потом он казался здесь, в этом странном месте, которое не хотел называть другим миром. Будто боялся этих слов, хотя где-то внутри уже частично принял это.
Могла ли та девушка быть ведьмой? Настоящей ведьмой? А если и так, то была, значит, и магия?
Кондрат отбросил эти мысли. Он верил в логику и факты, а здесь ими не пахло. К тому же, зачем загадывать? Это место открывалось перед ним, и стоило просто подождать, когда всё само выяснится. Главное в любом деле — не спешить, медленно вызнавая информацию, чтобы не вызывать подозрения, а это он умел делать.
Кондрат бросил взгляд на костёр, и на мгновение ему показалось, что пламя ему оттуда подмигнуло. Он потёр глаза и поморщился.
Пожалуй, пара было ложиться спать.
Глава 6
Наутро они вновь двинулись в путь.
Кондрат молча наблюдал, как мимо проплывает хвойный лес, которому не было не видно ни конца, ни края. Единственное, что его разбавляло — реки, через которые иногда были перекинуты мосты, а иногда приходилось двигаться прямо по льду.
На пути им несколько раз встречались различные поселения, из чего Кондрат сделал вывод, что деревня Эдельвейс располагалась на самой окраине герцогства. И так длилось несколько часов, пока наконец они не покинули лес. И там Кондрату открылся удивительный пейзаж, возможно, самый красивый, который он когда-либо видел. Его сложно было удивить, однако от этого вида действительно захватывало дух.
Дорога сворачивала и шла прямо по опушке леса. По левую строну выстраивалась стена из хвойного леса, когда с правой вниз сбегал заснеженный идеально гладкий луг, поигрывающий искрами на солнце. Он спускался вниз, после чего уходил едва ли не до самого горизонта. Если присмотреться, то можно было разглядеть несколько замёрзших петляющих рек и даже какое-то поселение вдалеке.
Налетевший ветер заставил его покрыться мурашками и одновременно с этим бросил в лицо зимнюю свежесть.
Он не показал, что восхитился этим ослепительным видом. Но что касается других пассажиров, по их лицам не было заметно, что этот вид хоть как-то тронул их. Видимо, они частенько подобное видели.
Вскоре дорога тоже пошла вниз по склону, после чего почти целый день они ехали по лугам. Здесь правил ветер. Он налетал, бросал в лицо снег, который был словно битое стекло, и пытался забраться под меховую шкуру, которую ему одолжили. Здесь не было ничего, будто он попал на другую планету, и лишь ко второй половине дня они вновь добрались до леса.
Теперь вместо густых зелёных елей их встречали голые, словно кости, деревья, чьи лапы тянулись в голубое небо. Здесь они заночевали во второй раз, скрытые от ветра деревьями, и по утру отправились дальше в путь.
Вскоре их дорога присоединилась к более широкой и утрамбованной, ограждённой по обе стороны небольшим каменным забором и просекой, не позволяя лесу подобраться ближе. Она стала заметно оживлённей, и им то и дело попадались всадники, повозки и даже кареты.
А один раз, проезжая вдоль берега реки, на другом берегу Кондрат увидел поезд. Большой паровоз, словно бочка на колёсах, поблёскивающий на солнце. Он куда-то мчался, коптя голубое небо и поднимая из-под передних колёс облака пара, и тащил за собой вереницу вагонов.
Вот они, видимо, и добрались до цивилизации.
Очень скоро показались окраины города. Сначала попадались небольшие деревянные дома, но чем дальше, тем плотнее они стояли друг к другу, уже походя на двухэтажные бараки. Уже здесь перед тем, как ехать, они остановились около какого-то сарая, где им, не снимая лыж, приделали колёса. Очень скоро причина стала ясна — сам город был очищен от снега.