Они смотрели друга на друга несколько секунд, и незнакомец спросил негромким хриплым голосом:
— Ты в порядке, парень?
Его слова будто заставили Гёрна вновь ожить. Внезапно его осенило — у этого незнакомца был громострел! Тот, что гремит на всю округу и выплёвывает пули! Только не такой большой, как у их старосты и ещё нескольких охотников, а маленький! Как у аристократов и важных людей! А значит, и человек этот был кем-то важным!
Что делал столь важный человек в лесу, Гёрн, естественно, не подумал. Да и в принципе он мало о чём мог сейчас думать, только смотреть на странно одетого незнакомца во все глаза с восхищением и страхом.
Мужчина сделал шаг в его сторону, и Гёрн наконец почти полностью обрёл возможность двигаться. Он быстро вскочил и поклонился. Родители говорили всегда кланяться важным людям или тем, кто таковыми выглядит. Лучше ошибиться, чем обидеть не того человека.
— С-спасиб-бо, госп-подин… — выдавил он из себя трудом. — Б-большое спасиб-бо.
Мужчина смотрел на него так внимательно, что мальчику стало не по себе, после чего огляделся.
— Как зовут тебя, парень?
— Г-гёрн, господин.
— Здесь не самое безопасное место, парень, — произнёс он хрипло. — Откуда ты?
— Я… деревня… — после произошедшего, когда адреналин нахлынул на него с огромной силой, что даже слова вместе не вязались. А потому он просто указал пальцем в нужную сторону. — Там.
Мужчина кивнул.
— Хорошо. Идём, я провожу тебя домой, чтобы ты никуда ещё не вляпался.
Глава 2
Марэйн и Фадот — мать и отец мальчишки, сидели поодаль от загадочного гостя там, где располагалась у них кухня.
Их дом не был ни богатым, ни большим. Одна большая комната, где была и спальня, и кухня, и зал одновременно. В окнах не было даже стёкол, их заменял бычий пузырь, через который пробивался свет. Всё это обогревал единственный камин, около которого незнакомец и восседал.
— Он, наверное, из какой-то аристократической семьи… — прошептала Марэйн, бросая на него испуганные взгляды. Она словно боялась смотреть на него долго, тем самым выразив непочтение.
— Или слуга Его Величества, — так же тихо ответил Фадот.
— Что он делал в таких местах? Судя по всему, он совсем не знает, где находится.
— А ты хочешь знать, женщина? — зыркнул тот на неё строго. — Дела господ нас не касаются, и чем меньше мы знаем, тем легче нам живётся. Поэтому молчи, пока он сам нас не спросит.
И у них был повод беспокоиться. Их гость был явно не простым. На это сразу обратили внимание как мать Гёрна, так и его отец. Даже взять одежду, этот хорошо обработанный кожаный плащ, который носил незнакомец. А его брюки? Туфли? Такой обычный человек позволить не мог, и даже те, кто при деньгах, не всегда могли такое купить. А ещё манера говорить, чистая речь, явно не человека их уровня.
Поэтому да, он был явно выше по статусу, а потому и отношение к нему было соответствующим.
Но что никто из них не мог взять в толк, так это что он делал в столь далёких и диких землях, да и ещё так легко одетый. Это было видно как по одежде, так и по тому, как человек замёрз, пусть и пытался не подать вида.
Плюс ко всему громострел — сначала отец Гёрна, Фадот, не поверил непослушному мальчишке, но вот односельчане нашли тело волка, и его слова подтвердились. Не меньше семи дыр насчитали.
Обычный громострел стреляет всего один раз, да и после этого требуется перезарядка, а тут семь выстрелов. Длинноствольного громострела видно у него не было, а значит, были короткоствольные. Но сколько выстрелов…
Сколько он с собой их носит? А ведь это очень дорогая вещь, непростая, да и не всем она позволена, а значит, человек перед ними очень и очень непростой. В их-то деревне только длинноствольные были, да и то лишь несколько.
— Спроси лучше, не хочет ли он ещё чаю, — кивнул Фадот в сторону гостя.
Женщина подчинилась. Смиренно она подошла к незнакомцу и слегка склонилась.
— Господин Брилль, хотите ещё чаю?
— Спасибо, не надо, — покачал он головой.
— Но если вы чего-то ещё хотите… Мы небогатые люди, но будьте уверены, наш дом — ваш дом.
— Благодарю, — кивнул тот и вернулся к своим мыслям.
А подумать Кондрату было о чём.
После случившегося он проводил мальчишку к деревне, где его родители тут же вызвались приютить и обогреть его. Его вышел встречать даже глава этого поселения, — это не говоря о всей деревне, которая вышла поглазеть на него, — видимо, приняв за кого-то важного, однако Кондрат решил всё же остановиться в доме родителей мальчишки. Меньше всего он хотел сейчас контактировать с тем, кто представлял правительство в этом месте.
Эти двое явно его опасались, видимо, приняв за кого-то очень важного. Кондрат не вдавался в вопросы, однако некоторые он всё же не мог не задать, чтобы понять, что происходит и где он вообще сейчас находится.
И сейчас, отогреваясь, Кондрат расставлял всё в голове по пунктам, как это делал не раз в запутанных делах.
Язык — это не его язык точно, но он не только хорошо понимал его, но и хорошо на нём говорил, пусть раньше даже не слышал такой. Первая странность.
Местность — он хорошо знал тот чёртов город, хорошо знал район вокруг и уж тем более знал, какой был сезон. И мог с уверенностью сказать, ближайшие горы, что могли так выглядеть, должны были находиться за тысячи километров. И тем более нигде рядом не было снега.
Потом местные — цивилизация затронула всё, что угодно. Даже в племенах Африки, далёких от цивилизации, можно было найти её отголоски, от одежды до иногда автоматов. Он, конечно, за это не мог ручаться, но здесь его взгляд не мог найти ни единого намёка на цивилизацию. Даже вездесущих пластмассовых бутылок, и тех не было.
Потом сухая одежда — когда его подстрелили, он был мокрым до нитки из-за дождя, но, очнувшись, был абсолютно сух. Значит должно было пройти немало времени, прежде чем он… оказался здесь? Перенесли его? Ответ, хотя бы отдалённо логичный, попросту не находился.
И самое странное, отсутствие ран — на теле шрамов даже не осталось. А должны были, ведь дырки на одежде и кровь остались. Да, в его мире это могли сделать, однако ради чего? Ради того, чтобы скрыть произошедшее?
Всё выглядело до боли странно и отказывалось подчиняться логике. Можно предположить, что его нашли, провели дорогую операцию, чтобы скрыть раны после случившегося, но решили оставить испачканную одежду, после чего перевезли его в горы и бросили. Слишком много забот ради старого никому не нужного детектива, а главное — зачем? С какой целью?
Это очень хороший вопрос. Именно с него надо начинать, когда следствие начинает буксовать. С какой целью преступник делает то или иное, что он преследует, ради чего идёт на преступление?
И здесь ответа попросту не было.
Хотя если взять фантастический, самый невероятный из уровня сказок, то он мог умереть и попасть на тот свет. Или в другой мир.
Нет-нет, не так… его перенесли в другой мир.
Тогда многое вставало на свои места, кроме ран и вопроса «зачем». Хотя он не эксперт в подобных вопросах, и раны могли зарасти сами, однако зачем его было переносить? Может… потому что он умирал?
Тут же вспомнилась та странная девушка, она что-то ему сказала, но на грани потери сознания он не расслышал. Она была одной из жертв Чудовища, который писал на стенах «ведьма». А если, допустим, она ведьма и перенесла его, чтобы спасти жизнь, в награду за то, что он её спас?
Звучит логично, но…
Его губы искривились в жутковатой усмешке.
Ага, Кондрат — ты избранный. Это звучит так же абсурдно, как и то, что к тебе подойдут и скажут, что существуют эльфы, гномы и великаны. Ну бред же, верно?
Но учитывая ситуацию… эта версия казалась самой логичной из всех, что приходила на ум.
Попахивало шизофренией. Может он сейчас помирает, и мозг передаёт последние картинки, чтобы облегчить его отход?
Кондрат ущипнул себя, и боль была вполне настоящей.
Сознание, привыкшее к логике и рациональности, начало забуксовывать, из-за чего Кондрат почувствовал нереальность происходящего и то, что он словно начинает немного ехать крышей. А потому решил отбросить эти вопросы на ближайшее время.
Он здесь, он жив, и он не знает, где находится, а люди приняли его за кого-то важного, судя по их поведению. Надо исходить из этой ситуации и решить, что делать дальше.
И больше всего Кондрата волновали сами люди.
Они его приняли за кого-то важного или, по крайней мере, влиятельного. Это видно по их пугливому взгляду, осторожному поведению и учтивому обращению. Но что будет, когда выяснится, что он не больно-то от них и отличается? Не появится ли у них соблазн поживиться, зная, что за него вряд ли кто-либо хватится и им за это ничего не будет?
Нет, Кондрат не видел в людях только плохое. Просто они часто доказывали одну простую истину — когда поступки остаются безнаказанными, то у людей проявляются самые низкие и пугающие качества.
Собственно, закон и наказания зачастую и удерживают большинство от преступлений. И он уже имел опыт дел, когда небольшие общины типа этой вдали от цивилизации творили такое, что даже у матёрых полицейских волосы становились дыбом. А здесь…
Кондрат ещё раз окинул взглядом комнату.
Нет, тут ни единого намёка на цивилизацию. Максимум он видел металлическую посуду, но на этом всё заканчивалось. Ни электроники, ни пластмассы, даже окна, и те перетянуты чем-то похожим на кожу. Как здесь не позариться на его вещи?
Да только Кондрат даже не знал, где находится и как отсюда выбраться. Нет, дорога отсюда есть. Когда он пришёл в деревню, то сразу обратил внимание на тропу, что уходила из деревни через лес. Но сколько отсюда до ближайшего города? Идти через лес пешком в его одежде, да ещё и чёрт знает куда, было просто самоубийством. Или замёрзнет, или заблудится и замёрзнет. Тем не менее, было то, что объединяло любую цивилизацию, а именно…