Кондрат дёрнул люк, и тот легко поддался. Под ним была лестница вниз.
Он бросил ещё один взгляд на Вайрина, и, увидев, как тот кивнул, начал осторожно спускаться. Грудь почти сразу, даже несмотря на алкоголь, отдалась такой болью, что он едва не упал вниз.
Ступенями были обычные скобы, которые вбили прямо в стены из булыжников. Лаз уходил метров на десять вниз, после чего превращался в длинный каменный коридор, будто подвал какого-то замка, уходящий вперёд, где в конце виднелся блеклый свет масляных ламп. А между ними темнота, которая словно разделяла этот и тот миры полоской мрака, отсекая какие-либо иные звуки снаружи, кроме твоих собственных.
Держа ружьё наготове и понимая, что у него будет всего одна попытка, Кондрат тихо крался навстречу неизвестности. Тишина давила на нервы, здесь было слишком тихо после перестрелки наверху. Ещё и боль лишний раз напоминала о себе, мешая вдохнуть полной грудью.
И тем не менее, это всё меньше и меньше походило на работорговлю и всё больше на какую-то секту, которая проводила здесь свои ритуалы. И когда Кондрат добрался до конца коридора, стало ясно, что он был не просто близок к истине.
Он был абсолютно прав.
И пугающая красная дверь с прибитой головой свиньи, которой заканчивался коридор, лишь подтверждала это.
Кондрат медленно пересёк небольшую комнату, где повсюду валялись солома и какие-то тряпки. Протянув руку, он осторожно коснулся её пальцами, после чего поднёс их поближе к глазам. Это была не краска — эта была кровь, достаточно свежая, чтобы не успеть высохнуть. А ведь должна была, нет? Кровь достаточно быстро сворачивается… обычно…
Ну что же, как говорил один человек, всё или ничего. И Кондрат выбрал всё.
Он протянул руку и толкнул. Дверь поддалась без особых усилий и медленно, словно торжественно, распахнулась перед Кондратом, предлагая незваному гостю взглянуть на все свои мрачные секреты.
Глава 25
Мрак за дверью пропитывал зал перед Кондратом, не давая разглядеть, что пряталось в углах. С ним безуспешно боролась единственная лампа на дальнем столе. Её пламя неестественно плясало, тени, бросаемые на стены, куда мог дотянуться её кровавый свет, искажались, превращаясь в фигуры демонов, которые наблюдали за гостем.
Здесь со стен свисали окровавленные цепи с кандалами. Стояли массивные металлические клетки, в которые мог поместиться человек.
Кондрат, держа ружьё у плеча, сделал шаг вперёд.
Здесь никого не было… ему хотелось в это верить, как и хотелось верить в то, что ещё можно было кого-то спасти. Но он чувствовал чьё-то пристальное внимание. Слышал, как поскрипывает камень в тех углах, куда не мог заглянуть человеческий глаз, будто что-то кралось на границе света за своей добычей.
Это было логово. И логово в лучшем случае было человеческим. Каким-то образом оно было будто отрезано от внешнего мира. Теперь здесь был только этот мир, пропитанный тьмой, кровью и каким-то непонятным ужасом.
Шаг за шагом Кондрат пересекал зал, держа ружьё наготове. Он бы хотел его опустить, но руки отказывались это делать, будто ради его собственного блага.
Чем ближе он подходил к столу с лампой, тем сильнее на него давила тьма за спиной. Кондрат пытался выкинуть глупые мысли из головы, но от собственных чувств было не убежать. Он и раньше боялся, но сейчас… сейчас был не страх, сейчас было что-то иное. Какой-то трепет перед тем, что невозможно было понять.
Он остановился около стола и пробежался взглядом по тому, что лежало на досках. Ножи, пилы, острые крючки, каждый едва ли не с его руку, какие-то щипцы. Все они были покрыты запёкшейся кровью, которая пропитала дерево, приобретшее бордовый оттенок.
Позади что-то скребнуло по металлу, и Кондрат резко обернулся, держа ружьё наготове. Никого… Никого, кого бы он мог увидеть в том кругу света, что давала лампа. Возможно, это были цепи, возможно, старый металл скрипел. Возможно, он просто пытался себя в этом убедить.
Кондрат бросил взгляд в туннель, который спускался вниз.
Было ли это место здесь? Или его выкопали потом? А что стало с теми, кто его создал? Или его не создавала рука человека?
Он почувствовал поток ветра, который сопровождал какой-то едва уловимый странный звук. Будто что-то внизу дышало, билось, как сердце, гоняя пропитанный чем-то воздух подобно насосу. Там, на лестнице, ему мерещились фигуры, которые смотрели ему в ответ.
Возникло острое желание вернуться обратно к Вайрину и попытаться пробиться к чёрту из этого места, чтобы вернуться обратно с подкреплением и разнести этот подвал к чёртовой матери. Но Кондрат не простил бы себе слабости, если бы бросил здесь тех, кто ещё мог быть жив.
Немного подумав, он взял с собой лампу и сделал первый шаг навстречу тьме. Теперь он подсвечивал себя, но, с другой стороны, в кромешной тьме спускаться было слишком опасно… и страшно. Или ты запнёшься и сломаешь себе шею, или тебе помогут это сделать.
Шаг за шагом он продвигался всё ниже под землю, позволяя тьме окружить себя. Теперь он не знал, что впереди, не знал, что кроется сзади. Это нервировало, как и звуки, будто стонала сама земля.
Ещё несколько ступеней, и он оказался в ещё одном помещении, затянутым темнотой. Свет попросту не мог пробиться дальше… А куда мог пробиться, не вызывало никаких светлых эмоций.
Масляная лампа выхватывала лишь мёртвые глаза свисающих свиных туш, которые неустанно следили за ним поблекшим взглядом. А под ногами хлюпала кровь. Весь пол был в крови, буквально залит ею, стекая в желоба, которые уходили дальше во тьму.
Лёгкий порыв ветра налетел непонятно откуда, и огонь внезапно задрожал и погас. Каким образом, когда он был закрыт стеклом, Кондрат при всём желании не ответил бы, но сейчас вряд ли он мог вообще о чём-либо думать. Замерев на месте и почувствовав, как сердце пропустило пару ударов, он едва не выронил лампу.
Что-то зашлёпало во тьме рядом, зачавкало, как вываливающиеся наружу органы. Оно становилось всё ближе и ближе. Кондрат сел, поставив лампу прямо в кровь, и лихорадочно начал рыться в карманах. Рука дрожала, пока вокруг всё будто ожило. Наконец пальцы почувствовали металл, и он выхватил её из кармана.
Пальцы не слушались, первая попытка высекла лишь искры, вторая тоже. Что-то мелькнуло во вспышке перед ним. Третья…
Язычок пламени спасительно скользнул наружу, и Кондрат увидел прямо перед собой…
Он бы вскрикнул, если бы мог выдавить хоть звук. Вместо этого он отшатнулся. Зажигалка выпала из рук. Тьма набросилась со всех сторон, и он выстрелил.
Вспышка осветила округу. Он обнаружил себя окружённым ими…
Холод вышел откуда-то из сердца и прошёлся до самых кончиков пальцев.
Словно хватаясь за спасательный круг во время шторма, Кондрат перехватил ружьё за дуло, замахнулся, как битой, и ударил. Попал по чему-то мягкому, чавкающему. Он замахнулся ещё раз и вновь ударил. И продолжал бить, пока разум не совладал с паникой и ужасом.
Он должен успокоиться.
Должен взять себя в руки…
Должен остановиться и взять под контроль собственное тело…
В этот момент Кондрат очень жалел, что не сдох тогда, спасая ведьму.
И тем не менее он совладал с собой. Это было сложно, он чувствовал, как его окружают, ощущал это на физическом уровне. Тело требовало сражаться, требовало драться до последнего, но Кондрат заставил себя остановиться. Заставил себя перестать бить непонятно что. Вместо этого он упал на колени и начал искать зажигалку. Его руки ощупывали окровавленный пол, касались ручейков крови, которые стекали между булыжниками, покрывающими подземелье.
В какой-то момент он нащупал зажигалку.
И нащупал что-то гладкое, что-то выступающее… чей-то ботинок…
По подземелью разнеслось эхо, словно едва слышимый рёв то ли задуваемого ветра, то ли очень-очень далёкого обвала… а может чего-то живого…
И искры высекли из зажигалки огонь. Одновременно с этим рука с ножом дёрнулась вперёд, пытаясь насадить того, кто был впереди… но он был один. Во тьме.
На четвереньках Кондрат пополз вперёд, пока не нашёл лампу, после чего дрожащей рукой стащил стекло и зажёг фитиль. И тут же поднял её над головой, захватывая как можно больше пространства вокруг себя светом.
Никого…
Только туши свиней, которые, кажется, висят здесь в бесчисленном множестве со вспоротыми брюхами и вскрытыми шеями, заливая пол кровью и собственными внутренностями. Они висят вокруг него и… будто все повёрнуты к нему так, чтобы их глаза смотрели прямо на него. А возможно, ему это и не кажется.
Кондрат нащупал ружьё, заставляя себя успокоиться, после чего сел прямо на кровавый пол и лихорадочно начал заряжать ружьё. Трясущимися пальцами вытащил капсюль и сразу запихнул новый, зачерпнул порох…
Что-то впереди вновь начало шагать, будто по лужам.
… и засыпал чуть больше, чем нужно. Схватил пулю с ветошью и отчаянно начал запихивать её внутрь, после чего вскинул ружьё и прицелился. Кто-то или что-то замерло. Звуки прекратились.
Одной рукой кое-как удерживая ружьё, Кондрат другой приподнял лампу и медленно встал. Как его учили раньше, на вытянутую руку с лампой, согнутую в локте, он положил поверх ствол ружья, после чего вновь прислушался.
Тихо.
Слишком тихо…
А ещё он обратил внимание на то, что он не стоит около входа. Входа нет. Ни слева, ни справа, ни спереди, ни сзади. Кондрат мог поклясться, что не сделал больше пяти шагов от лестницы, но его клятвы не могли помочь ситуации. Он остался один вокруг свисающих окровавленных туш свиней. Оставалось только идти вперёд, чтобы искать или выход, или дорогу дальше, что попадётся первым.
Кондрат сделал первый шаг, пересиливая животный страх. Потом сделал второй и третий. К ногам будто привязали гири. Тело отказывалось слушаться, и рука с лампой подрагивала не в силах успокоиться. Кондрат даже забыл о боли в груди после попадания пули.
Он брёл среди свиней, как через лес. Те мирно покачивались от невидимого ветра, которого Кондрат не чувствовал. Он шёл дальше. Вновь прокатился раскат какого-то звука, как и первый раз, но слегка громче. То ли он приближался к источнику звуков, то ли источник звуков при…