— Они живы?
— И не живы. Я бы назвала это пограничным состоянием. Между жизнью и смертью. Но их души свободны, их души счастливы и вместе. Мне кажется, это хороший исход.
Ни живые, ни мёртвые — Кондрат предположил, что речь идёт о криозаморозке. В его мире это было пока на уровне фантастики, так как заморозить не проблема — разморозить проблема. Тем не менее, здесь действовали другие правила, и это хоть как-то сглаживало ситуацию, которую он сейчас наблюдал.
— От какой именно участи вы хотели их спасти? — спросил Кондрат.
Неожиданно Пату начала заледеневать. Превращаться в снежную фигуру, пока полностью не обратилась в снег, после чего просто развалилась. Зрелище было слегка жутковатым. Но ещё неприятнее было, когда её голос раздался прямо за ним. Такой себе способ, конечно, чтобы перемещаться.
— Ты был на том корабле, верно? — тихо спросила Пату, оказавшись рядом с Кондратом буквально в метрах двух от него. — Видел, что привезли люди на этот континент?
— Я не видел самого артефакта, если вы об этом.
— Это плохая вещь. Хотелось бы мне, чтобы о нём никто не вспоминал, но люди, как дети, которые будут тыкать в собаку пальцем, пока та их не укусит. И теперь она в руках плохих людей. Плохая вещь, помноженная на плохих людей, несёт большое горе, Кондрат Брилль.
Её способ выражать мысли, конечно, слегка вымораживал. Вместо того, чтобы сказать прямо, что есть артефакт, он опасен и способен на то и то, ведьма начинала как-то стороной подходить к проблеме, будто сказку рассказывала. Наверное, слово «конкретика» Пату и слыхом не слыхивала. Не может прямо сказать, что с людьми, не может прямо сказать, зачем их увела и заморозила, не может прямо теперь сказать, что это за артефакт.
Но Кондрат подавил своё раздражение. Главное, что она говорила, а остальное без разницы. Ему и не такое приходилось выслушивать.
— Значит… я правильно понимаю, что ту бурю, которая едва нас не заморозила, создали не вы?
— Не я, — кивнула она.
— И те мёртвые тела, покрытые кристаллами, тоже не вы.
— Ты абсолютно прав.
— Значит… — медленно продолжил Кондрат, составляя общую картину, — кто-то решил наслать смертоносную бурю на деревню, но вы об этом прознали и перед её приходом просто увели всех жителей. Увели тех, кто верил в вас, и кого вы хотели защитить.
— Да.
— И Нутико, девушку, что путешествовала с нами, вы тоже таким образом пытались спасти?
— Я хотела бы спасти всех, но, боюсь, в тот момент была способна спасти лишь её, — спокойно ответила Пату.
— Кто насылает бури? — спросил Кондрат прямо.
— Тот, кто обладает предметом, способным нести только зло, — невозмутимо ответила ведьма. — Тот, кто пытается понять его силы, пытается нащупать границы возможностей. Он пробует, он смотрит эффект, он учится.
— У кого сейчас артефакт? — уже прямо спросил он.
— Я не знаю, — честно призналась ведьма.
Вот с этого и надо было начинать, чтобы не тратить его время. Но, по крайней мере, ситуация теперь была понятна. Кто-то стащил артефакт с корабля и начал с ним экспериментировать. Смотреть, на что тот способен и как его контролировать и направлять. Специально или случайно удар пришёлся на деревню Уюг, и Пату просто спасла всех жителей, пусть и в своём понимании спасения.
После того, как они напали на след, укравший артефакт, направил за ними сначала наёмников, а после решил использовать артефакт, чтобы убить. Здесь тоже пыталась вмешаться ведьма, но у неё не получилось из-за самого Кондрата.
И всё эти пропажи — попытка спасти людей от действия артефакта, по факту. Вопрос лишь, в чём разница, что их заморозит артефакт, как это произошло с животными, или заморозит их ведьма. Результат один и тот же.
И Кондрат хотел получить ответы на эти вопросы.
— Почему вы просто не защитили их от артефакта? Зачем уводить?
— Так безопаснее, — пожала она плечами, гуляя между замёрзших людей, с какой-то любовью разглядывая их и иногда даже гладя.
— Как безопаснее? Вы могли воспрепятствовать действию артефакта, верно?
— Не знаю, смогла бы я или нет, — безмятежно ответила Пату. — Если бы не получилось, то что тогда? Обрекать души людей на муки? Я знаю, ты считаешь меня сильной, но магия — это не то, как представляют себе её имперские маги. Это не принцип, кто сильнее, тот и прав. Это умение направлять и чувствовать, Кондрат Брилль. Это как огромный механизм с шестерёнками, сильный и смертоносный, который можно остановить, сунув в нужное место камень, главное знать куда. Но если ошибёшься, то он его перемелет и не заметит. А я не хотела рисковать душами, если ошибусь.
— Почему вы говорите, что спасаете именно души? — спросил Кондрат.
— Потому что эта вещь поражает отнюдь не тело, Кондрат Брилль. Оно поражает души людей. Впитывает их, пользуется их силой. Это страшная вещь, наполненная болью, чьё предназначение — нести ещё больше боли в мир, — вздохнула ведьма.
Поражает души?
Кондрат внезапно вспомнил, как в бреду ему мерещились люди, от малхонтов до имперцев, которые пытались утянуть его за собой в голубоватую мглу. Как они хватались за него своими холодными мёртвыми призрачными руками, беспрестанно шепча, всё громче и громче голосами полными боли и злости.
Учитывая, что здесь происходит, он бы ни капельки не удивился, узнай, что те были души мёртвых, тех самых, о которых говорит ведьма. Правда насчёт этого Кондрат не почувствовал ничего. Что позади, то позади.
— Вижу, ты знаешь, о чём я говорю, Кондрат Брилль.
— Имею представление. То есть, если я правильно понимаю, попади люди под удар артефакта, они бы не просто замёрзли?
— Становятся мёртвыми. Становятся живыми. Становятся другими. Я не знаю, как правильно тебе описать это.
— Обрастают кристаллами и нападают на живых, заражая их, — подсказал он.
— Да, всё так, — кивнула Пату согласно.
— Но мы видели животных в деревне, они не обратились.
— Потому что у них нет души.
— Но обратились другие, как олени, например, — заметил он какую-то несостыковку, однако у ведьмы и на это был ответ.
— Их уже заразили люди, Кондрат Брилль. Сами они не заражаются, всё начинается с тех, кто служит проводником для зла.
То есть, получается, что артефакт не может превращать животных в тварей напрямую. Влиять он может только на людей, у которых есть душа. Заражает душу — заражает тело, а тело уже может заразить всех остальных. Очень странная система, но этот мир сам по себе странный, так что есть ли смысл удивляться происходящему?
— Тогда почему вы сами не забрали артефакт, если знали о его опасности?
— Он был спрятан где-то, и я не искала его, — пожала она плечами.
— И всё? — нахмурился он. — Вы ведь ведьма, как вы могли не знать, где он?
— Ты знал, где он? — поинтересовалась Пату.
— Потом да, но вы ведь могли найти его. Найти и спрятать.
— Вы все говорите так, будто магия всесильна, Кондрат Брилль, — устало вздохнула она. — Говорите так, будто я могу щелчком пальцев отыскать что угодно и где угодно. А ведь я лишь человек. Сильный, одарённый, но человек, такой же, как ты, — указала ведьма на него пальцем. — И ты требуешь от меня чего-то, на что простой человек не способен.
— Вы же смогли узнать, что надвигается на людей.
— Потому что почувствовала магические возмущения. Но до этого он просто лежал и лежал, верно?
— Вы могли узнать о нём от малхонтов, — продолжал он настаивать. — Вы знали про корабль.
— Ты хочешь найти виновного? Тогда вернись в город и оглядись. Виновны люди вокруг тебя, которые хотят власти. Виновны люди-маги, которые создавали то, что создано быть не должно. Не я, не другие ведьмы — люди. Люди, которым всегда всего мало. И ты требуешь, чтобы я искала то, чего не знаю, чтобы я защищала других от того, о чём не имею никакого представления. Ты требуешь, требуешь, требуешь и требуешь, — по её голосу Пату начала раздражаться.
— Я не требую, я пытаюсь понять, Пату.
— Тогда пойми, что это не моя забота, — обернулась она, сверкнув глазами. — Я не обязана следить за чем-либо. Я Патускигарумито, Дух Ледяного Ветра, являющаяся во вьюге. Я прихожу, когда моему народу грозит опасность. Когда людям, которые меня уважают, нужна помощь. Я приглядываю за теми, кто дорог мне. И я не обязана что-либо искать и выяснять. Я чувствую магические возмущения и прихожу на помощь. Всё, — махнула она рукой, как отрезала. — Меня не интересует остальное.
— А то, что…
Ведьма внезапно растворилась в воздухе, превратившись в облако снежинок и материализовалась с хлопком прямо перед ним, выпустив в разные стороны ещё одну порцию снежинок. Выглядело красиво. Хотя мысли Кондрата сейчас были о другом, ведьма перед ним, до этого скучающая и уставшая вдруг преисполнилась сил и раздражения, сверкая холодными глазами.
— Хватит разговор, Кондрат Брилль. Ты хотел получить ответы, и я тебе дала. Но твои упрёки я слушать не намерена. Вы виноваты в происходящем, не я. И моё желание помочь теперь вы оборачиваете против меня самой. Каково было бы тебе, будь ты на моём месте, скажи мне?
Сначала Кондрат даже отшатнулся от её внезапного появления перед своим носом, однако в следующую секунд вдруг сообразил, и наоборот сделал быстрый шаг вперёд. Молниеносное движение рук, и он обхватил её руками, что со стороны выглядело как объятия. Будто встреча с лучшим другом, которого давно не видел.
Да только ведьма и не сопротивлялась. Хотя что она могла сделать без своих сил ему? Укусить?
— Ну поймал ты меня, а дальше-то что? — вздохнула она.
— Ты пойдёшь со мной, Пату. Ты обвиняешься в похищении жителей Уюг и в нападении на представителя власти.
— А, ясно… — ответила ведьма без интереса и зевнула так сладко, что даже на Кондрата будто на мгновение сонливость накатила, которую он стряхнул резким движением головы.
Правильно ли он поступал? Кондрат знал, как относится империя к ведьмам. Знал, что привести её в империю будет приговором для самой ведьмы. Но с другой стороны, а мог ли он верить, что всё было именно так, как она говорит? Что Пату действительно не могла спасти их иначе и вообще спасала? Что не знала где артефакт, и всё делала из благих побуждений. Он видел замороженных жителей, видел других людей, которых она прибрала себе. Ему требовались ответы на многие вопросы, включая те, что покажут, действительно ли Пату виновна или причастна, либо пыталась помочь. А дать их могла лишь сама ведьма, которая…