— Не могли давать показания против своей же хозяйки, — кивнул Кондрат. — Я понимаю и не порицаю ваш поступок. Уверен, что многие поступили бы так же, будь верны своим хозяевам.
От его слов, казалось, Шерн почувствовал облегчение.
— Да! Да, именно, я верен ей полностью! Я не хотел оговаривать или как-либо порочит её имя! Вдруг бы что на неё подумали!
Получается, что одна соврала, что спала, а другая была как на иголках, словно чего-то ожидала.
— То, что вы сказали про Шейну, про её якобы связь с графом, про то, как увидели её около тела, это всё правда?
— Да! До последнего слова! Поймите, я не имею ничего против девушки. Она была всегда бойкой и отзывчивой! Да и я не говорил, что она виновата, просто сказал, как было!
— И вы действительно считаете, что они спали вместе? Она и граф?
— Я ни разу не видел их за подобным, да и не стремился. Мне всё равно, что делает мой хозяин, это его право. Да и что делает Шейна, меня не сильно волновало. Это их дела, не мои. Чем меньше лезешь в чужие тайны, тем больше проблем потом наберёшь! Я лишь слуга, не больше, ни меньше, слуга, который верен своим хозяевам!
— Даже не сомневаюсь в этом, — кивнул Кондрат. — Вы сказали, что однажды услышали, как он спорил. С кем?
— Я… я не могу сказать…
— Не хотите?
— Не могу, потому что не знаю, мистер Брилль. Вы можете посчитать меня сумасшедшим, но иногда мне казалось, что он…
— Что?
— Что он разговаривает с кем-то, кого в доме попросту не было, — тихо произнёс он, будто боялся, что их услышит ещё кто-то.
Глава 17
Кондрат нахмурился.
— В каком плане? Он разговаривал сам с собой? — уточнил он.
— Он вёл диалог, но… никого рядом не было. Он будто сам с собой разговаривал. Я слышал его голос и всё, хотя тот звучал так, будто он с кем-то общается.
Были бы в этом мире телефоны, это бы многое объяснило, однако их не было. С кем мог разговаривать граф? Сам с собой? Иногда люди действительно говорят сами с собой, не потому что шизофренией страдают, а из-за того, что так легче думается. Было ли здесь так же?
— Вы ведь не рассказывали об этом раньше, — заметил Кондрат.
— Естественно, не рассказывал! Я не хотел об этом говорить, чтобы не кидать тень на своего господина! — уже спокойнее добавил. — Поймите правильно, не дай бог кто бы узнал, что он сам с собой разговаривает, то его бы посчитали сумасшедшим, а это удар по репутации!
— Откуда вы знаете, что он не разговаривал с кем-то? Вы заглядывали к нему?
— Что? Конечно нет! Но… оттуда кроме него потом никто не выходил.
— Откуда не выходил?
— Из его кабинета. Не то, чтобы я следил прямо-таки за своим господином, но, думаю, заметил бы.
— Думаете или точно заметили бы?
— Думаю, что заметил. Мистер Брилль, я просто слуга, не более. Моя задача служить ему, а не следить за каждым его шагом. Да и не прилично это, его дела уж меня точно не касаются, поймите правильно. К тому же, это не первая странность с подобным, которую я замечал…
— В плане? — прищурился Кондрат.
— Я… не посчитайте меня сумасшедшим, но я тоже иногда слышал голоса, но не мог понять, откуда. Неразборчивые, тихие, будто призраки шепчут из стен.
— Женские? Мужские?
— Я не знаю, они были тихими настолько, что и сказать было невозможно. Поэтому мне показалось странным это. Я лишь могу предположить, что мой хозяин общался с этими голосами. Но это лишь предположение! — поспешил добавить слуга.
— Где вы их слышали?
— На третьем этаже.
— И вы кого-нибудь видели?
— Я проверял, но нет, никого. Я думал, что послышалось или может с первого этажа голоса служанок через отопительные трубы доносятся.
— Вы рассказывали об этом страже поместья?
— Нет, потому что думал, что мне кажется, — ответил отведя взгляд. — Представьте, что я подхожу и говорю «мне слышатся голоса». Они бы на меня, как на ненормального посмотрели. Да и если бы поверили, сказали бы, что служанок услышал.
— А может это и были служанки, — предположил Кондрат. — Или это была его жена.
— Может быть. Но служанок всех я по голосам знаю, да и госпожу уж точно узнаю, а тут… совершенно другие, тихие, словно… словно мёртвые говорят…
Словно мёртвые говорят… Последнюю фразу можно сразу исключить, так как когда человек чего-то не понимает, то сразу приписывает этому мистические нотки. Но факт оставался фактом — слуга несколько раз слышал голоса, которые не принадлежали жителям дома.
— Где конкретно вы их слышали, мистер Шерн? Там же у кабинета вашего господина?
Тот кивнул.
— Он в тот момент была там?
— Я… я не знаю, я не проверял. Я просто уходил, потому что если мёртвые увидят тебя, то заберут с собой на тот свет.
— Ещё кто-нибудь их мог слышать?
— Я… э-э-э… не знаю. Может кто-нибудь из служанок в мою смену? — предположил он.
Получается слуга слышал голос хозяина, который с кем-то общался, хотя в поместье никого не было. А ещё он слышал голоса тех, кого в поместье быть не могло. У Кондрата сразу появилось предположение, однако это могло несколько усложнить дело. В прочем, он был не против, ведь сложное дело — интересное дело.
Он отпустил слугу к даме сердца и пошёл по улице прочь. Вскоре рядом с ним уже шагала Лита, взявшаяся из неоткуда.
— Ну что? Что узнал?
— Кое-что. Выловишь для меня ещё несколько человек? Я скажу, кого именно.
— Конечно. А интересное что-то было?
— Было. Я хочу поговорить с Чуной.
— Зачем? — взглянула на него с удивлением Лита. — Если бы она могла помочь дочери, то давно бы это сделала.
— Меня не интересует, что она хотела там сделать. Я хочу просто поговорить с ней.
— Ты такой иногда такой грубый… — поморщилась ведьма. А потом хитро улыбнулась. — Не могу сказать, что мне это не нравится. Особенно, когда ты идёшь к своей цели, как танк.
— Удивлён, что ты знаешь, что такое танк.
— В вашем мире узнала. Это такая интересная машина, можно давить людей, и даже не замечать этого!
— А теперь я удивлён, что ты из всего запомнила именно это, — поморщился он.
— Интересно же узнать, что люди навыдумывают, чтобы уничтожать себе подобных. Как думаешь, когда люди этого мира придут к двигателям внутреннего сгорания?
— Не знаю, Лита. Возможно, скоро. Наши миры отличаются, и где-то у вас делают прорывы, а где-то отстают по сравнению с нашим.
— Машины были бы очень удобны здесь… — вздохнула она. — Особенно те, с красивым светом внутри. Едешь, так уютно…
— Ага, — пробормотал он.
Его сейчас волновали отнюдь не подсветочки в салонах.
Следующей «жертвой», которую смогли выцепить Кондрат с Литой, была служанка. Вилина Жайсмит, служанка, которая была в поместье во время убийства, но спала. Но Кондрата интересовало, что именно её имя фигурировало в деле: она нередко работала с Шейной и более того, работала в смене слуги Шерна, которому мерещились голоса. Именно этот нюанс его теперь интересовал больше всего. Хочешь что-то узнать, всегда уточни из нескольких источников.
— Вилина Жайсмит? — Кондрат подкрался к ней, когда она стояла около прилавка с едой, выбирая себе овощи.
Девушка подпрыгнула так, что выронила луковицу, которую держала в руках. То подкатилась к ботинку Кондрат и тот поднял его, протянув обратно девушке. Она медленно развернулась, бледная, как смерть. Он уже испугался, что она в обморок упадёт прямо здесь.
Кого она не ожидала увидеть посреди рынка, так это сыщика, который холодным взглядом буравил её, будто уже подозревал её в чём-то. И не с первого раза ей удалось взять себя в руки, чтобы ответить.
— М-мистер Брилль, в-вот так встреча… — пробормотала она, пытаясь натянуть на губы приветливую улыбку. На деле это выглядело, как гримаса ужаса. — Не ожидала вас здесь… встретить.
— Я хочу поговорить с вами.
— Ой, я… я… я тороплюсь. Извините… бежать надо…
— Куда?
— На работу. Знаете же, дела, дела…
— Вы только что с работы. Хотите сказать, что у вас двойная смена?
Девушка растерялась, даже не зная, что ответить. Эти Кондрат и воспользовался.
— Идёмте, пообщаемся, — жестом он предложил пройтись, и ей ничего не оставалось, как согласиться.
Пройдясь вдоль нескольких прилавков, Кондрат спросил:
— Вы не хотите мне ничего сказать?
Она, словно испуганная мышка, захлопала ресницами, пытаясь понять, что от неё хотят.
— Что рассказать?
— То, что вы не упоминали на допросе.
— Я же всё рассказала, — жалобно произнесла она.
— Всё, да не всё.
— Вы меня подозреваете? — ещё жалобнее спросила Вилина.
— Нет, пока нет, — особенно он выделил пока, заставив её сжаться внутри. — Однако я хочу, чтобы вы мне рассказали то, что, возможно, не рассказали на допросе. Возможно, вам показалось это незначительным…
— Что именно? — теперь она была готова рассказать вообще всё, чтобы её поскорее отпустили, и Кондрат это почувствовал.
— Что произошло в вечер убийства?
— Ну… господина Хартергер убили, — тихо ответила она.
— Он задержался в тот вечер у себя в кабинете. Почему?
— Работал, наверное… Я не знаю, он задерживается иногда.
— Всегда что ли?
— Нет-нет, — замотала она головой. — Только в последнее время. Видимо, по работе. Я не знаю, я пару раз заносила ему кофе, и видела, что он чем-то очень занят. Прямо-таки погружён в работу и ещё очень раздражён.
— В тот вечер вы заносили ему кофе?
— В тот — нет.
— А госпоже Хартергер?
— Тоже. То есть днём — да, а вечером этим занимался Шерн, не я. Мы спать легли.
— Все?
— Да. Ну кроме Шерна, ведь он сидел на звонковой стене, — добавила Вилина. — Ему спать не положено.
— А Шейна? Она спала?
— Должна была. Но я не могу точно сказать, она живёт в другой комнате, не с нами в общей.
— Это вам не кажется странным? — поинтересовался Кондрат.
— Да нет. Она ведь близка с господином Хартергером. Возможно потому и рядом с ним живёт, чтобы… ну вы понимаете… это…