Весь суд был полным фарсом, где не решали, виновен человек или нет. Просто подводили черту, чтобы сделать всё по закону, который на этом суде попросту не водился. Как итог — Шейну Эбигейл приговорили к смертной казни через колесование.
Кондрат взглянул на графиню. Уставшая, разбитая, вообще никакая, кажется, приговор слегка облегчил её существование, вызвав удовлетворение. Во время его оглашения, они не сводила взгляда с Шейны и кивнула, подводя тем самым итог всему процессу.
Кондрат не видел смысла ещё раз встречаться ни с графиней, ни с самой обвиняемой, так как понимал, что ничего нового он не узнает. Улик прямых не было, но вот косвенных было предостаточно, но в свете выясняющихся событий вряд ли они бы уберегли её от казни. Или за убийство графа, или за связь с ведьмами в преступных целях. В обоих случаях приговор был одинаков.
Лишь Лита не теряла надежды спасти свою названную сестру.
— Может мы чего-то упустили? — тихо спросила она, когда Кондрат вернулся домой. — Какой-нибудь мелочи? Давай, ты же отличный сыщик, Кондрат!
— Я самый обычный сыщик, — сказал он в ответ. — Боюсь, там ей уже ничего не поможет, только если только не выяснится, что она вам помогала, но и там приговором будет смерть.
— Но она не убивала!
— С чего ты взяла?
— Ну зачем ей это⁈ — выдохнула Лита, словно волновалась больше её собственной матери.
— А где, собственно, Чуна? — огляделся он. — Я думал, это она сейчас должна донимать меня.
— Она… ей плохо сейчас, — ответила, запнувшись, Лита. — Её даже освободили от её работы. Как бы то ни было…
— Как бы то ни было, Шейна, если бы могла, уже бы сказала, как всё было на самом деле. Или она продолжает что-то скрывать.
— Что?
— Убийцу.
Могла ли она это скрыть? Да, могла. Почему? Только, если убийца был ей действительно дорог. Вряд ли это графиня, поэтому взгляд логично падал на мать. И пусть та тоже отрицала всё, как знать. Но это ничего не меняло от слова совсем. Приговор уже вынесен и только, если она решит сдать убийцу или рассказать информацию, которая очень важна, её ждала отсрочка от казни.
— Тебе пора, — кивнул Кондрат на дверь. — Скоро придёт мой товарищ, и я бы не хотел, чтобы вы встретились.
— Как скажешь… — пробормотала она и тут же испарилась.
Кондрат до сих пор не мог привыкнуть, как это выглядит. Раз, и человека нет, лишь облако дыма. Будто ты моргнул, и он просто растворился, не оставив после себя следов. К тому же у него помимо Шейны была и другие заботы.
С Дайлин они сдали все фамилии, чтобы из них вычленили подозреваемых. Благо этой работой им заниматься не приходилось, был отдел, который занимался поддержкой сыщиков, а именно вот такой подобной бумажной волокитой, которая бы загружала их ещё сильнее. И в итоге Дайлин бегала почти каждый день туда, спрашивая, не готово ли.
— Не думаю, что что-то изменится, — заметил Кондрат. — Когда они закончат, сами первыми придут и скажут, что всё. Не думаю, что им нравится этим заниматься.
— Но скучно же! — взвыла она. — Хоть убийство бы какое-нибудь добавили нам или тот кого-нибудь убил.
— Твои б слова, да в топку… — пробормотал он.
— Ну а чем нам заняться?
— Ты можешь сходить к своему мужчине, предложить сходить на свидание.
— Ещё чего, — фыркнула Дайлин. — Я — девушка.
— И?
— И? Ты меня действительно об этом спрашиваешь? Не удивительно, что с таким подходом у тебя никого не было.
— Просто я смотрю на всё беспристрастно, — пожал Кондрат плечами. — ты говоришь, что хочешь быть равной мужчинам, получать те же дела, что и они, чтобы к тебе относились так же, но при этом, как что, говоришь, что ты девушка.
— Но тут другое!
— Другое? Пригласить человека, который тебе нравится на свидание — другое? Тебе же не мешки разгружать предлагают.
— Это неприлично. Девушка не должна навязываться к мужчине, или её посчитают… кхм-кхм… не обременённой нравственными качествами, — закончила она тихо.
— И тебя волнует, что скажут другие?
— Другие? Нет. Но ты будто не знаешь, как общество может тебя переживать и выплюнуть, просто потому что подумали, что ты какой-то не такой.
— Вайрин об этом совсем не беспокоится, — заметил он.
— А Вайрин у нас особенный. С него всё как с гуся вода, — улыбнулась Дайлин. — Вот уж действительно человек, который может изменить мир. Да и могу поспорить, что она сам подошёл к той девушке. Я не права? Кстати, он до сих пор у тебя ночует?
— Да.
— И что он делает, когда тебя нет? — поинтересовалась она.
— Не знаю, — пожал Кондрат плечами. — Гуляет, вероятно.
— Он говорил мне, что на носу свадьба. Он тебя приглашал?
— А тебя?
— Ну, мне сказал, что я автоматически приглашена, — ответила Дайлин. — Странно, что он тебе не сказала это.
— Не помню, может и сказал, — отозвался Кондрат.
— Наверное, проводить будут у него там, в родном графстве, а потом переведут сюда работать. Хотя очень вероятно, что всё же в замке Тонгастеров, так как они просто выше по статусу.
— Думаешь, переведут?
— А ты думаешь, что Тонгастеры позволят своей младшей дочери прохлаждаться с мужем на каких-то дальних рубежах империи?
— Я бы не сказал, что это дальние рубежи… — протянул Кондрат, но Дайлин была не согласна.
— Ты видел, где находится графство Вёлтенбергов? Это восточная окраина империи. Там дальше лишь горы, которые пока никто ещё не покорил, да океан, где пираты бушуют. Окраина, иначе не сказать. Его сюда переведут, — уверенно заявила она. — Поставят каким-нибудь начальником центрального отдела стражей правопорядка, главным сыщиком столицы или того круче, сделают каким-нибудь офицером безопасности дворца. Не знаю, картошку будет проверять, — улыбнулась Дайлин. — Для него место найдётся, уж поверь мне.
— После того, как выгнали за то, что он бабушек за нелегальную продажу семечек кошмарил?
— О-о-о… это не единственная его провинность, но думаю, забудут. Забудут, как миленькие, когда речь идёт о ком-то близком семьи советника Императора. Так ведь оно и работает. Была бы я дочерью такого человека, глядишь, и главой имперских стражей правопорядка стала. Может даже каким-нибудь министром… — мечтательно произнесла она.
— Думал, девушек в министрах нет.
— Ну как нет, так и появились бы. Я ведь сыщицей стала, а их до этого не было, — резонно заметила Дайлин.
— А когда он наметил свадьбу?
— Он? — хихикнула Дайлин. — Он ничего не назначает. Всё решают Тонгастеры. Когда они скажут, тогда и будет свадьба, поэтому он, думаю, узнает не раньше нас.
— Не раньше нас?
— Если узнает раньше, узнают все остальные, — подмигнула она.
— Не думал, что Вайрин склонен сплетничать?
— Вайрин. Вы, мужчины. Вы все склонны сплетничать, хотя приписываете это нам, — улыбнулась Дайлин. — И да, возможно, там будет сам император с сыном и дочерью. И если нас пригласят…
Она мечтательно вздохнула, откинувшись на спинку кресла.
— То что? — не понял Кондрат.
— Что? Ты спрашиваешь, то что? Мы сможем лично познакомиться с императором, императрицей и их детьми! А это, знаешь ли, дорогого стоит. Многие душу готовы продать, лишь бы повстречаться с ним. Ведь если ты понравишься ему, то твоя карьера сразу пойдёт в гору!
Да, кумовство и знакомства не обошли этот мир. Хотя Кондрат и до этого не строил иллюзий, едва познакомился с Вайрином. Сразу было понятно, что здесь всё решают знакомства. Если надо, даже обычного крестьянина сделают мэром города, знай он правильных людей. Везде одно и тоже…
Хотя это тоже удобно, когда мир не отличается от твоего, легко понять все правила и повадки местных, стать одним из них. Хотя Кондрат чувствовал, что одним из них ему никогда будет не стать. Он всегда будет чужим.
Проходил день за днём. Кондрат и Дайлин отрабатывали версии и занимались не пойми чем, ожидая результатов, когда те наконец пришли. На утро они обнаружили у себя скромную папку со списком людей, на которых стоило обратить внимание. Фамилия, имя, адрес проживания, и родственники, не вернувшиеся с войны. Все они проживали в том же районе, где был убит сыщик и работал директор. Последнюю точность внёс Кондрат, так как в нём зрело подозрение, что именно с директора всё и началось.
— Итак, у нас всего каких-то сто шесть человек, — произнесла Дайлин, разглядывая список. — Не знаю, дадут ли нам разрешение на обыск всех…
— Нам это не потребуется, — перебил её Кондрат.
— Думаешь? Ну хорошо… Так, первый Родфольт Гава, пехота…
— Кто-то из его родни служил? — сразу спросил он.
— Нет, но…
— Вычёркивай.
Дайлин хотела возразить, уже подняла взгляд, но подумала и вздохнула.
— Ладно, вычёркиваем. Следующая, Улиса Нитферовски, не служила, естественно, но потеряла сына и брата на войне. Её тогда мы тоже…
— Оставляем, — сразу предупредил её действия Кондрат.
— Оставляем? Потому что…
— Да, потому что потеряла брата и сына.
— Ладно, хорошо. Следующая, Мальфа Фригольд, потеряла сына. Оставляем…
— Есть муж или кто-то из детей? — спросил он.
— Есть и муж, и младший из сыновей, плюс дочь.
— Вычёркивай.
— Но прошлую ты оставил, — заметила она недовольно.
— У неё остался и муж, и сын с доверью. Она бы не стала рисковать ради того, чтобы отомстить за сына. Погрустила бы и перенесла свою любовь на оставшихся.
— М-м-м… допустим. Её вычёркиваем. Ридрих Гараци. Потерял двух сыновей. Жена умерла при родах третьего. Ребёнок выжил. Дай догадаюсь. Мы её вычёркиваем.
— Очевидно, — кивнул Кондрат. — У него есть сын, он вряд ли стал бы жертвовать им ради мести. Скорее наоборот, переключит все свои возможности, чтобы взрастить ребёнка.
— А если нет?
— Если мы никого не найдём, то переключимся на тех, кто наполовину подходил, но пока стоит максимально сократить список.
И так они одного за другим вычёркивали и оставляли, сократив список до двенадцати фамилий. Там были как матери, потерявшие детей, так и отцы, которые так и не смогли родить новых. В этом плане каждый мог пойти на дорогу мести.