— Если его и здесь не будет… — пробормотала Дайлин.
— Есть ещё второй класс. Он мог купить себе место там, — успокоил он её, сразу направившись к выходу в следующие вагоны, тем самым отрезая путь к отступлению убийце.
Но уже на полпути Кондрат увидел, как один из пассажиров в самом конце вдруг встал и направился к выходу. Может, конечно, в туалет, но обычно в туалет с чемоданом не ходят.
— Дайлин! — Кондрат ускорился, устремившись за ним.
— Что такое? — бегом нагнала она его.
— Один вышел с чемоданом.
Больше слов не требовалось. Они вдвоём устремились к выходу. Перескочив сцепку вагонов, они попали в предбанник второго класса. Небольшое квадратное помещение для курения, из которого дальше уходил коридор. Здесь у каждого было своё купе, правда располагались там по три по четыре человека в зависимости от строения.
Коридор был пуст. То ли он успел убежать, то ли спрятался в одном из купе среди остальных пассажиров. И Дайлин уже собиралась броситься дальше, когда он поймал её за плечо.
— Надо осмотреть все купе, если он затаился в одном из них. И Когда открываешь, не стой напротив двери.
— Он убежит.
— Не убежит, заверил её Кондрат.
А то ещё получит стрелу или, того хуже, болт.
Поочерёдно они начали проверять каждое. Одни были заполнены полностью, другие были наполовину пусты. Пассажиры поднимали к ним голову с удивлением, но не успевали спросить, как они уже закрывали дверь и переходили к следующему. И так одно за другим, пока вагон не закончился. Дайлин, будто ищейка, распахнула двери и выскочила на небольшой мостик-сцепку между вагонами. Распахнула следующую дверь, запрыгнула в предбанник, шагнула в коридор…
И покачнулась.
Словно пьяная она сделала пару шагов назад и просто упала прямо на руки Кондрату. Из груди торчала стрела. А на другом конце коридора стоял человек с арбалетом.
Кондрат среагировал быстро. Пока одной рукой он ловил Дайлин, вторая уже выхватила пистолет, за которым тут же последовал выстрел, но с такой дистанции он банально промахнулся. Щепки разлетелись в разные стороны рядом с головой мужчины в каких-то сантиметрах, и тут тот же юркнул в закуток, скрывшись из виду. И Кондрат бросился бы за ним, бросился в то же мгновение…
Если бы сейчас на руках у него медленно не оседала его напарница, словно в картине, пришедшей прямиком из его ночных кошмаров.
Глава 30
Время для него будто остановилось. Кондрат словно смотрел замедленную съёмку происходящего. Вот он ловит Дайлин, вот стреляет и промахивается. Он видит, как разлетаются щепки из стены в разные стороны в противоположной стороне коридора и даже успевает разглядеть лицо убийцы. А потом опускает взгляд и видит, как его напарница делает судорожный вздох.
В другой ситуации Кондрат бы бросился следом, не дал бы ему далеко уйти, если бы сейчас на его руках не обмякла Дайлин. Тут же оттащив её за угол в предбанник, Кондрат выглянул в коридор, но убийцы видно не было. Продолжая приглядывать за проходом, он быстро без какого стеснения разорвал в месте попадания её зимнюю куртку, пиджак, уже начал рвать на груди и блузку…
И облегчённо выдохнул, когда Дайлин, судорожно хрипя, даже в такой ситуации пыталась его остановить, схватив за руки. Если сейчас она помнит, что до сих пор девушка, то значит всё не насколько плохо.
— Я… я жива… всё нормально…
И тем не менее тот факт, что она говорила, не значил, что всё в порядке. Порвав блузку окончательно, Кондрат увидел надетый под ней бронежилет.
— Ты его всё-таки надела… — пробормотал он, бросая взгляды в коридор.
— Да… — поморщилась Дайлин. — Ты же говорил, что он мне жизнь спасёт…
Однако его бронежилет, — а покупал его Кондрат сам и для себя, — каким бы он ни был, останавливал пули, спасал от ножа и даже от осколков, но не гарантировал защиту от стрел. Кто-то говорил, что подобные могут выдержать арбалет, однако могут и не выдержать, здесь была чистая лотерея. Принцип проникновения стрелы всё же слегка отличался, и этого «слегка» вполне хватало, чтобы нивелировать все преимущества его бронежилета.
Осторожно оглядев место попадания, Кондрат приподнял бронежилет, пытаясь заглянуть внутрь. И судя по тому, что он видел, наконечник всё же прошил его, вошёл прямиком в грудь, но насколько глубоко, сказать было сложно.
— Как ты? Тяжело дышать? Больно? Чувствуешь кровь во рту или что хочется откашляться?
— Больно… — жалобно пожаловалась она. — Я чувствую, как он шевелится внутри. Всё плохо, да?
Не настолько, насколько могло быть. Кондрат обратил внимание на брошь, которую Дайлин иногда носила на пиджаке. Стрела угодила прямо в неё, пробив насквозь. Плюс сам бронежилет, не самый простой имел С класс защиты, но арбалетный болт, ещё и охотничий…
— Вайрин предупреждал, что свяжешься с тобой и попадёшь в передрягу, — сквозь боль улыбнулась она, попыталась сесть и тут же поморщилась.
— Чудо, что он тебя насквозь не прошил, — ответил Кондрат и надавил ей на плечи, заставляя остаться лежать. — Оставайся здесь, не двигайся, я разберусь.
— Он уже мог убежать.
— Поезд не бесконечный, спрыгнет на ходу и замёрзнет в пурге, — ответил Кондрат. — Лежи здесь, не трогай стрелу.
А сам подобрал пистолет и выглянул в коридор.
Никого.
Держа его на прицеле, Кондрат сделал то, что могло спасти её, если убийца решит довершить начатое, а именно начал заглядывать в каждое купе и чуть ли не кричать, что в предбаннике раненной девушке требуется помощь. И если женщины в ужасе зажимали рот, то вот мужчины тут же бросались на помощь. Что угодно можно говорить об этом мире, но спасти даму в беде здесь работало почти всегда, и чуть ли не каждый мужчина считал своим долгом прийти на помощь. Особенно, когда ты едешь в поезде и делать особо больше нечего.
За какие-то минуты коридор был буквально усыпан людьми. На шум прибежали и проводники, у одного из которых Кондрат забрал универсальный ключ.
Следующим был вагон ресторан. Кондрат проскочил его и устремился дальше, заряжая на бегу заряжая свой пистолет. Последним был вагон первого класса. Здесь Кондрат шёл осторожнее — прямой коридор не давал никакой защиты, отличное место, чтобы подстрелить человека…
И именно здесь убийца попытался его подловить. Подловить грамотно, явно понимая, что делает, знакомый с чем-то вроде тактики боя. Он выскочил, дождавшись, когда Кондрат будет уже на середине без шансов скрыться, просто выпрыгнул и спрятался, заставив Кондрата разрядить пистолет в молоко, и едва грохнул выстрел, уже с арбалетом наперевес выглянул, прицелился…
И Кондрат выстрелил во второй раз.
Но то ли рука дрогнула, то ли просто не времени не хватило прицелиться нормально, однако он попал. В это же мгновение стрела шаркнула об потолок прямо над головой, срикошетила и врезалась пол, отскочив и со звонов ускользнув в конец вагона. Убийца бросился прочь, скрывшись за углом, и Кондрат бросился в погоню. На бегу перезарядить пистолет сложно, однако и арбалет не взвести, так что они были в равных условиях.
Последним вагоном оказался опять грузовой. Кондрат перепрыгнул сцепку и заскочил внутрь. Здесь всё было заставлено ящиками, создавая своеобразный лабиринт с закутками, где можно было спокойно спрятаться.
— Специальная служба расследований! — крикнул Кондрат, спрятавшись за ящиками и быстро заряжая пистолеты. — Ты окружён, на следующей станции будут ждать стражи правопорядка! Тебе некуда деваться!
Ему надо было, чтобы тот выдал себя, ему нужно было понять, где тот прячется. Да, Кондрат и себя выдавал, но тут только тупой не поймёт, в какой части вагона он находится. Но в ответ был только стук колёс о рельсы. И Кондрат решил сменить тактику.
— Ты убивал невинных людей! Разве это то, чем должен заниматься врач?
У Кондрата были другие взгляды на подобное, однако провокация сделала своё дело. Не так далеко, где-то с середины вагона раздался голос.
— Невинных? Ты, собака империи, называешь их невинными⁈ Ты знаешь, что они сделали⁈
Кондрат осторожно выглянул поверх ящиков, но убийцу видно не было.
— Мне всё равно, что они сделали. Сдавайся и всё может кончится по-другому!
— Как именно⁈ — рассмеялся тот в ответ слегка безумным и тяжёлым голосом. — Мы оба знаем, что меня ждёт, поэтому зачем мне сдаваться?
Кондрат короткой перебежкой пересёк проход и спрятался за чемоданами.
— Тебе некуда бежать, — произнёс Кондрат, пытаясь отследить место, где тот затаился, и повторять по сто раз не пришлось. Убийца теперь явно не собирался молчать.
— Но я могу сопротивляться! Сопротивляться таким, как вы! Где вы были, когда надо было садить этих ублюдков⁈ Где вы были, когда они посылали парней на верную смерть и творили, что вздумается ради железок на груди⁈ Вы сидели на жопах ровно! Вам было насрать на всех, потому что не вы там дохли! Но стоило прищучить их, как тут же объявились и о, какой ужас, их убили! Убили этих тварей! А ты знаешь, что они сделали⁈
— Знаю. Но это не отменяет того, что сделал ты.
— Как легко прикрываться законом! — отметил тот. — Как легко покрывать убийц и палачей, и сажать тех, кто им пытается противостоять! Ты не был там! Ты не видел, как мы принимали этих мальчишек одного за другим! Ты знаешь, что это такое⁈ Знаешь, каково смотреть им в глаза и понимать, что у тебя просто ничего нет, чтобы спасти их⁈ Глядеть на то, как они просятся обратно к маме, как плачут, как дети, хватаясь за подолы твоего халата и умоляют помочь⁈ Ты хоть раз воевал⁈ Ты был там, где рвутся бомбы, где пули срезают людей, как траву⁈
— Да, я знаю, что такое война.
— Тогда почему ты их защищаешь⁈
— Потому что есть закон, — ответил Кондрат и сделал ещё одну перебежку.
— Закон… — вновь рассмеялся тот. — Когда мы добились над ними суда, судья просто закрыл дело. Закрыл перед лицом матерей, которые умоляли о справедливости. Этот говнюк просто закрыл дело ради повышения! Он отпустил их прямо из зала суда, и чтобы прикрыть эту грязную историю, их просто разослали по другим частям! Вот твой закон! Он защищает вас, не нас…