— Говоришь так, будто ничего и не случилось, а между прочим ты меня раз пять-шесть убил, — кисло заметила я.
— А, да, — ответил Атилас, и сероватая тень вернулась к его лицу: теперь-то понят-но, что это такое, — Если бы ты постоянно не возвращалась, мне не приходилось бы снова и снова убивать тебя.
— Даже не думай сваливать всё на меня, — не сдержалась я. Но вообще-то если по-думать, то во всём случившемся виновата не я, и даже не Атилас. Просто впервые он ошибся. Сильно, сильно ошибся. Никогда бы не подумала, что это может однажды про-изойти, но вот — произошло, — А разве нельзя… нельзя просто извиниться?
— И что же сподвигнет меня на такой шаг?
— Ну так принято. Ты извиняешься, я тебя прощаю. Так вот просто: хуже никому не будет.
— Пэт, — раздосадовано сказал Атилас, — Не прощай меня.
— Вы трое можете говорить мне много чего, — заупрямилась я, — Но вот тут вы бес-сильны, а решать мне.
— Знаю, — ответил он, — Вероятно это одна из причин, почему мы находим людей столь отталкивающими: в них всегда есть скрытый элемент, на который мы повлиять не в состоянии.
— Или можно просто извиниться, — ухмыльнулась я, — Всяко лучше, чем давиться от раздражения по поводу того, что тебя спас какой-то там питомец, не правда ли?
Атилас снова попытался сесть и опять отхаркнул кровью.
— Что учудил? А ну ляг! Ты ещё и не излечился толком!
Но он не успокоился, пока не сел, а потом поклонился. Долгий поклон: голова низко опущена, глаза в пол.
— Прекрати, Атилас, — поёжилась я.
— Если ты прощаешь меня против моей воли, то будь добра, прими такие извине-ния, пусть и против собственной, — ответил он.
— Так вот это что? Извинения?
— Что-то наподобие, — ответил Атилас, — Это те извинения, на которые я способен. Ещё раз, Пэт, предостерегаю тебя: не прощай меня. Ни одному из нас это не принесёт ни-чего хорошего.
— Да что ты понимаешь? — задрала нос я, — Ты всего лишь фейри. В человеках не шаришь.
Атилас беспомощно рассмеялся и опёрся спиной о стену возле меня.
— Но помни, Пэт, я предупреждал. Почему бы нам не продолжить путь, как сопер-никам, рука об руку?
— Не знаю, как там у фей принято, — ответила я, — Но в мире людей соперники со-обща не работают.
— Да неужели?
— Ну только если у них с мозгами всё в порядке. Тот, кто идёт с тобой одним путём, рука об руку, не соперник, а союзник. Слушай, может ты, блин, пожалуйста, приляжешь, пока Зеро не придёт? Ты мне все джинсы кровью залил.
— Мне нужно немного времени для восстановления, — отозвался Атилас, — А спасать меня нет необходимости.
Я не сдержалась и гоготнула. Постаралась превратить смешок в кашель, но было уже поздно.
— Ага, и поэтому мне пришлось прийти и спасти тебя?
— Всего лишь пытаюсь сказать, Пэт, — удивлённо ответил Атилас, — Что моё тело уже начало восстанавливаться, а так как потоки лунного света больше не истощают ре-сурсы организма, вскоре смогу встать.
— Везёт же некоторым, — позавидовала я, — Тебе и вампирские слюни не нужны.
— Ааа, так вот что в тебе изменилось. Джин Ён тебя укусил, правильно я понимаю?
Я уставилась на него.
— А это заметно?
— Не совсем, — отозвался он, — Но в тебе чувствовалось что-то от жителей За, и это одна из главных причин, по которой я убивал тебя так много раз.
— Ох уж этот дурацкий вампир, — возмутилась я, — Вечно всё усложняет!
Атилас вновь рассмеялся, только теперь в его лёгких ничего не булькало.
— Эй! — удивлённо, но радостно воскликнула я, — Выздоравливаешь!
— У фейри есть определённые преимущества, в особенности у тех, которые рожде-ны для услужения. Мы так полезны.
— Ты родился, чтобы служить?
— Нет, — отрезал Атилас, — Полагаю, мы уже достаточно придавались сентименталь-ностям. Пэт, сможешь ли ты ещё немного удерживаться от злословия и помочь мне встать?
— Пожалуй, — ответила я, — Но это неинтересно.
Когда я наклонилась, чтобы помочь ему, его глаза смеялись. Он заметил:
— Вероятно, Пэт, тебе будет нелишним знать, что мы ни в коем случае ещё не в без-опасности.
— Сомневаюсь, что я вообще бываю в безопасности, — суховато ответила я, — Если не Джин Ён меня кусает, так ты закалываешь. О.
— Да, Пэт?
— Ты же извинился, чтобы не быть мне должным? Ведь сто пудов, когда убиваешь кого-то шесть раз к ряду, как минимум должен потом ответить на вопросы, например.
Атилас издал очень странный звук, я схватила его под руку, но он всего лишь сме-ялся. До слёз, навзрыд, даже опустился на одно колено несмотря на все мои попытки приподнять его.
После первой минуты истерики я просто присела на корточки рядом и принялась ждать окончания. Странные, блин, эти фейри. Никогда не угадаешь, как они себя поведут. Хоть Джин Ён понятнее: либо рычит, либо дуется на меня.
А пока он помирал от смеха, в конце коридора, в основном зале появились тени. И я не беспокоилась по их поводу до тех пор, пока не поняла, что мы уже не в коридоре из сна, а если в реальном коридоре видишь тени, то вскоре объявятся обладатели: люди или существа из За.
Когда я внимательнее пригляделась к теням, поняла, что они действительно при-надлежат людям. Людям и паре существ из За. Люди не спасались, а бегали за подкреп-лением. У людей были пистолеты, что не могло не напрягать: ведь если даже я и раздобу-ду свои ножи, чем они против огнестрельного оружия-то помогут? У двух существ из оружия были только зубы, но почему-то они выглядели более угрожающими, чем люди. Может потому, что зубы у них длиной с мою руку, но всё же.
Ох, вот бы сейчас появились Зеро с Джин Ёном.
Всё ещё смеясь, Атилас поднял полные дикого удовлетворения глаза:
— Глупцы, — сказал он, — Открыли противосолонный проход, вызвали подкрепле-ние.
— Снова открыт? Значит Зеро к нам придёт?
— Ах, наконец-то! — будто разговаривая с собой сказал он, — Убивать их будет ис-тинным наслаждением.
— А мне сражаться нечем, — дрожа брякнула я. Не знаю, кто страшнее: толпа в кон-це коридора, или смеющийся как маньяк Атилас.
— О, на этот раз тебе незачем сражаться, Пэт, — возразил он, — Уж с кучкой людей и парочкой сбежавших существ из За я в состоянии справиться. Держись позади меня, но не слишком близко.
— А можно поточнее? — меня снова пробила дрожь, — Не… не очень-то ты это, наслаждайся, Атилас.
— Боюсь, Пэт, — ответил он, — Это крайне маловероятно. Закрой глаза.
— Но…
— Пэт, — сказал Атилас и с грациозностью хищника поднялся на ноги, — Я убил тебя уже шесть раз. Закрой глаза.
Хотелось поспорить, но толком ничего не придумала, да и он уже шёл вперёд. Я закрыла глаза.
Вначале слышала только своё тихое дыхание, потом осторожный шаг, другой. За-тем шаги превратились в барабанную дробь: Атилас побежал.
Выстрелы, лязг стали, быстрые шаги Атиласа. Когда начали стрелять, я не задумы-ваясь закрыла голову руками, что от пуль, естественно, не спасло бы. А затем, с какофо-нией воплей, от которых я пригнулась ещё ниже, началась бойня.
Знаю, учитывая всё, что мне уже довелось повидать, прозвучит глупо, но я не осмелилась открыть глаз. Было жутко увидеть Атиласа, скрывавшегося за мягкостью, Атиласа, с которого пытки содрали всю интеллигентность и «человечность»: настоящего Атиласа. Просто не осмелилась.
И вот я сидела на полу с закрытыми глазами, закрыв уши руками, и всё равно чув-ствовала тёплый солоноватый запах. Меня окружал невнятный, непохожий на выстрелы рёв, и раза три-четыре что-то пронеслось мимо. И хоть я и не видела, точно знала, что это Атилас. И каждый раз, когда он пролетал возле, что-то живое с глухим звуком падало на пол и больше не двигалось.
Не знаю, ни когда движение вокруг прекратилось, ни когда выстрелы стихли. По-нятия не имею, когда битва удалилась, или даже в каком направлении переместилась — против или по часовой стрелке. Но вскоре руки устали закрывать уши, и я села, обнимая колени, всё так же закрыв глаза.
Какое-то время спустя услышала:
— Пэт.
Голос Зеро. Я с шумом выдохнула и открыла глаза, но успела увидеть только крас-ный туман, и прохладная узкая ладонь снова закрыла обзор.
— Уведи питомца, — сказал голос Зеро, — Я за Атиласом. Он ушёл вглубь.
И гадать не нужно, кому были адресованы его слова: я уже чувствовала запах оде-колона Джин Ёна. Я разомкнула руки и попыталась встать, но ноги оказались слабее, чем я думала, и я бы хлопнулась обратно на задницу, если бы Джин Ён вовремя не схватил меня за шиворот.
— Зеро? — неуверенно позвала я, но его уже не было. Позади меня стоял Джин Ён и по-прежнему прикрывал мне глаза прохладной рукой, слегка запачканной красным.
— Obseo, — сказал он, — Choshimhae, Petteu.
Не здесь. Осторожнее. Пол под ногами был скользким, и слишком задумываться об этом не хотелось, поэтому я спросила:
— Как вы нас нашли?
Я шагнула раз, другой, и вместо того, чтобы вслушиваться в корейские слова, по-пыталась сосредоточиться на их значении.
— …Левая нога: немного скользко… — ничего понять не могла, но его бубнёж, впро-чем, как и то, что он шёл позади, согревал, — …Вдруг открылся… Ни единого признака. Хайион сказал, стоит проверить другой уровень.
Правая нога. Наступила на что-то мягкое и пружинящее, как губка.
Я остановилась как вкопанная, и Джин Ён врезался в меня.
— Mwohji? — спросил он, — Caja, Petteu.
Не могла. Ясное дело, поднять ногу легко, но я просто не могла заставить себя это сделать.
— Mwohji? — повторил он, на этот раз удивлённо, и я поняла, что плачу, — Igae mwohya?
— Не могу, — через силу выдавила я. Если скажу что-то ещё, точно впаду в истерику.
Эксперимента ради Джин Ён подтолкнул меня в затылок, но я только присела на корточки и опять обняла колени. Мой ночной кошмар грозил завладеть разумом, и хоть Джин Ёну как-то удавалось прикрывать мои глаза, через щели между его пальцами всё равно проглядывала алая дымка.
За спиной послышалось бормотание, что-то вроде: «Что не так? Было ли раньше хуже?» а затем Джин Ён убрал руку с моих глаз и отошёл.