К 10 февраля район предполагаемого нахождения Клячков-ского был полностью окружен.
О дальнейших действиях чекистов Строкам так в день окончания операции отчитывался перед Хрущевым: «В ходе операции 12 февраля с. г. в лесу, 2 километра западнее села Оржев Кле-ванского района Ровенской области, отрядом 20 бригады под командованием начальника штаба 233 стрелкового батальона старшего лейтенанта Хабибулина была обнаружена вооруженная группа в количестве 3 человек, которая, заметив красноармейцев, открыла огонь и начала отходить. Захватить живьем отходивших бандитов не представлялось возможным, так как они усиленно отстреливались из автоматов и убили одного красноармейца.
В результате боя все три бандита были убиты. При трупах обнаружено 3 автомата, 3 пистолета, орден Красная Звезда, гвардейский знак и полевая сумка с оперативными документами ОУН-УПА, а также фотография “Клима Савура”
В числе документов имеются данные о численном составе и наличии бандформирований УПА под командованием “Рудого”, “Дубового”, “Энея” и “Верещака” и ряд других важных документов.
Все три трупа доставлены в город Ровно. По захваченной в документах фотографии, а также содержащихся у нас под арестом бандитских главарей “Рудым” и бывшим помощником “Дубового” по хозчасти “Карым” точно опознан “Клим Савур”. Остальные два трупа не опознаны»[359].
Владельцев явочных квартир «Савура» тоже арестовали и присудили к длительным срокам заключения.
А Стельмащук по выздоровлению выступал на митингах, озвучивая речи, сочиненные спичрайтерами из НКВД. От имени «Рудого» была издана листовка — призыв прекратить борьбу, помещенный рядом с фотографией убитого Клячковского. Таким образом чекисты надеялись деморализовать командный состав УПА и руководителей ОУН. Полностью использовав Стельмащука, коммунисты вынесли ему смертный приговор, и через полгода после описываемых событий расстреляли.
3.5. Охота на «Тура»
Ему бы пеночки не слизывать.
Ему бы лишь — руби да бей!
Да чтобы сёстры ходили с клизмами,
Да чтобы было сто рублей.
Даниил Хармс. «Ваньки-встаньки»
Об этом человеке следует рассказать в отдельной главе. Потому что как бы к нему не относились соратники, враги или ны: нешние жители Украины, его роль в истории этой страны никем не оспаривается. Да и выдающиеся качества его личности тоже признавали и те, кто за ним охотился, и те, кто от этих охотников бегал по лесам, горам и болотам. Речь идет о Главнокомандующем Украинской повстанческой армии в 1943–1950 гг. Романе Шухевиче. Именно он руководил Сопротивлением в течение почти семи лет (1943–1950), в то время как Степан Бандера «прохлаждался» в Заксенхаузене или вел политическую деятельность в Мюнхене.
Роман Шухевич родился 7 июля 1907 г. в местечке Краковец под Яворовом в Галиции, которая тогда входила в состав Австро-венгерской империи. Сейчас поселок городского типа Краковец относится ко Львовской области Украины и находится непосредственно на украинско-польской границе — шоссе Львов-Жешув.
Отец Романа Иосиф работал уездным судьей. С 1923 г., то есть с шестого класса украинской гимназии — на тот момент уже в Польше — Роман Шухевич находился в подпольной Украинской войсковой организации. Активно занимался спортом, что весьма пригодилось при проведении терактов. Первую свою операцию он провел в 1926 г. — в 19 лет, по приговору УВО убив школьного куратора Собинского, ответственного за политику полонизации украинских гимназий и семинарий. После убийства Шу-хевичу удалось уйти незамеченным. В 1928–1929 гг. он проходил службу в Войске Польском — в артиллерии. В 1929–1932 гг. учился в политехническом институте — сначала в Гданьске (Данциге), а потом во Львове. Подо Львовом он возглавил первую известную «экспроприацию» новосозданной ОУН — налет на почту в местечке Городок. В 1933–1934 гг., замеченный руководством ОУН, возглавлял военную референтуру краевой экзекути-вы ОУН (то есть ОУН в польской Украине), возглавляемой Степаном Бандерой. В 1933 г. молодой террорист в знак протеста против Голодомора провёл операцию по нападению на советское консульство во Львове, во время которого был уничтожен торговый представитель СССР Алексей Маилов.
В самом громком теракте ОУН — убийстве министра внутренних дел Бронислава Перацкого в 1934 г. — Шухевич, действовавший под новым псевдонимом — Роман Лозовский, принимал непосредственное участие уже не как исполнитель, а как организатор.
За это он был арестован поляками, но весомых доказательств вины у полиции не нашлось. Во время суда Шухевич заявил, что не принадлежит к ОУН, но по политическим убеждениям он — украинский националист. За недоказанностью преступления террориста отправили не в тюрьму, а в концлагерь Береза Картузьска, откуда в 1935 г., поднабрав обвинительных данных, его все же перевели в тюрьму. Там он сидел до амнистии 1938 г.
Выйдя из заключения, Шухевич стал соучредителем рекламной фирмы «Фама» во Львове, но толком заняться бизнесом ему не дали разворачивающиеся события в Карпатской Украине. Добровольно, под именем «Щука» он перешёл польско-чехословацкую границу и, возведенный в ранг поручика, стал членом штаба военизированной организации Карпатская Сечь. Повоевав с венграми в 1939 г., после разгрома Сечи Шухевич бежал обратно в Польшу, которая через полгода временно прекратила существование. В 1939–1940 гг. он возглавил сеть ОУН в Закерзонье, то есть в Украине, находящейся тогда под нацистской оккупацией. Во время раскола ОУН Шухевич примкнул к фракции Банде-ры, стал членом Центрального Провода ОУН(б) и референтом по связи с украинскими землями. То есть именно под его руководством отряды бандеровцев ходили через немецко-советскую границу — туда и обратно.
Весной 1941 г. Шухевич возглавил знаменитый батальон «Нахтигаль», который с началом войны вошел во Львов и охранял объёкты во время Акта провозглашения украинского государства 30 июня 1941 г. В украинском правительстве, просуществовавшем несколько дней, Роман Шухевич был одним из двух «заместителей министра обороны» В. Петрива (вторым был Алексей Гасин).
Войдя во Львов, будущий главком УПА узнал, что его младшего брата, адвоката Юрия Шухевича коммунисты расстреляли буквально перед тем, как оставить столицу Западной Украины.
После того, как украинское правительство и Дружины украинских националистов разогнали, Шухевич согласился на продолжение службы в 201-м батальоне охранной полиции — на должности командира первой сотни (роты) в ранге сотника.
Провоевав с партизанами большую часть 1942 г., он, как и другие бойцы этого батальона, в знак неприятия немецкой политики в Украине отказался продолжить службу. За это часть была разоружена и под конвоем отправлена сначала во Львов, а потом в Киев. По дороге Шухевич бежал. Затем во Львове помогал уходить в подполье оставшимся офицерам батальона, за что сам угодил в тюрьму, откуда он бежал и, обладая столь богатым опытом организаторской работы, террористической и боевой деятельности, полностью посвятил себя борьбе за независимую Украину, став военным референтом Провода ОУН.
В мае 1943 г., сместив Николая Лебедя, он стал главой Бюро Провода ОУН, в конце августа того же года эта должность за ним закрепилась на Втором великом сборе ОУН(б). Как руководитель ОУН он получил очередной новый псевдоним — «Тур». На том же Втором великом сборе Шухевича назначили главкомом УПА, поскольку этой должности он соответствовал больше, чем Клячковский («Клим Савур»), не имевший столь разнообразного опыта. Как главком УПА Шухевич получил еще один псевдоним, отличный от партийного — «Тарас Чупрынка» (Тарас Чупринка).
В июле 1944 г. на подпольном I Великом сборе Украинского главного освободительного совета (УГОС) «Чупрынка» был избран главой генерального секретариата УГОС и одновременно секретарем, курирующим военные вопросы.
Все это время нацисты очень хотели либо уничтожить Шухевича, либо познакомиться с ним поближе. Для этого они арестовали его жену — дочь греко-католического священника Наталью Шухевич-Березинскую. Американский исследователь Джеффри Бурде полагает, что договорённости бандеровских отрядов с гитлеровцами заключались «В некоторых областях [Украины], вопреки категорическому запретам со стороны руководства УПА..»[360]. Однако, только после личной встречи главкома с представителем оккупационной администрации Галиции, советником по украинским делам полковником Альфредом Бизанцем, полиция безопасности освободила Наталью. Очевидно, что эта встреча стала одним из рубежей «потепления» отношений между ОУН и Третьим Рейхом.
Что же касается стиля руководства Шухевичем революционной борьбой, то, безусловно, человеком он был авторитарным, требовательным к нижестоящим людям, мало считающимся с мнением своих коллег. Особых теоретических трудов он не оставил — его перу принадлежит только одна статья «К генезису УГОС», опубликованная в 1948 г. в подпольной печати. Да и то неизвестно, писал ли ее сам Шухевич или ему помогали партийные имиджмейкеры. Зато в отношении военной практики с ним вряд ли кто мог сравниться из коллег.
Столь ценный кадр, по понятным причинам, с лета 1944 г. попал под пристальное внимание советских спецслужб. Да и не он один. Несмотря на то, что Сталин в свое время произнёс знаменитую фразу «сын за отца не отвечает», родственники повстанцев очень даже отвечали за их деятельность — и их никто не спрашивал, согласны ли они с поведением братьев, детей или отцов.
На момент ареста (к 27 июля 1945 г.) Наталья Шухевич-Бе-резинская с Романом Шухевичем уже была разведена. Причем, арестовали её не одну, а вместе с матерью, сыном Юрием и дочерью Марией. Арестовали не столько из-за желания отомстить или «врубить срок» очередному ЧСВР — «члену семьи врага народа», сколько из-за вполне понятного стремления добраться до самого Главкома.