— Карпатская Сечь и была создана вроде бы для защиты от Венгрии.
— Численность Карпатской Сечи была невелика. Часть сидела дома — резерв, может их было тысячи четыре, а на казарменном положении были в основном те, кто приехал в Закарпатье из Галиции и Волыни — человек 500. Реально 14–16 марта воевало несколько сотен человек.
У Карпатской Сечи не было оружия, только некоторые офицеры, да и то не совсем легально, носили оружие. У всей КС было всего три автомобиля!
Помните, что до 14 марта Закарпатье входило в состав Чехословакии, и внешняя защита была обязанностью Праги — в Хусте стоял чешский полк, а во всем Закарпатье — дивизия. Внутренний порядок обеспечивала чешская жандармерия и полиция. Тем не менее, КС пыталась получить оружие в свои руки.
12 февраля были провозглашены выборы в Сейм, куда должно было войти 30 депутатов. Украинское национальное объединение (УНО включало представителей тех партий, которые считали Закарпатье частью Украины, а русинов — ветвью украинского народа — А. Г.) выставило список своих кандидатов. Русофилы же накануне выборов собрались на тайный совет. Карпатская Сечь узнала про это, окружила дом и арестовала всех участников, среди которых были много и священников. Когда глава администрации Волошин про это узнал, он приказал их выпустить. И как его ни убеждали, что это — русофилы, он стоял на своем, поскольку был либерал. В конце концов переговоры между ним и КС закончились тем, что он разрешил выдать со склада чешской жандармерии сто ружей для Сечи в обмен на арестованных!
На выборах примерно 75 процентов проголосовало за УНО и Августина Волошина, около четверти — за русофилов. Должен был быть созван Сейм, но чехи его запретили, так как начались украинско-чешские стычки.
Должен сказать, что некоторые ошибочные действия руководства ОУН привели к этим столкновениям. Это руководство дирижировало за кулисами своими активистами в Закарпатье, и выдвинуло такие лозунги, как: «Отец Волошин, дядюшка Гитлер».
Хорошо помню, как на одном из праздников 22 января 1939 г. народ пел:
Нам поможе вуйко Гітлер І батько Волошин Чехів воювати…
Было действительно неудобно за подобную пропаганду руководства ОУН.
— Это была только пропаганда?
— Нет, не только.
В любом случае, чехи хорошо относились к украинцам и хотели только, чтобы ОУН не проводила в Карпатской Украине подрывной работы. И ее не было, поэтому не понятно, почему ее повели в 1939 г. Тем более, что руководство ОУН было частично осведомлено, что Гитлер отдал Закарпатье Венгрии — то есть обманывали своих же людей. Античешская акция ОУН была на руку немцам, но никак не украинцам.
В конце 1938 г. у украинцев Закарпатья уже была культурная автономия, свой министр образования, но националисты хотели и свою отдельную армию — это было противозаконно. На этой основе Карпатская Сечь постоянно ссорилась с Августином Волошиным.
Кроме того, Карпатская Украина была частью федеративной Чехословакии, и Польша раз за разом протестовала, что украинцы идут в Закарпатье из Польши и требовала их интернировать. Поэтому руководство ОУН дало инструкцию в Галицию, что в Закарпатье можно идти только с особым разрешением (это решение вызвало недовольство части молодежи ОУН Андреем Мельником, что в будущем послужило одной из причин раскола Организации на ОУН(м) и ОУН(б) — А. Г.).
— Известно, что одним из первых мероприятий новой, украинской власти было создание концлагеря в Карпатах.
— После упадка Карпатской Украины очень много говорили про террор, но все это за редкими исключениями неправда.
Вот был случай, когда сечевики избили директора школы, который ранее был в УВО, а после создания ОУН перешел к социалистам. Волошин приказал виновных в избиении выслать, но оуновцы сумели обойти этот приказ.
Карали некоторых мадьярофилов, русофилов, которые шли на провокации. Например, когда были выборы, в селе Иза в 7 километрах от Хуста, которое целиком было под влиянием москво-филов, все предвыборные плакаты посрывали. То же самое на Румынской улице в Хусте, где жило несколько русофилов. И сечевики делали засады и когда кого ловили, то, понятно, давали несколько пинков. Но это никакой не террор.
А лагерь создали в горах около Рахова для советских, польских, венгерских и чешских агентов, которые валом валили в Закарпатье в период кризиса. Из-за попыток ОУН получить оружие одно время у Волошина была мысль: совсем разоружить Карпатскую Сечь и выслать всех сечевиков в этот лагерь.
Но хоть террора и не было, не было и никакой альтернативы на выборах. Выборы были проведены не полностью демократичным способом.
— Вы принимали непосредственное участие в боях?
— Сложно ответить на вопрос.
Когда ОУН начала выступать с античешскими лозунгами, начались недоразумения между чехами и украинцами. Жандармерия в Закарпатье насчитывала 1000 чехов и ни одного украинца. Мы требовали, чтобы в автономной Карпатской Украине хоть половина жандармов была украинцами — взяли десятка два.
Также мы хотели иметь оружие — нам его также не давали. Итак, один из наших офицеров — Колодзинский, в ночь с 13 на 14 марта пошел брать его силой. Началась стрельба, одного чеха застрелили, у одного сечевика забрали оружие. Чешская армия решила разоружить Сечь. Мы этого не предвидели, и не готовились — силы были неравные. Меня с еще тремя бойцами поставили охранять гостиницу Сечи. С утра мы увидели беготню, вероятно, каких-то курьеров, сновавших туда-сюда, сильное движение войск. Втроем пошли на разведку. На одной из улиц навстречу нам шел небольшой отряд — человек 30 чешских солдат. Мы уже их прошли, но внезапно меня кто-то ударил прикладом по голове: «Руки вверх!» Мои товарищи попытались убежать, одному удалось, другого застрелили на месте.
Привели меня в командный пункт армии, обыскали, нашли львовский студенческий билет. «О, да ты из Галиции!» И начали жестоко бить по лицу, пинать. После отвели в то самое здание, где находилось правительство Карпатской Украины и кинули в подвал!
— То есть Волошин заседал этажом выше, а вы под ним сидели в тюрьме?
— Да! Чехи не имели ничего против Волошина, только против Сечи! Нас там было набито, как селедок в бочке — стояли ровно сутки. Вечером 14 марта мы слышали демонстрацию, что за диво, мы сидим, а люди кричат: «Да здравствует Украина! Да здравствует отец Волошин!». Слышали взрывы, стрельбу. Потом узнали, что это были бои между чешской армией и Карпатской Се-чью — обороняли Главную команду Сечи.
Утром 15 марта нас выпустил наш сечевик: «Бегите в здание полиции, там получите оружие. Война — венгры напали на Карпатскую Украину, нужно обороняться!»
Мы и пошли — рядами и с песнями. В полицейском участке оружия уже не было, я побежал в штаб Карпатской Сечи, — он был немного разрушенный после чешской атаки, — нашел там спрятанный мной заранее револьвер.
Побежал в здание государственного управления, где я сидел. Узнал, что 14 марта была созвана чрезвычайная сессия Сейма, и на ней провозгласили независимость Закарпатской Украины.
Когда вернулся назад в штаб Карпатской Сечи, то стоявший около него солдат — украинец в чешской форме, рассказал, что чешская армия из Хуста убегает. Чехи нагрузили 50 грузовых машин с офицерами, местные служаки разбежались, а в казармах полно оружия.
Я доложил это командованию, оно приказало мне, и еще двоим хлопцам, оружие забрать. Ну, мы на военной «Шкоде» подъезжаем к казарме — сторожа на воротах не хотят нас пускать! Тогда один из нас заговорил по-чешски с ними, те пустили и даже показали, где оружие. Целая груда пулеметов — и легких и тяжелых. Они были разобраны и все в смазке. А мы смотрим на это хозяйство и не понимаем, как их собирать, с какой стороны к ним подходить! Ну, забрали запчасти все эти.
Загрузили в авто, сколько можно, и вернулись назад. А в команде Карпатской Сечи были те, которые в оружии знали толк. «Хлопцы, вы взяли не те запчасти! Магазины вы взяли с патронами нормальными, а стволы — для стрельбы резиновыми пулями!» Мы поехали назад. Снова набрали частей пулемета. А нам говорят: «Где машина для набивания патронов! Ствол пулемета забьет!». Снова пришлось возвращаться.
Это только маленький эпизод, но он очень показательный.
— Пыталась ли Сечь получить какую-то международную поддержку?
— Да, но от кого? От Польши, Румынии или Советов, которые выступали против Закарпатья? От венгров, которые шли на нас войной? ОУН хорошо контактировала с Гитлером. И делегация Сечи пошла в немецкое консульство в Хусте. А консул сказал: «Мы вам советуем капитулировать». Все были шокированы. Решили воевать сами. Мы не верили и не знали, что Гитлер отдал Закарпатье мадьярам. Может быть, Гитлер не хотел злить Сталина независимой Украиной.
Но возвращаясь к боям за Закарпатье.
Что можно упомянуть — один чотар (командир взвода — А. Г.) — подпоручик чешской армии, организовал отряд, чтобы ехать в Севлюш — помочь держать бой с венграми добровольцам из педагогического училища, бившихся под руководством преподавателя с Приднепровья Голоты. Все они там погибли. Но этот бой задержал венгров и они подошли к Хусту только с утра 16 марта. Там им сечевики дали бой у моста при входе в город. А долго сопротивляться мы не могли — силы были слишком неравными, венгерских солдат было десятки тысяч…
У меня было другое задание — надо остановить чешскую колонну, про которую я уже говорил. Она убегала из Хуста в Румынию, и у них было 62 грузовые машины, 5 цистерн с топливом. Дали нам другую машину, личную машину министра Ревая, с номером R-1, черный элегантный лимузин.
Чехи бежали в Тячив — приграничное село, чтобы оттуда через мост уйти в Румынию. А от Хуста до Тячива — километров 25–30. Я и еще трое бешеных хлопцев быстро перегнали чешскую колонну и остановились в селе Буштино — недалеко от Тячива. В Буштино тоже был отрядик Карпатской Сечи. По дороге стояли хлопцы с сине-желтыми повязками и ружьями на плечах. Мы им говорим: «За нами идет чешская колонна, надо ее задержать. Свалите деревья, которые стоят по сторонам дороги, чтобы чехи провозились, пока мы в Тячиве будем налаживать оборону». Не успели мы усесться в машину, как ребята уж