А здесь перспективы и возможности немалые. Черноморское побережье мало-помалу цивилизуется и превращается в серьезную курортную зону. То есть понемногу сюда начинают ехать не только средние россияне. Сюда начинают поглядывать и те, кто побогаче.
Еще — здесь неосвоенный край. И тот, кто отважится сюда прийти, стать здесь пионером, обязательно сможет с лихвой покрыть все расходы. Таким пионером стремилась стать сеть «Меридиан». Четырехзвездочная гостиница вот здесь, на этом живописном берегу, гостиница с мировым уровнем обслуживания, с белоснежным пляжем, песок для которого привезут и промоют, просеют каждый камешек. Нет, все-таки здесь должно быть хорошо. И это «хорошо» должно быть чьим-то.
Конечно, пока нет явных желающих на покупку, помимо «Меридиана». Но если они появятся — может быть уже и поздно. Точнее, не появятся, а проявятся. То, что желающие есть, сомнений не вызывает. Причем не стесненные моралью. Даже в большей степени не стесненные, чем он, Клод Женере. Пожалуй, у него не хватило бы наглости устроить бойню только потому, что нужно купить третьесортную гостиницу. Припугнуть, избить — это запросто. Может быть, при определенных обстоятельствах можно было и убрать какого-нибудь назойливого человека. Но одного, а не четверых. И того, кто мешает по-настоящему. А не так, походя, прихлопывать одного за другим ни в чем не виноватых работников гостиницы.
Тут Женере задумался: а кого он знает, кто мог бы? Ведь таких людей совсем мало. Это такие же, как он, «менеджеры по недвижимости». Такие же волки в овечьей шкуре.
Значит, почти наверняка в Сочи работает кто-то из таких людей. Кто?
Ллойд Бентон? Нет, он работает на «Плазу» и сейчас в отпуске. Азуми? Тоже нет. Этот малахольный самурай три месяца назад попал под машину. Никто до сих пор не знает, умышленный это был наезд или случайный. Водитель с места происшествия, разумеется, скрылся.
Кто еще? Женере перебирал имена и сети отелей, начиная от трех и заканчивая пятью звездами. У многих из них были на работе вот такие хищники.
Снова зазвонил телефон.
Женере с неудовольствием поднял трубку.
— Проверьте почту, — сказали ему на французском. — Мы собрали информацию по иностранным пассажирам за последние четыре недели.
Женере поблагодарил, повесил трубку и подключился к Интернету.
Размеры документа впечатляли — в ящике лежало что-то на пятьсот килобайт. Навскидку это было под сотню страниц в документальном формате. Женере представил, сколько ему сейчас придется возиться, и стал ругаться на своем родном языке.
Документ качался две минуты. Женере тоскливо смотрел на это и думал, что еще одна причина, по которой он должен сделать так, чтобы здесь построили отель его сети, — это нормальный, человеческий Интернет, а не то недоразумение, которое здесь подразумевается под этим словом.
Когда файл был скачан, Женере немедленно перезвонил в службу безопасности, попросил к телефону того, кто сейчас руководил поддержкой его операции. А когда ему ответили — спросил холодно:
— Уважаемый! А наши сотрудники не соизволили хотя бы немного обработать данные? Или мне предлагается засесть с этими бумажками на ближайший месяц, чтобы прокачать каждую подозрительную фамилию?
— Извините, месье. Наши люди уже полчаса работают с этими данными. Мы просто решили отправить их вам сразу, как собрали. Вдруг вы окажетесь более везучим.
— Хорошо. Извините мою вспышку. Работайте.
Он сел перед ноутбуком, задумался. Итак, как здесь работать? Совершенно очевидно, что просматривать подряд нельзя.
А если так?
Женере стал вспоминать все фамилии своих коллег и проверять по спискам. Один за другим они отсеивались. Случайные однофамильцы — тоже.
А потом в голову Женере пришли три буквы.
Он заглянул в список. Не поверил своим глазам, заглянул еще раз. Проверил данные.
Откинувшись на спинку стула, Клод засвистел Джо Дассена. Он всегда делал это, когда приходило состояние напряжения.
Наконец он снял трубку и набрал номер Марка де Гранже.
Председатель правления ответил сразу же.
— Клод, здравствуйте! Я так понимаю, что вы что-то обнаружили?
— Здравствуйте, месье. Вы совершенно правильно думаете. Я обнаружил того, кто прилетел в Сочи явно неспроста. И думаю, что именно он здесь все это устроил.
— И кто же это?
— Джонатан Рич, месье.
Гранже замолчал на добрую минуту.
— Значит, вот как он решил действовать. Ну что же, тем больший стимул для нас поднапрячься и купить гостиницу первыми. Потому что если уж «Хилтон» решил перейти нам дорогу, то игра точно стоит свеч!
— Я не сомневался в ее ценности ни на минуту. Теперь я чувствую, что стоит гордиться, раз уж придется схлестнуться с самим Ричем!
Гранже невесело засмеялся.
— Ну, и что вы скажете теперь? Вам нужна помощь, поддержка?
— Пока не вижу в этом никакой необходимости, месье. Рич пока не знает, где я нахожусь.
— Рич вообще не должен знать, что это ты! — оборвал Клода председатель правления. — Мы не разглашали имени того, кто едет заключать сделку от имени «Меридиана».
— Ну, узнать такую информацию можно буквально одним телефонным звонком директору гостиницы! Здравствуйте, вы не позовете к телефону месье Леблана? У нас его нет! Ах, а разве не господин Леблан заключает с вами сделку? В общем, вы поняли технологию.
— Да. Ну хорошо, тогда вопрос тем более насущен: может, обеспечить вам поддержку?
— Нет. Силовую сторону есть кому взять на себя. Мне нужно другое. Было бы очень неплохо, если бы вы продумали способы моего отступления из страны, если мне придется работать с Ричем в полный контакт и победить. Понимаете, о чем я? Джонатан Рич — это не тот противник, с которым можно надеяться закончить драку без смерти. Мне даже приятно, что я противостою такой персоне.
— Клод, я слышу в вашем голосе нездоровый азарт.
— Отнюдь, месье! Очень даже здоровый. До этого момента я бился с тенью. Я только предполагал, кто может оказаться моим противником. Теперь я это знаю точно. Соответственно, мне гораздо проще сориентироваться и действовать.
— Хорошо, Женере. Я думаю, вы уже далеко не ребенок. И способны постоять за себя. Еще раз напоминаю, что компания готова оказать вам любую поддержку.
— Да, месье.
Женере положил трубку. Несколько секунд подержал ее у щеки и снова набрал номер службы безопасности.
— Пришлите мне досье Джонатана Рича, — попросил он.
У него не спрашивали, кто это такой. Уж кого-кого, а Рича знали прекрасно. Где только не засветился этот парень, чего только ему не приписывали!
— В течение получаса будет у вас.
— Жду! — сказал Женере.
Он повесил трубку, подключился к Интернету и вошел в почту. Оставив страницу открытой, набрал номер Сильченко.
— Я думаю, мне все-таки понадобится ваша помощь, — сказал он.
Глава 7
Прямо с утра Комбат решил выбраться на место, где разбился столяр. Он подробно выяснил у Крохина, где это расположено, — лейтенант не мог на этот раз составить ему компанию. Крохин ткнул пальцем в точку на карте и назвал пару приметных деревьев, которые там растут.
Ехать Рублев собирался на маршрутном автобусе. Оделся он на этот раз практичнее, чем вчера, — надел серую рубашку и потрепанные джинсы.
Через полчаса тряски в жарком старом «икарусе» Комбат вышел около смешного розового павильончика остановки. Павильончик был бетонным, топорной работы, а покрашен в столь карикатурный цвет он был явно потому, что никакой другой краски не нашлось.
Осмотревшись, Рублев заметил две березы, о которых говорил Крохин. Деревья росли рядом, вытягиваясь практически из одного корня. По идее, метрах в трех от левого дерева вылетел с трассы «москвич» столяра.
Комбат подошел к березе. Тут ограждение и правда было низковатым. Если хорошо в него долбануться, то машина может и не удержаться на дороге. Что, впрочем, и случилось.
Борис закурил, перешагнул ограждение — для этого даже не пришлось сильно задирать ноги. И пошел вниз по склону, поскальзываясь подошвами по начинающей жухнуть траве.
Прошло уже больше двух недель. Вмятина в земле, несколько пластов вывернутого дерна — все это было на месте. Но уже успело сгладиться, подсохнуть, кое-где прорасти сорняками. Борис осмотрелся и тут. Ну и что? Такое чувство, что он сюда приехал только затем, чтобы самоутвердиться.
Комбат поднял осколок стекла. Даже не закаленное. Ох, как могло полоснуть по водителю. Тут не было аккуратных осколочков, как от теперешних стекол.
Он собрался подниматься наверх. И тут что-то затрещало в кустах чуть дальше. Рублев посмотрел, кого там несет. И увидел подростка лет пятнадцати, явно направляющегося к нему.
Борис пошел навстречу. Пацан вылез, отряхнул с одежды повисшие на ней сухие листья и веточки. Он был тощим, но при том пухлощеким, с выгоревшими до белизны волосами и с плеером на поясе. Сейчас наушники болтались на шее.
— Здравствуйте, — сказал подросток.
— Привет! — ответил Рублев.
— Вы тут по поводу той аварии? — спросил подросток.
— Не отрицаю.
— Я Игорь. Я тут часто бываю. А вы из милиции или так?
— Или. Я просто помогаю.
— О! Это что-то вроде частного сыщика. Здорово! Хотите, я вам кое-что расскажу интересного?
— Конечно, рассказывай! — одобрил эту идею Комбат, хотя и понимал, что верить всему, что скажет подросток, нельзя.
— Я тогда там в кустах сидел. Там шалаш, мы его с друзьями построили. Я отпросился на весь день у родаков. Думал, покурю хоть спокойно, музыку послушаю. Они отпустили — последние дни лета были, мне чуть ли не все разрешалось. Мол, все равно в школу скоро. Вот. Я пришел, залез туда. Пиво открыл — упросил одного мужика по дороге купить. Сижу, пью. А нашего шалаша отсюда не видно — мы его спрятали спецом, чтоб алкашня не ходила. Я вижу — мужик идет. Такой странный, наверное из туристов. С такой фигней, на которой рисуют. Сел, что-то там мазать начал, на дорогу глядя. Я тоже смотрю на него, мне же интересно! Он рисовал-рисовал, потом как-то дернулся, достал какую-то ерунду. кажется, мобильник. Он с антенной был, она раздвигалась. Потом эта машина появилась. Едет нормально, все нормально. А потом, когда она уже на повороте была, у нее за стеклом так полыхнуло, как фотовспышка сработала. Машина юзом пошла и с дороги вниз. А этот рисовальщик встал и побежал отсюда. Я так и не понял, что за фигня. Или он напугался. Я тоже напугался. Ноги в руки — и домой. Прибежал, рассказал, что произошло. Только не говорил про рисовальщика.