– Но…
– Никаких «но»! Пока мама где–то гуляет расскажу тебе историю из нашего семейного прошлого, так сказать, достану скелетище из шкафа. Вы все со школы знаете, что мои родители развелись, когда я была совсем маленькой, – начала Ксюша. Юлька кивнула. – Ну так это брехня.
– Как брехня?
– А вот так. Мама с папой никогда не были женаты. То есть, мама не была замужем, – Ксюша посмотрела на подругу, которая пару последних лет впустую теряла, встречаясь с мужчиной, который оказался женат, что выяснилось случайно и, к сожалению, слишком поздно.
– Хорошенький намёк, – сквозь зубы съехидничала Юля. – Ну, давай, удиви меня. Всё плохо кончилось?
– Ну, с какой стороны поглядеть. Для меня, конечно, хорошо, ведь без этого я на свет не появилась бы.
– Так, подожди, – Юлька быстро провела параллели. Начали они говорить совсем о другом, а здесь такой толстый намёк на её непростые обстоятельства. – Я правильно поняла, что твоя мама родила тебя от мужа подруги?
– Бинго! – без капли веселья в глазах произнесла Ксюша. – В итоге у неё есть я, неустроенная личная жизнь, ненависть со стороны бывшей подруги, огромное чувство вины, а у меня нет отца, зато есть страх повторить её судьбу.
– Нет приличных слов, только матерные, – заторможено произнесла Юлька, глядя в одну точку на столе.
Ксюша не знала, как точно сейчас попала в цель. До встречи с Ярославом её подруга совершенно серьёзно раздумывала, а не родить ли ей ребёнка для себя. Притом думала сделать это втайне даже от любимого мужчины. Ничего не сказать, разойтись, может, даже уехать на пару месяцев по работе. Начальство давно мечтает начать засылать их в отдалённые районы, но не может обеспечить проезд и проживание согласно внутренних правил, где чёрным по белому прописано: безналичный расчёт. О котором в глубинке знают лишь по наслышке. А можно ведь вызваться добровольцем.
Поступок некрасивый, бесчестный и подлый, но Юлька разрывалась. Понимала, что надо было бросить коварного мужчину, водившего её столько времени за нос, как только узнала правду. Но не могла найти в себе силы и поступить как надо. Её любовь давно превратилась в зависимость, из порочного круга которой сложно выбраться без воздействия извне. Внутренней убеждённости катастрофически не хватало.
И самой становилось тошно от всех этих мыслей, а здесь ещё лучшая подруга… Юля резко подскочила и рванула в сторону уборной.
Когда она, бледно–зелёная и умытая, села напротив Ксюши, та первым делом спросила:
– Ты не беременна?
– Нет, не беременна. Я тут кое–что вспомнила. Ну, ты знаешь мою ситуацию на личном фронте, – не стала вдаваться в подробности Юля. – Со мной здесь недавно приключилась история… Я не придавала ей значения до твоего рассказа о маме. Просто не думала, что она что–то значит. Ну и это довольно давно было, я почти позабыла о ней. Как–то ещё весной мы с мамой поехали на дачу, и в электричке напротив сидела бабулька, вся такая сморщенная, словно ей лет сто, не меньше. И вот, смотрела она на меня, смотрела молча, а когда мы уже встали на выход, схватила за руку. Цепко так, даже синяки потом остались.
Ксюша затаила дыхание, так захватила её история подруги. Было что–то в её голосе такое, от чего у девушки волосы зашевелились на голове, а страх дрожью пробежался по позвоночнику, да и оставил тот в застывшем, ожидающем напряжении.
А полностью вошедшая в раж Юлька, меж тем, делилась дальше и рассказом, и переживаниями, просто распространяя вокруг себя паранормальные флюиды и закатывая глаза:
– И говорит мне потусторонним голосом: «Кольцо судьбы замкнётся. Пойдёт новый виток, если ты не…». А дальше – ты только представь! – мама меня схватила за другую руку и утянула на выход. Я так и не услышала конец, хотя бабулька что–то говорила ещё. Но в электричке стоял такой гул…
– Ты думаешь, что «кольцо замкнётся» – это ситуация моей мамы продолжится, а у нас с тобой из–за Ярослава будет то же самое? – догадалась Ксюша.
– Да. А «виток продолжится» – это я забеременею, если не, – Юля выделила тоном слова бабульки из поезда, – буду предохраняться, например. Или не брошу своего упыря. Кстати, я ему уже сказала, что всё. Витка не будет.
– Так и в предсказания поверишь. Бабка, наверное, какая–нибудь гадалка со стажем.
– Или просто блаженная. Знаешь, говорят, что им открывается будущее. Не стоит рисковать, короче, – подвела итог беседы Юлька.
– Не стоит, – согласилась с ней Ксюша, хотя не особо верила в мистику, но остерегалась. На всякий случай.
– Ты мне так и не рассказала толком, что там у вас случилось с Севой, что вы встретили рассвет вместе, – вдруг вспомнила девушка. – Давай уже, колись. Рыдать так рыдать. Посидели задушевно, называется.
– Куда уж задушевнее, ага. Ладно, слушай.
Глава 11. Все карты на стол
Ксюша рассказала подруге историю их свидания лишь в общих чертах, зато перед сном прокрутила его словно кинофильм от начала до конца. Знала, что потом будет обидно и больно, но удержаться никак не могла.
Это было незабываемо.
То утро началось раньше обычного. Они с Севой договорились пойти на sup–прогулку и встретить рассвет в море. Это казалось безумно романтичным, и Ксюша буквально жила этой мыслью всю неделю.
Сапы парень заблаговременно взял напрокат, сам пару раз когда–то катался и заверил сомневающуюся поначалу девушку, что это легче лёгкого.
Парочка насмотрелась видео с квадрокоптеров и выбрала бухту Труда на острове Русский, где находилось самое настоящее кладбище затонувших кораблей. Увидеть своими глазами разрекламированные останки судов в кристально прозрачной воде труда не составляло, оставалось лишь прибыть в назначенное место.
Отчего–то Сева отказался от варианта вечерней прогулки и настоял на неприлично раннем для работающего человека времени, но Ксюше идея встретить рассвет, когда кругом ни души казалась даже интереснее, и спорить она не стала.
– Ну что, готова? – с самым загадочным выражением на лице спросил Сева.
– Как пионер! – отсалютовала ему Ксюша, паясничая.
Доски они везли уже надутыми, поэтому никаких задержек и проволочек не возникло. Выгрузка, краткий инструктаж, пилотный прогон у берега, чтобы девушка освоилась, почувствовала доску и привыкла держать равновесие, – и они уже продвигаются вглубь бухты.
– Кажется, что неспешно плывём, а уже такое расстояние, – удивилась Ксюша через несколько минут. – Что там, когда рассвет?
– Уже скоро. Мы где–то над отмелью, надо найти её, – Сева достал телефон и начал сверяться с координатами стратегического места. – А то рассвет встретим без поцелуев.
– Оу! То есть у нас прямо свидание–свидание в самом прямом смысле слова? – оживилась немного сонная до столь приятного известия девушка. – Что же ты мне раньше не сказал?
– Я думал, понятно и так. Ага! Загребай вон туда, – раздалась команда справа.
Небо потихоньку начинало разгораться у горизонта, и стало заметно светлее. Море всё ещё хранило свои тайны под покровом темноты, но внимательному и привыкшему к отсутствию яркого освещения зрению молодых людей уже стали заметны чёрные очертания пока непонятно чего и светлые пятна не обременённого водорослями или железными останками дна.
– Ну вот, не дал пообсуждать поцелуи, – притворно надулась Ксюша.
– А чего их обсуждать? Надо брать и делать, – резонно заметил ей Сева. – По идее здесь. Дно белое и совсем близко. Тормози.
Парень соскользнул с доски уверенным движением и… провалился с головой! Удержаться от смеха было совершенно невозможно, и заливистый женский смех рассыпался по бухте, отражаясь от практически идеальной водной глади, врезаясь в тёмные сопки и исчезая вдали.
– Ладно, это действительно смешно, – признал промокший до нитки парень. Буквально два гребка, и он уже стоял по середину бедра в воде. – Давай сюда.
– Вот как теперь тебя целовать? Ты же солёный, мокрый и холодный, – продолжала хохотать Ксюша, которой было решительно наплевать на эти маленькие и отнюдь не досадные нюансы.
– Тебя тоже уронить в водичку? – мефистофелевским тоном спросил Сева и стал приближаться нарочито медленно, запугивая.
– Фиг вам! – быстро сориентировалась девушка. – Я‑то в сухом, мне в нём тепло. А ты, кстати, зря не надел водник, я видела, что он у тебя есть. Ветерок–то не очень приятный, наверное, да и холодная мокрая одежда жутко противно липнет к телу.
– Могу снять, – не остался в долгу любитель утреннего купания.
– М–м–м, – протянула красавица, – соблазнительно. А давай!
Сева стянул футболку и бросил на сап, поиграл мышцами, посмотрел на спутницу, которая так шумно вдохнула воздух, будто он уже разделся догола.
– Соскучилась? – бархатным тоном спросил он.
– Есть немного, – ответила она ему с теми же интонациями.
– Иди ко мне, – поманил он.
– Ни за что, – был дан ему ответ.
Только вот Сева подтянул вручную её доску и обнял свою строптивицу за талию. Плотная ткань толстовки пока защищала от холодных, влажных прикосновений, и девушка подалась навстречу. Парень подхватил её на руки, прижал к себе так, чтобы она руками и ногами обвила его как лиана.
– Мы пропустим рассвет, – выдохнула она ему в губы.
– Да начхать, – с чувством ответил он ей.
Дальнейшее безумие вспоминать было особенно приятно. Они совсем потеряли голову.
Две сцепленных между собой сап–доски устойчивую конструкцию даже не напоминали, зато отлично двигались в такт, притом, в отличие от самой парочки, совершенно бесшумно.
Ксюша не чувствовала прохлады воды. Не обратила внимание и на холодную поверхность доски, когда её, казалось, раскалённая от желания кожа с ней соприкоснулась. Не заметила, как улетела куда–то одежда.
Ей было совсем не до того.
В утренних сумерках глаза Севы казались ей демоническими. Блестящие тёмным огнём, они будили в ней ответную страсть и приковывали взгляд, подчиняли. Узкое лицо сейчас выглядело особенно рельефным и незнакомым.