486 Ср. духовную грамоту в. к. Симеона Ивановича (С.Г.Г. и Д., т. I, № 24).
487 Ср. выше – о «приказании» холмским князем Иваном Всеволодовичем своей отчины князю Александру Ивановичу (с. 146); ср. также ПСРЛ, т. XII, с. 112 о том, как рязанский в. к. Иван Федорович «княжение свое рязанское и сына своего Василия приказал великому князю Василию Васильевичу на соблюдение».
488 Как сделал относительно Рязани в. к. Василий Васильевич: «На Рязань посла наместники своя на соблюдение и на прочаа грады его и на власти» (Там же).
489 С.М. Соловьев («Ист. России», кн. I, ст. 960) определил повод к гаерской борьбе тем, что «Семен отказал удел свой двоюродному брату Михаилу Александровичу мимо дяди Василия и родного брата Еремея Константиновича»; В.С. Борзаковский («Ист. Тверск княжества», с. 143) также в «приказании» Семена видит «отказ» удела Михаилу, помимо родного старшего брата Еремея Константиновича, так что Михаил Александрович присоединил «к своему уделу еще новый удел»; то же у А.В. Экземплярского (т. II, с. 483, 480: «Владыка Василий… оправил Михаила, как получившого удел Семена по завещанию»).
490 ПСРЛ, т. XI, с. 8.
491 Московский летописный свод передает ход этих событий очень скупо и как бы нехотя, многое опуская. В его изложении явны отражения тверского источника, проникнутого тверскими настроениями, но они отрывочны и смяты. Владыка Василий вызван в Москву «приставом митрополичим», как обвиняемый, и этот московский суд стоил ему великого протора, как и «житейским людям» во Твери «нужно бысть» из-за этого дела. В. к. Василий, которого Никоновская летопись титулует тут просто «князь» и не называет «тверским» (а Михаил Александрович всегда «Тверской»), как будто не сохранил Твери в своих руках. Впрочем, текст очень неясен: с одной стороны, князья Василий и Еремей «приехаша во Тверь» со всей кашинской (не тверской) силой и «многим людем сътвориша досады безчестием и муками и разграблением имения и продажею без помилованиа»; с другой – они «к городу ратью ходиша, приведи с собою и московскую рать князя великого Дмитрия Ивановича», но ушли, «градов (каких? не «града» ли, т.е. Твери; ср. выше «к городу») не вземше», а только («точию») повоевали волости и села и увели большой полон. Не следует ли предположить два последовательных момента: прибытие в Тверь князя Василия с кашинской силой для кары тверичей за то, что они признали своим великим князем Михаила (ушедшего в Литву за помощью), а затем поход под Тверь московской и кашинской рати (по изгнании князя Василия восставшими тверичами?), причем на этот раз Твери занять не удалось. Ср. недоуменные вопросы А.В. Экземплярского, т. II, с. 487, примеч. 1453. По-видимому, следует полагать, что тверской источник Никоновской летописи говорил о в. к. тверском Михаиле Александровиче и борьбе тверичей за него против кашинского дяди и его московского союзника. См. ПСРЛ, т. XI, с. 8—9. Ср. замечание С.М. Соловьева («Ист. Рос.», кн. I, ст. 960—961): «…из этих слов летописца мы видим, что Тверь не принадлежала более Василию, но Михаилу; когда произошла эта перемена, мы не знаем; быть может, она-то и повела к враждебным столкновениям Михаила с Москвою».
492 «Тое же осени, месяца Октября 27 (6875 г.), князь Михайло Александрович Тверский прииде из Литвы со своею ратью, и княгиню Еремееву, и Василиеву, и бояр их всех такоже и бояр, и слуг всех дяди своего Василия Михайловича поймал»; княгини и дворы князей Василия и Еремея явно находились в Твери; сопоставляя это указание с предыдущим известием о том, как князья, придя с московской помощью, только разорили волости и села, а города Твери не взяли, – отсюда делаю вывод, что княгини, бояре и слуги, «пойманные» в Твери Михаилом, и до того были в руках тверичей, отбившихся от московской и кашинской рати.
493 Тотчас за известием о заключении мира читаем, что «того же лета князь Еремей сложи целование крестное ко князю Михаилу Александровичу Тверьскому и поеха к великому князю Дмитрею Ивановичю на Москву» (ПСРЛ, т. XI, с. 9), а в следующем году «преставися князь Василей Михайлович Тверский в Кашине» (Там же, с. 10). С.М. Соловьев после замечания, приведенного выше, продолжает изложение борьбы Михаила Тверского с Москвой, даже не отмечая смерти Василия Михайловича. Напрасно предположил Борзаковский (Указ. соч., с. 146—147), что Михаил стал тверским великим князем только по смерти дяди. А.В. Экземплярский (т. II, с. 188) полагает, что Михаил de jure стал великим князем по смерти дяди Василия, но de facto был им и ранее, вероятно, на том основании, что Никоновская летопись титулует Михаила «великим князем» только после известия о смерти Василия; но в таком случае следовало придать значение и тому, что она ранее перестала давать этот титул князю Василию. Впрочем, это скорее черты изложения в своде XVI в., чем в его тверском источнике.
494 О том, что у кашинских князей были свои счеты с еп. Василием, можно, кажется, заключить из новой жалобы митр. Алексея на кн. Михаила Васильевича в 1369 г. – ПСРЛ, т. XI, с. 12.
495 ПСРЛ, т. VIII, с. 15; т. XI, с. 10.
496 ПСРЛ, т. XI, с. 10.
497 ПСРЛ, т. XI, с. 19.
498 О потомках князя Еремея Константиновича см. у Экземплярского, т. II, с. 520—522 и с. 557—559. Князь Дмитрий Еремеевич (ум. 1407 – ПСРЛ, т. XI, с. 197; т. XV, с. 473) еще при жизни отца стоял во главе тверских воевод при нападении на московские владения (1372 г., ПСРЛ, т. XI, с. 17). Иван Еремеевич – участник похода тверских князей, по посылке в. к. Ивана Михайловича в помощь в. к. Василию Дмитриевичу против Витовта (т. XI, с. 194, 1407 г.). Андрей Дмитриевич упомянут в грамоте Отрочу монастырю в числе владетельных князей Тверской земли (А.А.Э., т. I, № 34), а князь Иван Дмитриевич только в родословных (напр., «Временник», т. Х, с. 51) считается первым «чернятинским» князем; ср. Борзаковского. История Тверского княжества, с. 227—228.
499 Ср. А.В. Экземплярского, т. II, с. 525—526. Что Никоновская летопись называет «кашинским» князя Василия Васильевича в сообщении о его кончине под 1363 г. (ПСРЛ, т. XI, с. 2), а князя Михаила Васильевича еще при жизни его отца – в известии о столкновении и примирении его отца с Михаилом Александровичем под 1367 г. (с. 9), непоказательно, так как такова обычная «удельно-родословная» манера этой летописи; особенно второй пример теряет силу, так как в том же известии и Василий Михайлович вызван кашинским (на с. 8). Но что в. к. Василий держал свой вотчинный Кашин сыновьями, вероятно само по себе, а косвенно подтверждается жалованной грамотой тверских князей Отрочу монастырю (А.А.Э., т. I, № 5), где подчеркнута особенность Кашина (формулами «в нашей отчине, в тферьских волостех и в кашиньских» и «или кого (архимандрит) в городе посадить во Тфери и в Кашине») и назван сын великого князя Михаил в ряду владетельных тверских князей.
500 Дочь в. к. Симеона Ивановича Василиса (ПСРЛ, т. XI, с. 12 – ум. 1368 г.; т. VII, с. 215 – дата женитьбы 1351 г.).
501 ПСРЛ, т. XI, с. 12. Едва ли эта жалоба могла касаться старого спора о дорогобужском уделе, как полагает Экземплярский (т. II, с. 527).
502 «…посла на Москву, взя мир с в. к. Дмитрием Ивановичем, а к в. к. Михаилу Александровичу тверскому крестное целование сложи» (ПСРЛ, т. XI, с. 17).
503 ПСРЛ, т. VIII, с. 19; т. XI, с. 17.
504 ПСРЛ, т. XI, с. 19.
505 ПСРЛ, т. XI, с. 20: «А сын его князь Василей, по единому слову з бабою своею с княгинею Еленою (Ивановной, вдовой в. к. Василия Михайловича, ур. княжной брянской) и з бояры с кашинскими приехал в Тверь к великому князю Михаилу Александровичу тверскому с челобитьем и вдашася в волю его».
506 ПСРЛ, т. VIII, с. 22; то же в Т. IV-2, с. 301—302; V, с. 233; XVIII, с. 115; XI, с. 22. Тверская летопись (т. XV, с. 434—435) не упоминает о кн. Василии Михайловиче и кашинцах.
507 С.Г.Г. и Д., т. I, № 28. Тут она датирована 1368 г., но верная датировка указана еще в «Древней Российской Вивлиофике», т. I, с. 78; так и у Карамзина («Ист. гос. Рос.», изд. Эйнерлинга, т. V, с. 22). Ср. ПСРЛ, т. VIII, с. 23: в. к. Дмитрий Иванович «взя мир с князем Михаилом Александровичем на всей своей воле, и грамоты пописав, отъиде прочь от града».
508 Трудно допустить, чтобы отмена обязанности Кашинского княжества тянуть к Твери ордынским выходом создавала для кашинского князя право самостоятельно и непосредственно «знать Орду», тем более что тот же договор устанавливает полную солидарность Москвы и Твери в отношении к Орде: «А жити нам, брате, по сей грамоте с татары, оже будет нам мир, по думе, а будет нам дата выход, по думе же, а будет не дата, по думе же». А.В. Экземплярский считает правдоподобным известие некоторых сказаний о Куликовской битве, что Василий Кашинский был в засадном полку вместе с Дмитрием Боброком (т. II, с. 529); князь Василий мог участвовать в Куликовской битве как великокняжеский подручник, а книжник использовать это обстоятельство при обработке сказания о ней, которая имела целью придать Мамаеву побоищу характер общерусского дела.
509 ПСРЛ, т. VIII, с. 42; т. XI, с. 71.
510 В. к. Михаил Александрович скончался в ночь с 26 на 27 августа (со вторника на среду) 6907 г., т.е. 1399 г.; ПСРЛ, т. IV, с. 360, т. VIII, с. 734; т. XI, с. 175; т. XV, с. 461; т. XVIII, с. 148.
511 Судя по летописным записям о смерти его сыновей: «В лето 6897 (1389) преставися в Кашине князь Александр Михайлович Ординец» (ПСРЛ, т. XV, с. 444) и «в лето 6903 (1395)… преставися князь Борис Михайлович в Кашине» (т. XI, с. 157: т. VIII, с. 65), они княжили в Кашине под рукой отца, великого князя.
512 ПСРЛ, т. IV, с. 359—360; т. VIII, с. 74; т. XI, с. 180.
513 Софийская I (т. V, с. 252) упоминает еще «Ржеву».
514 ПСРЛ, т. XI, с. 183; т. XV (2-е изд), с. 176; т. XVIII, с. 149 – см. выше.
515 ПСРЛ, т. XV, с. 461: «В лето 6908 вынесоша князю великому от царя Шанебека ярлык, Темир Кутлуй умре, а прииде Гурлень, а с ним посол царев Софря с ярлыком на Тверское княжение»; т. XI, с. 183: кн. Иван послал в Орду к царю Темир-Кутлую своих киличеев Федора Гусленя да Константина, но они застали на ханстве уже Шадибека, и этот хан «даде улус свой, великое княжение Тверское, князю Ивану Михайловичу, по отчине и по дедине его». Посажение кн. Ивана на стол великого княжения состоялос. 7 марта 1400 г. (т. IV, с. 104).