516 ПСРЛ, т. XVIII, с. 148—149 (то же в т. XI, с. 183 и т. XV, с. 76). А.В. Экземплярский (т. II, с. 498) не понял текста, передав его так, будто в. к. Иван «через бояр сложил крестное целование» к братьям: речь идет о боярском крестном целовании, к которому привел бояр их отец, в. к. Михаил Александрович.
517 ПСРЛ, т. XVIII, с. 149; т. XI, с. 184; т. XV, с. 177. «Езеро Лукое и Вход Ерусолим»; первое не поддается определению, а Вход Ерусолим – слобода в Кашине на посаде – см. у В.С. Борзаковского, примеч. 842. Борзаковский (в примеч. 836) пытается установить раздел владений между князьями Василием Михайловичем и Иваном Борисовичем, а подтверждение тому, что «Кашин и Коснятан не были в общем владении Василия Михайловича и Ивана Борисовича», видит в том, что в. к. Иван отнял Лукое озеро и Иерусалимскую слободку у Василия и отдал Ивану. Но владение селами и угодьями не имеет прямого отношения к владению княжеством по уделам. Попытка Борзаковского представить кн. Василия – кашинским, а кн. Ивана Борисовича – коснятинским князьями не подтверждается никакими данными. Напротив, видимое противоречие известий, что протест против действий в. к. Ивана был заявлен боярами в. к. Авдотьи, ее детей князей Василия и Федора и внука Ивана, а затем что мать князя Ивана-внука утверждала от имени своего и своего сына: «Мы, господине, не посыловаша своих бояр к тобе», показывает, что у Борисовой княгини с сыном был свой двор (и, конечно, свое дворцовое землевладение), но не было своей княжой власти, в смысле управления особым уделом – княжением. Княжич Иван Борисович был, по-видимому, под княжой опекой дяди Василия: по крайней мере, выступлению его матери предшествовало ее действие, которое указано в летописном рассказе словами: «възмя своего сына» (от князя Василия Михайловича или просто в поездку в Тверь?). Приходится вообще признать, что соотношение княжих прав кашинских дяди и племянника не поддается определению по нашим данным, слишком отрывочным. Одна из летописей (ПСРЛ, т. XV, с. 471) передает примирение кн. Василия Михайловича с братом, князем великим, после первого его бегства в Москву словами: «Пожаловал князь великий Иоан Михайлович брата своего князя Василия его уделом» – кн. Василий владетельный князь кашинского удела. А известие, которое читаем под 6917 г. (октябрь 1408 г.): «Князь Иван Михайлович тверский поиде ратью к Кашину на братанича своего, князя Ивана Борисовича; он же убеже на Москву; а князь Иван пришел к Кашину, помирися з братом своим, с князем Василием с кашинским, а княгиню Борисову изнимав приводе на Тверь, а на Кашине посади наместники своя, и дань на них взя» (т. XVIII, с. 155; т. XI, с. 205), представляет кашинским владетельным князем Ивана Борисовича, чье изгнание привело к водворению в Кашине великокняжеских наместников, несмотря на присутствие в Кашине князя Василия и примирение с ним в. к. Ивана.
518 См. выше.
519 ПСРЛ, т. XV, с. 470.
520 «…а князь Александр Кашин засяде», там же; видимо, ожидалось нападение московской помощи кн. Василию.
521 «…смири их князь великий Василий Дмитреевич», т. VIII, с. 76; «…пожаловал князь велики Иоан Михайлович брата своего князя Василия его уделом» (т. XV, с. 470).
522 ПСРЛ, т. VIII, с. 77: «И по трех месяцех (весна 1405 г.) паки межи ими бысть нелюбие и беже князь Василий ис Кашина на Москву», а наместники в. к. Ивана «многу напасть створиша христианом продажами и грабежей»; в том же году приезжал в Кашин князь Александр Иванович, а затем и в. к. Иван (т. XI, с. 192).
523 ПСРЛ, т. VIII, с. 78; т. XI, с. 193; крестоцелование состоялось в Троицын день 1406 г.
524 ПСРЛ, т. XV, с. 475.
525 ПСРЛ, т. VIII, с. 82; т. XI, с. 205.
526 Отец его, князь Борис Михайлович, женился в 1384 г. на дочери смоленского князя Святослава Ивановича; год рождения Ивана Борисовича неизвестен, но в событиях осени 1399 г. он играет только пассивную роль, как малолетний.
527 «В лето 6919 пожаловал в. к. Иван Михайлович своего братанича князя Ивана Борисовича благословением игумена московского Никона» (ПСРЛ, т. XVIII, с. 159).
528 ПСРЛ, т. XI, с. 218—219.
529 ПСРЛ, т. XI, с. 219—220.
530 В. к. Иван Михайлович умер в мае 1425 г. (по Тверской – 22 мая, ПСРЛ, т. XV, с. 488; Воскресенская – т. VIII, с. 93 и Симеоновская – т. XVIII, с. 168 относят к 21 мая вокняжение Александра, как и Соф. I – т. V, с. 263; то же, очевидно, и в источнике Никоновской, где, по описке, мая 1, – т. XII, с. 3; и в Соф. – т. VI, с. 143, при этом имя Александра заменено именем Бориса Александровича, как и в Новг. IV, – т. IV, с. 121, где даты нет). В. к. Александр Иванович умер в октябре «бысть княжения его 5 месяц, и преставися пред Дмитриевым днем» (26 октября) – т. ХV, с. 488; в. к. Юрий Александрович умер «на Юрьев день», т. XV, с. 489, «а на великом княжении был же 4 недели» – т. VII, с. 245 и Карамзин, т. V, примеч. 258. А.В. Экземплярский (т. II, примеч. 152) отнес кончину в. к. Юрия к 23 апреля, очевидно, потому, что забыл про Юрьев день осенний (26 ноября).
531 Как произошло возвращение кн. Василия в Кашин, об этом наши источники не сообщают; не дают и сведений о конечной судьбе князя Ивана Борисовича. Весьма вероятно, что этот последний также погиб в моровом поветрии, а забыли о нем летописные своды потому, что «от того род не пошел» (т. VIII, с. 245). Известие Новгородской IV, что «успе князь Иван Михайлович Тферьский, а приказа княжение свое сыну своему Борису Александровичу, а Кашин брату своему Василью» (т. IV, с. 120—121), едва ли заслуживает внимания; упоминание о Кашине и Василии попало сюда вместе с заменой «сына» (так во всех списках – след первоначального текста – «сыну своему Александру») внуком; ср. т. XII, с. 3, где при имени князя Александра нет слова «приказа», а сказано: «Сяде… на великом княжении тверском сын его князь Александр месяца мая в 1 день, а в Кашине дядя его князь Василий Михайлович». Нет основания связывать возвращение кн. Василия в Кашин с предсмертным рядом в. к. Ивана (как у Экземплярского, т. II, с. 535) и настаивать на немедленном – по кончине в. к. Ивана – водворении кн. Василия в Кашине. Последнее, вероятно, обусловлено было бездетной кончиной Ивана Борисовича и оказалось неудачным: в. к. Борис Александрович «того же лета поймал князя Василия кашинского» (т. VI, с. 143, чем и закончены раздоры за Кашин и самое существование особого Кашинского княжества. Ср. В.С. Борзаковского. История Тверского княжества, с. 192).
532 В жалованной грамоте Тверскому Отрочу монастырю (А.А.Э., т. I, № 34) в. к. Борис повторяет формулу грамоты в. к. Василия Михайловича (Там же, № 5) с заменой имен тогдашних князей Тверской земли именами своей «молодшей братьи»; но, например, грамоту Сретенскому монастырю (Там же, № 35) он дает единолично «в своей вотчине великом княжении». Договор с великим князем всея Руси в. к. Борис заключает от имени своего и своей «братьи молодшей» и «меньшей братьи» (А.А.Э., т. I, № 33), но договоры с Витовтом и Казимиром – единолично; тут младшие князья только пассивный объект соглашения между великими князьями, а «меньшей братьи» соответствуют «князья служебные»; эти последние упоминаются только в позднейшем договоре Бориса с в. к. Василием Васильевичем (1453—1454 гг.) (С.Г.Г. и Д., т. I, № 76—77), наряду, однако, с «братьей молодшей» и с «меншой братьей».
533 Состав этого младшего княжья во времена в. к. Бориса не вполне ясен. В его грамотах упоминаются князья Федор Федорович, Иван Юрьевич, Андрей Иванович (А.А.Э., т. I, № 33); Ф.Ф., И.Ю., Андрей Дмитриевич, Федор Александрович (А.А.Э., т. I, № 34); Дмитрий и Иван Юрьевичи (С.Г.Г. и Д., т. I, № 76—77). Федор Федорович, известный только по двум грамотам, вероятно, микулинский князь, сын Федора Михайловича; в грамоте 1453—1454 гг. его уже нет. Иван Юрьевич – сын в. к. Юрия Александровича: «А удел его был Зубцов, и [от] того род не пошел», сообщает родословие тверских князей (ПСРЛ, т. VII, с. 245). Андрея Ивановича Экземплярский признает внуком в. к. Ивана Михайловича, так как больше некуда пристроить это имя (т. II, с. 643). Андрей Дмитриевич – дорогобужский князь, сын Дмитрия Еремеевича (см. Экземплярского, т. II, с. 521). Федор Александрович упомянут в родословии тверских князей (ПСРЛ, т. VII, с. 246) как князь телятевский, младший сын микулинского князя Александра Федоровича и брат Бориса Александровича Микулинского. Дмитрий Юрьевич – холмский князь, сын Юрия Всеволодовича. Иван Юрьевич договора 1453—1454 гг., вероятно, тот же упомянутый ранее зубцовский князь. Но как объяснить сочетание этих имен в разных грамотах? По первой из них в договоре в. к Бориса с в. к. Василием Васильевичем участвуют с в. к. Борисом его племянник Иван Юрьевич и двоюродный брат Андрей Иванович; но почему Иван прописан раньше Андрея? Отсутствие других имен можно понять как признак сужения тверского одиначества до пределов линии в. к. Михаила Александровича. Но почему в грамоте Отрочу монастырю рядом с Федором Микулинским и Иваном Зубцовским появился дорогобужский Андрей? И что еще труднее объяснить – это Федора Александровича, если он подлинно телятевский князь, при имени – в той же грамоте – его дяди Федора Микулинского и отсутствии имени его старшего брата Бориса; пришлось бы дело так представить, что князю Федору выделен был телятевский удел, а брат его Борис жил при дяде как будущий преемник во владении Микулином. Наконец, в договоре 1453—1454 гг. названы только Дмитрий Холмский и Иван Зубцовский; почему нет имени микулинского князя? О князьях-княжатах Тверской земли ср. Борзаковского. Ист. Тверского княжества, с. 227 и след.; Экземплярского. Великие и удельные князья Сев. Руси, т. II, с. 554 и след., и Родословие тверских князей в ПСРЛ, т. VII, с. 245—246 (к нему таблица у Борзаковского: Родословная № 2).
534 А.З.Р., т. I, № 33. В 1427 г. в. к. Борис «взял любовь такову» с в. к. Витовтом: быть в. к. Борису с в. к. Витовтом «за один, при его стороне и пособлятии ему на всякого, не выимая», а в. к. Витовту «в. к. Бориса Александровича, своего внука, боровити от всякого, думою и помочью», но не вступаться «в земли и в воды и во все его великое княженье тферское».