С тех самых пор, как Васса нажаловалась Рэму на Свету, они с Рэмом больше не говорили, только кивали друг другу при встрече. Но Рэм появлялся в цеху с танками довольно часто. Брал пробы и уходил.
Иногда у Вассы возникало ощущение, что Рэм наблюдает за ней. Смотрит издалека, мрачный, как всегда недовольный, словно оценивает ее, что ли. Пытается понять? Но зачем?..
В этом интересе не заключалось ничего такого, что можно было бы трактовать как интерес мужчины к женщине. Наверное, Рэм пытался придумать, как избавиться от Вассы. А хотел он этого, очевидно, не только из-за того, что Вассу ему «навязало» его начальство, а еще из-за Светы. Света ненавидела Вассу. Почему? Неужели за лишний вес?
Кстати, к этому моменту Васса немного похудела благодаря умеренному питанию и постоянному движению, что на работе, что дома. Тетя Поля больше не пекла пироги, а самоотверженно готовила овощи на пару. Весь день Васса проводила на рабочем месте, а там – никаких перекусов, лишь обед в середине дня. Вечерами Васса прилежно шагала на тренажере. В результате таких перемен немного сдулись ее щеки, верхняя часть рук потеряла округлость, чуть втянулся живот, хотя, конечно, до идеала было далековато. До идеала, который проповедовала Света, разумеется…
Васса не имела большого опыта общения с людьми, но наблюдать и думать она умела. Заметила, что ненависть, вот такая, как у Светы, именно что без причины. Она вспыхивает вдруг в первое мгновение встречи двух людей. Бывает любовь с первого взгляда, и бывает ненависть – тоже с первого взгляда.
Однажды Васса ехала в автобусе одна, без Миланы, утром. Утром труднее было встретиться с подругой… На улице все тот же дождь, бесконечный, кажется. В автобусе кто-то шутил на тему того, что теперь времена года изменились, нет больше ни зимы, ни лета, а наступил сезон дождей. Опять эти слухи-сплетни о рыбе-мутанте, которую кто-то где-то якобы видел в городских лужах…
Автобус затормозил у перехода, и Васса, повернув голову, вдруг увидела неподалеку, за окном, Рэма на мотоцикле. Одного в этот раз, без пассажирки. Автобус стоял, и Рэм тоже остановился, даже не догадываясь, что кто-то за ним сейчас наблюдает.
Собственно, почему Васса на него так уставилась. Она задумалась – а он это вообще или не он, ведь не видно живого человека за всеми этими «доспехами». Может быть, в городе есть еще похожий, футуристического и фантастического вида мотоцикл, чей владелец точно так же экипирован. Впрочем, уже всем было известно, что такой мотоцикл в Кострове только у Рэма, почему он так над ним и трясся…
Так что это был точно Рэм.
Ощущение тяжести и одновременно легкости от его тела, его движений. Скрытая энергия под черной экипировкой. Он очень сильный, Васса уже не раз успела убедиться в этом, и ловкий, точно спортсмен… нет, не спортсмен, а циркач, вот. Раньше были распространены цирки, такие общественные места, где выступали дрессировщики с животными. Потом мучить животных стало нельзя, и животные из цирка исчезли, выступали в основном люди, показывая удивительные трюки, но затем и это все пропало, потому что общественность теперь возмущалась мучениями детей, которых готовили с детства на эти роли.
Васса таращилась на Рэма, прижавшись виском к оконному стеклу в автобусе, и вдруг подумала, что, наверное, это интересно – обнимать такого мужчину. Обнимать и чувствовать его… тело? Васса на миг представила себя возле Рэма, и ей даже нехорошо как-то стало, неприятно. Она, конечно, как и всякая взрослая девушка, думала о телесной и физической стороне любви, но не видела себя в роли чьей-то возлюбленной.
А уж представлять себя возлюбленной Рэма – это вообще бред какой-то. Это невозможно.
Во-первых, у Рэма есть Света. Во-вторых, Рэм терпеть не может Вассу, по многим причинам. В-третьих, в самых главных, Васса, даже если еще похудеет, все равно не станет привлекательной для Рэма. Они разные, и дело тут не в том, кто хуже или лучше, достоин или не достоин… Это все глупости и бред, про разный уровень и про соответствие людей друг другу… Васса и Рэм никогда не смогут быть вместе, потому что… никогда. И точка.
Автобус тронулся с места, и Рэм тоже, в одну секунду он исчез из поля видимости, умчался вперед.
Но с Вассой что-то произошло после этой короткой встречи на дороге, определенно. Она стала думать о Рэме. Она теперь ждала его появления каждый день. Она вздрагивала невольно, когда видела его или до нее доносился его голос.
В пятницу вечером Васса получила сообщение от Демьяна Демьяновича. Он приглашал ее на следующий день в диспансер, на очередной осмотр. «Какая досада… а мы с Миланой собирались завтра в Фудкорт! Ладно, напишу ей, скажу, что все откладывается». Перенести визит в кардиодиспансер – о таком Васса и думать даже не могла.
Утром в субботу она позавтракала – стакан кофе из цикория с молоком и запеканка из брокколи. Все это было сделано тетей Полей. Теперь тетя увлеченно смотрела каналы, посвященные исключительно здоровой и некалорийной пище, кажется, всерьез увлеклась этим кулинарным направлением.
Однажды, несколькими днями ранее, в дом заявился слесарь Володя в свойственной ему манере – без приглашения. Увидел на кухонном столе блюдо вареной фасоли и немедленно сбежал с полными разочарования глазами… Тетя смеялась: «Так вот его как можно отвадить, оказывается!»
…Васса вышла из дома. Лил дождь, правда, на этот раз несильный. В трамвае почти никого, да и свободных мест много. Но Васса находилась в каком-то напряжении, она словно ждала появления той злой тетки, Ильиничны. И все, и сам этот маршрут были Вассе неприятны.
Демьян Демьянович, увидев Вассу, сильно удивился.
– Ничего себе, детка, как ты изменилась! – с тревогой произнес он. – Ты не болела?
– Нет, Демьян Демьянович. Я очень хорошо себя чувствую. Мне нравится моя работа, она пошла мне на пользу. А еще я пересмотрела режим питания и стала больше двигаться.
– Но ты так похудела… Ладно, сейчас обследуем тебя.
Он опять слушал Вассу, простукивал, вертел из стороны в сторону, обвесил со всех сторон датчиками… Странное было у него лицо – вроде и доволен, и нет.
– Что скажете, Демьян Демьянович? – спросила Васса, когда было закончено с осмотром.
– Ты знаешь, детка… В общем и целом – весьма неплохо, – осторожно произнес доктор. – Но, наверное, еще рано судить. Надеюсь, в конце года увидим определенные результаты.
– Демьян Демьянович… Можно вас спросить?
– Да, конечно.
– Вы помните тот день? – спокойно спросила Васса.
– Какой день?
– Тот день.
– Конечно, – тоже спокойно произнес Демьян Демьянович.
– А моих родителей вы помните?
– Да. Я же встречался с ними раньше, когда они приходили ко мне договариваться, чтобы я посмотрел их дочь. Тебя то есть. Их визит произошел накануне того дня или раньше… Все врачи отказались от тебя. Тяжелый порок сердца, все безнадежно – так считали многие светила. Я помню твоих папу и маму. Печальные, но мужественные люди, которые не хотели терять надежду.
Демьян Демьянович помолчал, затем вышел из-за стола, сел рядом с Вассой на кушетку, взял ее руку, за запястье – там, где бился пульс.
– Ты же все знаешь. На следующий день они поехали сюда, ко мне. С тобой на руках. И они уже приехали. Остановили машину у входа. И тут этот грузовик. Тогда еще не применялись широко беспилотные технологии. Сейчас бы подобного, разумеется, не могло произойти. Система бы не позволила. Ну а тогда… – Он помолчал, пожал плечами.
– А что дальше? – шепотом спросила Васса.
– Грузовик наехал на машину, в которой сидели твои родители и ты. Они не выжили, а в тебе жизнь еще теплилась. И тебе требовалась срочная операция на сердце! Автокатастрофа ухудшила твое и без того нестабильное состояние. Ты была не просто безнадежна, а… по сути, Васса, я тогда воскрешал мертвеца. Я… я сам не понимаю, что я такое тогда сделал. Может быть, мне повезло. Ведь авария произошла прямо здесь, рядом с больницей. Я взял тебя на руки и понес в операционную. Шесть часов борьбы со смертью. И ты жива.
– А родители? – упрямо спросила Васса.
Демьян Демьянович покачал головой.
– Ты чудо, Васса. Ты избранная. Потому что ты осталась жива, когда должна была умереть.
– Нет, я не хотела такой избранности, – мрачно произнесла Васса. – Но, в общем, ладно, Демьян Демьянович, вы правы, наверное. Спасибо вам за все.
– Ступай, детка, и береги себя. Встретимся позже, я сообщу когда.
– До свидания. – Васса вышла из кабинета доктора, направилась к выходу. Пока шла по коридору, вызвала такси. «Один пассажир, маршрут, откуда и куда… Оплатить». Когда оказалась на улице, такси уже ждало ее у входа. Маленькая машина желтого цвета, на одного пассажира без багажа.
Васса села в салон, на единственное кресло, захлопнула дверь. Такси тронулось с места.
Всю дорогу Васса ехала с закрытыми глазами. Открыла их только после голосового сообщения:
– Вы прибыли на место! Всего вам доброго!
Васса вылезла из такси. Железные ворота были открыты. Васса прошла сквозь них. Дорогу она помнила. В последний раз была здесь в прошлом году, в конце весны, с тетей Полей.
…Обычное кладбище. Аккуратно расчерченное на секторы и участки. Все одинаковое, разные лишь имена на плитах. Когда-то, Васса это знала, людей хоронили как придется. У кого из родни на что денег хватало. Даже, говорят, какая-то кладбищенская мафия существовала.
Теперь такое просто невозможно. Одна цена для всех, одни условия. Все прозрачно. Никаких особых услуг ни для кого – ну, по крайней мере, на этом городском кладбище… Полное и абсолютное единообразие, глазу здесь не за что уцепиться. Один стандарт на всех.
Васса остановилась у плиты с родными именами. Стянула капюшон назад, почувствовала, как мелкий дождь брызгает на макушку, словно кто-то над ней на небе плакал.
Но сама Васса не плакала, она уже привыкла к тому, что ее родителей нет в живых. Кира Васильевна Полякова. Сергей Сергеевич Поляков. Разные даты рождения. Дата смерти – одна на двоих. Жили счастливо (во всяком случае, так надеялась Васса), пусть и недолго, но умерли в один день. В один день, час и минуту, не страдая и не мучаясь.