Чем дальше, тем сильнее Васса нравилась Илье. Чем больше он наблюдал за ней, говорил с ней, тем неотвратимее и глубже он в нее влюблялся. И тем сильнее ненавидел алиенов. Как они могли посягнуть на эту небесную прелесть, на эти золотые облака на синем небе, на этот розовый рассвет… Ну гады же. Посмели проводить свои живодерские эксперименты над таким чудесным созданием!
Васса попрощалась со своей подругой и направилась к трамвайной остановке.
Илья посигналил ей.
Она вскинула голову, убрала непослушную рыжую прядь с лица свободной рукой, увидела, узнала и, просияв улыбкой, побежала к фургону, в котором сидел Илья.
Он выскочил ей навстречу, поймал в объятия. Знал, что нельзя с ней – нежной, невинной, юной – так настойчиво, но ничего поделать с собой не мог. Поцеловал, еще поцеловал, потом еще, хотел и еще раз поцеловать, но Васса каким-то образом сумела выскользнуть из его рук.
– Что ты делаешь… зачем… – ужасно смутилась она.
– Прости! Очень обрадовался тебе. Надо поговорить.
– На собрание поехали?
– Нет, можем где-нибудь посидеть вдвоем. В Фудкорте, например, – предложил Илья, не отрывая глаз от ее лица. У Вассы на носу, оказывается, имелась россыпь веснушек. Бледных, едва-едва заметных. Проявились вдруг, напомнили о близком лете. И это открытие почему-то ранило Илью остро и больно. Словно кто-то воткнул ему нож в сердце и повернул.
– Давай, – кивнула она.
Илья помог ей сесть в фургон, сел сам.
Васса молчала всю дорогу, лишь улыбалась краешками губ.
«А ведь это наше свидание, – вдруг подумал Илья. – Наше с ней первое свидание. Я ее пригласил в кафе, она согласилась, и мы едем туда».
Припарковались, вошли внутрь. Температурный датчик, обдув мощными дезинфекторами, все чин чином.
– Есть какие-то предпочтения у тебя кулинарные? – ласково спросил Илья Вассу.
– Что-нибудь такое… Купи мне творог и буквально ложку сметаны на нижнем этаже, где рынок. Там так делают, я знаю. Сто пятьдесят граммов пятипроцентного творога и ложку деревенской сметаны. Ложка меду еще, но чайную только! Можешь еще полстакана молока взять, – подумав, сказала Васса. – А я вот тут пока посижу.
Она заняла столик в глубокой нише.
Ее заказ привел Илью в необычайный трепет. До того он иногда встречался с девушками, но ни одна из них не просила чего-то подобного! И просьба Вассы значила только одно – что она, Васса, поистине изумительное, необыкновенное, фантастическое создание.
Он спустился на нижний этаж – там, в отдельном помещении, было что-то вроде рынка. Набрал всего понемногу – и миску творога, и миску сметаны, и баночку меда нашел, и бутылку деревенского молока прикупил.
Вернулся к Вассе с подносом.
– Ух ты… многовато. А ты тоже будешь? Ну и отлично! – Она отложила к себе в блюдце творог со сметаной, долго возилась с медом, и в каждом ее движении, в ее сосредоточенно сдвинутых бровях, Илья видел глубокий смысл.
– Ты как-то особенно сегодня выглядишь. Особенно хорошо! – Он коснулся рукава ее рубашки ярко-синего цвета. – Не пойму, почему, но вот…
– Ты заметил? – обрадовалась Васса. – Я себе новую одежду заказала, только сегодня надела. Все по размеру. И джинсы, и вот кроссовки… – Она выставила из-под стола ногу, покрутила мыском. Очень аккуратная, стройная ножка, маленькая ступня.
Кто-то невидимый опять воткнул в сердце Ильи нож и медленно, вдумчиво, с оттягом провернул его вокруг своей оси.
«Верно, она не осознает своей прелести, – подумал Илья, наблюдая, как Васса ест творог. Не ест даже, а лакомится. – Она дитя, еще совсем дитя. Ей только двадцать, а мне уже двадцать восемь. Между нами целая пропасть. Кате тридцать два. Катя, наверное, мечтает, чтобы я предложил ей съехаться, а я не хочу. С ней – не хочу. Я люблю только Вассу. Я люблю Вассу…»
– Что ты говоришь? – наклонилась к нему Васса.
– Я? Я ничего не говорю.
– Но ты хотел со мной что-то обсудить?
– Да. Да. Давай поближе, так удобней. – Илья сел рядом с Вассой, положил на стол планшет. – Это важно. Ты… ты должна быть очень осторожна. Не доверяйся никому. Перед тобой может быть алиен, а ты с ним – как с человеком…
– Я никому не доверяю, – серьезно произнесла Васса. От нее пахло молоком и медом. Илья сглотнул, перевел дыхание, но нашел в себе силы продолжить:
– У нас уже есть небольшая база. Короче, все те, кто работает в кардиодиспансере, это алиены. Все, без исключения. К ним на прием ходят люди. Они – жертвы экспериментов, вот как ты, или кто-то случайно туда забредает, надеясь на лечение, но потом этих быстренько перенаправляют в другие поликлиники. Мы наблюдаем постоянно за диспансером, и там видели твою подругу. – Илья показал Вассе фото на экране. – Ту, с которой ты была сейчас.
– Это Милана. Она посещает психотерапевта Алекса, пока одна, а потом и своего мужа хотела туда отправить. Она из случайных. Я ей посоветовала Алекса, когда еще не знала об алиенах, – вздохнула Васса. – Теперь очень жалею. Думаю, они ее взяли, чтобы она рассказывала им обо мне.
– Не исключено! Вот еще кто ходит в диспансер, ты их знаешь? – Илья принялся листать фотографии.
– Нет, нет, нет… этого где-то видела… не помню… А над ними что, тоже проводили эксперименты?
– Да. И мы пытаемся их завербовать. И получается, и нет. Нас часто принимают за сумасшедших, к сожалению. Если тебе удастся сойтись с этими людьми, то будет здорово.
– Поняла.
– По поводу Миланы и ее мужа не переживай, может, оно и к лучшему. Постараемся перетянуть их на свою сторону. Чем больше людей в Сопротивлении, тем ближе победа.
– Ох, насчет этих двоих не знаю… Боюсь их втягивать. Вдруг у них появятся дети, Милана мечтает о них… С детьми на руках лучше не лезть в революцию. Давай лучше попробуем завербовать тех, кто пострадал от алиенов, как и я, но все еще не верит в пришельцев. Знаешь, у меня мысль – задействовать тетю Полю, включать и выключать ее, показывать это всем неверующим.
– Надо подумать… Теперь дальше. Вот люди, вернее, алиены, которые работают на заводе. Эту девицу знаешь?
– Видела. В соседнем цеху, да… в столовой ее часто встречаю. Этого тоже видела.
– Они алиены. А вот следующий. Узнаешь?
Васса со странным выражением смотрела на экран. На фото был молодой мужчина, темноволосый, с резкими чертами лица, довольно длинным и хищно загнутым носом. Неприятный тип, что в жизни, что на фото.
– Это Рэм, – сказала она.
– Он тоже алиен.
– Ты уверен? Он… типа мой начальник, – дрогнувшим голосом произнесла Васса. – Просил в любой сложной ситуации обращаться к нему. Илюша, а ты точно уверен, что он алиен?
От этого «Илюши» Илье опять стало трудно дышать. Но он ответил:
– Да. Вот только сегодня этот тип встречался с твоим доктором Демьяном Демьяновичем. Я лично наблюдал. У них несколько мест, где они иногда встречаются. Этот Рэм и доктор довольно долго о чем-то беседовали, доктор был явно чем-то недоволен. Наорал на Рэма и толкнул в плечо… Оч-чень разозлился. А Рэм говорил и говорил, но так, сквозь зубы. О чем они спорили, не знаю. Но Рэм алиен, вне сомнения. Не человек.
Илья принялся листать фотографии дальше.
– Так что получается, у каждого алиена есть партнер, то есть дуал? – спросила Васса.
– У каждого. У них нет вот этих наших метаний – найду я свою половинку или не найду… Найдут, сто процентов. Подобных сомнений, как у людей, у них нет.
– Я чего-то устала, – вдруг пожаловалась Васса. Легла на свою руку, закрыла глаза. – Да, ты осторожней с этим деревенским молоком. Я-то привычная, а у тех, у кого желудок слабый, может и того…
– Мне понравилось, все очень вкусно, – улыбнулся Илья и осторожно провел рукой по ее голове, по волосам. – Давай я тебя отвезу домой, а ты ложись спать пораньше.
– Спасибо. Спасибо, ты очень милый… – Васса слабо улыбнулась.
Кажется, она и вправду сильно устала. Это алиены, проклятые, доконали ее.
Илья довез ее до дома и поцеловал на прощанье.
Ночью он почти не спал – все-таки деревенское молоко дало о себе знать, как и предупреждала Васса…
Васса
Она не поверила в то, что Рэм – алиен. То есть сначала никак не хотела в это верить. Мысленно спорила с Ильей – нет, нет, Илюша, ты ошибся, Рэм никак не может быть алиеном… Он человек!
И с Демьяном Демьяновичем Рэм встретился случайно… мало ли, они знакомы. Хотя глупо, случайности исключены.
Рэм алиен, надо это признать.
И Рэм, наверное, специально встречался сегодня с доктором. Потому что сделал нечто из ряда вон выходящее, непозволительное. Рэм позволил себе близость с Вассой, ценным экспонатом из алиенской кунсткамеры. Рэм в каком-то смысле тоже воздействовал на Вассу физически, он изменил ее, превратив из девушки в женщину. И кто знает, возможно, этого было делать нельзя. А Рэм сделал.
Но, как честный алиен, он решил доложиться начальству при личной встрече. Глаза в глаза, так сказать. Не по видеосвязи, не в телефонном разговоре, не послав сообщение, а именно что лично. Потому что важная информация. В этом смысле можно понять пришельцев…
Рэм доложил Демьяну Демьяновичу о произошедшем этой ночью. А тот взбесился – что ты натворил, тебе доверили охранять ценную вещь, а ты ее сломал… Ну, не сломал, а играл ею… Рисковал сломать, вот! Мог испортить! Демьян Демьянович устроил Рэму взбучку, даже толкнул его, а тот оправдывался сквозь зубы – не сдержался, простите. А что такого? Не померла же ваша Васса после секса…
Ее первая близость – это позор. Ее первый мужчина – не человек. Ее любовь – это предательство. По отношению ко всему человечеству. По отношению к маме с папой. Алиены убили их, а Васса, как последняя шлюха, пошла гулять с захватчиками и убийцами… И шлюха, и извращенка еще. Влюбилась в инопланетное существо, не в человека…
После разговора с Ильей Васса почувствовала себя настолько скверно, что она даже не знала, как ей жить дальше. И жить ли вообще?
«Я не должна больше в