– Около двух месяцев назад, – невозмутимо ответил Ярослав Александрович, – на очередном вечере встреч.
– Она просила вас о помощи? – задала я вопрос, он некоторое время разглядывал меня с интересом.
– Просила. Звонила после встречи, хотела увидеться, мол, проблемы у нее.
– А вы?
– А я ее послал, – в этом месте Ярослав Александрович лучезарно улыбнулся и стал похож на самого милого человека на свете. Злиться на него было невозможно.
– Что же вы так? Неужто трудно было помочь?
– В общем, не трудно. Только прежде, чем лезть в ее дела, я навел справки, ситуация вырисовывалась малоприятная, ты, наверное, знаешь, – он перешел на ты и позволил себе полуулыбку в мой адрес, которая мне очень не понравилась. – Тамара просила защитить своего братца, он работал водителем у внезапно погибшего криминального авторитета. Претензий и вопросов у оставшихся в живых собратьев была масса, а почто мне разбираться с ними, не подскажешь? – я промолчала, посчитав этот вопрос риторическим. – Я дал Тамарке от ворот поворот и посоветовал самой в эти дела не лезть. Она, видимо, не послушалась, за что и поплатилась.
– Вы думаете, ее убили бандиты, искавшие брата?
– Я об этом вообще не думаю. Но если посмотреть, то картина вырисовывается вполне четкая.
– Когда она обратилась к вам за помощью?
– Вскоре после вечера выпускников, точнее недели через две-три. Позвонила, попросила о встрече. Мы поговорили, я обещал подумать, но в итоге не порадовал ее.
– После этого вы больше не виделись и не созванивались?
Он снова посмотрел на меня в раздумьях.
– Нет, хотя она звонила мне пару раз, но я дал ей категоричный отказ.
О своем звонке Скворцовой Петренко предпочитает молчать. Значит, звонил он ей по какому-то личному вопросу. Знать бы, по какому. В том, что он ведет свою игру, я не сомневалась, оттого и не спешит раскрыть все подробности.
– Твои вопросы закончились? – поинтересовался Ярослав Александрович, поглядывая на меня.
– Выходит, что так.
– Тогда, может, ответишь на парочку моих?
Я насторожилась, хотя виду не показала. Петренко встал, обогнул стол и оперся на него, поглядывая на меня сверху, я предпочитала рассматривать свои руки.
– Смотря, что у вас за вопросы, – сказала я наконец, он усмехнулся.
– Вопросов немного. Главный заключается в следующем: кто ты?
– Извините? – подняла я на него удивленный взгляд, а Петренко снова рассмеялся.
– Ты мне свой паспорт не дашь посмотреть?
– Зачем он вам? – я мигом вспотела.
– В общем-то, незачем, – продолжая посмеиваться, он вернулся в свое кресло и сказал: – Я и так знаю все его данные.
– Дело нехитрое.
– Особенно для человека, который сделал этот паспорт.
– Что? – прошептала я, вскидывая на него взгляд, но тут же отводя.
Ладони у меня моментально вспотели, я терла ими по джинсам, хватаясь за края футболки.
– Извините, но я не понимаю, о чем вы, – я встала с намерением сбежать, но Петренко махнул рукой, призывая сесть обратно.
– Давай не будем разводить сантиментов. Просто берем за основу тот факт, что я знаю: документы не твои, ты прибыла сюда около пяти лет назад. Меня интересует вопрос, каким образом ты была связана с Бешеным Максом.
– Простите? – я действительно не поняла, о ком он.
– Алексей Максимов, – пояснил Петренко, – это имя тебе о чем-то говорит?
Врать я не решилась, потому просто промолчала, разглядывая стол.
– Он погиб, – выдала я, Петренко досадливо кивнул.
– Я в курсе. Но интересно вот что: погиб он после того, как в городе появилась ты.
– Вы на что-то намекаете?
– Я пока разбираюсь. Расскажи мне, как вы с ним пересеклись.
Некоторое время я молчала. Если я расскажу ему хоть часть правды, он сразу поймет, кто я, потом покопается в той истории, соотнесет события трехмесячной давности и поймет, что дело нечисто. А если учесть, что его ребятки пасли Марка… Нет, сказать правду я не могла.
– А вы расскажете? – задала я вдруг вопрос, Петренко совершенно отчетливо удивился:
– Ты хочешь, чтобы я тебе поведал о наших с ним делах? – он даже рассмеялся. – Это дудки, дорогая.
– У меня тоже нет повода откровенничать с вами.
Он помолчал, продолжая меня разглядывать.
– Ты не так проста. Знала, чем занимался Максимов?
– Догадывалась.
– Тогда должна понимать, какие у нас с ним могли быть дела. Тебе назвать суммы и объекты сделок?
Высказался он довольно грубо, но злости в голосе я не заметила.
– Обойдусь. Почему он обратился за помощью к вам?
– Я был ему обязан, – немного подумав, ответил Петренко, – сильно обязан. Он мог просить меня о чем угодно куда более серьезном. А вместо этого что? Попросил сделать паспорт для девчонки.
– Чем плоха просьба?
– Тем, что, выполнив эту просьбу с условием навсегда забыть о тебе, я могу считать, что мы с ним в расчете. Понимаешь ли, работа мелочевка, а должен я был ему… Значит, ты ему была очень нужна, причем живая. Я свое слово сдержал, а через пару месяцев после этого Бешеный Макс скончался. Пели разное, но конкретики было немного.
– Что же вы меня сразу не нашли?
– Я свое слово держу, между прочим, – заметил Петренко. – Если бы ты на первых страницах местных газет вдруг светиться не начала, мне бы и в голову не пришло тебя искать.
– А теперь интересно стало?
– Не наглей. Я разговариваю с тобой по-хорошему и жду в ответ того же. Но мы оба знаем, что есть и другие методы.
Словам его я охотно верила, тем более памятуя о его прошлом, да и настоящем тоже.
– Хорошо, – кивнула я, – расскажу. Мы с Лешей были любовниками.
– Губа у Бешеного Макса не дура, – хмыкнул на это Петренко.
– Я долгое время вообще ни о чем не догадывалась, – продолжила я, – мне было двадцать, и моя жизнь закрутилась вокруг него. Потом он как-то позвонил, велел приехать в определенное место, дал мне денег и сказал, куда отправляться. Я вообще ничего не понимала, отказывалась уезжать без него, плакала. Он вытащил пистолет и мне сунул… Тут я вообще перепугалась. Леша объяснил, что мне угрожает опасность, что меня могут из-за него убить и мне надо бежать. Я отказывалась, тогда он рассказал, кем являлся на самом деле. Обещал приехать, как только сможет. Но не приехал… Не приехать по своей воле он не мог, и я поняла, что его убили.
Я замолкла, Ярослав Александрович тоже молчал, обдумывая ситуацию.
– Хочешь сказать, что он спас тебя, потому что ты с ним спала? – спросил недоверчиво. Я пожала плечами.
– Можете верить, можете нет. Я реально не знала ничего о его делах. Я даже о том, что он умер, точно не знала. Только догадывалась.
– Из-за бабы, – отчеканил Петренко, качая головой и задумываясь все глубже.
Некоторое время он сверлил меня взглядом, но я уже решила, что большего не скажу и под пытками, потому сидела спокойно.
– Ты знаешь, а ведь вполне может быть, – вдруг сказал Ярослав Александрович и даже криво ухмыльнулся.
– Что может быть?
– Что у него просто мозг поехал из-за бабы. Стоит только на обоих Мироновых взглянуть, они же на тебя слюной исходят. Кого из них ты осчастливила, а?
Он смотрел на меня лукаво, я снова пожала плечами.
– Можете не верить, но опять же скажу правду – никого.
Петренко рассмеялся от души.
– Я тебе верю. Потому что взгляды у них однозначно неудовлетворенные. Значит, глядеть глядят, а получить не могут. А что же так? Ни один не приглянулся?
– Это не ваше дело, – лаконично ответила я, понимая, что мы бредем куда-то совсем не туда. – Я, наверное, пойду.
Я встала с намерением удалиться, но Петренко довольно быстро оказался возле меня, ставя руки на стол и прижимая меня к нему. Близость нагоняла маету, я старательно смотрела вниз.
– Вот что, Аня, или как там тебя зовут, – сказал он негромко мне на ухо, – здесь я решаю, что пора, а что нет.
Я подняла на него взгляд, он тоже посмотрел на меня.
– Пытать будете? – усмехнулась я, он усмехнулся в ответ.
– Зачем же? – Петренко провел рукой по моему лицу. – Есть другие способы, более интересные и приятные.
– Приятные для кого?
Он снова усмехнулся, но руку убрал и даже сам отстранился, от чего мне стало легче дышать.
– Историю ты мне рассказала интересную, хотя и размытую. О себе рассказать не хочешь?
– Не очень.
– Я так и подумал, – хмыкнул он, – оставим пока так. Думаю, у нас будет время узнать друг друга получше. Что скажешь, Анечка, будем дружить?
Говорил он насмешливо, но взгляд указывал на многое.
– Как сложится, – ответила я неоднозначно. – Теперь я могу идти?
– Теперь можешь.
Дойдя до двери, я обернулась и сказала:
– До свидания.
Петренко снова разулыбался:
– До скорого свидания.
Из офиса я вылетела пулей, отошла на приличное расстояние и только после этого устроилась на лавке в каком-то дворе, переводя дух и закуривая.
Итак, судьба в очередной раз швырнула меня не пойми куда. Хотя я сама виновата. Прав Петренко, не светись я в каждом ларьке, глядишь, и бед было бы меньше. Глупо было надеяться, что меня не заметят. Значит, Леша и Ярослав Александрович были знакомы, и последний даже осчастливил меня документами в новую жизнь.
Леша документы забрал и послал их Антону, видимо, боясь, что его самого могут выследить, или не будучи до конца уверенным в том, что они понадобятся. Ведь написал же он Антону, что отвезти паспорт в камеру хранения нужно только в том случае, если сам Леша не выйдет с ним на связь до конца лета. Возможно, Леша, зная Петренко, не хотел, чтобы тот также выследил меня, потому и передал документы через Антона.
А теперь Петренко интересуется мной и Лешей, точнее ищет причины его смерти. Копать глубоко он вроде не собирается, но с ним надо быть настороже. Он знает обо мне, да и про убийство Скворцовой ему явно известно куда больше. Зачем-то он ей звонил, что-то хотел предложить. И после этого Тамара узнала о некоем компромате и решила попытать счастья на этой нише.