- И как это сделать?
Чуть жму плечами.
- Когда в следующий раз будешь с ней говорить, будь мягче. Скажи, что ты ее любишь, и она для тебя всегда будет права. И что она всегда может на тебя рассчитывать.
- Она это знает и так.
Слегка улыбаюсь и все-таки касаюсь его щеки.
- А говорил, что что-то понял о словах. Иногда некоторые вещи нужно произносить чаще. И громче.
Его голос снова наполняется хрипотцой.
- Хороший совет…
Мы замолкаем. Смотрим друг на друга, и становится уже не просто тепло. Жарко.
У меня буквально ладошки плавятся…
Черт. Стоп. Стоп! Что ты делаешь…
Отвожу глаза, откашливаюсь и отступаю.
- Ладно, пойду спать. И ты иди. Не засиживайся.
- Хорошо.
Киваю.
Неловко…
И кажется, что хуже уже просто не будет! Но на пороге меня ловит его тихий голос…
- Спасибо тебе за этот разговор.
- Почему ты мне рассказал? - неожиданно срывается с губ.
Эмиль улыбается.
- Потому что я могу тебе доверять.
Бам! Вот так это и бывает…ты думаешь, что всегда будешь его ненавидеть, а он потом что-то раз! Говорит, и все… и нет никакой ненависти, за которую просто цепляться, чтобы не страдать.
Нет щита. Тут только ты и правда…
«ЗАГС»
Эмиль
Если честно, я дико боялся, что знакомство с моей семьей пойдет не так. Где-то, что-то надломится, создаст еще трудностей (будто их и без того мало), но на деле все прошло просто замечательно.
Я не ожидал.
Это тоже правда, но Кира быстро нашла подход к моей маме и сестрам, а отец похвалил ее, назвав очень умной и красивой.
Мне стало немного легче.
Я с ужасом вспоминал тот день, когда я привел Кристину в свой дом впервые. Конечно, тогда было много неприятных моментов, которые омрачали наше знакомство: ссора с родителями из-за развода, потом их принятие моего решения. Опять же. Мои сестры очень любили Мадину, и даже несмотря на все ее слова и заверения о том, что она наконец-то нашла свое счастье и на меня злости не держит, давление оставалось. И я сейчас…вспоминаю о том, как Кристина зашла в мой дом, как она общалась…и понимаю, что если поставить на ее место Киру, все было бы иначе. Даже тогда.
Кристина вела себя надменно.
Тогда я этого не замечал. Ослепший придурок, который верил в пустоту, не хотел видеть сигналов, но это было именно так. Она несла себя, как королева, сошедшая со своего пьедестала к черни, а Кира…Видно, что она дико волнуется, но отдает абсолютно полностью всю свою душу. Общаясь с моей мамой, проявляет огромное уважение. С отцом? Подавно. Родители разрешили обращаться к ним по имени, но Кира продолжает называть их исключительно на «вы» и по имени-отчеству. Каждому диалогу она отдается на сто процентов. Искренне. Каждую историю слушает и старается вникнуть, а тот наш разговор в ночи? У меня до сих пор от него вибрирует душа.
Айша не приехала в Москву. Младшая сестренка обещала, что обязательно нагрянет к нам до рождения ребенка, но сейчас у нее не получается. Я знаю, что это означает. Этот гандон снова ее ударил, а Айша не хочет, чтобы мы об этом знали. Чтобы мы переживали. Или опять затевали разговор, который не приносит ей облегчения или радости.
Он причиняет ей боль.
Я помню каждое слово, которое произнесла в ту ночь Кира. После этих слов я анализировал ситуацию с Айшей и пришел к выводу, что, наверно, правда это. Моя сестра чувствует себя изолированной, и словно весь мир против нее, так что впервые за очень долгое время в разговоре с ней…я открыл свою душу.
- …Малыш, не переживай, - ответил ей мягко, прислонившись лбом к окну, - Я на тебя не злюсь совсем.
Айша тихо всхлипнула.
- Правда? Эмиль, я очень хочу быть с вами рядом, но…
- Не объясняй ничего. Я все понимаю. И да, действительно не злюсь на тебя, но я хочу, чтобы ты знала…
Ее голос напрягся и где-то, кажется, даже треснул.
- Что?
- Я тебя очень люблю, Айша. Ты для меня всегда будешь правой, и ты всегда будешь для меня одним из самых близких людей. Я хочу, чтобы ты помнила…ты можешь на меня рассчитывать в любой ситуации. Абсолютно любой. Я всегда тебя поддержу.
Я сделал так, как мне посоветовала Кира. Не знаю, были ли у меня какие-то особые надежды, но уверен точно, что я хотел донести до сестры то, что я сказал.
Она еще раз всхлипнула и отшутилась, что моя новая жена на меня хорошо влияет. Это была, конечно, правда. Не знаю, как объяснить, но я с Кирой действительно расслабился. А главное, не это. В голосе Айши было что-то такое, что…заставило меня поверить в какой-то другой исход, а не только печальный.
Появилась надежда.
И вот мы стоим. Главный ЗАГС Москвы, Кира рядом со мной кутается в свою куртку. Из-под шарфа только нос торчит и глазища огромные.
Красивые…
Я волнуюсь. Да! Я дико волнуюсь, но внутри нет того страха, который уже был во мне когда-то давно. Нет ощущения, что я сделаю сейчас шаг и провалюсь под лед. Меня не сжимает. Знаете, что я чувствую? Словно шампанского выпил очень много, и теперь оно лопается внутри меня маленькими, шипящими салютиками.
- Пошли быстрее, - вырывается из меня, Кира хмурится и смотрит в глаза.
Я — тупой.
Полагаю, это лучшее из всех объяснений.
- А то замерзнешь, - добавляю наскоро, беру ее за руку и веду в здание.
Она не болтается. Не вырывается. Покорно следует за мной, молчит. Я не знаю, что сейчас происходит в ее голове. Да господи! Я не могу понять до конца, что творится в собственной! Но мне хочется прибавить шаг.
Салютов становится еще больше.
Чем ближе мы к кабинету — тем объемнее они взрываются и большую площадь нутра поражают. Тепло. Даже жарко. Хочется секса.
Какой дикий коктейль…
Ладно. Тормози. Просто навалилось…
Я организовал нашу роспись. Не хочу, чтобы Кира сидела в какой-то очереди и дышала тут пылью. Или я тупо боюсь, что она передумает и сбежит? Или вообще причина совсем в другом? Без понятия. Решаю, что первая мне нравится больше, и открываю дверь кабинета.
Нас встречает милая женщина в странном, розовом костюме. Она щебечет, расшаркивается, а еле сдерживаю раздражение. Хочу побыстрее узаконить наши отношения! Можно закончить со всем этим лизоблюдством?! В какой-то момент не выдерживаю даже!
- Простите, но…мы можем пропустить ту часть, в которой вы говорите весь этот бред? Где нам расписаться?
Женщине не нравится такой подход. Она морщится, недовольно закатывает глаза, зато двигает ближе документы. Кира бросает на меня взгляд. Я не успеваю его прочитать, но вроде бы…она хотя бы не злится на меня. А я вот на себя да. Хватит уже гнать! Тормози. Только все портишь.
Терпения у меня совсем нет. Это да. Обычно по-другому, но, видимо, за последние полгода я все свое терпение спустил в унитаз прошлых отношений. А лучше бы здесь его проявил.
Почему я не могу проявить его здесь? Действительно переживаю, что Кира передумает? Сказал ведь ей правду. Наверно, с какой-то стороны я даже рад, что она со мной долго работала и знакома в принципе. Кира хорошо меня знает. Она прекрасно понимает, какой у меня характер и на что я способен, чтобы достичь своей…цели. Блядь. Когда я об этом сейчас думаю, мне будто в мозг вставляют длинную, раскаленную иголку и перемешивают мозги.
Вспоминаю…
Так некстати вспоминаю ее взгляд в своем кабинете. Как она смотрела на меня, и как больно я ей сделал…
Стыдно.
Накатывает с головой.
Я жмурюсь, хочу отбросить в сторону все эти мысли, но…скажу откровенно. У меня получается с большой натяжкой. В момент агонии я совершенно не думал о том, кого и как сильно затронет мой план. Ты просто видишь цель и не видишь препятствий, а надо было увидеть. Точнее, надо было позволить себе смотреть, а не изо всех сил цепляться за эфемерное желание мести, которое, по факту, не сделало мне лучше. Только добавило пару гирь на душу…
Мне действительно стыдно.
Я начал наши отношения спонтанно, потом придумал таким образом сделать Кристине побольнее. Ведь вышло же. Ей было больно, и я это знаю, но…мы слишком много времени провели с Кирой наедине, и все уже изменилось. Цветы эти дебильные, разговоры…я, которому нравилось быть с ней вне времени и пространства. Это ведь была не ложь. Что-то незримо поменялось, и как бы я ни отталкивался, оттолкнуться так и не получилось. Наверно, свершись месть сразу, не растяни я все на пару месяцев — это было бы гораздо проще. Я бы закрыл ипотеку ей, уволил и пошел дальше. Нет, вспоминал бы. Наверно, когда бы меня отпустило, тоже страдал от угрызений совести, только все равно это было бы другое.
Сейчас не так.
Все совсем не так…
Могу ли я так спешить не из-за страха, что Кира вдруг взбрыкнет и сбежит? Возможно ли такое, что я договорился о скорости прохождения этой процедуры совсем не потому, что волновался, как она будет внутри дебильной очереди? И то шампанское, которое взрывается внутри меня…оно совсем не связано с волнением? Это что-то другое? Такое возможно?...
- Эмиль? - тихо зовет меня Кира.
Я поднимаю на нее глаза и вижу вопрос в ее глазах.
Что такое?
Ах да. Я поставил свою размашистую подпись уверенно, но потом застыл. Ручка в моих руках чуть ли не ломается. Скрипит.
Кира ничего не понимает.
Рад ли я, что она очень хорошо меня знает? Да. Честно. Да. Я рад. Она ведь думает, что я пошел бы на очень многое, чтобы заполучить ее подпись на документах, только проблема в том…что, боюсь, я на это неспособен. Если бы она уперлась и не согласилась ее поставить, у меня не осталось бы другого выхода, кроме смирения. Угрожать? Шантажировать? Заставлять? Ее? Я бы не смог. И это странно. Из-за двойственности внутри меня.
Радость против апатии. Довольство…против боли.
С одной стороны, я действительно рад. Получаю ведь, что хочу! И ничего почти для этого не сделал. Так. Пару раз психанул…Но с другой стороны…больно ли мне понимать, что Кира думает, будто бы я мог ее заставить и пойти на любые ухищрения? Да. Это больно.