как он меня назвал?…
Странно…
- Что?
- Ты назвал меня «своей женщиной».
Эмиль замирает с пакетом сока у губ, но это длится всего мгновение. Делает глоток и жмет плечами.
- Ну…похоже на то. Какие-то проблемы?
- Да…нет?
- Ты не знаешь наверняка? - улыбается как кот.
Делает плавный шаг в мою сторону. От него опять все нутро поджимается, и я робею… мысли снова хаотично прыгают, а он со мной играет. Продолжает улыбаться тягуче, наступает. Его руки опять ложатся на мои колени. Эмиль двигает меня к себе ближе, приближается и чуть цепляет нижнюю губу языком.
От него пахнет кисло-сладким апельсином…
- Можешь не отвечать, - низко шепчет, - Я за нас двоих тогда наверняка буду знать. Моя женщина…
Пояс моего халата медленно распадается. Эмиль тянет за его конец, не сводя с меня глаз, а я опять задыхаюсь…
- У тебя сегодня корпоратив…ты опоздаешь…
- Ебал я в рот этот корпоратив, девочка. Ебал я его в рот…
Больше мы ни о чем не говорим, и я больше не думаю. Лишь напоследок в голове проносится, что сучка, скорее всего, много денег потратила на свое гребаное, красное платье. Очень жаль, что просто так…
«Красные розы»
Кира, полгода спустя
Я стою в гостиной и смотрю на букет красных роз. Совершенно особенных роз, надо сказать.
Если честно, то я таких никогда в жизни не видела. Эмиль принес их вчера, и у меня чуть нижняя челюсть не отпала. Огромные, сочные бутоны со здоровенными лепестками, источающими просто невероятный аромат! Эти цветы даже на настоящие тянут с огромным трудом, клянусь! Как будто кто-то очень искусный взял и сделал их из атласных лент по выкройке безумного Шляпника из "Алисы в стране чудес". Хоты это не так, разумеется. Они настоящие и дико напоминанют мне жгучую женщину, танцующую танго. Будоражат…своей страстностью, глубиной и красотой.
Мне с детства мама говорила, что трогать лепестки у роз нельзя. Они этого не любят, сразу начинают «кукситься» и «капризничать». По-простому теряют жизнь и начинают быстро увядать. Но я все равно провожу совсем еле-еле, ведь иначе просто не могу…Так и тянет дотронуться...до...чего? Не могу подобрать слова. Но будто бы до какого-то ощущения или чувства, которым так полыхает мое нутро...
А потом чувствую взгляд.
Оборачиваюсь и улыбаюсь. Эмиль стоит в коридорной арке, оперся одним плечом о стену и наблюдает за мной…
- Ты чего?
- Ничего, - звучит его голос тихо.
Веду плечами и отворачиваюсь. Неосознанно сразу кладу руку на живот, который уже довольно большой. А чему удивляться? Мне рожать через две недели с хвостиком. Все…время пришло. Совсем скоро мы увидим нашего ребенка…
Шаги. Тихие, плавные, немного ленивые. От каждого у меня мурашки по коже, внутри разбиваются салютики. Я честно не знаю, сколько гормонов в такой вот реакции, и думать об этом больше не хочу.
Я вообще ни о чем думать больше не хочу.
Эмиль останавливается ровно за мной, а потом обнимает. Его ладони ложатся на живот сверху моих, дыхание щекочет шею. Тихо смеюсь…
- Щекотно.
Он улыбается. Я чувствую это каждым своим атомом, который тянется к нему. А он тянется, и я больше не сдерживаюсь…
Моя беременность проходит потрясающе. Безумно просто, безумно счастливо, а главное — безумно спокойно. В какой-то момент я отпустила ситуацию и решила: будь что будет. Важнее всего — здоровый ребенок. Даже если потом я буду подыхать, у меня будет тиха, размеренная беременность и ребенок, у которого не будет никаких проблем со здоровьем.
Кстати, о нем. Как только Эмиль оказывается рядом, я чувствую довольно ощутимый пинок изнутри. Улыбаюсь только шире, откидываюсь ему на грудь и шепчу.
- Он передает привет.
- Или она, - поправляет меня хрипло.
Целует нежно в плечо, скользя нижней губой по коже; еще один поцелуй. Мурашки усиливаются…
Мы решили не узнавать пол ребенка, но Эмиль безумно хочет девочку. Это уже не просто догадки, а тихое признание среди ночи, когда он точно так же обнимал меня…
Если так призадуматься, мы вообще стали обычной семьей. Без непонятных вводных, ссылок, сносок. Стоило мне перестать загоняться, наши отношения…засияли. И опять же, возможно это лишь иллюзия, но, черт возьми, она такая прекрасная…
Иногда мне страшно, что будет, когда эта иллюзия исчезнет…
Встряхиваю головой, отгоняя подальше тяжелые мысли, как я делаю из раза в раз. Месяц назад мы ездили ко мне домой. Снова. Только теперь по-нормальному. Нет, мы и до этого, конечно, ездили. Эмилю очень важно было понравиться, поэтому он каждый раз привозил всем подарки. Просто тот крайний раз был по-настоящему особенным. Именно тогда я поговорила с мамой по душам.
Я рассказала ей свои страхи. Не вдаваясь в подробности, разумеется…
- …Мне страшно, что мы с ним сломаемся. Ты же знаешь, наши отношения начались…непросто… - прошептала я, когда мы ходили к вольерам с собаками.
Мама их кормила, а я просто была рядом. Не помогала, так как тяжести (и вообще что-то в принципе) мне запрещено таскать императивно. То есть, никаких компромиссов в этом вопросе. Мама тогда посмотрела на меня и тихо усмехнулась.
- Тебе никогда и никто не даст гарантий, Кир. Отношения — это не сходить в магазин техники. Это не какой-нибудь холодильник с гарантийным листом. Никто не знает, как повернется жизнь. Даже если у тебя все начинается правильно, это не значит, что ты будешь застрахована от «поломок».
Ее слова звучали, как истина, а потом…мое сердце на мгновение замерло.
- Но если ты хочешь знать мое мнение…- мама усмехнулась еще раз и кивнула, - Думаю, у вас все будет хорошо.
- Почему ты так решила? - с замиранием прошептала я снова.
Она пожала плечами.
- Просто вижу.
Большего я не получила, конечно. Расспрашивать тоже не решилась, стало страшно. Не знаю, чего именно я испугалась, но казалось, что пусть это лучше останется тайной.
- Черт, ты такая красивая… - возвращает меня в реальность Эмиль своим хриплым, низким рыком.
Я тихо цыкаю.
- Ага, конечно. Королева в конкурсе «Шарик года».
Щечки заливает румянец. Я глажу живот, он тоже, а ребенок снова реагирует и пинается.
- Черт…она сегодня разошлась прямо с утра.
- Спешит с нами познакомиться.
- Похоже на то.
Поворачиваюсь к нему лицом, Эмиль проводит пальцами по моей щеке, а смотрит…господи, как он смотрит. В такие моменты очень просто почувствовать себя особенной, единственной, любимой…
- Я так тебя хочу… - низко вибрирует он, и у меня дыхание замирает.
Пусть я и выдаю дальше неловкий ответ...
- Ты сумасшедший
- Разве? Ты безумно красивая. Тебе так идет беременность, родная.
Ток разбивает изнутри. Эмиль приближается и нежно целует меня, а потом сразу углубляется, и мы падаем в страсть. Он прикусывает мою губу, его пальцы касаются тонких бретелей, которые медленно спадают с моих плеч…
- Эмиль…
- Ты же нормально себя чувствуешь?
- Дело не в этом, - возвращаю бретельки «взад», усмехаюсь, - Айша прилетает через полтора часа. Тебе надо ехать и встречать ее.
Батаев шутливо цыкает и закатывает глаза.
- Точно.
Айша так и не смогла вырваться, хотя слова своего не нарушила. Она прилетает к нам сейчас и останется до конца беременности. Может быть, чуть-чуть подольше. Мы с ней отлично общаемся, ведем регулярную переписку, созваниваемся. Кажется, я знаю эту девушку так же хорошо, как саму себя. Вот насколько мы сдружились…поэтому мне кажется, что она безумно одинока, даже будучи в браке. И именно поэтому я решила на сто процентов, что вытащу ее из этого самого брака. Чего бы мне это ни стоило! Уже и маму подрядила…
- А твоя мама приезжает завтра, - Эмиль чуть щурится, - Незадача.
По его взгляду я сразу понимаю, что тут происходит, и начинаю смеяться. У нас с сексом, несмотря на мое пузико, все шикарно. Никаких противопоказаний нет, наоборот! Врач сказала, что активная половая жизнь — это очень хорошо. А теперь вот…облом. Как у подростков, блин, когда родители за стенкой и нельзя.
- Успокойся, - чуть ударяю его в грудь, а потом поднимаю запястье с часами и громко цыкаю, - Эмиль, господи! Ты опоздаешь! Поезжай!
В ответ он только смеется. Оставляет нежный поцелуй на губах, а потом «строгий» наказ «не-сметь-ничего-готовить», и все-таки уходит. Я бы хотела его нарушить, но, если честно, на моем сроке я очень быстро устаю, поэтому открываю приложение с доставкой и заказываю всяких вкусностей. Знаю, что Айша не обидится. Мы с ней действительно нашли общий язык и очень много общаемся, поэтому я знаю ее любимые блюда и первыми выбираю их.
Потом откидываюсь на спинку дивана и вздыхаю.
Никто не знает, что я задумала. Эмиль думает, что мама приедет к нам, чтобы заранее познакомиться хотя бы с кем-то из его семьи. Хах…наивный! Он понятия не имеет, что наши мамы уже давно держат дистанционную связь, и, если честно, Мариса Эмильевна пригласила ее с бабушкой, дедушкой и Васькой с семьей к ним в гости.
Так что да, цель у меня совсем другая.
Мама знает, что нужно сказать женщине, застрявшей в тяжелых отношениях. Когда мне было лет шесть, мама все-таки попробовала построить что-то с мужчиной, но ей попался просто конченный ублюдок. Почти похожая история, как у Айши. Она влюбилась, мужчина был недостоин даже обычной вежливости. Черт возьми! Он недостоин, чтобы с ним тупо здоровались люди! Но на тот момент она этого не видела. Я это время помню хорошо, так как уже была относительно взрослой. Мама тогда работала в городе, а не с дедом, поэтому жила в квартире. Я осталась с бабушкой и дедушкой, но проводила с ней время на выходных. И с ним в том числе.
Господи! Я так его ненавидела…
Он относился к маме плохо. Даже мне, ребенку, было все понятно. Он ее оскорблял, кричал и толкал. Все закончилось очень резко: однажды его агрессия затронула, собственно, меня. Его звали Леша, и как сейчас помню, что этот Леша шел на меня, орал, а потом схватил за руку. У меня остался синяк, и когда мама это увидела…о-хо-хо…Леша бежал из города так быстро, как только мог. И я не шучу. Больше я его никогда не видела.