Ловчая конечность уходит ни с чем, втягивается в зеркальную гладь. Чтобы выплеснуться из другой стены клубами едкого дыма.
— Дот, — докладывает кастетчик.
Он первым соприкоснулся с дымом, прикрывал до начала боя тылы. Тонкие, «тряпочные»… И теперь задача этих «тряпок» снять со всех пострадавших эффект отравления. Вокруг Хэйт тут же вспыхивает щит от епископа. То, что других заставит разве что кашлянуть, или на худой конец, если лекари не успевают, выпить эликсир, для низкоуровневой художницы может стать приговором.
К счастью, дым оседает быстро. И Средоточие Тьмы проявляется в зеркале во всей своей туманной красе. Или некрасивости? Рожа страшная из камня, если ее размыть, «заблюрить», как раз и станет лицом исполина.
Только вместо глаз — провалы, где тьма еще глубже. Золотом блестят очи на… ладонях, запястьях и ключицах. Фигура в зеркале уместилась только по пояс, остальное «за кадром».
— Иммунитет к тьме, — озвучивает полезность Хэйт. — Сильная уязвимость к свету. Слабая уязвимость к воде. Невосприимчивость к стрелам, среднее сопротивление всем типам физических атак. Шесть миллионов очков здоровья.
«Это уже какая-то отсылка к индуизму», — мысли стелются, что тот туман, тогда как перо скользит по бумаге. — «То, чем стимулировали фантазию дизайнеры этого данжа… Если это законно, я тоже хочу!»
Рот Средоточия Тьмы выдыхает пепельно-серый дым. Всем достается, даже лист художницы припорошен. Эффекты дыма не смертельны, но неприятны. Они сродни тем умениям, что есть в списке Хэйт: медлительность, немощность, убывание (мана потихоньку «утекает», по десять единиц за «тик»).
Стараются поскорее очистить своих от негативок епископ и жрица света. Хэйт, чтобы не перегружать «коллег», снимает с себя всю дрянь сама. И Геро снова призывает. Раз эта громадина дымчато-крапчатая (за крапинки сойдут глазюки) специализируется на слабых атаках по области, наличие защитника уместно. Если что, есть шанс не сразу «скопытиться», передав часть урона питомцу. А там — подлечиться, отпиться банками.
Режим «защита» в настройках режимов поведения — хорошая штука от разработчиков. В данном режиме гидра мрака не ломанется на врага. Геро будет держаться рядом с хозяйкой, всеми головами отслеживать приближение вероятных опасностей. И стараться закрыть собой от атак. Буквально — всем собой.
Всякую разную живность призывают и союзники. У лекарей — это летающая мелюзга, бабочка и птичка. У прочих усато-хвостато-когтистый зверинец. Мелочь парит возле своих хозяев, а «зоопарк» отправляется вносить свою лепту в бой с боссом.
— Инь Юэ, играй чистоту, — распоряжение главы Цю Фэн.
Легкая мелодия заполняет пространство меж зеркалами. Что-то мурлычет под музыку струн изукрашенного циня бард. Звучит приятно, но едва ли это превосходное исполнение: до экспрессии Вала этому музыканту, как до Луны. Причем Луны реального мира, коей в Тионэе нет, вместо нее на ночном небосводе можно увидеть пару спутников помельче. И россыпь звезд без привычных узоров созвездий…
Звуки циня как-то смягчают напряжение боя. Наверное, дело в спокойной мелодии. Основная же задача песни чистоты — это снятие дебаффов. Каждые пять секунд срабатывает эффект очищения. С союзников в области действия снимается один (случайный) негативный эффект. Против босса, «спамящего» ядами и ослаблениями, не худший выбор песни.
Осенний ветер под звуки мелодии чистоты хлещет по Средоточию магией и мечами (двуручный дрын берсерка, аккуратный окутанный сиянием клинок паладина). Кастеты тоже не бездействуют. Эльф выцеливает глаза на ключицах. Видимо, при попадании в уязвимые точки, а глаза к ним наверняка относятся, как и на прошлой фазе, урон от стрел не совсем игнорируется.
Видно, что игроки Цю Фэн осторожничают. Прощупывают: что можно, а что нельзя. Ждут новых мощных атак. Средоточие Тьмы как-то слабо себя проявляет. Поблескивает лучами (урон по целям, по которым этот луч попал) из глаз. Да дым с туманом вокруг себя наводит.
Словно услышав обвинения в ничегонеделании, громадная рука снова гребет перед собой. Атакующие рассыпаются, кто куда. Успевают не все: «хвать» подцепляет паладина. Походя лапища давит варана-переростка. Практически вытирает пол чешуйчатым телом ящерицы.
«Не, ну это ж паладин», — даже не ёкает ничего в груди Хэйт. — «Этот выживет. Хорошо, что я Геро поставила далеко».
Позицию себе и питомцу она выбрала как раз с учетом самого первого «гребка» исполинской рукой. Глазомер у главы Ненависти развит, а как иначе работать с перспективой? Так что расстановка слабейших здесь не удача, а практическое применение художественных навыков.
Туманные пальцы сжимают фигуру в сверкающих доспехах. Хрипит неразборчиво Дэн, вспыхивают и гаснут на нем щиты. Стараются спасти товарища и епископ, и мастер духов.
Здоровье паладина утекает сквозь пальцы: туманная тварь намерена выжать пойманного досуха, до смерти.
— Бай Ню, урон светом в руку, — команда от Ли Хао.
— Но здоровье… — впервые за все фазы кто-то из Цю Фэн «вякнул» против решения лидера.
— Исполнять! — рык, достойный истинного, «полнокровного» орка.
— Да, — обреченное.
Два лекаря едва-едва удерживают воина света на грани. Если из связки епископ-жрица выпадет лекарка, Сан в одно лицо не выхилит соратника.
— Дэн, не используй бабл, — мастер духов продолжает командовать. — Если эликсиры из быстрых слотов доступны, применяй.
С трудом ворочается голова в крылатом шлеме. Отрицание. Хват перекрыл доступ к предметам.
Большой палец лапищи опускается на шлем паладина. И начинает медленно, словно растягивая удовольствие, вжиматься в металл.
Искристый поток света ударяет в костяшки туманных пальцев.
Рука… разжимается. Падает навзничь Дэн, помятый, чуть не расплющенный, здоровья «на донышке». Но живой.
— Ты знал? — Хэйт не может сдержать изумление.
«Если знал, что же сразу-то не сказал?» — вот эту часть она успешно «проглатывает», не высказывает вслух.
— Сильная уязвимость к свету, — ровно отвечает Ли Хао. — Предположил.
Средоточие Тьмы боится света. Очевидно. То, что поток света заставит хваталку отпустить жертву — неочевидно.
«Догадливость — уровень „бог“, или знает о механиках уязвимостей в Восхождении больше, чем вся Ненависть».
Падение Дэна — сродни сигналу для босса, что пора сменить зеркальце. Лапку заодно подлечить в зазеркалье…
Хэйт смещается к центру, как и Осенний ветер. Откуда бы ни появился босс, легче всего реагировать и менять расстановку из центра.
На сей раз из зеркала показываются обе руки. Ладони вперед, пальцы расставлены, очи на ладонях светятся особенно ярко.
Паладин без команды закрывает своим телом и выставленным щитом главу Ненависти. Босс готовит новый тип атаки, а художница — самое уязвимое звено. До пятой фазы она дожить обязана.
Длани делают резкий выпад вперед. Словно толкают воздух.
Словно? Толчок сдвигает все пространство, бьет, даже не касаясь напрямую, по всем: игрокам, их питомцам… Вспыхивают глазюки на ладонях. Массовая дезориентация!
Звездочки перед глазами Хэйт смешиваются с пятнами цвета венозной крови. Здоровье — в красной зоне. Без отражающего щита паладина и защиты Геро тут бы она и осела на камни. Хладным трупиком…
Ручищи не завершают начатое. Туман втягивается в зеркало. Средоточие проявляется сбоку. Открывает пасть…
Дезориентация спадает за миг до новой атаки. Длань земли, регенерация, лечение, какой-то быстрый отхил от светлой «старшей сестры».
К встрече ядовитого тумана, что бурлящей рекой мрака изливается из глотки Средоточия Тьмы, Хэйт подступает с полной шкалой здоровья.
Бард снова заводит песнь чистоты. Прошлую игру нарушил толчок со вспышкой от двух глазастых ладоней.
— После аое — максимальный урон, — вещает Ли Хао. — Кто может дотянуться — целимся в глаза на ключицах.
К счастью, эскиз завершен. Можно не отвлекаться от действий босса. Задача Хэйт до конца фазы простая: двигаться и жить. Двигаться из зон атак Средоточия. «Жить» не требует объяснений.
Яд с мелодией чистоты и активной работой лекарей переживается успешно.
— Бьем.
Это очень эффектно: множество красочных анимаций и мощных ударов отражаются в зеркалах. Будто их тут не десять игроков с питомцами против одной громадины, а целый альянс.
Цветок светящегося лотоса — высшая магия света — распускается подле босса. Светлые искры-зернышки кружат над лепестками, чтобы затем разом пронзить клубы тьмы. В прыжке дракона летит берсерк. Кастетчик выбивает искры при каждом ударе, а бьет он быстро. Лед и духовное пламя выжигают на бесплотном теле Средоточия Тьмы узоры. Рассекает дым светящимся мечом паладин. Оперенная смерть поражает один и тот же глаз на ключице заряженными стрелами.
Все эти слаженные усилия приносят плоды: шкала здоровья босса опускается до половины. Три «ляма» хп как корова языком слизнула. Коров тут нет, но есть буйвол, питомец кастетчика. Его рога тоже вносят свою лепту.
Босс не может оставить подобное без возмездия. Вытягиваются и поднимаются вверх его ручищи.
Осенний ветер не прекращает осыпать ударами, стрелами и заклинаниями исполина. Кроме двух персонажей: паладина, тот смещается чуть ближе к Хэйт, и мастера духов. Последний разворачивается лицом к союзнице.
Средоточие Тьмы обрушивает вниз обе руки.
— Простите, лидер Хэйт, — говорит Ли Хао. — Вы не сможете применять умения.
Вокруг главы Ненависти проявляются прутья клетки духов. Той, что однажды сковала Шрама — их общего врага из клана Прайд.
Прода 12.11.2024
«Хм?» — Хэйт в некотором смятении отшатывается от дрожащих астральным серо-синим пламенем прутьев.
Удар! Опрокинуты все, за исключением запертой в клеть духов художницы. В этой тюрьме нельзя применять умения. Магия, «физика», уход в тень — всё под запретом. Примененная к противнику, клеть дает отличное «окно» для урона по несопротивляющейся и надежно зафиксированной цели.