Но даже если это ему и удастся, все равно ничего не изменится: секс без любви не имеет смысла, это лишь иллюзия подлинного чувства.
Рассудив таким образом, Джоанна с удовлетворением отметила, что поступала правильно, все это время держа Гейбриела на расстоянии.
Она подвела печальные итоги. На протяжении почти трех лет я полагала, что не люблю и не хочу мужа. И только пять минут назад другая женщина, Синтия, открыла мне глаза.
Что ж, подумала Джоанна, как это ни горько, мне не остается ничего иного, кроме как еще год притворяться безразличной к мужу.
Но в глубине души она понимала, что эти двенадцать месяцев станут самыми долгими и трудными в ее жизни.
6
Работа и общение с друзьями и соседями помогали Джоанне сохранять присутствие духа. Ежедневно она совершала верховую прогулку, выгуливала собак, помогала садовнику очищать сад от скопившегося за зиму мусора и вместе с миссис Эшби наводила порядок в доме.
Личные вещи Лайонела наконец вынесли в чулан, тщательно вымыли комнату и поменяли шторы на окнах. Лайонел любил сочный алый цвет, Джоанне импонировали кофейный, янтарный и оливковый. Выдержанный в этих тонах интерьер стал более интимным и изящным. Джоанна старалась проводить больше времени вне поместья. Соседи и знакомые частенько приглашали ее на ланч или на обед. Разумеется, Джоанна понимала, что ими движет любопытство: слухи о необычном завещании и разладе между супругами просочились-таки за пределы Уэстроу. Тактично уклоняясь от ответов на коварные вопросы, она дипломатично помалкивала о планах на будущее. Последнее не составляло труда, поскольку она толком не знала, где придется жить и чем заниматься спустя год.
На первый взгляд легче всего было купить дом где-нибудь подальше от Уэстроу и спокойно обитать в нем на наследство Лайонела. Но Джоанна осознавала, что такой путь не для нее. Слишком уж затянулось ее отшельничество, пора начинать новую жизнь и делать карьеру. Каждому человеку требуется ориентир, какое-то живое, увлекательное дело, наполняющее смыслом существование и отвлекающее от печалей.
Бессонными ночами Джоанне рисовались картины ее будущего, но к рассвету они казались утопическими фантазиями. Устав от бесплодных бдений, она решила жить настоящим и не строить иллюзий.
О предстоящем переезде Синтии в «Три клена» таинственным образом узнала вся округа. Джоанне удалось уклониться от объяснений, но она не сомневалась, что рано или поздно молва донесет до соседей и слух о романе ее мачехи и Гейбриела. И тогда все станут провожать ее, Джоанну, сочувственными взглядами и перешептываться у нее за спиной.
Тем временем Синтия развила бурную деятельность и почти не бывала днем в поместье. Это облегчало Джоанне существование и вполне ее устраивало.
Генри Фортескью не возражал против сдачи коттеджа в аренду, но, услышав смехотворную цену, назначенную Джоанной, в недоумении скосил глаза на кончик носа. Сообразив, что стряпчий не вполне осознает, кто именно выступает в роли арендатора, Джоанна прояснила ситуацию, о чем немедленно пожалела.
— Каким образом миссис Элкотт намерена добывать средства к существованию? — Поверенный взглянул на нее колючими глазами поверх очков. — Вы проявили излишнее великодушие, обговаривая стоимость аренды. Однако ей придется заплатить налог и раскошелиться на отопление. Полагаю, вам известно, что после смерти Лайонела она лишилась содержания, которое получала при его жизни.
— Заботу о Синтии взял на себя Гейбриел, — невозмутимо сказала Джоанна.
Если бы мистер Фортескью догадывался о подноготной их отношений! Похоже, Синтия совершенно вскружила Гейбриелу голову, раз он позволяет собой манипулировать!
Гейбриел регулярно звонил, когда уезжал по делам, и к телефону всегда подходила Синтия. Джоанна слышала ее приглушенный грудной голос: то ласковый и вкрадчивый, то откровенно сексуальный и хрипловатый, он перемежался похотливым хохотком, от которого Джоанну тошнило. Скорее бы мачеха перебралась в коттедж! Джоанна была уже не в силах терпеть эту пошлую игру.
— Кстати, милочка, — невозмутимо обронила за завтраком Синтия, — ты не станешь возражать, если я заберу с собой кое-какие вещи?
— Какие именно? — рассеянно спросила Джоанна, разбирая утреннюю почту.
— Разные безделицы, скрашивающие нам жизнь: картину, завещанную мне Лайонелом, кое-что из обстановки моей комнаты…
— Разве ты не обговорила это с Гейбриелом? — вскинула брови Джоанна, осторожно вскрывая конверт. — Почему ты спрашиваешь разрешение у меня?
— Ты ведь хозяйка в этом доме! — пожала плечами Синтия. — Пусть и номинальная.
— Ну и что? — усмехнулась Джоанна. — Кстати, не хочешь проведать Сильвию Осборн? Во время похорон Лайонела они с Чарлзом были в Португалии и только недавно вернулись. Вот прислали письмо с соболезнованиями.
— Эта особа не вызывает у меня симпатии, — рассматривая свои ногти, ответила Синтия. — Сильвия страшная зануда, а с меня довольно рыданий и причитаний. Нет, я к ней не поеду!
— Но она крестная Гейбриела, он ее очень любит, — заметила Джоанна. — И я не считаю Сильвию занудой! Разве может быть скучным художник-пейзажист? Ее картины пользуются успехом.
— Вот и восторгайся ее мазней, дорогуша! — усмехнулась Синтия. — Я найду себе занятие поинтереснее.
— Например, отправишься в парикмахерскую, — вставая из-за стола, съехидничала Джоанна.
— Ты угадала, в салон красоты! — мягко улыбнулась Синтия. — Где чудесно проведу день. Мне хочется стать неотразимой к возвращению Гейбриела. Тебя, конечно, его мнение о твоей внешности не волнует, ты предпочитаешь общаться с собаками и лошадьми.
— Каждому свое! — невозмутимо согласилась Джоанна.
И, сопровождаемая верными псами, она отправилась на конюшню.
— Доброе утро! — приветствовала ее. Сейди. — Оседлать для вас Малышку?
— Нет, спасибо. У меня сегодня другие планы. — Джоанна ласково потрепала по холке свою подружку — старую, кобылу, на которой она обычно совершала прогулки, и, пройдя к стойлу Гнедого, погладила его по морде. — Пора ему размяться. Видит Бог, он застоялся. Нужно его хорошенько погонять.
— Но мистер Гейбриел запретил седлать Гнедого! — возразила Сейди. — У него непредсказуемый норов. Бедный мистер Лайонел! Конечно, лошадь не виновата в его смерти, однако… мистер Гейбриел сказал, что сам объездит ее.
— Чепуха! — поморщилась Джоанна. — Седлай Гнедого! Гейбриел вернется еще не скоро. Не беспокойся, если что, я возьму всю ответственность на себя.
Сейди неохотно подчинилась, к видимой радости Гнедого, давно не скакавшего на просторе, и вскоре Джоанна уже выезжала на нем со двора. Мерин вел себя нормально и не пытался сбросить наездницу.
— Молодец, красавчик! — ласково приговаривала Джоанна. — Мы с тобой непременно подружимся.
Однако первая поездка не доставила ей удовольствия: Гнедой держался настороженно, а завидев приближающегося велосипедиста, стал всхрапывать. Джоанна с трудом его успокоила, но крепче натянула поводья, проезжая мимо незнакомца на странном движущемся предмете, сильно напугавшем мерина.
Поскакав немного по тропинкам, безлюдным в это сырое и пасмурное утро, Джоанна повернула домой. Внезапно впереди на изгороди она увидела газету, зацепившуюся за кусты. Газета вдруг сорвалась и полетела. Гнедой заржал и встал на дыбы. Джоанна, едва не свалившись, намертво вцепилась в его гриву. Мерин не унимался, хрипел и, скользя копытами по мерзлой земле, вертелся на месте, косясь на подозрительный лист бумаги.
Внезапно раздался чей-то властный окрик, и молодой незнакомец, выросший словно из-под земли, крепко схватил Гнедого за узду.
Наездница облегченно вздохнула. Незнакомец взглянул на нее и спросил:
— С вами все в порядке?
— Кажется, да, — выдохнула Джоанна, пока не веря в свое спасение.
Мужчина был высокого роста, хорош собой и улыбчив.
— Слава Богу, все обошлось. Вы могли ушибиться!
— Но ведь этого не случилось. Благодаря вам! — Джоанна натянуто улыбнулась. — В следующий раз я отправлюсь на холм, там нет газет и других странных предметов.
— Вы хорошо с ним справляетесь, как я заметил, — улыбнулся молодой человек.
— Вы мне льстите, — покачала головой Джоанна. — Будь я действительно бывалой наездницей, я бы заранее заметила опасность и предотвратила ее. Но вас я здесь раньше не встречала. Вы местный или чей-то гость?
— Отныне буду жить здесь постоянно, хотя приехал навестить старых друзей. Будем знакомы, — протянул он руку, — Пол Гордон.
— Джоанна Берн, — ответила она, по рукопожатию окончательно убедившись, что Гордон очень силен.
— Мисс или?.. — спросил Пол с лукавой искрой в глазах.
— Миссис Берн, — покраснела Джоанна, смущенная этим взглядом.
— Вот не повезло! — огорченно вздохнул он. — А я так надеялся встретить прекрасную даму, которая согласится показать мне окрестности и, возможно, поужинать в моем обществе.
— Сочувствую! — рассмеялась Джоанна. — Не горюйте, вы скоро обязательно обзаведетесь друзьями!
Собаки, подбежавшие к хозяйке, угрожающе зарычали.
— Эй, вы! Тихо! — прикрикнула на них Джоанна. — Ведите себя прилично!
Но Джесс и Молли не унимались.
— Ненавижу собак, и они это понимают, — признался Пол.
— Возможно, — согласилась Джоанна. — Но обычно с ними такого не бывает, они ведут себя дружелюбно с незнакомыми людьми. Пожалуй, мне пора домой. Еще раз огромное спасибо, надеюсь, мы еще встретимся! — Она тронула лошадь с места.
— Можете в этом не сомневаться, — помахал ей рукой Пол.
В последний раз рявкнув на чужака, собаки затрусили за хозяйкой. Когда Джоанна, обернулась, чтобы спросить, где живет ее новый знакомый, его уже и след простыл. Исчез так же таинственно и быстро, как и появился.
Собаки обогнали ее, когда она въезжала во двор конюшни, и с радостным визгом бросились к шорной мастерской. Сердце Джоанны ёкнуло: оттуда вышел Гейбриел, засунув руки в карманы темно-синего длиннополого пальто. Губы его кривились в приветственной улыбке, но лицо оставалось холодным и надменным.