Приструнив свои мысли, чтобы ярость не вырвалась наружу, он начал одевать
на нее теплую толстовку, медленно скользя по телу. Затем он взялся за ноги, и
одел на нее треники, стараясь глядеть куда подальше.
Когда она была одета, она сразу же отшатнулась назад, и накинула на себя
одеяло. Она все еще дрожала, и Меррик в недоумении повернулся к камину.
Решив, что она находится слишком далеко от камина и, не желая, чтобы она
вставала, он подошел к дивану и просто начал тянуть его ближе, пока тот не
был достаточно близко, чтобы она почувствовала тепло камина.
- Лучше? - спросил он.
Лишь чуть изогнутые губы, смахивали на улыбку. - Лучше.
Он уселся на диван рядом с ней, стараясь не трогать ее и не сидеть слишком
близко. Хоть выражение ее лица и не поменялось, глаза все же прожигали в
нем дыру, не оставляя его и на мгновенье.
Повисло неловкое молчание. Он по-идиотски себя чувствовал. Он и понятия
не имел, что делать в данной ситуации. Женщины в беде - это не то, с чем ему
приходилось когда-либо сталкиваться. И по правде говоря, если спросят, то
он бы ответил, что они те, кого он избегал бы любой ценой. Казалось, словно
они приносят больше неприятностей, чем надо.
Но она... Было в ней что-то, что привлекло его внимание еще при первом
взгляде на нее.
Его защитные инстинкты забушевали где-то в желудке, рвясь наружу.
Никто и никогда не прикоснется к ней. Не когда она с ним. Никто больше не
причинит ей боль.
При всем этом, он знал, что мысль звучит смешно. Это, словно, он заявлял на
нее свои права, словно, он станет ее защитником и будет следить за ней. И,
черт возьми, он знал, что здесь что-то большее.
Это стыдило его. Это мерзко для него. Но он хотел обнять ее. Потрогать ее.
Он хотел отгородить ее от всего плохого. Поцеловать ее и показать, насколько
нежен он может быть.
Эту женщину, которая больше никогда не захочет, чтобы к ней прикоснулся
мужчина. С которой обошлись грубо и жестко. Осознание этого превратило
мысли в черную ярость.
Он хотел бы стать тем, кто будет ее радовать, кому она сможет доверять. И
неважно, как нелепо эта мысль звучала, учитывая то, что они знакомы лишь
несколько часов.
- Ничего не помнишь? - спросил он тихо.
Ее брови и губы превратились в страдальческую гримасу. Он сразу же
пожалел, что спросил об этом.
- Когда я закрываю глаза и сосредотачиваюсь, я почти у цели. Это имеет хоть
какой-то смысл? Это, наверное, звучит глупо.
- Нет, - стал отрицать он. - Нисколько
- Все, будто окутано тьмой, и я начинаю думать, что будь там хоть кусочек
света, я бы смогла вспомнить обо всем, что позабыла. Но это страшно,
потому что я знаю, появись там свет, появятся и очень плохие вещи.
Ее губы начали дрожать. - Я боюсь.
Прошептала она с видимой уязвимостью в голосе. Больше нет сил держать
дистанцию между ними, он протянул руку и осторожно притянул ее в свои
объятья.
Поначалу она напряглась и сидела, как вкопанная, пытаясь побороть страх,
но потом все же расслабилась и растаяла в его объятьях.
Он шевельнулся, пытаясь развернуться и быть ближе к ней, так ей станет
теплее, а он, в свою очередь, прижмет ее к своей груди.
- Я знаю, тебе страшно, - сказал он. - Но я хочу, чтобы ты знала, что ты в
безопасности со мной и Кейдом. Мы не позволим чему-либо случиться с
тобой. Все, что сейчас тебя пугает - все в голове, в воспоминаниях. Эти вещи
не причинят тебе боль. Только люди могут это сделать, и я надеру задницу
любому, кто приблизится к тебе.
Она повернулась к нему лицом, чтобы заглянуть в его глаза. Маленькая
улыбка коснулась ее губ.
- Знаешь, а я тебе верю? Есть что-то в твоем голосе. Сама не понимаю. Это,
наверное, глупо с моей стороны, а может, я в отчаянии, чтобы доверять кому-
либо. Я чувствую... - ее голос звучал вперемешку с рыданиями. - Я чувствую
себя так одиноко.
Мерркик коснулся губами ее лба. - Ты не одинока. У тебя есть я и Кейд. Я
обещаю, что мы не бросим тебя. Мы сделаем все, что понадобиться, чтобы
спасти тебя.
- Спасибо, - прошептала она.
Она положила голову ему на грудь, и он сразу начал гладить ее замаранные
волосы цвета вороного крыла. Темные, как полночь волосы, потрясающе
контрастировали с ее глазами цвета океана. Она была той женщиной,
которую мужчина заметит в толпе. А это значит, что он и Кейд должны
хорошенько постараться, чтобы обезопасить ее.
Дверь открылась, и по полу зазвучали тяжелые шаги. Женщина резко
дернулась, от страха, широко распахнув глаза, и вцепилась в Меррика в
безмолвной просьбе о защите.
- Шшш, - успокаивал он. - Это просто Кейд. Он вернулся с едой и твоими
медикаментами. Все будет хорошо.
Моментом спустя, Кейд появился с пакетом на вынос и белым аптечным
пакетом. Он направился к журнальному столику и положил на него покупки.
- Как на счет выпить? - спросил Кейд. - Есть вода, чай и соки. Я взял в аптеке
апельсиновый и виноградный.
- Вода звучит не плохо, - пробормотала она.
Он вынул все покупки, а затем открыли дымящуюся миску куриного супа с
лапшой. Он открыл бутылку воды и поставил его рядом с миской, а потом
указал ей на еду.
- Тебе хватит сил поесть или тебя покормить?
Меррик увидел дискомфорт, отраженный на ее лице. Она покачала головой и
попыталась освободиться от объятья Меррика. Он помог ей, придерживая в
вертикальном положении и не позволяя быстро двигаться.
Когда она уселась на край дивана, Меррик накинул одеяло ей на плечи, а
Кейд взял ее руки в свои, чем немало удивил ее.
Он потер ее руки, таким образом согревая ее пальцы, а потом посмотрел на
нее с нежностью в глазах, и Меррику стало все понятно.
- Как только ты поешь, я дам тебе антибиотики и кое-что от боли. И ты
хорошенько выспишься.
Она признательно кивнула и потянулась за ложкой, неуклюже возясь с ней из-
за повязки на руке.
В итоге Кейд забрал ложку, а ее руки аккуратно положил ей на колени.
- Позволь мне, - мягко сказал он.
Глава 5
Кейд взглянул ей в глаза, затем взял миску c ложкой и сел на диван рядом с
ней. Она оказалась между ним и Мерриком, и он не был уверен, нормально
ли она это воспримет. Любая женщина почувствует себя некомфортно, сидя
между двумя амбалами.
Кейд был не таким крупным, как Меррик. У него не было татуировок или
длинных волос. Но он тренировался с Мерриком. Он был его давним
партнером по рингу и просто придерживался такого же строгого режима, как
Меррик.
– Я буду держать миску как чашку, так что можешь просто пить из нее, –
сказал он. – Скорее всего, я испачкаю тебя, если начну кормить с ложки, не
говоря о том, что это будет долго.
Она неловко улыбнулась дрожащими губами и позволила поднести миску
ко рту. Она приподняла и положила свои перевязанные руки поверх его, и
сделала первый глоток.
Она отодвинулась, закрыла глаза и вздохнула, выглядя довольной.
– Порядок? – спросил Кейд.
Она кивнула.
Он снова поднес миску к ее рту, и в этот раз она сделала глоток побольше.
Она медленно смаковала, будто ожидала, что ее желудок взбунтуется.
Кейд терпеливо ждал, пока она, наконец, со вздохом не откинулась на
спинку дивана.
– Это было потрясающе, – сказала она.
Он потянулся за водой, а потом вынул из пакетика ее препараты. Положил
антибиотик и обезболивающее на ладонь и вместе с водой, по одной, поднес
к ее губам. После того как она запила вторую таблетку, Кейд взялся убирать
беспорядок, но Меррик отмахнулся от этой затеи.
– Я сам справлюсь. Оставайся с ней.
Кейд приподнял бровь, но Меррик махнул головой в сторону женщины и
многозначительно посмотрел на Кейда. Он хотел, чтобы тот больше времени
проводил с ней и чтобы рядом с ним она чувствовала себя комфортно. Было
очевидно, что Меррик добился ее доверия, судя по тому, как она прижималась
к нему, когда Кейд вернулся с едой.
Кейд снова посмотрел на неё, как вдруг её глаза расширились, и она
выпалила:
– Элли!
Кейд нахмурился, но подался вперед, чтобы быть ближе к ней.
– Кто такая Элли?
Женщина повернулась к нему с изумлением на лице.
– Я. Кажется. Это мое имя. Не полное, но так меня называли. Я уверена в
этом.
– Это потрясающе, – спокойно сказал Кейд. – Видишь? Это только начало.
Как только ты почувствуешь себя в безопасности, ты все вспомнишь. Элли –
очень красивое имя. Тебе подходит.
– Спасибо, – искренне сказала она. – Спасибо, что так добры ко мне. Что все
понимаете. И за то, что помогаете мне. До сих пор не могу понять, зачем вам
это. Большинство бы смылось в ту же минуту.
Кейд нахмурился.
– Нет ни единого шанса, что мы с Мерриком оставим тебя одну. Тебе нужна
наша помощь, и ты получишь ее.
Она робко стиснула своими перевязанными пальцами его.
– Спасибо.
Этим простым прикосновением она дотронулась до самых глубин его
сердца. Она была в явном ужасе и чувствовала некую неопределенность, но
она точно доверяла им обоим, ему и Меррику. В груди разлилось
удовольствие. Он хотел, чтобы она доверяла ему. Хотел, чтобы она не
испытывала никаких сомнений, находясь рядом ними.
Черт подери, он хотел, чтобы она принадлежала ему. Он думал о ней как о
своей. И не сомневался, что Меррик чувствует то же самое. Здоровяк
становился ужасно ворчливым собственником, когда речь заходила о ней.