Экология души
Современный западный мир поглощён вопросами экологии, и глупо было бы отрицать, что окружающая среда находится в критическом состоянии. Проблемы эти важны и насущны, но вместе с тем необходимо вспомнить, что слово «экология» произошло от древнегреческого οἶκος (жилище). Оно означает «наука о доме» и предполагает умение беречь его. Главным домом людей, однако, является вовсе не вмещающая нас природа, а наше собственное сознание, в заботе о чистоте и здоровье коего мы еще не сделали даже первых шагов.
Душа человека являет собой поистине постапокалиптический пейзаж – затянутая облаками и клубами ядовитых испарений, испещренная кратерами и рытвинами, травмированная и замусоренная куда сильнее, чем атмосфера и водоемы нашей планеты. Чтобы на этой почве могли взойти здоровые посевы, требуется научиться управлять своим сознанием, научиться нейтрализовывать и использовать негативный опыт. То, как каждый из нас реагирует на него, является определяющим фактором в формировании личности и строя всей жизни. Конструктивный ответ на негативный опыт можно также представить в виде трех обобщенных и дополняющих друг друга стратегий.
В первую очередь он основывается на преодолении аберраций дальности и близости. Свобода от желания избавляет нас от производящей основной объём страдания болезненной привязанности к объектам влечения и преувеличенного страха перед объектами избегания. Творческое освоение настоящего, с другой стороны, выстраивает психическую жизнь вокруг процесса, а не отдаленного результата. Оно предохраняет от пренебрежения мгновением и тем, что оно может предложить. Как следствие, экзистенциальный разрыв смыкается с обеих сторон, а наша уязвимость перед любыми штормами и бурями внешнего мира снижается, ибо мы переносим условия счастья и роста внутрь, где им самое место.
Нанеся удар по двум главным когнитивным искажениям, мы подвергаем затем понимающему осознанию все негативные программы, которые, подобно ледовым скульптурам, начинают таять в его лучах. Эта работа дополняется формированием и осознанием положительной программы, что позволяет целенаправленно менять расстановку сил внутри психики.
Наконец, мы вскрываем конструктивное содержание негативного опыта в соответствии с принципами, изложенными в главе о творческом дискомфорте. Он есть неотъемлемая и необходимая часть игры, обеспечивающая дальнейший рост. Вместо того чтобы вытеснять его или компенсировать через агрессивное самоутверждение, мы должны с интересом осваивать его и извлекать несомый им урок. Полушутя-полувсерьез, можно сказать, что даже когда нам приходится мученически волочь свой крест на гору, неплохо помнить, что это хорошее фитнес-упражнение и целая школа закалки характера. Опознание положительного потенциала негативного вновь обрушивает верхнюю планку экзистенциального разрыва, не только высвобождая творческие возможности, но и делая неоценимый вклад в наше самочувствие.
Можно согласиться с Христом в том, что Царство Божие пребывает внутри нас. Все известное о человеке говорит в пользу данного утверждения. К этому, впрочем, нужно сделать куда менее утешительное добавление. Внутри нас также располагаются все девять кругов ада, на которых медленно поджаривается бо́льшая часть человечества, и не после своей смерти, а прямо сейчас.
Оба названных измерения не грядут когда-то в будущем и тем более после окончания жизни. Туда не раздают билетов священнослужители, и их не купить «добрыми» или «злыми» делами, хотя предпочтение тех или других имеет весомое значение для душевной экологии. Прежде всего, это определенные режимы работы сознания, и дабы распахнуть двери в один из них или поменять место собственной прописки, требуется понять, как оно работает.
Лучший союзник здесь – это наша способность суждения, которой лимбическая система и локализованные в ней эмоции и потребности должны быть подчинены. Подчинены в том смысле, что должны довериться ее руководству во имя общих интересов. Без разума наши чувства слепы и являются врагами сами себе. Но и разум без чувств не может раскрыть своих высших возможностей – он становится слаб, вял, бесплоден, склонен к уничтожающему его замыканию в себе и вообще малоинтересен.
Уверенность в себе
Прежде чем запускать новый антидепрессант в производство, его сперва испытывают на животных. Роль подопытных обычно играют крысы, так как они просты в обращении и мозг их биохимически чрезвычайно похож на человеческий. В 1970-х гг. для тестирования эмоционального баланса грызунов было разработано несколько экспериментов, самый популярный из которых называется «принудительное плавание». Крысу опускают в заполненный водой сосуд на 10 минут и замеряют, сколько и как часто она находится в фазе активного плавания (энергичные движения всеми лапами), пассивного плавания (слабые гребки, поддерживающие тело на плаву) и иммобилизации (отсутствие движений).
Нормальная крыса, смотрящая в будущее со здоровым оптимизмом, борется за свое место под солнцем изо всех сил и резво перебирает лапками. Напротив, если животное пребывает в депрессии (по врождённой предрасположенности или искусственно обеспеченной лаборантами), оно проявляет себя довольно вяло, быстро впадает в отчаяние и сдается. Сходство между крысами и людьми здесь так велико, что чувства обоих биологических видов в состоянии депрессии прекрасно выразил английский поэт Джон Китс: «Чувствую себя так, что нырни я сейчас в воду, то не уверен, стану ли шевелить ногами, чтобы всплыть» (письмо к Бенджамину Бейли, 1 июня 1818 г.). Работающий препарат возвращает желание держаться на плаву как крысам, так и людям в состоянии Джона Китса.
Во втором эксперименте под названием «приподнятый крестообразный лабиринт» измеряется одновременно уровень тревожности и общее эмоциональное состояние. Крысу помещают в центр конструкции в форме знака «плюс» с двумя открытыми и светлыми «рукавами» и двумя темными и полузакрытыми. Являясь норным животным, любящим темноту и избегающим открытых пространств, она тотчас же прячется в темном рукаве. Грызуны, однако, любопытны, и в них сильны поведенческие программы по исследованию окружающего пространства на предмет возможностей и угроз. Здоровая и бодрая крыса часто совершает вылазки в большой и страшный мир, она проводит много времени в светлых рукавах, отважно изучает и обнюхивает все вокруг. С другой стороны, если зверек обладает повышенным уровнем тревожности, находится в депрессии или доведён до такого состояния исследователями, то он жмется по темным углам и чрезвычайно неохотно выбирается наружу.
Чего не хватает всем тем, кто так легко падает духом, опускает руки и прекращает прилагать усилия? Чего недостает тем, кто везде видит угрозу и боится взяться за соразмерную его силам задачу, боится покинуть темный комфортный угол, даже когда ничего не предвещает беды? Тем, кто так часто не рискует высунуть носа в пространство неопределенного, хаотического, но одновременно и полного возможностей? Ответ один: уверенности в себе и мужества, которые, в сущности, представляют собой одно и то же. С точки зрения науки, как мы увидим далее, понятия эти прекрасно применимы не только к людям, но и к более простым существам, от ракообразных до крыс.
Сперва, однако, попробуем нарисовать в воображении эталон уверенного в себе человека. Скорее всего, культурный код современности предложит сознанию кинематографический образ мужчины, который чувствует себя совершенно непринуждённо, раскованно и невозмутимо в самых непростых ситуациях взаимодействия с другими людьми. Без всякого внутреннего смятения, а даже с азартом он может выступить и перед большой скептической аудиторией, и заговорить с прекрасной незнакомкой в окружении ее друзей, а если и получит отказ, то это его ничуть не покоробит. Он не зависит от чужих мнений, поэтому не боится их изменений, не оглядывается на их колебания, а в конфликтной ситуации сохраняет невозмутимость.
Теперь представим иной лик уверенности в себе: индивида, который целенаправленно двигается вперед в потоке жизни, принимает вызовы судьбы и охотно берется за сложные задачи. Да, порой он терпит неудачи, совершает ошибки, но они не ввергают его в отчаяние, не обрушивают самооценку и не лишают устремлённости.
Можно соорудить сотни подобных картин, хоть по голливудским лекалам, хоть по образцам XIX в., и у всех будет прощупываться общий знаменатель. Вопреки расхожим ассоциациям, таковым не будет убеждение, будто у тебя все получится, безразличие к мнению окружающих или завышенная до самолюбования самооценка. Все это классические признаки психических расстройств или банального идиотизма. Всякий биограф и наблюдатель жизни знает, что самые уверенные в себе люди нередко могут сомневаться в успехе собственных замыслов, быть скромного мнения о своей персоне и при этом они совсем не безразличны к чужим оценкам, хотя и не зависят от них.
Копать нужно в другом направлении и одновременно глубже. Почему уверенный человек непринужденно и комфортно чувствует себя даже в самых непростых взаимодействиях с окружающими? Почему неудача или череда оных не подрывают его самооценки и энтузиазма? Почему он так часто с готовностью принимает на себя ответственность, которая давила бы другим на плечи? Ответ в общем-то на поверхности: такой индивид обладает повышенной устойчивостью к психологическому дискомфорту и те ситуации, которые кажутся угрожающими и демотивирующими для рядового индивида, не выводят его из равновесия. Иными словами, для него намного меньше, если есть вообще, эмоциональная цена провала, перемены чужого мнения, неопределенности ситуации, тяжести задачи.
Мы уже вплотную приблизились к пониманию природы уверенности в себе, но прежде чем пролить на нее свет, требуется обратиться за подкреплением к биологической подоплеке вопроса. Как мы помним, серотонин является одним из важных тормозящих веществ: он отсекает лишние информационные потоки, снижает болевую чувствительность и участвует в формировании ощущения сонливости. Что нас сейчас интересует прежде всего, он тормозит центры негативных эмоций, в первую очередь задний гипоталамус, миндалину и островок.