– Да, – кивнула Алиса. – Именно так. В этой сказке и про холодные пески, кажется, тоже было.
– Зыбучие, – поправил ее Лин. – Пески в сказках были зыбучими.
– Только этого не хватало… – Трой подтянул к животу согнутые колени, укладываясь поближе к ослабленному телу сестры. – Она дрожит вся, пол такой холодный, словно под ним лед…
Сэм завозился, снимая свою куртку, и швырнул ее близнецам. Локтем он задел стену, и от резкого движения та содрогнулась, песок начал струиться по ней, осыпаясь с потолка.
– Не двигайтесь, – прошептал Освальд, предостерегающе взмахнув руками. – Кто вообще взял тебя в Крылатые, болван, если ты все рушишь?
Сэм виновато буркнул что-то себе под нос, стараясь не шевелиться, хотя назойливые струйки песка уже забились за ворот его широкой рубахи.
– Ты и взял, – заметил Лин, осторожно сбрасывая с себя песчаного таракана.
Тот попытался проворно сбежать, но Чарли одним прыжком настиг его и хрустко прокусил панцирь.
– Зверюга! – одобрительно хмыкнул Сэм.
– Если застрянем здесь, то питаться будем как он… тараканами. А может, и друг другом. – Освальд раздраженно передернул плечами.
– Надеюсь, сияние закончится раньше, чем ты проголодаешься, брат, – ухмыльнулся Лин. – Горы совсем рядом, почти долетели до них, как только выберемся наружу, сможем оглядеться.
– В этой стороне не должно быть гор, – убежденно произнесла Алиса, – я это точно знаю. Пылевая коса тянется на дни пути, ее пересекает всего одна гряда, и ту мы оставили позади, выдвигаясь к плато. Здесь со всех сторон должна расстилаться бесконечная пустыня…
– Но ты же сама видела их на горизонте! – воскликнул Крылатый.
– Видела, – вздохнула Алиса, – но тогда я просто не могу понять, где мы находимся. Томас постоянно изучал карту, я успела ее как следует рассмотреть.
– Значит, у него была неверная карта, и все тут, – недовольно произнес Лин, ему не нравилось, как теплеет голос Алисы каждый раз, когда она вспоминает бывшего Вожака.
Алиса пожала плечами и хотела сказать что-то еще, но ее опередил протяжный стон. Гвен с трудом приподнялась на локтях и невидящим взглядом окинула лица Вестников.
– Где мы? – прохрипела она, отворачиваясь от поднесенной к ее губам фляжки с водой.
– Тихо, тихо… – зашептал Трой.
Он попытался уложить сестру на расстеленные куртки, но та оттолкнула его руки и снова спросила:
– Где мы?
– В пустыне, помнишь? Мы полетели к плато, но попали в бурю, – осторожно начала Алиса.
Гвен сморщилась, пряча лицо в ладонях. Она вздрогнула всем телом и медленно опустилась на свое ложе.
– Я подумала, что мне просто приснилось… это все. Что мы в общем доме. И все хорошо…
В ее голосе звучали слезы. Трой замер, Крылатый не помнил, когда в последний раз видел сестру плачущей.
– Да объясни ты толком, – жалобно попросил он, наклоняясь к самому ее лицу.
«Как же они похожи»! – в который раз подумала Алиса, прислушиваясь к еле слышному шепоту близнецов.
– Что-то надвигается. Нет… оно неподвижно, это мы движемся ему навстречу… – бормотала Гвен, которую вновь бросило в жар.
– Ты что-нибудь чувствуешь? – прошептал Лин, находя ладонь Алисы и сжимая ее своей.
Крылатая на мгновение замерла, прислушиваясь к себе. Но предчувствий не было. Ни дурных, ни волнующих. Ничего. Обычная пустота, не сверкающая серебром, как уже привыкла Алиса. В голове были только ее собственные мысли, ничей шепот не подсказывал дорогу, никто не спешил предостеречь. В Алисе не было ни единого образа Рощи, ни одного слова Алана.
Она покачала головой, чувствуя, как в ответ Лин сжал ее ладонь чуть сильнее и отпустил.
Гвен начала метаться в лихорадочном бреду, вскрикивая, пытаясь вскочить. Трой удерживал ее за плечи, по его лицу было видно, как медленно, но неотвратимо страх наполняет сердце Крылатого.
Вестники старались не двигаться, в любой миг песчаные стены могли осыпаться, на разговоры не оставалось сил. Напряженное ожидание рассвета выматывало их похуже любого полета. Когда Гвен вскрикнула особенно громко и следом медленно осела боковая стена зала, обнажая еще один узенький коридор, Освальд судорожно втянул в себя воздух и двинулся к выходу.
Его проводили мрачными взглядами. Даже находясь под слоем песка, Вестники чувствовали, как рассыпаются манящими всполохами жадные, кровавые небеса. Трой потянулся за флягой, намереваясь снова смочить тряпку, что прижимал ко лбу сестры, и чуть слышно выругался.
– Тут твой зверь, Алиса! – сказал он немного громче.
Чарли и правда покинул свой пост возле руки хозяйки, неслышно проскользнул по сыпучему песку и улегся рядом с Гвен, приткнувшись к ней мягким бочком. Уши он плотно прижал к голове, а черные глазки его озабоченно сверкали в полумраке. Гвен всем телом повернулась к зверьку, опуская безжизненную ладонь на пушистый лисий мех.
– Не бойся, он ее не обидит, – сонно пробормотала задремавшая Алиса, устраиваясь поудобнее.
Она уже совсем погрузилась в сон, спокойный и пустой, когда пыльную тишину разорвал громкий окрик снаружи.
– Эй! Сюда, быстро сюда! – кричал Освальд.
Первым завозился Сэм, который привык исполнять приказы, отданные таким требовательным голосом, не раздумывая и не медля.
– А если он там свихнулся? – сказал Трой, прижимая к себе сестру.
– Мы посмотрим, что там, а ты побудь пока здесь, – решительно проговорила Алиса и двинулась в коридорчик, где уже скрылась массивная спина Сэма.
Лин напоследок ободряюще улыбнулся Трою и тоже нырнул в проход.
Провожая его взглядом, Трой с трудом сдержал дрожь. Глухие, сыпучие стены пещеры давили на него. Страх за охваченную жаром сестру затягивал удавку все крепче. А бессвязный шепот Гвен о надвигающемся на них зле, который кого угодно мог вывести из равновесия, только усугублял его тревогу. Трой многое бы сейчас отдал, лишь бы последовать за друзьями наружу, еще больше – чтобы увидеть рядом привычно смешливую, здоровую сестру. Но жизнь давно научила Крылатых принимать все как должное, потому парень расслабленно выпрямил ноги, еще крепче прижал к себе горячее тело Гвен и принялся ждать новостей. Чарли оставался рядом, напряженный, готовый защищать новых друзей от любой беды, что только могла прийти через узкий подземный ход.
Небеса успокоились. Это Алиса заметила сразу. Пространство больше не наполняла дурная сила, сравнимая по своей манящей красоте лишь с образами Рощи. Чистое небо безмятежно высилось над пустыней, на нем мерцали россыпи звезд, луна за розоватой дымкой тускнела, уже готовясь уступить рассвету. Холодный воздух полнился горечью, но даже ее привкус во рту был привычным, знакомым и успокаивал уставших от напастей Вестников.
– Кажется, все! – радостно выдохнул Лин. – И где теперь наши скалы?
Освальд, стоявший поблизости, молча вытянул руку. Алиса сначала обратила внимание на дрожание его пальцев, а потом всмотрелась в том направлении, куда он указывал, и ахнула: в отдалении возвышалась скалистая гряда, чуть поблескивающая в рассветном сумраке. Очень похожая на скалы, что покинули Крылатые, отправляясь в вылазку на плато.
– Выходит, мы все это время летели назад? – пробурчал Сэм, разминая ноги. – Так долго?
– Не понимаю… – Лин потер глаза, словно надеясь, что горы исчезнут. – Мы летели большую часть дня, не зная куда… а вернулись назад. Как это вообще возможно?
– Вот именно, не зная куда! Мы кружили на месте, – едко сказал Освальд. – Ты молодец, мальчик, настоящий Вожак. Гвен чуть не умерла в двух шагах от лагеря… и снова по твоей вине. Знаешь, кто вы все? Ты и твои подружки? Избранные детки, не ведающие жизни. – Он презрительно скривился. – Уж не знаю, в чем ты так искусен, чтобы сразу двух иметь, но Вожак из тебя еще хуже Томаса. Хотя куда уж хуже…
Лин на мгновение замер, а потом, не издав ни звука, рванулся к Освальду и сбил его с ног. Алиса не успела подскочить к ним, а Лин уже размахнулся и впечатал кулак в скулу противника.
– Отпусти его! – закричала Алиса, стараясь удержать руку молодого Крылатого, но тот оттолкнул ее в сторону, просто отмахнувшись.
– Ты этого добивался, Роща тебя сожги? – шипел он, нанося удары по лицу Освальда, силящегося сбросить с себя разъяренного парня. – Слабак! Не смей даже открывать свой грязный рот…
Лин задыхался от ярости, он уже не видел, куда бьет, не отмерял силы удара, весь ужас прошедшей ночи вдруг вскипел в нем, обращаясь гневом, затмевая разум.
– Лин! Лин! – звала его Алиса, но Крылатый едва слышал ее голос, словно он доносился из-за плотной пелены его обжигающей злости.
Крылатый размахнулся еще раз, когда его рука вдруг натолкнулась на непреодолимую преграду, и кто-то схватил его и завернул дугой. Небо и пустыня поменялись местами. Мгновение, и Лин уже лежал лицом в песке, отплевываясь и рыча.
– Остынь, – назидательно прогудел над ним Сэм, не позволяя Лину перевернуться и встать.
Алиса тем временем помогала подняться на ноги Освальду. Лицо его медленно отекало, расцветая багровыми кровоподтеками, левый глаз уже оплыл, правый злобно сверкал из-под рассеченной брови.
– Ты как? – спросила Алиса, отряхивая его от песка, но мужчина оттолкнул ее руку, выпрямляясь.
– Щенок, – только и сказал он, презрительно сплевывая кровь на песок.
В этот самый миг Алиса с тревогой почувствовала, что медальон на ее груди завибрировал и налился тянущей болью. Она отрешенно смотрела, как вырывается из сильных рук Сэма Лин, как ожесточенно говорит что-то Освальд, вытирая текущую из губы кровь. Время замедлилось, происходящее словно разорвалось на отдельные фрагменты, что сменялись с томительными паузами. Вот Освальд проводит ладонью по лицу. Вот он опускает руку вниз, продолжая презрительно кривить губы. Вот кровь стекает по его пальцам и капает на землю. Песок шипел под каждой такой каплей. И было в этом звуке что-то неестественное, что-то дурное, лишающее Алису сил.
Почти уже скрывшаяся из виду луна вдруг полыхнула розовым светом, и пустыня ответила ей алой вспышкой. Ужас пронзил Алису ослепительной болью. Она вскрикнула, но не услышала своего голоса. Очень медленно, слишком медленно поднялась ее рука, не успев прервать полет еще одной капли крылатой крови. Песок с шипением впитал и ее.