– Этого можно вполне избежать – если работать честно, не воруя и не плутуя… Вы же больше не будете мошенничать, гражданин зэка?
То, чуть не плачет:
– Ну, не могу я так!
Делано удивляюсь:
– Не можете прожить на одну зарплату, что ли?
Действительно, прожить во время НЭПа на зарплату совслужащего – это надо особый менталитет иметь! Особенно, если имеется семья. Сразу вспоминается сценки из «Комеди-Клаб», по-моему, про честного гаишника 90-х годов и его прозрачно-синих от такой «жизни» домочадцев. Хотя, у этого типа нет семьи – жена умерла ещё до революции, а дети… Хм, гкхм…
«Кого уж нет, а те далече» – Смутное время, как-никак, довелось пережить!
– Дело не в окладе и моей способности на него прожить, – прижав обе руки к груди, отвечает, – это пагубная страсть моя!
– «Страсть»?!
Мля, каких только маньяков-извращенцев на этом свете не встретишь…
– Совершенно верно: СТРАСТЬ!!! Кто-то страстно посещает скачки, кто-то не может прожить без рулетки в казино, кто-то – без бильярда… Пьяница – пьёт, наконец, а марафетчик – нюхает! Я ж, беру взятки и ворую – таким уж меня Бог создал.
…Какая-то разновидность «клептомании»? Кажется, читал где-то: тыря по мелочи – некоторые индивидуумы повышают таким образом собственную самооценку. Мол, отсюда такое широко распространённое в позднем СССР явление как «несуны» – тащащие с родного предприятия буквально всё, даже – по определению никогда им не пригодящиеся.
– А поменять страсть не пробовали? Есть много других занятий – по которым можно сходить с ума: литература, искусство, спорт… Рыбалка, в конце-то концов!
Тот, только с полной безнадёгой рукой махнул.
– Извините, Илья Михайлович, – осторожно-вкрадчиво спрашиваю, – к услугам психиатра не доводилось обращаться? Извините, ещё раз…
– Ещё при Государе-Императоре, – тяжело вздыхает, – особых отклонений не обнаружено…
Привстав, протягиваю руку – давая знать, что «аудиенция» закончена:
– Понятно… Ну, тогда – не знаю чем и помочь! Идите и удачи Вам…
Зэка натужно выдавливает из себя, резиново улыбаясь:
– В народе по такому случаю говорят: «Горбатого могила исправит».
Дождавшись, когда он окажется почти у двери, говорю в спину с ледяным холодом:
– На Колыме вечная мерзлота – поэтому у Вас не будет могилы, гражданин Овильянский! Мясо и внутренности вашего трупа – сожрут гиеновидные песТцы, а кости – детёныши чукчей по тундре растащат, играя ими в городки…
В те времена, да ещё для людей – воспитанных при «старом режиме», могила – это весьма «сакральное» место!
И тут его как ломом по ногам подкосило. Брякнувшись на колени, он пополз к столу:
– Спасите, гражданин начальник! Век за Вас буду Бога молить…
Сказать как на духу: насчёт «пожизненного» и «Колымы с Магаданом» – это был мой чисто стёб и, я невольно испугался содеянного… Как инженер Брукс из тех же «12 стульев» – когда за ним таким же образом, на четвереньках «бегал» охотник за сокровищами покойной воробьянинской тёщи. Однако, в отличии от этого литературного персонажа, я «Мусю» звать не стал – а не подав вида, усадил гражданина зека обратно на стул, напоил чаем и сделал предложение – от которого тот не смог отказаться:
– В Ульяновске есть одна вакансия – как будто специально для Вас… Если согласны – могу трудоустроить, Илья Михайлович. Подальше от столицы – подальше от соблазна и греха. Согласны?
– Согласен! Премного Вам благодарен, Серафим Фёдорович – век за вас буду Бога молить!
Напоследок осталось утрясти ещё один вопрос…
– Только честно, как на духу, – смотря в его блеклые от времени глаза, спрашиваю, – воровать будете?
Мнётся, прячет бегающий взгляд, долго не решается и наконец – как у расстрельной стенки вставая, выдыхает:
– Буду!
Молодец!
– Ну и сколько Вам надо в месяц украсть, чтоб удовлетворить свою пагубную страсть?
– А это бывает по настроению – заранее никогда не угадаешь: иногда пятьюстами рублями обхожусь – а иногда и трёх-пяти тысяч не хватает.
– И на что тратите краденное, если не секрет?
Пожимает плечами:
– Да, так… Как обычно!
– Понятно.
Хорошенько подумав, заявляю ему:
– Хорошо! Воруйте в этих пределах – но в конце отчётного квартала, мне полный отчёт по краденным из волостного бюджета суммам.
– Зачем? – недоумённо вопрошает.
– Буду Вас покрывать – вносить недостачу в бюджет из своих кровных.
Пока гражданин зэка изумлённо глазёнками хлопал, встал и подошёл к нему вплотную. Тот тоже поднялся со стула и, тут же получил от меня резкий удар под дых – сложивший его «пополам» и последнее напутствие перед вступлением в новую должность:
– Так что – смотрите, Илья Михайлович… Не превышайте «лимит»!
Став по сути «правой рукой» Председателя Волостного исполнительного комитета ВКП(б) – встав осенью 1924 года во главе Ульяновского Совета народного хозяйства, Овильянский Илья Михайлович сравнительно быстро и довольно грамотно реорганизовал свой – как он говорил «департамент», который стал вполне соответствовать «духу времени».
Товарищ Анисимов получил уйму свободного времени и стал помаленьку «округляться» и «светлеть» ликом, а я через своего протеже – получил полную и абсолютную, хотя и тайную власть над Ульяновском и всей волостью.
С товарищем Кацем Абрамом Израилевичем – Начальником волостного (районного) управления НКВД, у меня были куда более крутые тёрки!
К счастью закончившиеся, не только благополучно для обоих – но и с немалыми обоюдными преференциями.
Но это будет тема отдельной главы…
Учитывая ещё и промышленно-финансовое влияние серез контролируемый мною АО «Красный рассвет» и созданную Мишкой Бароном «контразведывателную сеть», я к началу 1925 года – стал хозяином… Нет, не так:
ХОЗЯИНОМ!!!
Хозяином Ульяновской волости.
Достаточно благоприятно для себя разрулив довольно пикантную ситуацию с Председателем Волисполкома, я глубоко призадумался…
Похоже, я тоже уже перерос самого себя!
Вспомнив же и историю с РАИК и другие кое-какие произошедшие ранее или позднее события (конечно же, не идущие ни в какое сравнение с вышеописанным), окончательно понял: я начинаю терять контроль над своими же подразделениями создаваемой подспудно «промышленной империи» – пытаясь лично поспеть везде.
Конечно, с помощью своего «роялистого» компа и программ на нём – вроде «1С Предприятие» и «1С Бухгалтерия», я пока более-менее справляюсь с делами кооператива «Красный рассвет» и многочисленных артелей в него входящих. Даже, обходясь без многочисленного штата – наняв всего лишь одного бухгалтера для проформы, товарища Ксенофонтову в личные секретари, да группы кураторов по отдельным направлениям и вопросам вроде кадрового…
И ещё долго буду справляться.
А что будет потом?
«Что делать?», – как-то спросил один из героев Достоевского.
«Валить надо!», – подсказали ему доброхоты и, неправильно поняв – тот завалил топором двух вполне безобидных старух.
А что-то делать надо и причем срочно, не дожидаясь – пока термически обработанная птица промеж ягодиц клюнет!
Никакого секрета из того, что делать – для меня нет. Надо найти «моё второе я» и свалить на него всю текучку – за собой оставив принятие особо важных решений и, конечно же – работу за компом по запиливанию полезных предкам «заклёпок», сочинению книжек и газетных статей – способствующих изменению мировозрения хроноаборигенов и их руководства.
«Моё второе я», кроме вполне определённых организационно-деловых качевств – должно обладать и достаточными моральными, чтоб я мог ему доверить моё самое сокровенное… Кроме «святого» – компьютера, забитого инфой или знаний про будущее, конечно.
Короче, это должен быть не просто единомышленник – но и настощий друг!
Где бы мне такого взять?
Среди местных хроноаборигенов-ульяновцев, индивидов способных стать мне просто «настоящим другом» – просто немерянно, только свистни погромче. А вот с «организационо-деловыми качествами» у них – не ахти… Даже лучшие, не видят дальше своего носа, в потоках информации теряются как слепые щенки на речной стремнине и управлять коллективом численностью хотя бы более сотни человек – не способны, от слова «вообще»…
Провинция, чего вы хотели?!
В провинции же, как и во всём на свете – есть свои плюсы и минусы.
Мои комсомольцы подают надежды и немалые – недаром с ними вожусь. Однако, пока они ещё сущие дети – ждать, когда они подрастут?
И тогда я обратил свой пристальный взор на столицу – где в одиночной камере Лефортовской тюрьмы, сидит и пишет книгу один мой хорошо «шапочно-знакомый»…
С очень широким кругозором!
Родился Абрам Моисеевич Краснощек сорок с лишним лет назад в семье портного в еврейском местечке Чернобыль – которое почти через век станет всемирно известным, но вовсе не из-за данного – радостного для его родителей факта. Став в шестнадцатилетнем возрасте членом подпольного социал-демократического кружка, после неоднократных тюремных отсидок и сибирских ссылок, уже Александр Михайлович Краснощёков – в 1902 году, сваливает подобру-поздорову из деспотическо-царской России в свободно-демократическую Америку…
И надо сказать – сделал он это весьма вовремя!
Несколькими годами позже, родной брат его – анархо-коммунист, будет повешен по приговору суда. Там, в САСШ «пламенный революционер» в первое время работал портным и маляром – зарабатывая себе на горький эмигрантский хлеб с мЯслом…
Рисунок 38. Краснощёков Александр Михайлович.
Однако, честолюбивому юноше этого бесконечно мало – он работает и учится!
Через десять лет, сдав экзамен по экономике и праву в Чикагском университете – Краснощёков служит юристом со специализацией по вопросам профсоюзов и иммигрантов, принимает участие в создании Рабочего университета в Чикаго и читает лекции по экономическим и юридическим дисциплинам. Он вступает в «Американскую социалистическую рабочую партию» с первых дней её основания, одновременно являясь членом «Федерации индустриальных рабочих мира» и анархо-синдикалистского профсоюза «Industrial Workers of the World – IWW» (Индустриальные рабочие мира), ведёт активную партийную и профсоюзную деятельность, пишет газетные статьи – печатаясь в прессе на трёх языках.