«Эффект Юткина или электрогидравлический эффект (ЭГЭ) представляет собой высоковольтный электрический разряд в жидкой среде. Он вызывает различные физические явления, такие как, появление сверхвысоких импульсных гидравлических давлений (мощнейший гидроудар с локальным давлением выше ста тысяч атмосфер), электромагнитное излучение в широком спектре частот вплоть, при определенных условиях, до рентгеновского, кавитационные явления».
Про этот «Эффект» и его изобретателя – непризнанного гения Льва Александровича Юткина, довелось в своё время достаточно много почитать в «срачах» на различных форумах, вдоволь самому в них поучаствовать и, даже попытаться воплотить саму конструкцию «в металле» – чтоб подтвердить или напротив опровергнуть приписываемые ему «чудеса». Да не нашёл нужного конденсатора (возможно плохо искал, согласен!) и позже забросил эту мысль…
«Эффект Юткина», если верить его восторженным сторонникам-энтузиастам – способен буквально перевернуть всю традиционную технологию. С помощью его, якобы – можно штамповать и сваривать металлы, бурить скважины, очищать внутренние поверхности трубопроводов, измельчать породу и обогащать руду, обеззараживать сточные воды…
И так далее, вплоть до того – что это источник «дармовой» энергии!
«Perpetuum Mobile», мля…
Мне же в данный момент наиболее интересна «электрогидравлическая обработка торфа методом Юткина», заключающийся в том, что внутри пульпы из воды и торфа через доли секунды происходят повторяющиеся импульсные электрические разряды большой мощности. При этом образуются кавитационные процессы – сопровождающиеся мощными «гидроударами» и прочими физико-химическими явлениями – приводящие к измельчению торфа и разрыву связей в молекулах содержащегося в нём веществ.
Если верить когда-то читанному-виданному, таким образом – после дальнейшей несложной переработки, с кубического метра торфа – можно получить 9 килограмм азотных удобрений, плюс там – сколько-то фосфорных и калийных, в качестве дополнительных «плюшек»…
Я, по образу мышления – человек сугубо рациональный и в чудеса не верю!
Вернее, не верил до поры до времени – пока не «попал»…
Хахаха!
Однако даже с «верой в чудеса», я остаюсь твёрдым приверженцем того, что если вам рассказывают про лёгкое решение трудных научно-технических задач – значит одно из двух: или вы имеете дело с дилетантом, либо вас хотят «развести». Ещё более я настораживаюсь – когда натыкаюсь на «теорию заговора». Мол, как это очень часто бывает данное гениальное изобретение – перешло кому-то дорогу, ибо предполагало иной путь развития техники и технологии:
«Как только человек изобретает то, что изобретать не положено, на него часто начинаются гонения. В СССР ведь многих талантливых изобретателей сажали в психушки, государство боролось с нетрадиционно мыслящими…».
Бла, бла, бла! Кругом враги!
Практически такие же легенды, на Западе ходят о Николи Тесла. Там то, этих «нетрадиционналов» (что мыслящих, что «спящих») – кто и когда гонял-гнобил?!
Конечно, практическая польза от «Эффекта Юткина» имеется – я не спорю. Но это, всего лишь очередная технология – со всеми её достоинствами и недостатками, а не средство на все случаи жизни и не панацея от всех проблем. Где-то «ЭГЭ», возможно просто жизненно необходим – без него никуда, а где-то (в большинстве случаев) – он просто не нужен, попросту экономически нецелесообразен, а то и вреден.
По крайней мере один недостаток виден невооружённым глазом: эта технология небезопасно и с ней могут работать только специально обученные люди. То есть, положим: в каждый ЖЭК с персоналом из «Афонь» – такой аппарат не поставишь, для очистки теплообменников от накипи.
На этом все возможные научно-технические варианты добычи столь мне нужного аммиака кончились, а так как магией – я так и не овладел, то от полной безнадёги – решил попробовать реализовать последний, действуя по принципу:
– Хуже не будет!
Да и, что немаловажно – из всех выше перечисленных способов добычи аммиака, он показался мне наиболее реально выполнимым в существующих условиях.
Осенью того же 1924 года, был получен доступ к практически холявному торфу, о чём я кажется уже рассказывал, дело осталось «за малым» – приобрести где-то оборудование для создания электрогидравлического эффекта в жидкости (ЭГЭ). Причём, меня не интересовали эксперименты: я на них уже вдоволь насмотрелся в своё время – смотря видео на «Ютубе».
– Или пан или пропан!
Оборудование, должно быть – именно промышленным.
В принципе, схему устройства для получения «ЭГЭ» достаточно проста: повышающим трансформатором, напряжение переменного тока увеличивается до нескольких киловольт. Далее он выпрямляется и подается на конденсатор, где накапливается до нужного значения. После этого, между размещенными в жидкости электродами возникает высоковольтный пробой – порождающий возникновение электрогидравлического удара, проявляющегося в виде громкого хлопка с локальным повышением давления в несколько десятков тысяч атмосфер.
Но, как это осуществить на практике?
В «Нижегородской радиолаборатории» (НРЛ), где мастерской по изготовлению радиоламп – уже заведовал мой друг, товарищ и верный соратник – Василий Васильевич Путин, мне ничем помочь не могли. Еще прошлой осенью в составе «Государственного треста заводов слабого тока» в, без пяти минут Ленинграде, была создана «Центральная радиолаборатория» и, центр советской радиопромышленности переместился из города на Волге в город на Неве. Туда уехали многие ведущие специалисты, в том числе – Вологдин Валентин Петрович, задолжавший мне за ртутные выпрямители и, начав потихонечку хиреть – в «НРЛ» занимались сторонними «леваками» в области электропромышленности, чтоб элементарно выжить.
Сам, этим на всю катушку пользуюсь и, хотя мною предпринимаются усиленные меры по обеспечению «автокефальности» – все мои движняки по электричеству, завязаны именно на «Нижегородскую радиолабораторию».
Согласно «послезнанию», в следующем – 1925 году, Правительством будет признано целесообразным передать «НРЛ» из подчинения Радиоотдела Народного комиссариата почты и телеграфа (НКПиТ) Научно-техническому отделу ВСНХ – для нужд проводной правительственной связи.
Ещё вот одна проблемка нарисовывается, которую придётся как-то решать!
Мой друг и сподвижник Василий Васильевич Путин, которого я – в моменты особого расположения духа называю по-простецки кратко «ВВП», запатентовав стерневую радиолампу – тотчас знаменитым на весь мир не стал. Удивительно, но этого эпохального в истории отечественной и мировой радиопромышленности события – никто как будто не заметил, хотя в соответствующих журналах «Радиотехник» и «Телеграфия и телефония без проводов» – были опубликованы краткие статейки с фотографиями.
Достаточно хорошо его изучив, не сомневаюсь: внутренне – Василий просто на овно исходит от такого наглого игнора, но внешне – он и виду не подаёт. Насупившись, набычившись, сделавшись ещё более угрюмым и злым, он не бегает по кабинетам – как это принято у хроноаборигенов и, не строчит заявления в ОГПУ – о «засилье буржуазных спецов», по заданию иностранных разведок – щемящих его, великого изобретателя. Он, послушавшись моих мудрых рекомендаций – денно и, даже нощно (о чём мне уже нажаловалась Аннушка – его законная «половина») – работает над усовершенствованием нашего совместного детища. И уже есть первые – достаточно впечатляющие результаты: его стержневые пентоды – напоминают формой уже не идеально прямой огурец только что с грядки, как это было с первым образцом – а прозрачную стеариновую свечку.
Ваще, наш Василий – молодец!
С одной стороны… А с другой стороны – он какой-то «односторонний» молодец.
Подкинул ему тщательно разжевав, идейку об селеновых выпрямителях и, даже – сам селен вместе с кадмием для первых опытов – с трудами тяжкими, но приобрёл… Вот только, уж как бы не год с тех пор прошёл – а воз и ныне там. Короче оказалось, что наш Вася молодец только в том, что касается радиоламп – очень узкой специализации «молодец», то есть.
Тем более, нечего ему поручать и лишний геморр по поводу оборудования для «ЭДЭ».
Тогда кому?
В «Нижегородской радиолаборатории» были ликвидированы лаборатории Вологдина и Шорина, а их сотрудники вместе с руководителями перебрались в Северную столицу – поближе к европейскому комфорту.
Осталась только лаборатория Владимира Васильевича Татаринова, заодно преподающего физику в Нижегородском университете. Но в ней работали над усовершенствованием передающих и принимающих антенн и, ничем не могли мне помочь. С Михаилом Александровичем Бонч-Бруевичем же, я несмотря на все старания – за всё время моего сотрудничества с учреждением им возглавляемым, никак встретиться не смог. Очень занятой товарищ: то в командировках, то на симпозиумах, а то и на правительственных совещаниях.
Ну, что ж… Когда гора не идёт к Пифагору… Или как там?
Короче, надо ехать в Питер!
Тем более, там у меня ещё есть одно небольшое дельце…
В сентябре прошлого года, я уже разок в Ленинграде побывал.
Это, когда встречал и затем с отрядом вневедомственной охраны – сопровождал до места немецкое оборудование для «Завода контрольно-измерительных инструментов имени Кулибина», что в одноимённой «Воспитательно-трудовой колонии (ВТК) для несовершеннолетних».
Помните, да?
Вот и в этот раз, уже весной 1925 года – случилась примерно такая же оказия и, я ей воспользовался для «ловли» сразу двух «зайцев»… Пожалуй, трёх или даже четырёх зайцев.
Ну, сперва закончим о «заклёпках».
Специалисты «Центральной радиолаборатории» в Ленинграде (ЦРЛ), с которыми мне довелось побеседовать – видимо не совсем понимали, чего мне от них надо – зато сразу сообразили, что мне «деньги ляжку жгут»…
Поэтому, «грузили» меня по полной!
Последний с кем я беседовал, был Валентин Петрович Вологдин. Хотя, из всех мне известных к тому времени «мастистых» советских радиотехников – с ним наиболее был близко знаком, но в конце концов – он меня конкретно «кинул» с ртутными выпрямителями и, поэтому сперва – я вообще хотел было его обойти стороной. Лишь, в самый последний момент – когда уже собирался выложить «лавы», дай думаю зайду к старому знакомцу…