– Всё?
– Тебе сколько денег оставить?
– Побольше.
Бурчу, разгружая свой лопатник:
– Хм… Мог бы и в содержанцах у своих «тётенек» походить.
Тот, сделав вид что залихватски закручивает ус:
– Гусары денег не берут!
Иронически гляжу на него, протягивая тощий «пресс» банкнот:
– На вот тебе на первое время пятьсот рублей, «гусар». Комната снята на два месяца вперёд – а на «пансион» и расходы на «операцию», должно хватить.
Рискованно, конечно Барона надолго оставлять без пригляда одного в Москве с её соблазнами, да ещё и с деньгами. Однако, когда-то же надо начинать приучать его к самостоятельности!
И я оказался прав: Миша не подкачал, всё сделал согласно «инструкции» и в начале июня дал телеграмму заранее обусловленного содержания.
Ещё в Ульяновске читаю газеты: гастроли ленинградского цирка в Москве сорваны – на фокусника Кумберлена было совершено злодейское нападение из хулиганских побуждений (ох уж эти хулиганы!) и сейчас он в больничке с сотрясением мозга. Должно быть Мишка-Барон навернул «телепата-гипнотизёра» мешочком с песком по голове.
Хм, гкхм… Моя «школа»!
Надеюсь, без этого обойтись было нельзя.
Приезжаю в Первопрестольную и узнаю свежие новости: Нина Глаголева осталась без работы и искать её, по ходу, не особенно торопится – типичная домохозяйка, удобно устроившаяся за широкой мужниной спиной. Вот только, как только эти двое поженились (что в двадцатые годы было просто сказочно легко – как впрочем и развестись) и успели зачать будущего «бэби» – начались проблемы. Должно быть, их преследует какой-то злой рок.
«Московский механико-электротехнический институт им. М. В. Ломоносова» закрыт (мы с Мишей, здесь не при чём – так и должно было случиться в «реале») и, оставшись без хоть какой-то – хотя бы нищенской стипендии и собственного «угла» в общаге, Володя Сифаров чтоб заработать на жизнь себе и молодой супруге – вынужден подрабатывать где и кем придётся…
Однако и здесь не всё «слава Богу»!
На работу если и берут, то не надолго. А уже заработанные кровные – вечно отнимает по дороге домой всякая-разная шпана.
Наконец, я познакомился с этой парой.
Да, Володя Сифаров, – имеет вид «ботана»!
Но не типичного ботана – выдернутого злым роком прямо из-за школьной парты, а прошедшего после этого суровую «школу жизни», где-нибудь в дальневосточном стройбате – в одном подразделениями с узбеками, киргизами и прочими выходцами из Северного Кавказа.
И с жильём – такая же история!
– Два-три дня и выгоняют без объяснения причин, – жалуется он мне.
– Сволочи! – возмущается Миша.
Смотрю на него:
– Ещё какие «сволочи».
– Вот и я говорю – убивал бы таких!
Ещё проблема: у наших забеременевших избранниц – характер меняется просто разительным образом, по себе это знаю. Глаголева – став в результате законного брака Сифаровой, просто поедом благоверного жрёт – требуя должным образом материально обеспечить грозящее увеличиться семейство.
А тот-то и самого себя прокормить толком самостоятельно не может:
– Хорошо, что Михаил одалживает немного денег… Я как только заработаю – сразу отдам!
Тот, философски-скептически:
– Отдашь – потом снова займёшь… Без проблем, друг!
Володя расчувствовался, чуть ли сопли не распустив:
– Прямо и не знаю, что бы мы с Ниной без тебя делали…
«Возможно – разошлись бы, как в море корабли после первой же встречи», – если верить Мишке, тот «телепат» – был просто какой-то восточный деспот и просто так бы – Нину не отпустил.
Не знаю, что там Барон наговорил им про меня, но смотрят они на меня, как египетские евреи – после египетских же «семи казней», на пророка Моисея.
Нина Глаголева, после замужества – Сифарова, показалась мне какой-то странной. «Приторможенной», что ли…
Впрочем, беременность ей к лицу!
То, да сё – после знакомства и предварительной беседы, наконец, перехожу непосредственно к делу:
– Вы в правду, так быстро считаете – как про то говорят?
Переглянувшись, взявшись за руки, оба отвечают чуть ли не в унисон:
– Можете проверить нас, Серафим!
– Ничего личного, друзья: «доверяй – но проверяй!» – моё жизненное кредо.
Ещё дома, я с помощью компьютера заготовил некий простенький «тест на профпригодность». Достаю его из кармана кожанки и начинаю спрашивать, предварительно успокоив супружескую чету:
– Даже, если вы не пройдёте мою проверку – я вам всё равно предоставлю жильё и работу, пусть и не такое благоустроенное или высокооплачиваемую.
«Ведь мы в ответе за тех – кого женим!».
Первый пункт «теста» был взят мной из «Золотого телёнка»:
– Сколько будет 836 умножить на 423?
– 353628, – отвечал Нина, помедлив самую малость.
…Ну сказать, что эти двое «сверхбыстрых вычислителей» оправдали все мои лучшие ожидания – здорово согрешить против истины. Но и, наихудших опасений – не подтвердилось и самое главное: в этих двоих – реально чувствовался большой потенциал.
Удовлетворённо кивнув после тестирования, откинувшись на спинку кресла и скрестив руки на груди, приступаю к «вербовке»:
– Тебе, Нина, предлагаю работу в «Вычислительно-информационном центре» при «Особом проектно-техническом бюро № 007» Ульяновского исправительно-трудового лагеря. Однако, тебе надо ещё учиться, учиться и учиться – развивая и совершенствуя свои математические способности… Поэтому – всего лишь с испытательным сроком на один год. Увижу реальный прогресс – продлим контракт ещё на год.
«И так далее, – хотел сказать, да промолчал, – незримый кнут всегда должен незримо присутствовать рядом с виртуальным же пряником».
Покраснев, Нина напомнила мне:
– Извините, но у нас с Володей…
– …Ей скоро рожать, – по-мужски прямолинейно закончил за супругу «без пяти минут» счастливый папаша.
– Я знаю! Однако, я вам обоим буду столько платить – что особой помехой для работы или самосовершенствованию, это не будет. Вам хватит денег на кормилицу, няньку и возможно даже – обслугу.
Те изумлённо переглядываются – видимо не в силах поверить моим словам.
– Тебе же, Володя, предлагается работа по созданию вычислительной машины…
– Арифмометра? Извини, Серафим – но я ничего не понимаю в механике.
Внутренне хмыкнув от такой застойности мышления наших предков – даже самых продвинутых из них, категорически поправляю его:
– Нет, не арифмометра – его уже придумали задолго до нас в развитых капиталистических странах и нам их теперь не догнать. Ты же должен создать электронно-вычислительную машину – «ЭВМ», сперва – на обыкновенных телефонных реле[21], затем – на электронных лампах.
Супруги слушают, открыв рот и даже Барон завис – как при объявлении откровения Божьего.
– Это очень важное направление для науки, промышленности, обороны и всего народного хозяйства в целом. На Западе уже приступили к работам над ЭВМ, но пока не оценили это направление – довольствуясь широко распространёнными у них механическими табуляторами. Мы же, вынужденно начав практически «с чистого листа», должны и имеем все возможности – чтоб вырваться далеко вперёд в электронно-вычислительной технике.
Эх… Мои бы слова да Богу в уши!
Достаю из портфеля папочку с завязанными тесёмочками и идущей по диагонали надписи большими красными буквами «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО!!!»:
Рисунок 12. Первая электронная релейная вычислительная машина «Z3», обладающая всеми свойствами современного компьютера, созданная в 1941 году немецким инженером Кондратом Цузе.
– Это сведения нашей технологической разведки по этой теме – всё, что удалось раздобыть по линии Коминтерна. Память у тебя, Володя, хорошая – даю десять минут на ознакомление.
Всегда проще что-то делать – зная, что кто-то уже воплотил это в жизнь. Морально проще: душу не гложут сомнения – что ты занимаешься «мартышкиным трудом».
«Разведсведения» представляют собой краткий экскурс в недавнее прошлое и такое же будущее – всё, что я наскрёб про историю развития компьютеров до 1940 года. Всё, что после – сейчас для хроноаборигенов слишком фантастично выглядит и практически не реализуемо. А я согласен «пилить» только те «заклёпки» – которые возможно воплотить в металле до Великой Отечественной Войны.
Остальное всё – лишь зряшная потеря драгоценного времени и ресурса моего «роялистого» компа!
Итак, вообще вкратце – чем даже «разведданные» читаемые сейчас Володей Сифаровым:
«Над устройствами для облегчения математических расчётов человечество бьётся давно. В 1812 году английский математик и экономист Чарльз Бэббидж построил небольшую действующую модель так называемой – «разностной» машины, которая не просто выполняла арифметический действия – но и проводила вычисления по программе, задающей определённую функцию. В качестве «базового» элемента своей машины, для запоминания одного разряда числа британский учёный взял восемнадцать зубчатых колес.
В 1842 году, некая леди Ада Лавлейс – стала первой в мире женщиной-программистом, опубликовав в Женеве первые программы для решения систем двух линейных уравнений и для вычисления чисел Бернулли для машины Чарльза Бэббиджа.
Далее свой неоценимый вклад в вычислительную технику внёс американец Генри Холлерит, изобрётший в 1890 году ручной перфоратор для нанесения цифровых данных на перфокарты и введший в обиход механическую сортировку для раскладки этих перфокарт в зависимости от места пробива. Построенная им машина – табулятор, сама прощупывала отверстия на перфокартах, воспринимала их за определённые числа и производила с ними математические действия. Табуляторы Холлерита широко использовались в цивилизованном мире – даже в России, например, при переписи населения. В 1896 году Холлерит основал фирму выпускающую счетно-перфорационные машины и перфокарты к ним…».