Прежние цеха предприятий были темные, тесные и душные – скученные вокруг приводов. Приводные ремни крутились в масле и пыли, поршни двигались, зубцы механизмов вращались и, всегда существовал риск – что рабочий зацепится за них одеждой и погибнет или искалечится в этой непрекращающейся дикой круговерти.
Теперь должны строиться просторные помещения, с большими окнами – пропускающими дневной свет и с вентиляцией – освежающей воздух. Предприятия будущего станут более чистыми, безопасными и, что немаловажно – более экономически эффективными, потому что – станки на них будут запускались только тогда, когда этого требуется.
Но главное, даже не это!
На старых фабриках темп работе задавал бездушный паровой двигатель. На новых – задавать трудовой ритм должен сам человек труда. Не пролетарий «по Марксу, Энгельсу и Ленину», нет…
Специалист по Генри Форду!
Ине надо повторять вслед за нашими аблажавшимися по всем статьям идеологами про «конвейер» и «потогонную систему». Почитайте лучше книгу самого «Автомобильного короля Америке» – «Моя жизнь, мои достижения[34]».
Сами всё поймёте.
В САСШ эта технологическая революция уже произошла… Или, вернее – почти произошла. Конечно, отчасти потому, что с 1880 года – само электричество стало дешевле, а его подача потребителю и электромоторы – надёжней.
Кроме того, с началом Первой мировой войны приток дешёвой рабочей силы из Европы прекратился, средняя зарплата американского пролетария выросла и предприниматели при его найме стали больше внимания обращать на квалификацию. Выросшая же средняя квалификация рабочих позволила выжать максимум эффективности из электромотора, научиться и распространить новые идеи производства.
В результате, к концу 20-х годов – в американской промышленности изменилось буквально всё: архитектура промзданий, транспортная логистика и политика в отношении персонала – из-за чего, её производительность взлетела до невиданных – ни до, ни после высот.
Однако, не только это!
Революция в промышленности – произвела революцию в стране в целом: сперва создав жесточайший экономический кризис, прозванный «Великой депрессией» – разорив вдруг ставшие ненужными старые производства, обесценив вложенные в них капиталы и, выкинув на улицы десятки миллионов вдруг ставших ненужными людей… Затем переформатировав страну рузвельтовскими реформами, заставив бизнес «быть социально ответственным».
Если присмотреться внимательней: от прежней САСШ к концу тридцатых – мало что осталось, а после Второй мировой войны – это была уже совершенно другая страна.
Страна развитого корпоративного социализма.
Вот я и думаю: возможно, чтоб поднять эффективность и в советской промышленности – тоже свой «системный подход» нужен, как и в случае с электроприводом?
Как-то, вдоволь налюбовавшись на плод трудов своих, я невольно перевёл взгляд от только что первой отлитого фундамента-станины станка – на весь, только-только строящийся «Опытно-экспериментальный цех»… И тут меня посетила очередная «заклёпко-маньяческая» паранойя:
«А, что если и всё остальное отлить так же? Весь цех со всеми фундаментами и станинами станков – одним монолитом?!».
Помотав головой, как конь после влёта в ухо овода:
«Да, нет – бред всё это…».
Однако этот «бред», раз за радом приходил в мою голову во снах и наяву – как-какое-то наваждение к Моисею в пустыне, после которого он выгнав евреев из Израиля – повёл их куда-то в сторону Намибии, затем обратно:
«Возможно, «железобетонное станкостроение» – это упущенный СССР шанс совершить технологический рывок, подобный проделанному САСШ в 20-х годах?».
И всё чаще и чаше, я отвечал сам себе:
«Как знать, как знать… По крайней мере – пока сам не попробуешь, не узнаешь!».
Да и в конце же концов!
В СССР с такими инновациями вдоволь наэкспериментировались – поизгалались на эту тему вволю. И, я тоже как-то разок – имел к этому непосредственное отношение на своём «Заводе сельскохозяйственного машиностроения имени…».
Из железобетона изготовляли не только станины для металлорежущих станков – но и, станины механических и гидравлических прессов, силовые рамы и клети прокатных станов, силовые цилиндры гидравлических прессов, плунжеры, маховые колеса механических прессов и прочие детали промышленного оборудования.
И это ещё далеко не всё!
Из железобетона могут отливаться дорожные катки, рамы экскаваторов, противовесы, крестовины гидрогенераторов, подмоторные плиты, матрицы, различные элементы технологической оснастки и тому подобное… Встречалась инфа, что из железобетона – даже льют корпуса судов.
При этом, в каждом ряде случаев замена чугуна и стали железобетонными элементами значительно упрощает изготовление, сокращает сроки их изготовления и с любой из сторон – является полностью экономически целесообразным.
Наверное, есть недостатки у железобетонных станин – но я их не знаю… Достоинства же их перед чугуном и сталью общеизвестны:
1) Высокое сопротивление сжимающим и растягивающим механическим усилиям,
2) Почти на порядок лучшее гашение вибраций и хорошая стойкость динамическим нагрузкам,
3) Большая жёсткость, меньшая гибкость при нагрузке,
4) Меньшая деформация под действием изменения температуры,
5) Возможность придания практически любой формы,
6) Значительная экономия металла,
7) Лёгкость и быстрота изготовления и следовательно – большая дешевизна,
8) Значительная долговечность и огнестойкость.
Самое же главное, на мой взгляд достоинство: отсутствуют все вышеописанные заморочки – присущие литью из чугуна.
Почему же железобетонном не заменили всё вышеперечисленное, а ограничились лишь смелыми экспериментами?
Этот вопрос не ко мне, а к руководству СССР.
Хотя… Кое-какие мыслишки на этот счёт имеются: «Дело было не в бобине, то мудак (очень много мудаков!) сидел в кабине».
И я принялся проектировать монолитный «завод заводов»: железобетонные станины станков которого будут изготавливаться-отливаться на открытом воздухе – одновременно с элементами самих цехов.
ЗАВОД-МОНОЛИТ!!!
Его жесткость, как монолитной конструкции – залог высокой точности изготовляемых деталей.
Проектировал, разумеется с помощью «роялистых» программ автоматизированного проектирования и черчения, учитывая всё – ВСЕ(!!!) без исключения факторы, повышающие эффективность производства и производительность труда…
Поэтому заказывая на Тульском Оружейном Заводе токарные, горизонтально-протяжные, продольно-фрезерные, продольно-строгальные, шлифовальные, зуборезные, карусельные вертикальные, карусельно-фрезерные, консольно- и бесконсольно-фрезерные, горизонтально-расточные, вертикально- и радиально-сверлильные, поперечно-строгальные и долбежные станки с электроприводом, я поставил условие:
– Станины станков изготавливать не надо… С вас, лишь – как можно более точные чертежи их и бригада наладчиков для установки направляющих «обвесов».
Меня переспросили и не раз – не веря своим ушам:
– Вы уверены?
– Как в неизбежном крахе империализма и в окончательной победе мирового коммунистического движения!
Естественно, после того как подбили все «бабки» последовал неизбежный – как приход налогового инспектора, вопрос сразу же испортивший мне всё настроение:
– Как платить будете? Заводу, чтоб начать конструкторские работы – требуется авансец.
Мда… Даже без станин из чугуния – сумма получилась неимоверно внушительная и для «Красного рассвета» – определённо неподъёмная.
Ну, ничего: если «слона» есть не целиком, а по кусочкам – дело вполне посильное. Договорились, что сперва «Красный рассвет» оплатит конструкторско-проектные работы, затем изготовление оборудования.
Бывший со мной Дед Мартимьян – финансовый директор «Красной взаимопомощи» (к тому времени – кредитно-кооперативное учреждение, вошедшего в свою очередь капиталами в общую кассу Нижегородского «Общества взаимного кредита» (ОВК)), покосился на меня и, кашлянув ответил:
– Конструкторские работы готов профинансировать хоть сейчас – в объёме двадцати процентов… А дальше – по мере готовности.
Однако, заводской финансист, хотя и был молод – но тоже далеко не промах:
– Шестьдесят пять!
– А у тебя, милок, харя не треснет? Двадцать пять!
– Нет, не треснет, дедушка! Шестьдесят!
Отошёл в сторонку, чтоб не мешать азартному бодалову. Оголодали заводчане, ох как оголодали…
Бились, как Пересвет с Челубеем на Куличковом поле, я уж извёлся весь, пока по рукам не ударили на сорока процентах аванса от общей стоимости проектных работ.
Затем, не менее азартно рядились об виде оплаты – налом или безналичкой и кое-как договорили «фифти-фифти»…
В общем, обе стороны остались довольны – считая, что друг друга наипали.
Подписав договор выходим, и:
– Ну что, Мартимьян? Теперь давай думать, где взять денежки?
Русский бизнес – что вы хотели!
Глава 16. Внимание: работает «Вагнер»!
Уже в середине августа начались первые экспедиторские поездки вагнеровцев по коммерческим договорам с частными и кооперативными предприятиями. Естественно, первыми клиентами были свои – торгово-промышленный кооператив «Красный рассвет», с которым «ШППРМКТВМ» подписало соответствующее соглашение о «практике».
После недолгого «совещания в Филях», мы с Васильцевым и Купцовым решили не просто охранять грузы кооператоров – но и полностью обезопасить от расхитителей кооперативного имущества железнодорожную ветку «Ардатов – Ульяновск – Нижний Новгород», по которой в обоих направлениях движется большинство наших грузопотоков.
По моему твёрдому убеждению – в первый бой новичков должен вести именно командир. Потом уже, можно доверить заместителю, начальнику второго уровня… Согласен – не всегда это получается, но стремиться так делать – обязательно надо.