И надо сказать — сделал он это весьма вовремя!
Рисунок 38. Краснощёков Александр Михайлович.
Несколькими годами позже, родной брат его — анархо-коммунист, будет повешен по приговору суда. Там, в САСШ «пламенный революционер» в первое время работал портным и маляром — зарабатывая себе на горький эмигрантский хлеб с мЯслом…
Однако, честолюбивому юноше этого бесконечно мало — он работает и учится!
Через десять лет, сдав экзамен по экономике и праву в Чикагском университете — Краснощёков служит юристом со специализацией по вопросам профсоюзов и иммигрантов, принимает участие в создании Рабочего университета в Чикаго и читает лекции по экономическим и юридическим дисциплинам. Он вступает в «Американскую социалистическую рабочую партию» с первых дней её основания, одновременно являясь членом «Федерации индустриальных рабочих мира» и анархо-синдикалистского профсоюза «Industrial Workers of the World — IWW» (Индустриальные рабочие мира), ведёт активную партийную и профсоюзную деятельность, пишет газетные статьи — печатаясь в прессе на трёх языках.
Возвратись с сонмом эмигрантов после Февральской революции в уже свободную — демократическую Россию, Краснощеков вступил в большевистскую фракцию социал- демократической рабочей партии. Активно участвовав в вооружённой борьбе между красными и поддерживаемыми интервентами белыми, в условиях политического хаоса в Сибири, он в апреле 1920 года — провозгласил создание Дальневосточной Республики (ДВР), став главой ее правительства и одновременно министром иностранных дел.
Основанную Краснощековым ДВР признали — как Япония, так и Советская Россия. Ленин, Троцкий и прочие кремлёвские вожди — стремились таким образом избежать прямого столкновения с самураями на Дальнем Востоке, чтоб получить возможность победить на Западе.
Таким образом, некоторое время у главы вновь образованного псевдо-государства были развязаны руки и положение в этой далекой стране было совершенно иным, чем в Далёкой Москве… С Краснощёковым сотрудничали анархисты, эсеры и даже меньшевики и, своей совместной деятельностью — доказывали Центру, что свобода слова и рынка — дают лучший результат, чем так называемый «военный коммунизм».
Конечно, на самом краешке России были свои — весьма специфические условия, скажем сразу с оговоркой, но возможно — именно следуя примеру ДВР, московские большевики решились на НЭП?
По крайней мере, эта версия не кажется мне совершенно абсурдной…
Однако, Гражданская война на Западе Советской России скоро закончилась и Москва обратила свой великодержано-пристальный взор на Дальний Восток. Обосновано или выполняя чей-то политический заказ, но недоброжелатели Краснощёкова в Правительстве Дальневосточной Республики обвинили его в сепаратизме… Центр забеспокоился и стал принимать соответствующие меры — пока не произошло непоправимое, пока ДВР окончательно не объявила о своей независимости и уже навсегда не отложилась от России. Летом 1921 года Краснощекова вызвали в Москву, а уже в сентябре — отстранили его от должности руководителя правительства Дальневосточной Республики.
В ноябре следующего года же, ДВР вошла в состав РСФСР на общих основаниях.
Председатель Совнаркома Ленин весьма ценил Краснощекова — как «очень энергичного, умного и ценного работника», знающего «все языки, английский превосходно» и в конце 1921 года Краснощеков стал членом ВСНХ (Всероссийского совета народного хозяйства) и одновременно — заместителем наркома финансов. Краснощеков был человеком динамичным и целеустремленным… В ноябре 1922 года Краснощёкова Александра Михайловича поставили во главе недавно созданного «Промбанка» — призванного обеспечить советские предприятия инвестиционным капиталом. Специалистов в области экономики у большевиков не хватало прямо-таки катастрафически. Но его взгляды на построение нового общества, зачастую разительно отличались от общепринятых в Москве, бывщий дальневосточный нарком не захотел понять «московских особенностей советского строя» — поэтому на этой должности он продержался сравнительно недолго.
Произошло нечто, не совсем для меня понятное: несмотря на то, что Краснощёков оказался весьма успешним банкиром — за полгода(!) увеличившим капитализацию «Промбанка» в десять раз(!), он явно кому-то пришёлся не ко двору и, в сентябре 1923 года — был арестован по обвинению в финансовых злоупотреблениях.
Арест Краснощекова, а затем суд над ним — стали настоящей сенсацией!
Ведь впервые, обвинение в коррупции — бросающее тень на весь партийный аппарат, было предъявлено столь высокопоставленному коммунисту. История эта довольно мутная и вонючая, как воды Ганга — в которых хоронят пепел сожённых по древнему народному обычаю индейцев.
Якобы, Александр Михайлович — давал за «откаты» нужным людям ссуды за слишком низкий процент, покупал любовнице цветы и меха, устраивал пьянки и оргии с цыганами в гостиницах, снимал дорогую дачу и содержал не менее трех лошадей…
И расчитывался за всё это — чистым золотом, причём разумеется — казённым.
Ну, что сказать?
Думаю, как это чаще всего бывает — истина где-то посередине.
Судя по афере с «Промбанком», по моей подсказке провёрнутой Кавером в прошлом году — хотя бы часть этих обвинений верна. Наличие кроме законной жены — постоянно проживающей в САСШ, ещё и двух «официальных» любовниц (одна из которых небезызвестная нам всем Лили Брик), тоже навеивает на вполне определённые мысли: где подобные бабы — там и коррупция. Хотя, я уверен: большая часть «заслуг» Александра Михайловича Краснощёкова по «аморалке» — принадлежит собравшейся тогда вокруг него довольно «теплой» компании, состоящая из его брата Якова — как и он, приехавшего из Америки, а также — Соловейчика, Виленского, Берковича, Моргулиса и, прочих — отчаянных и ушлых ребят, объединённых круговой порукой и верностью своему руководителю.
Палец им в рот не клади — откусят!
И первая скрипка в этой гоп-компании принадлежала Илье Соломоновичу Соловейчику, его неразлучному спутнику в части всяческих «невинных» проделок — ныне упокоившемуся мученической смертию.
Земля Илье Соломоновичу, так сказать — пухом леблядинным…
Кстати, да!
Это зверское убийство (так и оставшееся нераскрытым) — произвело прямо-таки оглушительную сенсацию, о которой писала даже зарубежная пресса — смакую подробности ужасов, творившихся в Совдепии при большевиках.
Вероятнее всего же, по моему твёрдому убеждению: суд на Краснощёковым — результат «тёрок» между различными «внутрипартийными мафиями» за контроль над финансовыми потоками. От собственных успехов у Краснощекова «в зобу дыханье спёрло», он шибко возомнил о себе и своих способностях и, предложил Правительству подчинить своему «Промбанку» «Госбанк». Товарищам из Наркомфина, имеющих на эти самые «потоки» свои собственные соображения — это предложение явно не понравилось, а компромат при желании можно найти почти на любого. В пользу этой версии говорит тот факт, что после суда над Краснощековым — «Промбанк» подчинили «Госбанку».
И эффективный менеджер был образцово-показательно «выпорот» в назидание другим!
Так или иначе, но в сентябре 1923 года наш герой был арестован и после проведённого следствия — в международный женский день 8 марта 1924 года, приговорён к шести годам тюрьмы и плюс — к трём годам понижения в правах.
Разумеется, Александра Михайловича не позабыли исключить из партии…
Дальше судя по моему «послезнанию» на компе, если я не вмешаюсь — события будут происходить так: сперва хорохорившись и даже написав в одиночной камере Лефортовской тюрьмы книгу по экономике и финансам — к осени Краснощёков падёт духом и даже станет подумывать об суициде. В ноябре этого же года, он заболеет воспалением лёгких и чуть было не умрёт. Видать, в то время у большевиков — ещё не было в обычае геноцидить, хоть и оступившихся — но всё же «своих» и, бывшего красного наркома — сперва переведут в Кремлёвскую больницу, а в январе 1925 года вообще — амнистируют подчистую.
Очевидно, Краснощёков покаялся и был прощён — как не представляющий больше угрозы партийной верхушке. Его восстановят в партии, дадут квартиру в центре Москвы и назначат руководить чем-то второстепенно-сельскохозяйственным… Возможно, именно с Краснощёкова Александра Михайловича на Руси пойдёт традиция ставить проштрафившихся партийных функционеров руководить сельским хозяйством — отчего оно в конечном итоге оказалось в жоп…пе.
И будет «человек из Чернобыля» спокойно жить-поживать, до самого 1937 года — когда про пламенного революционера и первого советского коррупционера вспомнят и, после короткого суда приговорят к «высшей мере социальной защиты».
Вот такой-то мне и нужен!
О таланте, профессионализме и работоспособности Краснощекова свидетельствует его книга «Финансирование и кредитование промышленности», опубликованная в 1923 году и имевшая непосредственное отношение к его новым обязанностям. Александра Краснощёкова, ни в коем разе, Господь не обделил и организационно-деловыми качествами, а сделать его своим другом — воспользовавшись его же затруднительным положением, для меня ваще пара пустяков.
Конечно, вызывают немалые сомнения его «облико-морале», а оставшаяся на воле «тёплая» компания ушлых ребят — вызывает нешуточные опасения. Однако, я разделяю мнение Ленина, что ждать появления готовых «коммунистических» людей не стоит — надо учиться работать с теми, что имеются. Мало того, за наши «лихие 90-е» — я уже прошёл эту школу «от и до» и, вполне обоснованно считаю, что сумею подобное проделать.
Итак, подожду когда «первому советскому коррупционеру» в Лефортово конкретно поплохеет и выдерну его в Ульяновскую ИТЛ…
…Вошедший в мой кабинет зэка из вновь прибывших по этапу, меня увидев — запнулся на ровном месте и чуть не упал. Скучно-равнодушное лицо его, напряглось от попытки вспомнить — где и когда он мог меня видеть.