— Нет, городские подворотни.
Понимающе:
— Часто морду били?
— Не чаще, чем Вашу задницу в гимназии розгами пороли.
Тот, хлопнув себя по колену:
— Хахаха!
— Хахаха
После «гробов», предложение снабдить каждого военнослужащего РККА личным жетоном с номером для идентификации, прошло прямо-таки «на ура».
Видно, мысленно подчитав свой куш после названной мной цены за каждый жетон и умножив на общую численность Красной Армии и флота, бригадный интендант оживился и потёр руки:
Рисунок 44. Личный жетон военнослужащего.
— А этот телёнок обещает быть жирным!
В «реальной» истории красноармейцев снабжали пластмассовыми «смертными медальонами» — пенальчиками на шнурке с закручивающейся крышкой, в которые боец должен был внести свои данные написанные химическим карандашом на обычной бумаге. Это, уже в «моём» времени доставило очень много проблем поисковикам — ищущих непогребённые останки без вести павших. Мало того, что бумага со временем истлевала, а надписи выцветали — многие «медальоны» оказывались пустыми. В Красной Армии широко было распространено суеверие, что человека вложившего туда свои Ф.И.О. ждёт неминуемая смерть…
Если у нас с Осипом Фёдоровичем всё получится, то всё будет по-другому!
Личный жетон красноармейца я предложил изготовлять штампованным из оцинкованной жести (такая технология в «Красном рассвете» уже была на подходе) и с выбитым на нём специальным штампом номером красноармейской книжки. Такой не сгниёт и не испортится — разве что от прямого попадания осколка или пули и действия высокой температуры и, от такого не отбояришься — что тоже очень важно.
В конце концов, внешний вид такого личного жетона обещает быть достаточно впечатляющим, а если хорошенько пропиарить — носить его будет стильно!
Бригадный интендант Всеволодов, Начальник Отдела снабжения РККА и РККФ постарался на славу и возможно превзошёл самого себя. Кроме того, на славу поработало и моё «военное лобби» — о котором речь ещё впереди и, уже в следующем 1926 году — это новшество было принято специальным указом Наркома обороны СССР Климента Ворошилова.
Ещё, вот проблемка…
Единственным холодным оружием красноармейца до самой Финской войны был гранённый штык его трёхлинейной винтовки образца 1891/30 года, которым согласен — супостата в брюхо пырнуть весьма сподручно, а вот положим — консерву им открыть…
Это как шилом побриться!
Да и не всегда оснащённой штыком винтовкой в рукопашной биться удобно. В тесной траншее, в блиндаже, в городских постройках — с эти «стреляющим копьём», не повернуться. В ближнем бою выручала малая пехотная лопата, но ею эффективны только рубящие удары — а для них требуется хороший замах, что не всегда возможно.
Конечно, наш солдат весьма находчив — когда нужда к стенке припрёт: мокрым полотенцем побреется и консервную банку обычным кирпичом откроет…
Но это не государственный подход!
Нужен многофункциональный солдатский нож, а про него у нас стали думать только после «незнаменитого» зимнего освободительного похода в «страну тысячи озёр». Тогда и появился на свет довольно удачный «НА-40» (нож армейский образца 1940 года). Но опять же: то ли — из-за недостаточно производства, то ли — из-за недостаточного осмысления итогов и уроков «Зимней войны», вооружались им лишь полковые разведроты и подразделения автоматчиков — у которых не было штыков на их «ППД» и «ППШ». Поэтому наиболее популярным его названием было «Нож разведчика образца 1940 года» (НР-40).
Я грешу всё же на вторую причину: ибо ничего особо технологически сложного в этом по сути — обыкновенном ноже нет. Острая стальная пластина на деревянной ручке — какая проблема для промышленности страны — выпустившей к 1941 году более 17-ти тысяч танков и 20-ти тысяч самолётов. Тем более, что выпускаться они могли где угодно: в войну, ножи для армии — делали на предприятиях промысловой кооперации (в артелях) и во фронтовых мастерских.
Что мешало побеспокоиться об этом ещё задолго до того, как «гром грянет»?
Только бардак в головах отцов-командиров!
Сперва, как обычно, была проведена шумная пиар-компания.
В газетах и журналах, с ссылкой на довольно популярную книгу Анисимова Ф. И. и Взнуздаева И. Д. (под редакцией некого Свешникова С. Ф.), «как по заказу» появились многочисленные статьи об непростительном промахе Наркомата обороны — не обратившего внимание на такую важную деталь экипировки красноармейца, как нож.
Среди прочих, некий эксперт представившийся как французский коммунист — участник Первой мировой войны, несколько эмоционально поведал советским читателям как с этим делом обстояло в его армии — как солдаты мастерили из подручных материалов холодное оружие для траншейной войны:
— Мы брали обыкновенную стальную проволоку толщиной шесть-восемь миллиметров, один конец заостряли, а другой загибали и заворачивали вокруг себя спиралью — наподобие рукоятки с гардой. И таким «французским шилом» — кололи бошей как свиней!
Другой эксперт, уже с немецкой стороны, по-тевтонски обстоятельно вторил ему — рассказывая об боях на Западном фронте в составе штурмового батальона:
— В войну я использовал многие ножи, выпускающихся германской промышленностью — прусский окопный «Grabendolch», баварский «Модель 9291» и, самоделки — переточенные из штыков «Маузера» и французской винтовки «Лебель образца 1886 года… Перепробовал и трофеи — французский 'Мститель» и американский кинжал-кастет «М1918». Не скажу какой из них лучше, но в бою я всегда предпочитал штатной винтовке со штыком — с десяток «колотушек» (ручных гранат), старый добрый «Люгер» и обязательно нож. Когда я с товарищами, вооружённые так, появлялся во вражеских окопах — лягушатники разбегались из них с поросячьим визгом! Или подыхали и воняли потом — как мешки со свинячьим дерьмом.
После была довольно оживлённая дискуссия на тему: а почему руководство Красной Армии — так упорно не желает извлекать уроки из двух кряду прошедших войн, не считая «незнаменитой» Русско-японской — где с этим делом тоже довольно жидко обосрались? Не засел ли в Наркомате обороны тайный агент мировой буржуазии — тормозящий всеми силами это копеечное по государственным масштабам, но столь нужное вооружение для рядового красноармейца?
Наиболее активными участниками срача, даже предлагались способы эту гниду вычислить:
— А нехай наши командармы открыто голосуют: хто буде «против» ножа — тот и контрик!
Рисунок 45. Нож армейский образца 1940 года «НА-40».
Наркомат обороны «открыто голосовать» не стал, а весной 1925 года объявил открытый конкурс на армейский траншейный нож.
Стоит ли говорить, кто выиграл этот конкурс — благодаря «послезнанию» на компе и «мохнатой лапе» в «Отделе снабжения РККА и РККФ»?
Сперва я умничать не стал и, в уже имеющаяся в структуре кооператива «Красный рассвет» артели «Красный клинок» — специализировавшейся на «складниках» и обычных ножах самой незатейливой конструкции, стал производить так сказать — «реплику наоборот».
«Нож армейский образца 1940 года».
Это изделие мне было очень хорошо знакомо, ибо «там» я сам такие от нечего деть мастырил из газоновской рессорной стали.
Этой же осенью, «Нож армейский образца 1925 года» (НА-25) был принят на вооружение РККА.
Как-то так совершенно случайно получилось, что главой артели «Красный клинок» по рекомендации Клима выбрали довольно харизматичного видом и нравом мужика по имени Пётр, а по фамилии…
Калашников!
Он, официально считался изобретателем «НА-25» — на что имел соответственную «привилегию» от государства. Я как-то, в разговоре ненароком ляпнул «нож Калашникова» и, с той поры в народе — его так и называли и, никак иначе.
«А что с гробами», — спросите?
С цинковыми гробами же, «всё было готово» к началу тридцатых годов… Но скажу одно: мне пришло постараться — как никогда!
Однако, про гробы у нас будет отдельный разговор — ибо совершенно неожиданно для меня, эта тема имела просто исключительно важное значение для новой истории страны.
[1]По правилам, утверждённым 3 декабря 1866 года, русским офицерам запрещалось жениться ранее достижения возраста 23 лет. До 28 лет офицеры могли жениться только с разрешения своего начальства и только в случае предоставления ими имущественного обеспечения реверса, принадлежащему офицеру, невесте и обоим. Предоставленное обеспечение должно было приносить в год не менее 250 ₽ чистого дохода.
Глава 26Разрыв шаблонов-2: деревянное машиностроение
Сперва, немного про авиацию.
На добровольные пожертвования, собранные членами «Общества друзей воздушного флота» (ОДВФ), в «реальных» 1923–1925 годах — промышленностью было построено более сотни самолетов, сооружено несколько аэродромов, осуществлялась подготовка лётного и технического персонала и так далее…
Сбор денежных средств происходил не только чисто говорильней — агитацией и пропагандой, после чего применялся древний маркетинговый ход — хождение с «протянутой рукой»…
Извиняюсь — со специальной «кружкой»!
Всего, если верить моему «послезнанию» на компе — по стране было собрано около шести миллионов рублей!
Я только присвистнул вслух, когда добрался до этой инфы:
— «Шесть лямов»… Это ж, охренеть надо — сколько холявного бабла, оказывается — буквально под ногами валяются! Это ж, как же мне урвать малую толику? Может, тоже — с кружкой по столицам побегать?
Однако, «бегать» не пришлось: на вооружении у «друзей» имелось и «ноу-хау» — реализация населению значков и почтовых марок.
С последними я дело не имел, а вот изготовлением знаков воинских различий на петлички («треугольничков», «кубиков», «шкал» и «ромбиков») — в Ульяновске уже давно занимается одна из артелей входящая в производственно-торговый кооператив «Красный рассвет». Она же изготовляет комсомольские и прочие значки, пользующиеся вполне заслуженным спросом на соответствующем рынке.