Пока комиссия отдыхала после дороги в «Красном трактире» дегустируя забористый ульяновский самогон, собрал своих юных вояк на «совещание в Филях»:
— Ребята! А не пора ли нам заявить об себе?
Близнецы Санька да Ванька, переглянувшись — хором:
— Давно пора!
Естественно оставшись наедине, поговорили с главным конструктом о «главном». Об артиллерии, то есть:
— Мартын Антонович! Каковы наши шансы на успех нашего «Зверобоя»?
Так мы с ним неофициально прозвали наше с ним совместное детище, по бумаге именовавшееся «47-мм противотанковая пушка чертежа ОПТБ-007».
— По моему мнению — самые высокие из всех заявивших о себе конкурсантов…
Помолчав, добавил слегка понизив голос:
— … Правда, в такую низкую цену изделия сперва никто поверить не смог и посчитав за проходимца — меня чуть не выставили вон. Пришлось в три раза накинуть — чтоб со мной стали хотя бы разговаривать.
Чудны дела твои, Господи!
— И всё равно заявленная цена нашей — уже готовой, в металле, противотанковой пушки — оказалась значительно ниже прочих… Которые только начали конструировать. Сам товарищ Фрунзе заинтересовался!
Ну, раз «сам Фрунзе», то…
То, да!
Вчера, прибывшую комиссию ГАУ с полустанка до Ульяновска подбросили на извозчичьих пролётках. Сегодня же после обеда (с утра по вполне понятным причинам не получилось), до ИТЛ — где хранилась пушка, мы с ней добирались на «тракторопоезде» в специальном пассажирском вагоне. Это произвело неизгладимое впечатление на командиров-артиллеристов и, всю дорогу они проспорили — потянет ли трактор «Мужик» осадную восьмидюймовую мортиру «Виккерс», или — всего лишь полевую шестидюймовую гаубицу «Шнейдер-Крезо»?
— Сколько в нём «лошадей», говорите?
— Двадцать две.
— Потянет обе! Уверенно потянет.
— Чьего производства сей трактор?
— «Акционерного Общества Российского Среднего Машиностроения» — АО «Россредмаш». Председатель Совета директоров, Дыренков Николай Иванович — вполне адекватный товарищ, с которым вы при желании сможете обсудить все интересующие вас нюансы.
После чего — едва ль не всю дорогу о том, насколько этот «адекватный товарищ» — замечательный руководитель и, сколь он тонко понимает нужды отечественной артиллерии…
Так сказать: попиарился сам — не забудь попиарить партнёра!
Долго ли коротко, за разговором прибыли наконец к вратам исправительно-трудового учреждения.
Естественно, в самом лагере пушку никто не держал — во избежание, так сказать «возможных эксцессов». Она, как и боеприпасы к ней — находилась на охраняемом складе за его пределами.
Здесь же находились три мототелеги, мой «Форд» и несколько ребятишек из команд Ваньки да Саньки.
— «Гочкис» на новом лафете вижу, — вертит седой головой в будёновке военспец, — а где упряжка?
— «Упряжки», как средство тяги — отмирают, товарищ комбриг, — говорю, — на смену слабосильной, крестьянской лошади…
Сердито перебивает, грозно сверкая глазами:
— А Вы, извиняюсь, кто будете?
Поегли, ещё в гражданке в которой от нас уехал, поспешно представляет:
— Это товарищ Свешников — куратор проекта по линии НКВД.
Это несколько сбило тому «гвардейский» гонор и, как ни в чём не бывало, я продолжаю:
— Артиллерийских лошадей у нас нет, да и не по карману они нам — по бедности нашей и скудости. Поэтому при испытаниях орудия ПТО возкой — мы применяли мехтягу.
Показываю на мототелегу «УАЗ-404», рассказываю её краткие технические характеристики и внаглую пиарю перед потенциальным заказчиком:
— Ничем не хуже лошади по тяге и скорости и, хотя несколько уступает по проходимости на пересечённой местности — зато несравнимо превосходит по пробегу.
Смотрят на меня баран-баранами, поэтому привожу главный довод в пользу мехтяги:
— В отличии от лошади — механизм никогда не устаёт! А водителей-красноармейцев можно менять на ходу.
Красноармейцы предполагаемого расчёта стояли несколько в сторонке и несколько опасливо косились на «механизм», а трое командиров во главе с комбригом — обступили «Мотыгу» со всех сторон. Перебросившись несколькими скептическими фразами насчёт не полной совместности машины и дерева, один из них спрашивает:
— По цене ваша «мототелега» — тоже «несравнимо превосходит» упряжку лошадей?
Пожимаю плечами:
— Война — дело затратное! Хотите, чтоб было дёшево — воюйте каменными топорами, как древние укры… Извиняюсь — шумеры. В данном же случае, всё зависит от заказа: чем больше «уазиков» закажет армия — тем дешевле они ей обойдутся. Эксплуатация же, окажется однозначно менее затратной: ведь стоящий без дела механизм — не требует обслуживания и не просит овёс!
— А как с надёжностью, — спрашивает другой командир-артиллерист, — как часто ваш «механизм» ломается?
Я не стал кривить душой:
— Частенько бывает, да! Как и с любым изделием — недавно пущенным в серию. Однако, опять же: с увеличением производства — стоимость будет снижаться, а надёжность соответственно — увеличиваться.
Многозначительно добавляю:
— Лошади, кстати — тоже «ломаются» и достаточно часто. Однако, если из двух-трёх сломанных мототелег — за пару часов можно собрать одну исправную, то из сколько угодно павших лошадей — вы хотя бы одну живую не сделаете, как ни старайтесь…
Посмотрев на небо, подкольнул:
— … Хотя возможно, кто-то из присутствующих товарищей военных — эфиопский колдун Вуду и, умеет превращать дохлых лошадей в лихо скачущих зомби.
Мда… Судя по охреневшему виду — никто из них не обладает технологией оживления мертвецов.
По обычаю тех лет, пробравшемуся даже в вооружённые силы — тотчас развернулась дискуссия, хотя и с приставкой «мини». Ещё вот был в ходе её, такой вопрос на засыпку:
— Ваша «мехтяга» требует газолин — а он, в отличии от овса и сена — не везде встречается.
Однако, меня на овсе не объегоришь:
— Снаряды для ваших орудий, товарищ командир — встречаются в наших северных широтах ещё реже газолина! Это же вовсе не является — непреодолимым препятствием для использования артиллерии в войсках, согласны? Или, Вы потребуете пушки — могущие стрелять каменьями да поленьями? С опавшей хвоей с ёлок — вместо пороха? К тому же эта мототелега — оборудованная газогенератором, может вполне уверенно «скакать» и на деревянных чурочках.
Рассказал им всё, показал и дал команду своим «бойцам» начинать «раскачегаривать» одну из них — оборудованную такой приспособой. При этом, я честно признался:
— Правда, с массовым изготовлением такого оборудования — пока имеются определённые проблемы технологического характера… Но мы их, рано или поздно успешно преодолеем — заверяю вас, товарищи.
Да! До сих пор нас не по-детски дрючат проблемы с качественной электросваркой.
Вижу — мои слова произвели должный эффект.
Наконец, Начальник комиссии посмотрев на карманные часы с каким-то вычурным вензелем, прервав «дискуссию», скомандовал красноармейцам:
— Расчёт… Орудие на передок!
Это просто такая военная команда — самого передка ещё не было в наличии, поэтому пушку стали цеплять непосредственно к одной из мототелег.
Вопреки моим ожиданиям, бойцы расчёта — не «подорвались» с места и суетливо забегали, выполняя приказ, а скорее — бестолково «заползали» как беременные тюлени, мешая друг другу. Военспец, лишь молча смотрел на разворачивающееся действо — как фельдфебель на гнездовище вшей и, по всему видно — в душе исходил на овно.
Мои ребятишки, сперва недоумённо наблюдали за ними, затем в открытую стали ржать и пришлось на них строго прикрикнуть:
— Отставить смефуёчки!
Мда… Выучка и выправка у бойцов «рабоче-крестьянской» — ещё та!
Только и быть разгромленными при «внезапном и вероломном» нападении. Хорошо ещё, главный конструктор находившийся в рядах комиссии — переживая за своё детище, помог бойцам расчёта словом и делом.
Наконец, колонной выдвигаемся для боевых стрельб на полигон: впереди — я на своём «Форде» с командирами, следом — «мотыга» с прицепленным орудием и сидящим расчётом, наконец — две мототелеги с боеприпасом.
Едем, беседуем. Комбриг, сидевший рядом на пассажирском сиденье, встревоженно спрашивает:
— А почему она у вас «свистит»?
— Особенности воздушного охлаждения мотора, — не стал вдаваться в лишние подробности.
Ещё один вопрос его беспокоит:
— Вижу — шоферами у вас дети. Почему?
— Растим на смену вам — «лошадникам», — с открытой ехидцей подначиваю, — технически-образованную молодёжь.
Оценивает мой юмор и, снисходительно улыбаясь, спрашивает:
— Вы не любите лошадей, товарищ Заведующий охраной?
Деланно возмущаюсь, мол: «Да, как Вы только подумать могли обо мне так…?». А вслух говорю, звучно сглотнув слюну:
— Почему, «не люблю»? Я очень люблю лошадей — но только в виде копчённой колбасы.
— Хахаха! А ваше «ОСТБ-007» сможет сделать другую мототелегу — под трёхдюймовую пушку или 48-ми линейную гаубицу?
С видом «да для нас, это — семечки»:
— Любой ваш каприз за деньги налогоплатильщиков, товарищ комбриг!
Вдруг — резко по тормозам:
— ТАНКИ!!!
Охреневший комбриг, потирая приложившийся об лобовое стекло краснозвёздный лоб в будёновке:
— Какие танки?
Показываю пальцем:
— Японские! Самураи на нас без объявления войны — неожиданно и вероломно напали!
Кстати, да: на дворе 22 июня.
— Вы с ума сошли! Ох, ёб…
В этом месте, у него вытягивается и без того — несколько «лошадиное» лицо и на «полшестого» обвисают «гвардейские» усы: в трёхстах метрах впереди, на пригорочке действительно — стоял серо-буро-зелёный танк с десантом на броне и разворачивал в нашу сторону орудие. Из его командирской башенки смотрел на нас в половинку бинокля — то ли Санька, то ли Ванька и, грозил кулаком, засранец.
— Тра-та-та, — затрещала трещотка имитирующая пулемётную очередь, — тра-та-та!