Однако, этот финн — реальный тормоз. «Завис» — хрен перезагрузишь! Не дождавшись внятной реакции, спрашиваю:
— Так как ты относишься к тому, чтоб нам с тобой торговать «травкой»? Не забывай: мне деньги не нужны — не наличкой, ни перечислением. Будешь рассчитываться промышленным оборудованием — а это двойной навар!
Однако, ещё немало времени прошло, прежде чем «плотину прорвало»:
— «Травкой»? «Ruoho» — по-фински? Хорошо звать — мне нравится. «Как отношусь», спросить? Да, как обычай: если на «ruoho» можно делать деньги — то отношусь хорошо. Если нельзя — то плёхо.
«Нет такого преступления на свете, — невольно вспомнился Маркс, не к ночи упомянут, — на которые не пошёл бы капитал ради…».
— На «ruoho» можно делать хорошие деньги, Брат! Ведь, как я понимаю — этот рынок девственно пуст. А рынок спирта — занят эстонцами с их «свинячьим пойлом».
Слегка угрюмо, тот соглашается: в последнее время ещё более дешёвый спирт, чем даже эстонский — буквально пароходами завозится из Германии.
— Вот, видишь! Так или иначе, рано или поздно — но вашим парням придётся искать другую экологическую нишу. И здесь ты их всех уделаешь — этого вашего, как его?
— Альгот Ниска…
— Вот, вот! И ещё того хитрожопого эстонца… Подскажи как звать и я тебе скажу?
— Эдуард Крейстрен.
— И его тоже! Ты будешь первым — освоив рынки Финляндии, Швеции… Возможно — всей Северной Европы!
Тот задумываясь, достал трубку и набив её табаком, закурил:
— Наркотики продают в аптека и, они дорог для простой финн…
— Да, что ты заладил, Брат: «наркотик, наркотик»! «Травка» — как табак, что ты сейчас куришь — только чуть забористей. И она будет такой дешёвой, что её будут шмолить все и везде. Даже, школьники в сортирах.
Качает головой:
— Это ни есть… Эээ… Привычка мой народ.
Пробило на нездоровый смех:
— Ха, это вообще — не проблема! Привычки народа создаём мы сами — мы же с тобой тоже «народ», верно? Что нам стоит создать лишнюю привычку у самих себя?
— Как это есть?
Млять… Девственно чистые мозги у этих финнов — дюже неловко как-то, хотя приятно работать.
— Это «есть» очень обыкновенно: нужно купить… Запоминай последовательность, Брат: какую-нибудь популярную личность — вроде артиста, беспринципного журналиста-газетчика и известного политика… Лучше сенатора, или кто там у вас. Это тебе по плечу или нет?
— Это большой денег стоить. И есть большой риск
Развожу руками:
— Ну, тогда извини! Кажется, я не с тем финном-контрабандистом связался. Или, может мне лучше найти какого-нибудь «горячего» эстонского парня? Вроде того — «с канистрой»? Который, знает где можно занять деньги на бизнес и, не боится риска?
Видать, за живое его задело или быть может, что-то национальное наружу вылезло — вроде знаменитого финского упрямства — которое позже, так хорошо выручило этот народ в «незнаменитой» Зимней войне.
Со всей решимостью, тот:
— Хорошо, Серафим! Давай попробуйт. Когда есть первый партий товар?
— Постой, надо подумать, Вели…
Блин, а когда в Чуйской долине «сенокос» начинается? Хотя…
— Первую пробную партию «травки» жди через несколько дней. Если твои финны распробуют — маякни, налажу регулярные поставки.
Брат Вели оставил координаты по которым его можно найти и, мы с ним распрощались… Несколько суховато, правда.
Вечером, собираю своих вагнеровцев до кучи:
— Ну как ребята, не заскучали по настоящему делу?
Те, едва ли не зевая:
— Заскучали, тааащ, ещё как заскучали! Надоели эти балеты с голоногими тётками, да музеи с пыльным буржуйским барахлом…
Достаю из нагрудного кармана мандат, с едва просохшими чернилами:
— Тогда хочу вас обрадовать: есть очень ответственное дело. Хулиганы, бандиты и прочие антисоциальные элементы — нюхают всякую дурь, колются всякой дрянью — а потом донимают мирных граждан, не давая им спокойно трудиться и культурно отдыхать. Ленинградская милиция поручила нашей группе ликвидировать всю «дурь и дрянь» в городе. Начнём с аптек: вот список — завтра с утра приступаем. Вопрос есть?
Вопрос был лишь один:
— «Лупары» с собой брать?
— «Лупары» в чехлах, форма одежды — установленного уставом образца, бронежилетки и ножи — обязательны.
«Риск», скажите?
Какой риск⁈
Про Лёньку Пантелеева слышали?
Да, кто ж про него не слышал — криминальная легенда двадцатых годов!
Думаете, это — матёрый бандит?
Хахаха!
Дрыщавый пацан — чуть старше двадцати лет от роду, едва научившийся самостоятельно попку подтирать — а не звать каждый раз мамочку.
Профессиональный уровень правоохранительных органов Ленинграда был таков, что этот малолетка творил в этом городе всё что хотел. Его арестовали, когда он совсем обнаглев от безнаказанности — буквально сам нарвался на арест.
И шо вы думали?
Приговорили отморозка к «вышке» (хоть народный суд хоть как-то работает), этот беспредельщик — чуть ли не от расстрельной стенки сбежал и, вновь — творил, что хотел. Пока совсем недавно, в прошлом году — не был случайно застрелен при случайной стычке.
Что опять же — очень многое говорит об правоохранительной системе «Города трёх революций».
А будь Пантелеев чуть поумнее и поменьше бы понтовался…
Рисунок 33. Ушастая гроза всех питерских ментонов — Ленька Пантелеев.
Ржу не могу!
Единственно кого я боюсь, так это питерских «деловых». Или что этот бизнес крышуется кем-то из большевистской верхушки — вроде того же Зиновьева.
Так ведь мы не местные!
Накуролесили и свалили и, ищи нас потом — от Минска до Владивостока, от Кушки до Земли Савинкова… Ээээ… «Санникова».
Тем более, с наркотой я на территории СССР — светиться не собирался.
В отличии от Лёньки Пантелеева, Группа «Вагнер» — творила всё по закону. Вернее, по имеющему мандату.
«Мобилизовав» первый попавшийся грузовик, мы ездили по городу и выгребали из аптек всю имеющуюся там «дурь» — от вполне безобидной «собачки», до «тяжеловесного» как свинец в затылок героина. Действовали довольно вежливо, «с протоколом», оставляя «расписки»… Всё как положено и, главное — не трогая кассы. Поэтому, больше чем уверен — на нас даже заявлений в милицию от потерпевших не было.
Несколько подфартило и один из провизоров — шибко перепугавшись, сдал оптового поставщика. Правда, для этого пришлось пообещать — вколоть ему весь морфий, что у него нашли.
Так ведь, это была шутка!
Кто виноват — что человек шуток не понимает?
Только он сам.
Поставщик-оптовик точно также — добровольно и с превеликой охотой, сдал канал доставки дури
Здесь я несколько превысил служебные полномочия и слегка настучал доморощенному наркодиллеру по почкам, каюсь.
Но, только слегка и в обще- профилактических целях, чтоб он не мог совершать дальнейших правонарушений!
Ну, а пальцы дверью он уже сам прищемил — когда устал из унитаза воду пить, я здесь вообще не при делах.
И ваще — не фиг было меня своими паханами стращать, не люблю я этого.
— Что за «Ягодка» такой? Не знаю такого делового — небось члено…сос какой-нибудь из-под шконаря обтруханного. Мы под Железным Феликсом ходим… Знаешь, такого?Ну передавай горячий привет своему Ягодке от Баклана из Луги, как увидишь…
Короче, осознав глубину своего морального падения, оптовый торговец дурью чистосердечно признался — когда и на каком пароходе прибывает следующая крупная партия дури…
Оказалось, что на нашем!
На том, на котором плывёт и наше претензионное оборудование для Ульяновской ВТК имени Кулибина… Сперва от такой сказочной лёгкости, я решил было — что дело нечисто и, всю ночь не спал, ломая голову:
«Случайное совпадение, подстава с засадой или наркоту к нам на каждом пароходе завозят?».
Оказывается, нет — не засада, а царство непуганого наркоконтролем и Интерполом, конкретного лоха.
Нормальных контейнеров тут ещё и не знают (надо будет не забыть застолбить эту идею), груз из Германии прибыл в деревянных ящиках всевозможных форм и размеров. Но с немецкой аккуратностью хорошенько сколоченные из тщательно подогнанных досок, опечатанные с надписями «das Dach», «Vorsicht! Nicht umdrehen!».
Завидовал лютой завистью: каждая разовая тара — как произведение искусства…
Немец, он и в Африке немец!
Приходилось читать, что прибывавшее в СССР оборудование — часто было не в комплекте, бракованным или вообще — не тем, что покупали — вообще другого предназначения или устаревшим. Фирмачи тоже были не безгрешными и, пользуясь некомпетенцией советских приёмщиков — обували их как последних лохов. А возможно — тупо договорняк, я бы такой вероятности не исключал.
Но не в этот раз!
Видно, Феликс Эдмундович — всё же был пацан реально авторитетный и, с ним такие трюки — проделывать опасались. Проверили пломбы, вскрыли ещё на пароходе ящики, тщательно проверили по сопроводительной описи, вновь закупорили и опечатали, все трое расписались и только тогда разрешили разгружать на охраняемый нашими же бойцами портовый склад.
Пока гражданские принимали оборудование, я с двумя вагнеровцами принимал «посылку от Ганса из Гамбурга». Когда курьер спросил про расчёт — мы его выкинули за борт, с той стороны судна — где никого не было.
Но, он не утонул, клянусь!
Хороший пловец оказался и неизвестным мне стилем, погрёб куда-то в сторону «свободного мира»… Очень надеюсь доплыл — не хочется лишний грех на душу брать.
Морфий, кокс, герыч и ещё какую-то дрянь — вроде с дерьмом перемешанного пластилина, я при бойцах утопил в Неве — на радость балтийской салаке.
«Травку» оставил.
— Таащ командир, а это что?
Поднимаю увесистый (килограммов под пять-шесть), туго набитый вещевой мешок армейского образца — в простонародье просто «сидор»: