Верил и не ошибся. Дунуло свежим ночным ветром в лицо, расширилась грудь – и понял Сувор: ушла Тьма.
Теперь их черед.
– Гридь! На конь! – рявкнул он.
И полусотня рванула по дорожке из примятой травы в посветлевшую ночь. И радость наполняла сердца…
Пока кромешная тварь не взмыла из травы передовому в лицо. Черней ночи, быстрей ворона.
Гридень не оплошал, пригнулся. Тварь скользнула по шлему, не зацепившись, ударилась оземь, где ее тотчас приголубило копытом, а через миг располовинило мечом.
Завоняло, будто сотню клопов разом прихлопнули.
– Огня! – скомандовал Сувор.
Свет факелов твари не понравился. Обе половинки зашевелились, задергались.
– Урм, Див, сожгите дрянь! Только траву не подпалите! – скомандовал Сувор. И остальным: – Шагом вперед!
Еще одну тварь пришибли уже на подходе к месту.
Эта не нападала. Склизкая, черно-зеленая, будто протухшие кишки. Раскорячилась на земле, то пучилась, то опадала. Будто тужилась, выдавливая из себя что-то… Эта если и боялась огня, то виду не подавала.
Может, потому, что посветлело?
Див нацелился копьем…
– Не трогать!
Один из богатырей. Верней, богатырша, избранная. Самая маленькая.
Взмах руки – осыпанная желтой пылью тварь в считаные мгновения ссохлась и осыпалась трухой.
– Что это? – спросил Сувор.
– Семя, – устало ответила избранная. – Смертное семя.
– Черномор там? – спросил Сувор.
– Там, – кивнула избранная. – Там… увидишь.
И Сувор увидел.
Беда.