На этой записи дневник обрывался, дальше шли несколько чистых страниц, которые Фернан все равно с остервенением пролистал. Как будто было недостаточно того, что уже успел прочитать.
На горизонте забрезжил рассвет, но он даже не думал о сне.
Его жена была сумасшедшей. Как еще объяснить странные фантазии, написанные, без сомнения, ее рукой? Она считала, что он ее душил, но Фернан никогда бы не тронул Жизель даже пальцем.
Точно безумная.
Он захлопнул дневник, поднялся и запер его в сейфе. Нет, этот бред не должен попасть в руки полиссаров. Ради безопасности его семьи.
И мирэль Тонэ.
Глава 14ИСТОРИЯ ОДНОЙ ТУФЛИ
Ира Илларионова
Давай, Ира, ты сможешь. Это ведь раз плюнуть. Надо всего лишь поднять руку, сжать ее в кулак и постучать. А потом, когда из-за двери раздастся голос, который слышать мне ну вот ни капельки не хочется (я сказала, не хочется!), толкнуть эту самую дверь и, помогая себе мысленным пинком под зад, впихнуться внутрь.
Поднять, кулак, впихнуть… Уф!
Прошедшие два дня мне легко удавалось избегать Демаре. Вернее, он сам не попадался мне на глаза. Началась трудовая неделя, и его вечно занятое величество уезжал на работу чуть свет, а возвращался уже затемно, когда мы с близняшками, поужинав, читали в детской сказки.
Было видно, девочки скучают по отцу, а я… Нет, я по их отцу не скучаю.
Не скучаю, я сказала!
Вполне вероятно, что и сегодня он уедет с утра пораньше, и мы так и не пересечемся. Тогда придется обращаться с просьбой к Жужжену, а это… Да лучше я еще раз с Демаре поцелуюсь!
Не лучше, Ира, не лу…
Ой, все!
Я чуть не вскрикнула, когда дверь неожиданно распахнулась, и на пороге возник его алмазное величество во всей своей небритой красе.
Легкое покалывание щетины, щекочущей щеку, отдающееся во всем теле пламенной дрожью. Горячее дыхание на губах, пьянящая горечь сигар и…
Земля вызывает Иру.
— Мирэль Тонэ? Это вы тут сопите в замочную скважину? — невозмутимо поинтересовался Демаре.
— И вовсе я в нее не соплю, — начала было я, но поняв, что надо мной банально потешаются, тряхнула головой, прогоняя совершенно лишние мысли, и решительно заявила: — Нам надо поговорить!
Я быстро скажу все, что хочу, и отправлюсь обратно наверх. Расстояние в один этаж — минимальное, которое должно нас разделять. Потому что стоит мне оказаться вот так, как сейчас: слишком близко к нему, как со мной начинает твориться что-то невообразимое.
Неправильное и противоестественное.
Почаще напоминай себе об этом, прелюбодейка.
Судя по тому, что Демаре был при параде и с портфелем, он уже собирался уезжать. Но, услышав о моей просьбе, посторонился, приглашая в кабинет, которого я тоже старалась по возможности избегать. Потому что в этой комнате со мной постоянно что-нибудь случалось, и не всегда приятное.
Вернее, всегда неприятное.
И это тоже станет моей мантрой.
— Я бы хотела отпроситься сегодня на пару часов, а остаток выходного взять завтра вечером. Ночью, вернее, — уточнила, глядя в прозрачные голубые глаза, которые стремительно затягивала тьма.
Нехорошая такая. Я бы сказала, гангстерская.
Демаре конечно же никакой не гангстер, но видок у него в тот момент был и правда по-бандитски устрашающим. Как если бы вот прямо сейчас он собирался закатать меня в асфальт.
— Зачем вам свободная ночь? — Вопрос ударил своей резкостью.
— Я не обязана перед вами отчитываться, мируар, — заметила сдержанно. — В договоре это нигде не прописано.
Который я все-таки подписала, пусть и с опозданием, прежде скрупулезно изучив каждую строчку.
— Мне нужно подумать над вашей просьбой, мирэль Тонэ, а сейчас мне некогда.
С этими словами Демаре ринулся к выходу, и я воскликнула:
— Да что тут думать!
Он обернулся.
— Мне не нравится, что моя няня будет разгуливать неизвестно где и неизвестно с кем по ночам.
Моя няня… Ах ты ж чудовище властное.
— Но выходной… — заикнулась я.
— Обычно берут днем, — перебил меня Алмазный король. — В общем, мирэль Тонэ, как я уже сказал, мне надо подумать. Но не сейчас.
Для себя я решила, что уйду в любом случае, чего бы он там себе ни надумал. Не пристегнет же он меня наручниками к батарее в самом деле.
Хотя… Может и пристегнуть.
— Надеюсь, вам хватит дня, чтобы принять это крайне непростое решение, — съязвила я и поспешила за ним в холл. — А что насчет пары часов сегодня? Линна сказала, что посидит с девочками. Я только туда и обратно.
— Куда вы сегодня собрались? — нехотя обернулся его алмазность, сверкнув при этом глазами.
— Завтра у девочек день рождения, а я так и не купила им подарки…
Взгляд Демаре смягчился.
— Приятно, что вы о них думаете, Селани, но это лишнее. Завтра их завалят подарками. Хоть в этом году особо и не празднуем, но с утра, как обычно, начнут приходить посыльные от родственников и знакомых.
— И все же мне бы тоже хотелось их поздравить. Подобрать что-нибудь для Аделин, а Кристин подарить поющую куклу. Я видела ее в «Единорогах на радуге», — и все-таки какое странное название, — и не перестаю о ней думать. К тому же мне очень надо в обувной, потому что у меня пропала туфля, а с утра до вечера бегать на шпильках, знаете ли, утомительно.
— Гм… — Демаре опустил взгляд на мою лакированную пару.
— А в этих страшно устают ноги, — пожаловалась я и выставила вперед одну, как доказательство страшной усталости, но тут же поспешила задвинуть ее обратно: уж слишком пристального она удостоилась внимания.
Несколько секунд Демаре молчал, а потом я поймала в его глазах пляшущих чертенят.
— У меня есть идея получше, мирэль Тонэ.
— Вам так не хочется выпускать меня из дома? Сами небось не пробовали ходить на шпильках, — проворчала, снова почувствовав укол обиды. В самое сердце.
Ведет себя так, будто я его собственность, а не няня. И не его, кстати! А близняшек.
— Я не об этом, а о подарке девочкам. Что же касается обуви… Сегодня же пришлю вам новую пару. Боюсь, в том, что у вас пропала туфля, есть и моя вина.
В холле, вместо того чтобы уйти, Демаре обогнул лестницу и направился в крыло, где жила прислуга.
— Это вы ее у меня украли? — решила я во всем разобраться.
— Не совсем. Сейчас все поймете, Селани, — ответил он, обернувшись, а потом заговорщицки улыбнулся. — Только это пока секрет.
Обалдевшая от метаморфоз, происходящих с его мируарством, я продолжала следовать за ним. Мимо светлых дверей до конца коридора, к окну, занавешенному ажурной занавеской, и местному «собрату» фикуса вроде того, в горшке с которым я на прошлой неделе хоронила шляпу-улику.
Демаре открыл дверь ключом и вошел в комнату. Я тоже шагнула внутрь. Первое, что увидела, была моя туфля. Жеваная-пережеванная. В следующую секунду я чуть не подпрыгнула до потолка. Когда нечто лохматое, утробно урча, коварно подкравшись откуда-то сбоку, потерлось о мои ноги. Медленно опустила взгляд и прижала ладони к губам, иначе секрет перестал бы быть секретом, и подарок близняшкам пришлось бы дарить раньше времени.
— Реми! — Я опустилась на корточки возле «сыночка» (а это, без сомнения, был он, я его узнала по чебурашьей морде) и погладила малыша по холке.
— Значит, его зовут Реми, — глубокомысленно протянул Демаре, не спеша приседать рядом и ласкать фидруара.
Тот, впрочем, тоже не рвался ластиться к хозяину. Лишь раз теранулся о стильные брюки, после чего несмело, как будто извиняясь, поднял на его мируарство свои большие янтарные глаза и поспешил спрятаться за мою пятую точку.
— Вы же говорили, что это непроверенное животное.
— Теперь оно проверенное и привитое.
— Которое, когда повзрослеет, превратится в дикое неуправляемое чудовище, — припомнила я алмазному величеству его же слова.
— Вот с этим, — Демаре указал на ошейник, в котором поблескивал небольшой прозрачный кристаллик, — фидруар, даже будучи взрослой особью, не нанесет вред ни посторонним, ни уж тем более своим хозяевам. Разве что вдруг чужак будет представлять для него или его семьи — кого-то из нас — прямую угрозу. Тогда может и наказать обидчика.
— А эта штуковина для него не опасна? — с сомнением покосилась я на ошейник фидруара.
— Нисколько, — покачал головой Демаре и все-таки присел на корточки, чтобы одарить коточебурона скупой мужской лаской. — Он подавляет инстинкты хищника, но не вредит ему и не причиняет неудобства. Живя в доме с людьми, а не в лесу, где каждый день приходится бороться за выживание, фидруару эти инстинкты ни к чему.
— А ведь когда Реми повзрослеет, ему понадобится пара, — вспомнила я о том, что мне рассказывали об этих созданиях близняшки.
— Мирэль Тонэ, — вскинул брови Демаре.
— Поняла, наглею. — Я почесала звереныша за ухом, до которого не так-то просто было добраться: оно пряталось за длинным хрящевым наростом. Одним из тех, что образовывали на голове у фидруара некое подобие короны.
Реми зажмурился, а потом театрально повалился на пол пузом вверх, явно балдея от того, что оказался в центре внимания.
— Он вас любит, — заметил Демаре. — Пару дней назад убежал от служанки и сразу помчался к вам. Когтями открыл дверь и…
— И сгрыз туфлю, — фыркнула я.
— И сгрыз туфлю, — подтвердил Алмазный король. — Правда, я об этом узнал не сразу. Зои побоялась мне рассказать, что Реми от нее сбежал.
— И неудивительно. Я бы на ее месте тоже боялась.
— Я настолько страшный?
— Нет, — улыбнулась, глядя на Фернана. — Вы еще страшнее, чем думаете. — И тут же добавила совершенно искренне: — Спасибо. Для меня это много значит.
— На здоровье, — ответил Демаре почему-то очень серьезно. — Подарим его девочкам завтра.
— Представляю, как они обрадуются. — Я поднялась с колен следом за Фернаном, а потом решила все-таки немножечко понаглеть: — Ну, так можно мне отпроситься на пару часов?