— Читать умеешь? — сунул ему под нос удостоверение Петров.
— Грамотный, чай. — В отблеске заходящего солнца морщинистое лицо деда показалось желтым. — Патруль так Патруль. Спокойно у нас все.
— Это хорошо, что спокойно, — хлопнул его по плечу Виталик и забрал удостоверение. — Значит, здесь и заночуем.
— Виталь… — тихонько протянул подошедший к нам Стас. И чего ему неймется? Да, солнце еще толком не село, и до Елового вполне добраться засветло успеем, но смысл? Чтобы завтра с утра опять в какую-нибудь дыру загнали? Лучше уж выспаться по-человечески. Работа не волк.
— Проехали, — оборвал парня Петров. — Тебя как звать, дед?
— Иван Петрович.
— Хозяин?
— Хозяин.
— На ночь пустишь?
— Так вы ж все равно не уйдете. — Старик двинулся обратно к воротам.
— Не уйдем, — кивнул шагнувший вслед за ним Петров. — Народу много в доме?
— Сын с семьей, — обернулся к нам Иван Петрович. — Вот что: постелю вам в гостевой, и чтоб на хозяйскую половину ни шагу! Там дети малые, нечего их пугать.
— Заметано, — легко согласился Виталик и кивнул Коту на надворные постройки. — Иван Петрович, пес на цепи?
— На цепи.
— Туалет во дворе? — поежился так и не убравший ТТ в кобуру Кот.
— За баней. — Хозяин дома двинулся через двор. — На ночь ведро снега набрать можете, чтоб не бегать.
— Схожу, отолью, — заторопился Кот.
— Здесь жди, — придержал я сунувшегося было во двор Тополева.
— Чего еще?
— Сейчас парни все проверят, тогда и мы подтянемся. — Я сместился немного в сторону от ворот. — А то мало ли! Как говорит один мой приятель: «Вдруг еще обидится кто».
— Охота тебе задницу морозить, — недовольно проворчал Стас, но послушался. Ну да не маленький, сам понимать должен, что словить пулю или арбалетный болт можно даже в самой, казалось бы, безобидной ситуации.
Не ставшие дожидаться Кота парни зашли в дом, и уже через пару минут Шурик Ермолов выглянул из двери и засемафорил нам:
— Нормуль! Ворота запереть не забудьте.
— А ты боялся! — ухмыльнулся, задвигая брус, Тополь, но развивать тему не стал. И правильно сделал: после дневного маршрута настроение у меня было не очень. А если учесть, что особой сдержанностью я и в повседневной жизни в последнее время похвастаться не мог… М-да, как бы чего не вышло. И Стас-то парень неплохой. Не хотелось бы…
В небольшой прихожей оказалось не повернуться: у одной стены стоял непонятно зачем сюда вытащенный стол, во всю длину второй протянулась завешенная верхней одеждой вешалка. Направо — наглухо закрытая дверь в хозяйскую половину дома, прямо — в небольшую темную кладовку, налево — в гостевую комнату, к которой примыкала небольшая кухонька.
Обстановки по минимуму, сразу видно, для чужих людей приготовлено. В комнате три кровати, да тюфяки на полу, на кухне — придвинутый к окну стол, вокруг — пять деревянных табуретов. Один угол полностью занимала неоштукатуренная кирпичная печь, накрытая чугунной плитой. На приколоченной к стене полке выставлена посуда, у ржавой мойки приткнулся скособоченный буфет.
— Свет я вам оставляю, — выставил на стол лампаду Иван Петрович. — Если чего надо будет — стучите.
— Обязательно, — встретил его на выходе Кот и, пропустив Стаса, закрыл дверь на крючок. Крючок, надо сказать, довольно хлипкий. — А ты чего так долго?
— Да шнурки заледенели, — пожаловался парень. — Думал, резать придется.
— Валенки надо было надевать.
— Кот, что во дворе? — окликнул его Петров.
— Во дворе чисто. В сарае недавно лошади стояли.
— Может, еще кто на ночевку заглядывал, — пожал плечами усевшийся на табуретку Виталик.
— На хозяйскую половину пустили? — Кот пристроил в угол автомат, но кобуру с пистолетом от пояса отцеплять не стал.
— Нет. Дети, говорит, и бабы перепугаются. Сын батю проверить выходил.
— И как сынок?
— Валенок! — хохотнул Шурик и устроил автомат на захваченный из прихожей полушубок. — Деревня.
— На веревке детской одежды не было, — как бы между прочим заметил Кот, усаживаясь за стол.
— Мало ли, — буркнул Петров, достал из планшета рисованную от руки карту и придвинул к ней лампаду. — Не каждый же день портки стирать.
— Лед, ты что скажешь?
— Скажу, что колдунов там нет. А больше ничего.
— Негусто.
Мысленно согласившись с этим замечанием, я уселся прямо на пол и, положив рядом ружье, прислонился спиной к горячим кирпичам. Хорошо-то как! А то даже ног не чувствую! И пальцы уже почти не шевелятся. Ничего, отогреюсь.
— Сань, не в службу — задерни штору, а то сидим, как на ладони, — блаженно потянувшись, попросил я Ермолова.
Здоровяк потянул хлипкую ткань, и Петров недовольно шикнул на него, когда порыв воздуха едва не задул задрожавший язычок пламени.
— Нападения были здесь, здесь и здесь, — показал он Коту отметки на карте. — Вот тут два раза. В живых никого не оставили. В двух обозах была хорошая охрана, но и это не помогло. Будто кто-то свой.
— Да точно свой кто-то! — сразу же поддержал эту мысль Шурик. — Это и ежу понятно. Дрону делать не фиг, вот он нас в рейд и услал.
— Все караваны со стороны Елового шли, значит, наводчика там искать надо, — предположил Кот.
— Еловое уже не наша епархия, — покачал головой Виталик. — И три обоза из пяти в Еловое не заходили. Так что этих отморозков с нас никто не снимет.
— А может, их больше было? — задумался я. — Ну, в смысле — нападений. Кто-то мог отбиться и заявлять не стал. А кого-то не нашли до сих пор.
— И что нам это дает?
— Ни фига нам это не дает! — Шурик уселся за стол. — Чего опять за работу начали? Заняться больше нечем?
— В «храпа»? — Кот тут же достал колоду потрепанных карт с засаленными зелеными рубашками.
— Перекусим сначала, — отказался Виталик. — Стас, кликни хозяина, пусть свою задницу сюда тащит.
Слонявшийся по комнате Тополев вышел в прихожую и через пару минут вернулся с нахохлившимся Иваном Петровичем.
— Вы харчами не богаты? — развернулся к нему от стола Виталик. — Нам бы похлебать чего горяченького.
— Платить чем будете? — насторожился хозяин. — Наличными или распиской? Расписку не приму.
— Золотом, золотом платить будем, — успокоил его Петров.
— Спиртного надо? — сразу подобрел старикан.
— Своего хватает. — Виталик вновь вернулся к карте и принялся объяснять Коту: — Смотри, Дрону скажем, что пошли вот этой дорогой, здесь пришлось делать крюк и вернуться засветло уже не успели.
— Тогда получается, нас здесь не было, — хмыкнул парень. — Завтра опять могут погнать.
— Почему не было? С утра заглянули. Мы и в село к полудню только прийти можем.
— Ну, как вариант… А заночевали где?
— Эй, уважаемый, — осмотрев стоявший на умывальнике кувшин с водой, окликнул я замешкавшегося в дверях старика. — А нет ли у вас емкости, спирт разбавить? И водицы холодной заодно?
— Давайте сюда. — Старик забрал у меня стеклянную литровую бутыль с медицинским спиртом. — Как разбавлять?
— Один к одному. — Шурик, который и умудрился неведомо как добыть спирт в медсанчасти, подозрительно уставился на деда. — И если сольешь, голову откручу!
— Больно надо! — Хозяин скрылся в прихожей. — Больно надо…
— Больно, но надо! — хохотнул Тополь.
— Ну, так я раздаю? — вновь начал тасовать карты Кот.
— Да погоди ты! — Я достал с полки граненые стаканы. — Пальцы толком не гнутся, дай хоть согреться.
— Так и скажи, что трубы горят, — усмехнулся картежник.
— Прям, горят, — скривился я. — Замерз, как цуцик.
— Дед идет, — предупредил нас стоявший в дверях кухни Шурик.
— Спирт. — Иван Петрович выставил на стол запотевшую двухлитровую пластиковую бутыль.
— А горячее? — сглотнул слюну неравнодушный к выпивке Виталик.
— Минут через десять сын принесет, — ответил внимательно оглядывавший кухню хозяин. Боится, что дебош устроим? Или потырим чего?
— Да ты погоди, — остановил деда Кот. — Тут подозрительных личностей не видно было?
— Не считая нас, само собой. — Скрутив крышку, я начал разливать разбавленный спирт по стаканам, но вдруг нахмурился. Понюхал бесцветную жидкость — да нет, спиртом пахнет. Одно непонятно: если спирт водой разбавлять — жидкость, как ни крути, хоть чуток, но нагреется, потому как тепло, по-любому, выделяться в этом случае должно. Химический закон. А тут — пластиковая двухлитровка как из холодильника. Либо с химическими законами завал начался, либо это вовсе не наш спирт. Но запах…
— Не было никого из подозрительных. По дороге, может, и проезжал кто, но к нам не сворачивал.
— Иван Петрович, а выпейте с нами, — предложил я, напряженно размышляя, что именно не нравится мне в этой ситуации. Ну, впарил дед нам вместо качественного спирта какой-то денатурат. Каждый крутится, как может. Не убивать же его теперь за это, с кем не бывает. Но… Вот! Денатурат! — Стас, будь добр, достань еще один стакан для нашего хозяина.
— Не пью я, — резко отказался старик. — Возраст не тот.
— Да пять капель, чтоб спалось крепче. — Я набулькал полстакана подозрительной жидкости. — И для здоровья полезно.
— Нет, и не уговаривайте! — Иван Петрович попятился к двери.
— Я понимаю, что мы с вами еще не в том состоянии, чтобы дойти до этого вопроса, — глянув в глаза перегородившему дверной проем Ермолову, улыбнулся я, — но… Вы нас не уважаете?
— Лед, чего пристал к человеку? — одернул меня Петров. — Не хочет…
— А придется, — правильно истолковав мой взгляд, Шурик легонько подтолкнул хозяина в спину.
Тот, споткнувшись, пролетел через кухню и едва не врезался в стоявшего у стены Тополева. Стас непонятно с чего влепил старику правой и завалившийся на спину хозяин рухнул на пол.
— Да что с вами такое? — вскочил на ноги Петров. — Совсем охренели?
— О! Це гарная штука! — присвистнул вдруг Кот, в тусклом свете лампады, разглядевший выпавший из руки потерявшего сознание старика тупорылый револьвер. — Вот дает старый!