| "But I never knew, Jack," I whispered back-I was compelled to whisper, for five years of disuse had well-nigh lost me my voice. "I don't think there ever was any dynamite." | -- Но ведь я ничего не знал, Джек! -- прошептал я в ответ. Я шептал непроизвольно: за пять лет вынужденного молчания я почти совершенно потерял голос, -- Я думаю, никакого динамита и не было. |
| "That's right," he cackled, nodding his head childishly. "Stick with it. Don't ever let'm know. | -- Ладно, ладно, -- хрипел он, с детским упрямством качая головой. -- Береги тайну, не выдавай им! |
| You're a good one. | Ты молодец! |
| I take my hat off to you, Standing. You never squealed." | Снимаю перед тобой шапку, Стэндинг: ты не фискал! |
| And the guards led me on, and that was the last I saw of Skysail Jack. | Сторож увел меня прочь, и я больше не видал Скайселя Джека. |
| It was plain that even he had become a believer in the dynamite myth. * * * * * | Ясно было, что даже он поверил в сказку о динамите. |
| Twice they had me before the full Board of Directors. | Меня два раза приводили пред лицо комитета директоров в полном его составе. |
| I was alternately bullied and cajoled. | Меня то истязали, то уговаривали. |
| Their attitude resolved itself into two propositions. If I delivered up the dynamite, they would give me a nominal punishment of thirty days in the dungeon and then make me a trusty in the prison library. If I persisted in my stubbornness and did not yield up the dynamite, then they would put me in solitary for the rest of my sentence. | Мне предложили такую альтернативу: если я отдам динамит, меня подвергнут номинальному наказанию -- тридцать дней карцера, а затем сделают сторожем тюремной библиотеки; если же я буду упрямиться и не отдам динамита -- меня посадят в одиночку на весь срок наказания. |
| In my case, being a life prisoner, this was tantamount to condemning me to solitary confinement for life. | А так как я был пожизненно заключенный, то это значило -- меня заключат в одиночку на всю жизнь. |
| Oh, no; California is civilized. | О нет, Калифорния -- цивилизованная страна! |
| There is no such law on the statute books. | В ее уголовном уложении нет такого закона! |
| It is a cruel and unusual punishment, and no modern state would be guilty of such a law. | Это жестокая, невероятная кара, и ни одно современное государство не повинно в издании такого закона. |
| Nevertheless, in the history of California I am the third man who has been condemned for life to solitary confinement. | Тем не менее в истории Калифорнии я -третий присужденный к пожизненной одиночке. |
| The other two were Jake Oppenheimer and Ed Morrell. | Другие два -- Джек Оппенгеймер и Эд Моррель. |
| I shall tell you about them soon, for I rotted with them for years in the cells of silence. | Я скоро расскажу вам о них, ибо гнил вместе с ними целые годы в камерах безмолвия. |
| Oh, another thing. | Добавлю к этому следующее. |
| They are going to take me out and hang me in a little while-no, not for killing Professor Haskell. | Скоро меня выведут и повесят -- не за то, что я убил профессора Гаскелля. |
| I got life-imprisonment for that. | За это меня присудили к пожизненной тюрьме. |
| They are going to take me out and hang me because I was found guilty of assault and battery. | Меня повесят потому, что я признан виновным в нападении на сторожа и в драке. |
| And this is not prison discipline. | А это уже нарушение тюремной дисциплины. |
| It is law, and as law it will be found in the criminal statutes. | Это закон, который можно найти в уголовном уложении. |
| I believe I made a man's nose bleed. | Кажется, я разбил человеку нос в кровь. |
| I never saw it bleed, but that was the evidence. | Я не видел, чтобы из его носа шла кровь, -- но так говорили свидетели. |
| Thurston, his name was. | Его звали Серстон. |
| He was a guard at San Quentin. | Он был сторожем в Сан-Квэнтине. |
| He weighed one hundred and seventy pounds and was in good health. | В нем было сто семьдесят фунтов весу, он цвел здоровьем. |
| I weighed under ninety pounds, was blind as a bat from the long darkness, and had been so long pent in narrow walls that I was made dizzy by large open spaces. | Я весил меньше девяноста фунтов, был слеп, как нетопырь, от долгого пребывания во мраке и настолько отвык от открытых пространств, что у меня закружилась голова при выходе из камеры. |
| Really, mime was a well-defined case of incipient agoraphobia, as I quickly learned that day I escaped from solitary and punched the guard Thurston on the nose. | У меня, без сомнения, начиналась агорафобия, в чем я убедился в тот самый день, когда вышел из одиночки и расквасил сторожу Серстону нос. |
| I struck him on the nose and made it bleed when he got in my way and tried to catch hold of me. | Я раскровянил ему нос, когда он преградил мне дорогу и хотел схватить. |
| And so they are going to hang me. | И за это меня повесят. |
| It is the written law of the State of California that a lifetimer like me is guilty of a capital crime when he strikes a prison guard like Thurston. | В законах штата Калифорнии написано, что вечник, вроде меня, подлежит смертной казни, если ударит тюремного сторожа, вроде Серстона. |
| Surely, he could not have been inconvenienced more than half an hour by that bleeding nose; and yet they are going to hang me for it. | Разбитый нос вряд ли беспокоил его больше получаса, и все же меня за это повесят... |
| And, see! This law, in my case, is ex post facto. | Видите ли, этот закон является в данном случае законом ex post facto, законом, имеющим обратную силу. |
| It was not a law at the time I killed Professor Haskell. | Он не был законом в то время, когда я убил профессора Гаскелля. |
| It was not passed until after I received my life-sentence. | Он был издан после того, как меня приговорили к пожизненному заключению. |
| And this is the very point: my life-sentence gave me my status under this law which had not yet been written on the books. | И в этом вся штука: мое пожизненное заключение подвело меня под закон, еще не записанный в книге. |
| And it is because of my status of lifetimer that I am to be hanged for battery committed on the guard Thurston. | И только благодаря своему званию пожизненного арестанта я буду повешен за побои, нанесенные сторожу Серстону. |
| It is clearly ex post facto, and, therefore, unconstitutional. | Закон явно ex post facto и поэтому неконституционен. |
| But what bearing has the Constitution on constitutional lawyers when they want to put the notorious Professor Darrell Standing out of the way? | Но что конституция для конституционных юристов, когда они желают избавиться от известного профессора Дэрреля Стэндинга! |
| Nor do I even establish the precedent with my execution. | Моя казнь не устанавливает даже прецедента. |
| A year ago, as everybody who reads the newspapers knows, they hanged Jake Oppenheimer, right here in Folsom, for a precisely similar offence . . . only, in his case of battery, he was not guilty of making a guard's nose bleed. He cut a convict unintentionally with a bread-knife. | Г од назад, как известно всякому читавшему газеты, они повесили Джека Оппенгеймера здесь, в Фольсоме, совершенно за такой же проступок... Но только он провинился не в том, что разбил нос сторожу, -- он нечаянно зарезал каторжника хлебным ножом. |
| It is strange-life and men's ways and laws and tangled paths. | Как они странны -- путаные законы людей, путаные тропки жизни! |
| I am writing these lines in the very cell in Murderers' Row that Jake Oppenheimer occupied ere they took him out and did to him what they are going to do to me. | Я пишу эти строки в той самой камере Коридора Убийц, которую занимал Джек Оппенгеймер перед тем, как его увели и сделали с ним то, что собираются проделать надо мною... |