| Yellin' an' hollerin' don't win you no money in this joint. | Вытье и крики тебе не помогут. |
| An' the way to forget is to forget. | Единственный способ -- забыться, -- во что бы то ни стало забыться. |
| Just get to rememberin' every girl you ever knew. | Начни, например, вспоминать всех женщин, которых ты знал. |
| That'll cat up hours for you. | Это отнимет у тебя много часов. |
| Mebbe you'll feel yourself gettin' woozy. Well, get woozy. | Может быть, у тебя голова закружится -- пускай. |
| You can't beat that for killin' time. | Нет ничего лучше этого, чтобы убить время. |
| An' when the girls won't hold you, get to thinkin' of the fellows you got it in for, an' what you'd do to 'em if you got a chance, an' what you're goin' to do to 'em when you get that same chance." | А когда женщин не хватит, начни думать о парнях, с которыми они сходились; о том, что бы ты сделал с ними, если бы мог, и что ты с ними сделаешь, когда доберешься до них. |
| That man was Philadelphia Red. | Этот человек был разбойник из Филадельфии, по прозвищу Красный. |
| Because of prior conviction he was serving fifty years for highway robbery committed on the streets of Alameda. | Он отбывал пятьдесят лет за грабеж на улицах Аламеды. |
| He had already served a dozen of his years at the time he talked to me in the jacket, and that was seven years ago. | В тот момент, когда он со мной заговорил, он отбыл лет двенадцать своего срока, а это было семь лет назад. |
| He was one of the forty lifers who were double-crossed by Cecil Winwood. | Он был один из сорока вечников, которых выдал Сесиль Винвуд. |
| For that offence Philadelphia Red lost his credits. | За это он был лишен своей "досрочной выслуги". |
| He is middle-aged now, and he is still in San Quentin. | Теперь он пожилой человек и все еще сидит в Сан-Квэнтине. |
| If he survives he will be an old man when they let him out. | Если он доживет до момента, когда его выпустят, он к тому времени будет стариком. |
| I lived through my twenty-four hours, and I have never been the same man since. | Я выжил свои двадцать четыре часа и стал совершенно другим человеком. |
| Oh, I don't mean physically, although next morning, when they unlaced me, I was semi-paralyzed and in such a state of collapse that the guards had to kick me in the ribs to make me crawl to my feet. | О, не физически, хотя на другое утро, когда меня развязали, я был наполовину парализован и в таком состоянии изнеможения, что только пинками сторожам удалось заставить меня встать на ноги. |
| But I was a changed man mentally, morally. | Но я изменился духовно, морально. |
| The brute physical torture of it was humiliation and affront to my spirit and to my sense of justice. Such discipline does not sweeten a man. | Грубая физическая пытка нанесла страшный удар, унизила, оскорбила мою душу и мое чувство справедливости. |
| I emerged from that first jacketing filled with a bitterness and a passionate hatred that has only increased through the years. | Из этой первой "пеленки" я вышел с озлоблением и ненавистью, которые только росли в последующие годы. |
| My God-when I think of the things men have done to me! | Боже, что эти люди сделали со мной! |
| Twenty-four hours in the jacket! | Двадцать четыре часа в смирительной куртке! |
| Little I thought that morning when they kicked me to my feet that the time would come when twenty-four hours in the jacket meant nothing; when a hundred hours in the jacket found me smiling when they released me; when two hundred and forty hours in the jacket found the same smile on my lips. | В то утро, когда меня пинками подняли на ноги, я не думал, что наступит время, когда двадцать четыре часа пребывания в куртке поистине будут пустяком. Что и после ста часов, проведенных в куртке, меня будут заставать улыбающимся, и что после д в у х с о т с о р о к а часов в куртке та же улыбка будет играть на моих губах! |
| Yes, two hundred and forty hours. Dear cotton-woolly citizen, do you know what that means? | Да, двести сорок часов, дорогой нарядный гражданин, закутанный в свое благополучие, как в вату! Знаете ли вы, что это значит? |
| It means ten days and ten nights in the jacket. | Это значит -- десять дней и десять ночей в смирительной куртке. |
| Of course, such things are not done anywhere in the Christian world nineteen hundred years after Christ. | Разумеется, таких вещей не делают в христианском мире через тысячу девятьсот лет после Рождества Христова. |
| I don't ask you to believe me. | Я не прошу вас верить мне. |
| I don't believe it myself. | Я сам этому не верю! |
| I merely know that it was done to me in San Quentin, and that I lived to laugh at them and to compel them to get rid of me by swinging me off because I bloodied a guard's nose. | Я только з н а ю, что со мной это было сделано в Сан-Квэнтине и что я научился смеяться над палачами и заставил их послать меня на виселицу за то, что я раскровянил нос сторожу. |
| I write these lines to-day in the Year of Our Lord 1913, and to-day, in the Year of Our Lord 1913, men are lying in the jacket in the dungeons of San Quentin. | Я пишу эти строки в тысяча девятьсот тринадцатом году после Рождества Христова, и в этот день, в тысяча девятьсот тринадцатом году после Рождества Христова, люди лежат в смирительных куртках в карцерах СанКвэнтина. |
| I shall never forget, as long as further living and further lives be vouchsafed me, my parting from Philadelphia Red that morning. | Сколько я ни буду жить, сколько жизней мне ни суждено в грядущем, никогда мне не забыть моего расставания с разбойником из Филадельфии в то утро. |
| He had then been seventy-four hours in the jacket. | До этой минуты он провел семьдесят два часа в куртке. |
| "Well, brother, you're still alive an' kickin'," he called to me, as I was totteringly dragged from my cell into the corridor of dungeons. | Что, братец, ты еще жив и брыкаешься? -окликнул он меня, когда меня потащили из моего карцера в коридор. |
| "Shut up, you, Red," the sergeant snarled at him. | -- Замолчи! -- зарычал на него капрал. |
| "Forget it," was the retort. | -- Об этом забудь, -- был ответ. |
| "I'll get you yet, Red," the sergeant threatened. | -- Я еще доберусь до тебя, Красный, -- пригрозил капрал. |
| "Think so?" Philadelphia Red queried sweetly, ere his tones turned to savageness. "Why, you old stiff, you couldn't get nothin'. | -- Ты так думаешь? -- спросил Красный ласковым тоном, в котором послышались нотки ярости. -- Ты, старый бродяга, ничего от меня не добьешься. |
| You couldn't get a free lunch, much less the job you've got now, if it wasn't for your brother's pull. | Ты не мог бы раздобыть себе даже куска хлеба, а не то что должности, которую ты занимаешь, если бы не беда твоего ближнего. |
| An' I guess we all ain't mistaken on the stink of the place where your brother's pull comes from." | Но мы все хорошо знаем, как воняет то место, от которого пошла беда твоих ближних! |
| It was admirable-the spirit of man rising above its extremity, fearless of the hurt any brute of the system could inflict. |