| May you eat sand seasoned with the venom of rattlesnakes. | Пусть пищей вам будет песок, приправленный ядом гремучих змей! |
| May the sweet water of your springs turn to bitter alkali. | Пусть пресная вода ваших источников превратится в горькую щелочь! |
| May . . ." | Пусть... |
| Here his words became indistinct as our wagons rattled on; but his heaving shoulders and brandishing fist attested that he had only begun to lay the curse. | Но телеги наши катились дальше, и слова его стали невнятными; судя по тому, как поднимались его плечи и как он размахивал кулаком, я видел, что он только еще начал изливать свои проклятья. |
| That he expressed the general feeling in our train was evidenced by the many women who leaned from the wagons, thrusting out gaunt forearms and shaking bony, labour-malformed fists at the last of Mormondom. | Он этим выразил общие чувства в нашем обозе, о чем свидетельствовали женщины, высунувшиеся из повозок и потрясавшие костлявыми, обезображенными трудом кулаками в сторону последнего оплота мормонов. |
| A man, who walked in the sand and goaded the oxen of the wagon behind ours, laughed and waved his goad. | Юноша, шагавший по песку и покалывавший волов следующей за нами повозки, засмеялся и потряс бодилом. |
| It was unusual, that laugh, for there had been no laughter in our train for many days. | Смех этот так странно прозвучал в нашем обозе, где давно уже никто не смеялся. |
| "Give 'm hell, Laban," he encouraged. "Them's my sentiments." | -- Задай им пару, Лабан! -- поощрял он старика. -- Прокляни их и за меня! |
| And as our train rolled on I continued to look back at Laban, standing in his stirrups by the baby's grave. | Повозки катились вперед, а я все оглядывался на Лабана, стоявшего в стременах у могилы ребенка. |
| Truly he was a weird figure, with his long hair, his moccasins, and fringed leggings. | Действительно, жуткая это была фигура, с длинными волосами, в мокасинах с бахромчатыми крагами. |
| So old and weather-beaten was his buckskin shirt that ragged filaments, here and there, showed where proud fringes once had been. | Его оленья рубаха была так стара и истрепана, что от щеголеватых некогда бахромок остались одни грязные лохмотья. |
| He was a man of flying tatters. | Она больше смахивала на развевающуюся тряпку. |
| I remember, at his waist, dangled dirty tufts of hair that, far back in the journey, after a shower of rain, were wont to show glossy black. | Я помню, у его пояса болтались грязные пучки волос, которые после ливня отливали черным глянцем. |
| These I knew were Indian scalps, and the sight of them always thrilled me. | Я знал, что это скальпы индейцев, и вид их всегда вызывал во мне дрожь. |
| "It will do him good," father commended, more to himself than to me. "I've been looking for days for him to blow up." | -- Ему станет легче теперь, -- пояснил отец, скорее обращаясь к себе, чем ко мне. -- Я не первый день жду от него взрыва... |
| "I wish he'd go back and take a couple of scalps," I volunteered. | -- Хорошо, если бы он вернулся и снял бы еще несколько скальпов, -- заметил я. |
| My father regarded me quizzically. | Отец с любопытством поглядел на меня |
| "Don't like the Mormons, eh, son?" | -- Не любишь мормонов, сын мой? А? |
| I shook my head and felt myself swelling with the inarticulate hate that possessed me. | Я мотнул головой и почувствовал, как во мне поднимается неукротимая ярость. |
| "When I grow up," I said, after a minute, "I'm goin' gunning for them." | -- Когда я вырасту, -- сказал я через минуту, -- я перестреляю их. |
| "You, Jesse!" came my mother's voice from inside the wagon. "Shut your mouth instanter." And to my father: "You ought to be ashamed letting the boy talk on like that." | -- Что ты, Джесс, -- донесся голос матери из повозки. -- Сейчас же заткни рот. -- И она обратилась к отцу: -- И не стыдно тебе позволять мальчику говорить такие вещи? |
| Two days' journey brought us to Mountain Meadows, and here, well beyond the last settlement, for the first time we did not form the wagon-circle. | Через двое суток мы добрались до Горных Лугов, и здесь, далеко за последним поселком, мы впервые не составили повозок в круг. |
| The wagons were roughly in a circle, but there were many gaps, and the wheels were not chained. | Собственно, повозки были составлены, но между ними были пробелы, и колес мы не соединили цепями. |
| Preparations were made to stop a week. | Мы стали готовиться к недельному отдыху. |
| The cattle must be rested for the real desert, though this was desert enough in all seeming. | Скотине надо было дать отдохнуть перед настоящей пустыней, хотя и эта местность была похожа на пустыню. |
| The same low hills of sand were about us, but sparsely covered with scrub brush. | Кругом виднелись все те же низкие песчаные холмы, скудно поросшие колючим кустарником. |
| The flat was sandy, but there was some grass-more than we had encountered in many days. | Равнина была песчаная, на ней было много травы -- такого обилия ее мы давно уже не встречали. |
| Not more than a hundred feet from camp was a weak spring that barely supplied human needs. | Не далее чем в ста футах от бивуака бил родничок, воды которого едва хватало на удовлетворение наших потребностей. |
| But farther along the bottom various other weak springs emerged from the hillsides, and it was at these that the cattle watered. | Но подальше из пригорков били другие ключи, и у них мы поили скотину. |
| We made camp early that day, and, because of the programme to stay a week, there was a general overhauling of soiled clothes by the women, who planned to start washing on the morrow. | В этот день мы рано расположились на ночлег, и так как предстояло пробыть здесь неделю, то женщины повытаскивали грязное белье, чтобы утром приняться за стирку. |
| Everybody worked till nightfall. | Все работали до темноты. |
| While some of the men mended harness others repaired the frames and ironwork of the wagons. | Мужчины чинили сбрую, занимались ремонтом колес и повозок. |
| Them was much heating and hammering of iron and tightening of bolts and nuts. | Стучали молотками, закрепляли болты и гайки. |
| And I remember coming upon Laban, sitting cross-legged in the shade of a wagon and sewing away till nightfall on a new pair of moccasins. | Помню, я наткнулся на Лабана, который сидел, скрестив по-турецки ноги, в тени повозки и шил себе новую пару мокасин до позднего вечера. |
| He was the only man in our train who wore moccasins and buckskin, and I have an impression that he had not belonged to our company when it left Arkansas. Also, he had neither wife, nor family, nor wagon of his own. | Он был единственным мужчиной в нашем лагере, носившим мокасины из оленьей кожи, и у меня осталось впечатление, что он не состоял в нашем отряде, когда мы покидали Арканзас; у него не было ни жены, ни семьи, ни собственной повозки. |
| All he possessed was his horse, his rifle, the clothes he stood up in, and a couple of blankets that were hauled in the Mason wagon. | Все его имущество заключалось в лошади, винтовке, платье, которое было на нем, и в двух одеялах, которые он клал в повозку Мэсона. |
| Next morning it was that our doom fell. | На следующее утро над нами стряслась давно ожидаемая беда. |
| Two days' journey beyond the last Mormon outpost, knowing that no Indians were about and apprehending nothing from the Indians on any count, for the first time we had not chained our wagons in the solid circle, placed guards on the cattle, nor set a night-watch. | Отъехав на двое суток пути от последнего мормонского поста, зная, что кругом нет индейцев, мы впервые не скрепили наших повозок в круг цепями, не поставили сторожей к скотине и не выставили ночной стражи. |
| My awakening was like a nightmare. | Пробуждение мое было похоже на кошмар. |