– Ну ты, паря, даешь, – раскрыл от удивления рот фельдфебель, – ты, оказывается, не только знаток оружия, но и настоящий солдат. Признаюсь откровенно, что так скоро, как ты, и я, пожалуй, не управлюсь, – искренне признался он. – Скажу без обиняков, что матчасть ты знаешь на ять! Где же ты этому выучился?
– Да нет здесь ничего сложного, – скромно признался Денис, – пока в мастерских Путиловского завода, где я работаю, шла доводка башенных пулеметов «максим», предназначенных для установки на опытный образец броневика «Остин», мне приходилось разбирать и собирать их порой по нескольку раз за смену… А, когда, господин фельдфебель, мы стрелять начнем? – нетерпеливо спросил он.
– Вот если и соберешь пулемет так же быстро, как разобрал, то я с удовольствием займусь с тобой огневой подготовкой, – пообещал унтер-офицер.
Успешно справившись с новым заданием, Денис вопросительно взглянул на фельдфебеля.
– Молодец! – похвалил его Малинин. – В следующий раз я буду проводить с тобой занятие на стрельбище. А на сегодня достаточно. Мне надо принимать зачеты в учебной пулеметной команде.
За рабочую неделю Денис еще трижды побывал на полигоне. За время обучения в пулеметной школе фельдфебель Малинин провел его через все должности, предшествующие главной – должности наводчика пулемета. Начал он с коновода, которому вменялось в обязанность чистить, кормить и ухаживать за лошадьми, которые впрягались в пулеметные двуколки. Затем он был уборщиком, собирал за отстрелявшей командой стрелянные, еще горячие гильзы и разбросанные вокруг позиций ленты, которые затем набивал патронами и складывал в коробки. Только на третий день фельдфебель Малинин доверил Денису честь поработать вторым номером. Денис быстро подал в приемник «максима» конец ленты, унтер-офицер зарядил пулемет, оценивающим взглядом окинул маячащие вдали серые мишени и, перекрестившись, нажал на гашетку. Пулемет, вздрогнув всем своим массивным телом, застрочил и задрожал, изрыгая смерть. Надульник обволокло легким букетом пламени. Мишени торопливо, словно стараясь побыстрее укрыться от смертоносного свинца, попадали на землю.
«Вот это да! – удивленно и восторженно подумал Денис, явно поражаясь мастерству фельдфебеля. – Вот бы и мне научиться так стрелять!» Неожиданно справа появились новые мишени. Малинин перезарядил пулемет, сменил прицел и, тщательно прицелившись, дал длинную очередь. Мышиного цвета фигурки как корова языком слизала.
– Учись, студент! – оторвался от пулемета фельдфебель. – Врага строчить – не баклуши бить!
Несколько раз менялась обстановка на стрельбище, и всякий раз Малинин мастерски, с одной-двух очередей «уничтожал» наступающего противника на самых предельных расстояниях. После очередной длинной очереди из пароотводной трубки кожуха сильной струей ударил в землю пар.
– Воды! – возбужденно крикнул Малинин, и сейчас же ефрейтор из учебной пулеметной команды подполз к огневой позиции с банкой.
Денис умело приладил банку с водой, охладил раскалившийся от продолжительной стрельбы ствол. Вскоре вместо пара из трубки полилась тонкая струйка воды. Закрутив несколькими поворотами ключа гайку, Денис удовлетворенно произнес:
– Все готово!
И пулемет снова застрочил, кося, как траву, то и дело появляющиеся мишени. Подносчики боеприпасов сбились с ног, поднося заряженные ленты.
Наблюдая за действиями своего наставника и учителя, Денис по привычке все схватывал на лету. Как пользоваться ручками горизонтальной и вертикальной наводки пулемета, как незаметно для врага сменить позицию и, наконец, как вести огонь по воздушным целям.
В самом конце занятия Малинин, смахнув со лба обильно струящийся пот, неожиданно предложил:
– А ну-ка, ты попробуй, – и уступил Денису место у порядком разгоряченного «максима».
Мишени появились сначала на близкой дистанции, и Денис одной очередью повалил их. На средней дистанции ему понадобилось уже несколько очередей, прежде чем на поле стало пусто.
– Ну что же, для первого раза неплохо, – подвел итоги занятия фельдфебель. – Ты все схватываешь прямо на лету. Обычно даже для такой стрельбы наводчику необходим не один день тренировки, – удивленно добавил он.
– Это я во время пристрелки башенных пулеметов нового броневика наловчился, – не без гордости признался Денис, – мне это ответственное дело инженер Борисов доверил.
– Да-а, господин Борисов у вас голова. Не только в броневиках разбирается, но и в пулеметах. Однажды у нас непонятная задержка вышла с новым пулеметом «гочкис», так он разобрал неисправное оружие до винтика, долго что-то мараковал, но поломку в конце концов нашел. Все дело было в довольно громоздкой системе, обеспечивающей прочное запирание ствола. В механизм попала всего-навсего мелкая песчинка, и пулемет сразу же заглох. То ли дело проверенный и надежный пулемет «максим», – ласково похлопал по стволу Малинин.
– Вы правы, господин фельдфебель, – со знанием дела подтвердил его слова Денис, – в полевых условиях «гочкис» уж больно капризен, поэтому после серии испытаний его в самых разных условиях инженер Борисов рекомендовал артиллерийскому начальству использовать это оружие лишь на броневиках и самолетах.
Еще раз любовно проведя рукой по уже начинающему остывать стволу своего верного «максима», фельдфебель, испытывающее взглянув на Дениса, сказал:
– Сегодня ты хорошо работал и первым и вторым номером, и потому на тебе – чистка и смазка оружия.
– Женщина любит ласку, а оружие – чистоту и смазку, – произнес любимую отцовскую поговорку Денис.
– Про женщин не знаю, а вот про оружие ты правильно говоришь, – согласился Малинин, – оружие на войне – это для солдата из всего самое дорогое. Не подведет вовремя, и жив будешь, а задержка будет, так тебе и конец придет, – философски заметил он.
Денис, польщенный доверием фельдфебеля, ухаживал за оружием как за малым ребенком. Нежно и заботливо он смахнул чистой ветошью со ствола и щитка пыль и только после этого, расстелив на специальном столе газету, начал разбирать это надежное и грозное для врага оружие. Почистил, протер и затем смазал все детали и механизмы. Проверил на весах натяжение пружины, движение ствола и только после этого, надев на пулемет чехол, крепко завязал сыромятные завязки и установил его на двуколку. Затем он распряг лошадь и, по-хозяйски, похлопав ее по загривку, повел на водопой. Дождавшись, пока животина, брезгливо фыркнув, не отвернется от чана, наполненного дежурным конюхом ключевой водой, Денис нацепил ей на голову брезентовую торбу и отсыпал туда целую мерку отборного овса. Лошадь удовлетворенно схрумкала свой любимый корм и только после этого самостоятельно, без понуканий направилась к своей двуколке. Не прошло и минуты, как запряженная в двуколку лошадь уже яростно била копытом в землю, готовая по первой команде этого хоть и новоявленного, но сметливого и хозяйственного возницы идти в бой.
– Молодец, – в который уже раз удовлетворенно промолвил унтер-офицер Малинин, что для него было большой редкостью, – из тебя выйдет настоящий пулеметчик. Да что говорить, тебя хоть сейчас ставь в строй пулеметной команды, и ты, я в этом уверен, меня не подведешь. Если ты не против, то я познакомлю тебя с лучшим наводчиком учебной пулеметной команды, которая через неделю направляется на фронт. У вас будет о чем потолковать… Младший унтер-офицер Самойлов, ко мне!
Через минуту перед фельдфебелем уже стоял, вытянувшись в струнку и поедая взглядом начальство, среднего роста крепыш с двумя желтыми лычками на погонах.
– Господин фельдфебель, учебной пулеметной команды унтер-офицер Самойлов явился по вашему приказанию.
– Вот, Самойлов, познакомься с моим лучшим учеником, господином Кульневым, – благодушно промолвил Малинин, – хочу устроить между вами соревнование.
Самойлов, скептически оглядев парня, высокомерно произнес:
– Аль не знаете, господин фельдфебель, что я за отличную стрельбу удостоен награждения часами от самого начальника пулеметной школы, подполковника Дворжецкого?
– Не хвались, идучи на рать… – многозначительно взглянув на излишне самоуверенного наводчика, ухмыльнулся Малинин, – ты не смотри, что он мал. Он мал, да удал. Ну что, готов поспорить?
– Как прикажете, господин фельдфебель, я человек маленький. – Младший унтер-офицер еще раз окинул Дениса уже не самоуверенным, а любопытным взглядом.
– Подвести двуколки с пулеметами к огневому рубежу, – приказал Малинин и, вытащив из кармана серебряную луковицу карманных часов, начал наблюдать за неумолимо движущейся по кругу секундной стрелкой.
Денис с места сразу рванул к своей двуколке, находящейся в сотне метров от позиции. Вскочив на тележку, он лихо щелкнул бичом, и застоявшаяся лошадь сразу же рванула вперед. Добежав до огневого рубежа, она остановилась как вкопанная.
– Занять огневую позицию, – подал следующую команду Малинин.
За неимением второго номера фельдфебель помог Денису снять с двуколки пулемет и установить на огневой позиции. После этого он вставил в приемник ленту.
– Рядовой Кульнев к стрельбе готов, – восторженно прокричал он, изучающее глядя сквозь прорезь щитка на пустующее поле.
С разницей в несколько секунд прозвучал и доклад Самойлова:
– Господин фельдфебель, боевой расчет младшего унтер-офицера Самойлова к стрельбе готов.
– По появляющимся мишеням огонь! – скомандовал Малинин.
Ближние мишени были поражены обоими расчетами с первой же очереди.
На средней дистанции Денису, чтобы уничтожить групповую цель, понадобилось на одну очередь больше, чем его сопернику.
Во время стрельбы на предельной дистанции, видя, что очереди ложатся перед мишенями, фельдфебель подсказал:
– Целься не в грудь, а в голову мишени!
Денис тут же воспользовался этим своевременным советом и с третьей длинной очереди поразил мишени.
– Закончить огонь, – подал заключительную команду фельдфебель, – приготовить оружие к осмотру.
Денис вынул из приемника не до конца израсходованную ленту, отвел затворную раму назад и, надавив на гашетку, сделал контрольный спуск.