есть, холодильная техника, причем, непрерывно работающая, - Тамм пытался
объяснить проблему, используя наиболее общедоступные понятия.
- И сколько же такая бомба должна весить? – спросил Сталин.
- Трудно сказать точно, но мы полагаем, что до ста тонн, может
быть, если удастся облегчить криогенную технику, то тонн 80.
- Сейчас самые мощные стратегические бомбардировщики
поднимают до 5 тонн, а если летят на небольшое расстояние – то до 10. Как
вы собираетесь эту бомбу довезти до противника? – удивился Сталин.
- Наш молодой и талантливый сотрудник Сахаров предлагает
погрузить ее на судно, это судно подвезти к берегам Америки и там взорвать.
Но наши адмиралы не хотят рассматривать это единственно разумное
предложение, мы полагаем, что ЦК должен был бы оказать на адмиралов
влияние в этом вопросе, - решил воспользоваться случаем Тамм.
- Почему адмиралы против? – спросил Сталин.
- Демагогия! – щегольнул модным тогда словом Тамм. – Контр-адмирал Фомин, с которым Сахаров по этому вопросу встречался, демагогически заявил: «Мы, моряки, не воюем с мирным населением».
- Да, - язвительно подтвердил Сталин, - образ мыслей военных
моряков сильно отличается от образа мыслей мирных ученых.
- Но другого выхода нет! - запротестовал Тамм, хотя и понял
сарказм Сталина. - Это прекрасная бомба, но ее эффективнее всего
применять по скоплениям людей.
Тамм очень боялся, что из-за невозможности военного применения
водородной бомбы по военным целям, ЦК прекратит эту работу, и они с
Сахаровым останутся без хорошо оплачиваемых должностей.
- Ну, неужели нет никаких путей, сделать термоядерную бомбу
пригодной для военных целей – для доставки ее авиацией? – не хотел
поверить Сербин.
-
Простите, товарищ Сербин, - позволил себе Тамм
снисходительный тон, - но это физика, это теория, это азбука нашего дела.
Дейтерий и тритий – это газы, и ничего тут не придумаешь. По нашему
желанию эти газы при обычной температуре твердыми не станут. А, значит, без криогенной, то есть, замораживающей техники не обойтись, а основной
вес бомбы даст вес именно этой техники. У американцев, между прочим, термоядерная бомба проектируется размером с двухэтажный дом.
Ну, хорошо, спасибо, товарищи, за разъяснения, - поблагодарил
Сталин.
385
Сталин и Сербин попрощались с учеными и Курчатов с Таммом
ушли.
- Вот видите, товарищ Сталин, какое положение, развел руками
Сербин. - Этот Тамм возглавляет группу по созданию водородной бомбы и
считается, чуть ли не гением в этом вопросе. Да и американцы действительно
идут по этому пути – это подтвердила наша разведка. Поиска новых путей
мы, конечно, прекращать не будем, но решения пока не видно. Сербин вдруг
замялся.
- Знаете, товарищ Сталин…, - начал было, Сербин, но тут же
махнул рукой, - а, впрочем, это чепуха.
- О чем вы? – тем не менее, поинтересовался Сталин.
- Да смешной случай. На днях получил посланное в ЦК письмо
одного солдатика, служащего на Сахалине, так вот этот солдатик утверждает, что знает, как сделать водородную бомбу. Не знаю, плакать или смеяться, -
академики не знают, как ее сделать, а солдатик знает.
- Письмо сумасшедшего? – понимающе спросил Сталин.
Сербин, немного подумав, и как бы сам удивляясь, ответил.
- Я бы не сказал… Письмо короткое, но написано, безусловно, грамотным человеком. И разумно…
- Подождите, - прервал Сербина Сталин, - а ведь и я что-то помню.
Вполне возможно, что этот солдат и мне писал. Давайте вот, что сделаем. Вы, Иван Дмитриевич, запросите Сахалинский обком – пусть этого солдатика
деликатно проверят на вменяемость, и если он не откровенный
сумасшедший, то пусть дадут ему написать то, что он хочет. И пусть то, что
он сочинит, быстренько направят мне.
- Сделаю, товарищ Сталин! – пообещал Сербин, прощаясь.
27 мая 1950 года,
Сахалин, город Первомайск,
полдень.
В отличие от Андрея Сахарова, который, окончив в 1942 году в
Ашхабаде эвакуированный туда Московский университет, спрятался в тылу, работая сначала учетчиком в женской бригаде лесорубов, а потом на
оборонном заводе в Коврове, Олег Лаврентьев в 18 лет ушел добровольцем
на фронт и успел поучаствовать в боях за освобождение Прибалтики.
А с ядерной физикой Олег познакомился еще в 1941 году, когда
учился в 7 классе средней школы. Он прочитал, тогда только что вышедшую, книгу «Введение в ядерную физику» и открыл для себя новый мир. Из этой
книги, автора которой по еще детской привычке он не стал запоминать, Олег
впервые узнал про атомную проблему, и уже тогда возникла у него мечта, поставить атом на службу человеку. Олег понимал, что для осуществления
своей мечты нужно учиться, но ведь была война!
Пришлось учебу оставить и поступить работать, а потом
подоспели служба и фронт. После окончания войны Олег попал служить на
Сахалин. Там ему повезло на командиров - замполита майора Щербакова и
386
командира
221-го
отдельного
зенитно-артиллерийского
дивизиона
подполковника
Плотникова.
Во-первых,
они
помогли
Олегу
переквалифицироваться из разведчиков в радиотелеграфисты и занять
сержантскую должность. Это было очень важно, так как Олег начал получать
денежное довольствие, смог выписать из Москвы нужные книги и даже
подписаться на журнал «Успехи физических наук». Кроме этого, в гарнизоне
имелась библиотека с довольно большим выбором технической литературы и
учебников.
Олег поставил себе цель и начал подготовку к будущей научной
работе. Его упорство поражало всех. Он самостоятельно, и не имея
официального среднего образования, освоил дифференциальное и
интегральное исчисление в математике, по физике проработал общий курс
университетской программы - механику, теплоту, молекулярную физику, электричество и магнетизм, атомную физику, а по химии - двухтомник
Некрасова и учебник для университетов Глинки!
Особое место в его занятиях занимала, конечно, его мечта -
ядерная физика. По ядерной физике Олег впитывал и усваивал все, что
появлялось в газетах, журналах, передачах по радио. Его интересовали
ускорители: от каскадного генератора напряжения Кокрофта и Уолтона до
циклотрона и бетатрона; методы экспериментальной ядерной физики, ядерные реакции заряженных частиц, ядерные реакции на нейтронах, реакции удвоения нейтронов, цепные реакции, ядерные реакторы и ядерная
энергетика, проблемы применения ядерной энергии в военных целях.
Идея использования термоядерного синтеза для создания «сухой», то есть, без жидких дейтерия и трития, водородной бомбы, впервые
зародилась у Лаврентьева зимой 1948 года. Помог случай: командование
части поручило ему подготовить лекцию для личного состава по атомной
проблеме и дало ему несколько дней на подготовку. Вот тогда и произошел
«переход количества в качество». Сосредотачиваясь на том, о чем ему надо
было читать лекцию, Олег заново переосмыслил весь накопленный в голове
материал и нашел решение вопросов, над которыми бился много лет подряд.
Он нашел вещество - дейтерид лития-6, - способное заменить газообразный
дейтерий и детонировать под действием атомного взрыва, многократно его
усилив за счет термоядерной реакции, - это первое. К своему открытию
рядовой Лаврентьев пришел, последовательно перебирая и перебирая
различные варианты новых цепных ядерных реакций, пока не нашел то, что
искал, - цепь с литием-6 и дейтерием замыкалась по нейтронам!!
Нейтрон, попадая в ядро лития-6, вызывает реакцию образования
обычного гелия-4 и… трития! Того самого трития, без которого все ядерные
физики мира не знали, как провести термоядерную реакцию. А тритий, взаимодействуя с ядром дейтерия по известной уже физикам схеме, образовывал все тот же гелий и… еще один нейтрон, который снова ударял
по ядру лития-6! Круг замкнулся – суммарной из этих двух реакций была
цепная термоядерная реакция!
387
Дальнейшее уже было делом техники. В двухтомнике Некрасова
Олег нашел описание гидридов – химических соединений с водородом
(дейтерий – тяжелый водород). Оказалось, что можно химически связать
дейтерий и литий-6 в твердое стабильное вещество с температурой
плавления 700°.
Итак, суть изобретения Лаврентьева: термоядерный процесс
инициируется мощным импульсным потоком нейтронов, который получается
при взрыве атомной бомбы. Этот поток дает начало ядерной реакции
взаимодействия нейтрона с литием-6, продуктом этой реакции является
тритий, который реагирует с дейтерием, и в сумме обе эти реакции приводят
к выделению огромной энергии!
Схема бомбы Лаврентьева была подобна той, над которой
работали и американцы, и Тамм с Сахаровым, но только в ней жидкие
дейтерий и тритий заменялись на твердый дейтерид лития. В такой
конструкции уже не нужен тритий, и это уже не устройство, которое надо