на шее. Пошёл вдоль купе и приостановился у распахнутой двери купе
Будённого, из которого явственно тянуло табачным дымом. На столике
проветриваемого от дыма купе стояли остатки завтрака, стаканы в
подстаканниках, а пепельница была уже полна папиросных окурков. Не
смотря на утро, тут же стояла и початая бутылка коньяка. Буденный был без
кителя, напротив него в таком же виде сидел его сосед по купе, теперь
оказавшийся слушателем Семёна Михайловича. Будённый с жаром пояснял:
- Да пойми, такая лошадь, которая бы годилась под седло или в
артиллерию, она крестьянину не выгодна. Крестьянину выгодна маленькая
лошадь, чтобы кормов мало ела, а соху или телегу и маленькая лошадь
потащит. А пушку маленькая лошадь не потащит, всадника не понесет. Вот и
получается, что лошадей в России много, а во время войны, как только
начнутся потери лошадей в боях, так и взять лошадей для армии негде.
Поэтому надо вырастить такую породу лошадей, чтобы и крестьянину была
выгодна, и для армии годилась…
То, что Будённый, выдающийся полководец, сражения которого изучал
немецкий Генштаб, был ещё фанатиком сельского хозяйства и даже одно
время чуть не ушёл в наркомы сельского хозяйства, Сталину было известно.
Сталину было известно и то, что у Будённого дома уже целый шкаф набит
книгами по селекционной работе, и он вполне профессионально создает
новые породы лошадей. Правда, Сталина, как и всех, всегда немного
забавляло, что Семён Михайлович часто сводил к своему увлечению любой
разговор, не особо заботясь, как и сейчас, насколько его собеседнику это
интересно.
54
Сталин усмехнулся и зашёл в своё купе, в котором уже сидел Молотов
Сталин закрыл дверь, повесил полотенце и не одевая китель сел за
столик, на котором ещё дымили лёгким паром только что принесённые
проводником стаканы с чаем. Раскурил трубку, и продолжил начатый
разговор.
- Да, такие опасения есть и будут, но понимаешь, Вячеслав, коллективизация сельского хозяйства развязывает нам целый ряд проблем, которые с сельским хозяйством на первый взгляд не связаны. Стало быть, речь идет не только о том, чтобы объединить крестьян-единоличников в
артели (это нам не к спеху), речь идет о гораздо большем – о развитии
промышленности Союза.
- Но при чем тут промышленность?
-
Давай по порядку, Сталин на минуту задумывается. -
Промышленность не может работать и, тем более, не может развиваться без
рынка. Созданный промышленностью товар должен быть куплен, иначе
промышленность не в состоянии произвести следующий товар. Чем больше
покупают товаров, произведенных промышленностью, тем быстрее
развивается, растет промышленность. Если покупатели берут только
половину продукции, произведенной станком, нет смысла, а главное, нет
денег покупать второй станок. Но если рынок забирает всю продукцию этого
станка и еще просит, и может взять, то есть смысл покупать второй станок, и
есть деньги на него – есть возможность развить промышленность. А рынок –
это покупатели, то есть, люди с деньгами и желанием купить товар.
- Чтобы промышленность развивалась и давала все больше и больше
товаров, ей нужен покупатель – это понятно. Только я не вспомню у Маркса, что он предлагал по этому поводу, - морщил лоб Молотов.
- К сожалению, ничего не предлагал. Значит, нам нужно самим выбрать
путь развития промышленности. Таких путей три, - Сталин начал загибать
пальцы. - Первый, прусский путь, - путь аннексии какой-либо страны, создания препятствий для ее промышленности и за счет ее рынка, за счет ее
покупателей развитие собственной промышленности.
Второй путь - английский путь. Путь захвата колоний и использования
их рынка для развития промышленности метрополии. Нам это тоже не
подходит.
Нам подходит американский путь развития промышленности. Это путь
развития собственного рынка, создание покупателей, прежде всего, внутри
собственной страны – внутри СССР. Нам надо идти по американскому пути.
- То есть, советская промышленность для советских людей. Это
понятно, - подтвердил Молотов мысль Сталина. - Но для того, чтобы
советские люди стали покупателями, им нужно дать деньги. Откуда, каким
образом?
- Подожди. Мы этот вопрос еще не со всех сторон рассмотрели.
Смотри: мы купили за границей и ввезли в Союз оборудование для сотен
заводов. Теперь нам нужны для них работники. Где их взять?
55
- В деревне! – удивился Молотов. - У нас 80% советских людей живет в
деревне.
- А как ты их оттуда заберешь? У наших крестьян очень низкая
производительность труда. Товарность сельского хозяйства сегодня упала до
37%, т.е. у нас двое крестьян едва кормят одного горожанина. И, между
прочим, и мы, большевики в этом виноваты - мы ликвидировали помещичью
собственность на землю, а за счет этого резко увеличилось число
крестьянских хозяйств: их в 1913 году было 16 миллионов, а теперь 25. Как
возьмешь людей из деревни в город, если они в деревне едва себя кормят?
Понятно, что нужно увеличить производительность труда в сельском
хозяйстве, для этого нужны машины и они у нас вот-вот будут. Но кому в
деревне дать хотя бы трактора?
Крестьянский двор трактор купить не сможет.
- Подожди. Крестьяне могут организовать кооператив, как предлагает
Чаянов. Могут сброситься деньгами и купить трактор, скажем, на 10 дворов.
-
Хорошо, купили, - согласился Сталин. - Да, дневная
производительность труда крестьянина при кооперации резко возрастет, но
годовая производительность останется та же. Ведь от собственного надела
земли крестьянин все равно не сможет уйти, стало быть, промышленности от
кооперации сельского хозяйства нет никакого толку: притока рабочих рук в
город все равно не будет.
Я вот иногда думаю, что если бы мы не совершили революцию, то
сейчас бы помещики начали массово закупать трактора у Форда, производительность труда на селе резко бы возросла, масса крестьян стала
бы на селе не нужна и ринулась бы в город. А там для крестьян работы тоже
не было бы. И голодные крестьяне такую революцию сделали бы, что царю
не то, что мы, большевики, а и Пугачев со Стенькой Разиным за благородных
девиц показались бы, - Сталин усмехнулся. - Ладно, вернемся к нашим
делам.
Для нас единственный путь экономического развития, заметь, не
просто путь развития сельского хозяйства, а вообще всей экономики - это
путь коллективизации сельского хозяйства, причем, с опорой на артели, на
колхозы – на коллективные хозяйства. Артели купят трактора и комбайны, а
производительность труда крестьян резко возрастет как за счет разделения
труда, так и за счет обработки земли машинами.
И такой рост производительности труда в сельском хозяйстве не
приведет к безработице в городе, поскольку как бы мало времени крестьянин
не работал на селе, но он в артели будет при деле и при хлебе. А мы будем
агитировать к переезду в город ровно столько крестьян, сколько будет
требоваться для работы на предприятиях.
- Хитро задумано! – Молотов восхищённо хлопнул ладонью по
столику. - Но где ты возьмешь покупателей для промышленных товаров
промышленности СССР? – вернулся он к тревожащему его вопросу. - Просто
так деньги никому не дашь – этим просто вызовешь инфляцию. Деньги это
56
эквивалент товара, сначала у покупателей должен быть товар, эквивалентный
деньгам.
- Да, у нас пока нет дополнительного товара, но мы имеющийся товар
можем сделать дорогим.
- Поднять цены? – удивился Молотов. – на какой товар?
На хлеб, - лицо Сталина стало жестким и деловитым. - Мы сделаем
дорогим продовольствие. Сейчас у нас цены на продовольствие равны
мировым ценам. Но у нас не тот климат, у нас вырастить хлеб и мясо стоит
очень дорого. Если мы и дальше будем иметь мировые цены на
продовольствие, у нас крестьяне будут вечно нищими. Стало быть, нам надо
поднять внутренние цены на хлеб. Раз в десять, - увидев удивлегние
Молотова, Сталин быстро добавил. - Не спеша, года за три.
- Да ты что, Коба, с ума сошел? А как же рабочие в городах, как же они
будут в городах продовольствие покупать, ведь мы же партия рабочего
класса! – жестко и даже зло напомнил Молотов.
- Мы партия народа, - ничуть не смутился Сталин. - Кто выращивал то
зерно, которым мы все эти годы после гражданской войны торговали за
границей и покупали на выручку заводы и фабрики? Крестьяне! Кто платил
сверхналог за ножницы цен, когда зерно стоило очень дешево, а
промышленные товары очень дорого? Крестьяне! У нас моральный долг
перед крестьянством, и его нужно возвращать. Это раз!
Что означает с финансовой точки зрения повышение цен на
продовольствие? Это означает, что кто бы деньги ни получал, но та часть их, которая тратится за продовольствие и идет крестьянам, возрастет раз в 10.