раннее утро
Догнать вагоны Гамарника, цепляемые к скорым поездам, удалось
только после неоднократных телеграфных просьб остановиться и уже возле
Читы. По перрону от парящего паровоза до конца состава, прохаживался
заспанный адъютант Блюхера, чуть поодаль ждал дежурный по станции, к
нему быстро подошёл пришедший на работу начальник станции.
- Товарищ начальник! – взмолился дежурный. - Меня же выгонят!
Армейский комиссар Гамарник уже полчаса скорый держит!
- А что случилось?
- Да он в своем вагоне с маршалом Блюхером разговаривают.
Маршал его на нашей станции нагнал на московском…
Но и начальник станции не знал, что ему делать.
- Жди!
А в вагон-салоне Гамарника Блюхер спрашивал хотя и упавшим, но всё еще несогласным голосом.
- …Так, что делать-то, Ян Борисович?
- Ну, к примеру,… - задумался Гамарник, давайте объявим вашу
жену шпионкой, а вас заблудшим Ромео. Этим обелим вас: молодая
жена…ну, и так далее.
- Никогда! – возмутился Блюхер. - Она не только моя жена, но и
мать моего ребенка, и пока я жив, ни один волос не упадет с ее головы.
- Тогда с твоей лысой головы упадет скальп! – зло рявкнул
Гамарник.
Блюхер надолго замолчал, а потом выдавил из себя подавлено.
- Что я должен делать?
- Слушаться моих указаний и делать то, что и делал - расширять
круг сторонников.
- Хорошо…, - окончательно сломался Блюхер.
Блюхер спустился с вагона на перрон, дежурный замахал
флажком, Блюхер устало приказал подбежавшему адъютанту.
- Сходи на станцию, дай моей жене телеграмму: «Лида
приезжает». Запомнил? Приезжает! – почеркнул он голосом.
4 июля 1936 года,
Москва, Пленум ЦК
поздний вечер.
88
Вёл заседание Пленума Молотов. На трибуне Сталин, заканчивает
доклад по новой Конституции СССР.
- …Вот для чего необходимо разделение единой власти на
законодательную и исполнительную.
Завершая рассмотрение отличий проекта новой конституции от
действующей, хочу сказать, что проект новой конституции представляет
нечто вроде кодекса основных завоеваний рабочих и крестьян нашей
страны. Он послужит величайшим рычагом для мобилизации народа на
борьбу за новые достижения, за новые завоевания. Но для рабочих тех стран, где у власти не стоят еще рабочие, и где господствующей силой является
капитализм, наша конституция может послужить программой борьбы, программой действий.
Сталин под быстрые аплодисменты сложил листочки бумаги и
сошёл с трибуны, Молотов взял в руки карандаш.
-Есть желающие высказаться? Прошу записываться.
- Вопрос ясен. Обсуждать нечего. Давайте лучше перерыв.
Текст Конституции был разослан членам ЦК уже давно, они
должны были быть с ним знакомы, но так, чтобы ни одного вопроса?
Молотов ещё немного выждал и закрыл заседание ЦК.
Сталин и Молотов последними вышли из зала и медленно пошли
по коридору.
- По-моему, все идет хорошо, - не совсем решительно начал
Сталин. - Никто не высказался против моего доклада.
- А меня это тревожит, - не согласился Молотов. - Ведь никто, даже
после окончания заседания не поддержал проект Конституции. Боюсь, как
бы на не крутили кукиши в кармане. Они так привыкли к своей личной
власти, что на законы перестали обращать внимание. Они у себя на местах
сами себе закон, что им наша Конституция…
23 сентября 1936 года,
дорога из Мацесты,
полдень
На песчаной дороге застрял «Роллс-Ройс» Сталина. Шофер газует, из-под колёс летит песок, Сталин и Власик пытались вытолкнуть машину, но колёса всё глубже зарывались в песок. Наконец шофер заглушил мотор, вышел из машины и вынес приговор.
- Бесполезно! Сели на брюхо. Нужна лопата подкопать, а ее нет –
не взял.
- А говорил: «Короткая дорога, короткая дорога»! – возмутился
Власик, начальник охраны Сталина.
- Да мы же в позапрошлом году по ней ездили и ничего, - напомнил
шофёр.
- Товарищ Власик, попреками делу не поможешь, - вмешался
Сталин. - Нужна помощь. Вон что-то строят, надо попросить рабочих.
Власик скомандовал водителю:
89
- Беги!
Через несколько минут шофер вернулся с пятью рабочими с
лопатами, возглавляемыми пожилым бородачом. Увидев, кому именно им
надо помочь, рабочие сначала онемели, а потом недружным хором
поздоровались
- Здравствуйте товарищи! – ответил Сталин. - Вот застряли, прошу
помочь.
- Да тут так дорогу разбили, что теперь только на телеге и можно
проехать, – пояснил бородач. - Мы мигом!
Рабочие дружно бросаются к машине, начинают выбрасывать
лопатами песок из-под днища. Потом выталкиваю машину на твердое место.
- Сколько вы в день зарабатываете, товарищи? – спросил Сталин.
- Так ведь не при царе, товарищ Сталин, рубликов до 15 имеем, -
решил показать себя с сознательной стороны бородач.
- Это примерно 2 рубля в час, - прикинул Сталин, - работали где-то
полчаса, значит по рублю, - Вытаскивает потёртое портмоне, а из него
серенькую пятерку. Подает её бородачу. - Вот вам за работу.
- Да вы что, товарищ Сталин, как можно? – возмутился бородач. -
Да мы бы вас вместе с машиной на руках куда угодно отнесли забесплатно.
По русским обычаям брать за такую помощь деньги даже с
простого человека было нельзя. А тут сам Сталин! Сталин это знал – знал, что рабочим не полагается брать денег за оказанную ему помощь. Но ведь
Сталин был не простой человек, и не мог сделать то, что сделал бы простой
человек – когда-нибудь этим рабочим отплатить и своей помощью за
данную оказанную ему помощь. И оценивая, что же ему делать, Сталин
начал настаивать на своём.
- Так нельзя!- сказал Сталин, немного подумав. - Я тут отдыхаю, а
вы работаете. Вы силы тратили, машину вытаскивая, а труд должен быть
оплачен.
Рабочие разом загалдели.
- Да что тут за силы? Да мы с удовольствием. Не возьмем!
Сталин оказался в дурацком положении с пятеркой в руке. Он
нахмурил брови и сурово спросил.
- Кто тут из нас старший?
- Вы, товарищ Сталин, - признал бородач.
- Старших надо слушаться – берите! – потребовал Сталин.
Бородач нерешительно взял деньги, машина увезла Сталина, и
рабочие разом посмотрели на пятерку в руках бородача.
- Поделим по жребию – постановил бородач, - у кого окажется
короткая спичка, того и пятерка.
- А остальные скидываются на бутылку, - быстро сориентировался
рыжеватый рабочий.
Бородач, отсчитывая из коробка спички и отламывая у одной
конец, соглашаясь, поправил рыжего.
90
- Бутылки, однако, мало будет…
24 августа 1936 года,
дача Сталина в Сочи,
вечер
Сталин на улице, за круглым легким столом в плетеном кресле
просматривал бумаги. Напротив, в таком же кресле сидел Берия и тоже
читал документ, а прочитав с сомнением высказался.
- А ведь про измену или участие в заговоре тут ничего нет, одна
уголовщина.
- Те суммы, которые он ворует при продажах СССР алмазов, не все
же на себя тратит, - пояснил природу своих подозрений Сталин. - Раскрыть
измену можно только силами НКВД, а Ягода – глава НКВД. Нужно сначала
его снять.
-Можно совет? – быстро предложил Берия.
- Слушаю.
- Просто снимать не стоит, нужно переместить Ягоду с поста
наркома внутренних дел на достаточно высокую должность, и преместить
под благовидным предлогом, чтобы не сильно спугнуть его и сообщников. И
основательно его деятельность расследовать, собрать улики. А уже потом
арестовать.
Сталин задумчиво посмотрел на Берию, взял лист чистой бумаги, быстро набросал карандашом и прочел вслух: «Нарком НКВД Ягода
оказался не на высоте: в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского
блока опоздал на 4 года. Предлагаю снять его с должности и назначить
наркомом связи».
- Так?
- Так, - согласился Берия. - А кто вместо него?
- Думаю, Ежов.
- Я его практически не знаю, - попытался вспомнить Берия.
Сталин затянулся из трубки.
- Если задуматься, то и я тоже. Но на постах в партийном контроле, да и сейчас, на посту секретаря ЦК, очень энергичен.
Подтянул к себе и начал изучать очередной документ, делая не нём
пометки карандашом.
26 ноября 1936 года,
Москва, Пленум ЦК
вторая половина дня.
Выступал Молотов.
- …Да, нам предстоит использовать новую избирательную систему.
Кандидатов
в
советы
наряду
с
организациями
нашей
большевистской партии будут выставлять также многочисленные у нас
беспартийные организации. Эта система облегчает выдвижение новых сил из
передовых рабочих, из крестьян и интеллигентов, которые должны прийти на
смену отсталым или обюрократившимся элементам, - предложение было