Или хотят только пыль начальству в глаза пустить умными речами? Как это
выяснить?
Сталин не мог ответить на вопрос Тимошенко – он тоже не мог
заглянуть в душу всем этим военным, сверкающим петлицами и орденами. И
он автоматически перевёл разговор на другую тему.
- Тут вы не совсем правы. Немцы победили Францию и изгнали с
континента англичан не потому, что у немцев так уж армия сильна. Вернее, не только и не столько потому. Немцы победили Францию потому, что
Франция оказалась гнилым государством. В Первую мировую войну
158
Франция потеряла миллион убитыми и победила. В этой войне Франция не
потеряла и ста тысяч, но сдалась, - Сталин немного подумал.
Немцы убили боевой дух и волю к победе у французов своей
разлагающей, панической пропагандой. Я вот вчера прочитал статью
французского писателя Андре Моруа, который сам был участником этой
войны и описывает ее. И он рассказывает, например, как какие-то комитеты
французских матерей не давали взлетать английским истребителям, базирующимся во Франции, потому, что Геббельс этим бабам по радио
объяснил, что их дети воюют не за Францию, а за английские интересы. Это
государство?? Что это государство, если в нем глупые бабы определяют, воевать или нет?
Думаю, что эти штучки Геббельса у нас не пройдут, у нас немцы
поймут, что значит воевать с настоящим, народным, демократическим
государством, - Сталин помолчал и вернувшись к тревожащей его мысли, удивлённо покрутил головой. - А с генералами вы меня озадачили… Тем не
менее, не надо бояться, товарищ Тимошенко, не надо. Немцы нас не победят.
…А за откровенность – спасибо!
3 мая 1941 года,
заседание Политбюро,
вторая половина дня
Берия дополнял уже рассмотренное по документам сообщение.
- Как видите из представленных материалов, речь идет о заговоре
ряда лиц высшего командного состава Красной Армии в пользу немецких
фашистов. Пока в заговоре определились: генерал-полковник Локтионов, он
в резерве НКО; генерал-полковник Штерн, начальник управления ПВО
наркомата обороны, и генерал-лейтенант Смушкевич, помощник начальника
Генерального штаба по ВВС. Похоже, что и начальник ВВС генерал-лейтенант Рычагов с заместителем наркома обороны генералом армии
Мерецковым тоже как-то к заговору причастны. Нарком обороны дал
санкцию на арест Локтионова и Штерна, начальник Генштаба Жуков – на
арест Смушкевича. Но они члены и кандидаты в члены ЦК, поэтому НКВД
нужна санкция ЦК на их арест.
- Надо брать, война на носу, предатели в РККА становятся
смертельно опасны, - согласился Каганович.
- А я что-то не вижу, что определились в предатели даже Штерн со
Смушкевичем, не говоря уже о Рычагове и Мерецкове, - колебался Калинин.
- Из доносов следуют подозрения, высказанные «в общем», а из Германии, из
штаба Геринга, сведения тоже не конкретные – вроде кто-то где-то есть, но
где и кто – неизвестно. Кроме того, Гитлер известный антисемит, а Штерн и
Смушкевич – евреи. Не вяжется! Не могут евреи к Гитлеру на службу
податься.
- Михал Иванович, не будь наивным! – Кагановича развеселила
сентенция Калинина об антисемитизме. - Мало евреев было среди уже
выявленных нами троцкистов, связанных с немцами? Да и сам Троцкий -
159
еврей, а его связи с Гитлером известны. Ты присмотрись: если где
высовывается ярый антисемит, значит за ним стоят сионисты – это их
политика по запугиванию евреев, чтобы те в Палестину ехали. После того, как мы в 30… или 31? …прикрыли в СССР сионистскую лавочку, и после
того, как евреи из Палестины начали переселяться в СССР, сионисты
переключились на Гитлера, и теперь нет в Европе никого, кто бы был с
сионистами так тесно связан, как Гитлер. Да и среди сионистов полно
поклонников Гитлера, один Жаботинский чего стоит.
- Я такого не знаю, - попытался вспомнить Калинин.
- Не много потерял, - махнул рукой Каганович. - Пойми, по духу
сионисты и национал-социалисты - это одно и то же, одна и та же партия.
Они же не мешают друг другу, им нечего делить - немцы в Европе, а они - в
Палестине. Сионистам нет дела - живут ли в Германии евреи, а немцам нет
дела - живут ли в Израиле немцы. Между немецким национал-социализмом и
сионизмом нет ни малейших противоречий, они - идеальные союзники.
Нет, то, что Штерн со Смушкевичем евреи, значения не имеет!
Нужно их из РККА убирать срочно.
- А я соглашусь с товарищем Калининым, - Сталин задумчиво
смотрел в лежащий перед ним список - Доносы в основном от
авиаконструкторов. А они за прием их самолета на вооружение получают
большие премии, да и славу. А Штерн, Смушкевич и Рычагов связаны с
приемкой самолетов на вооружение…
- И Локтионов при мне был заместителем по авиации, он тоже был
связан с приемкой самолетов, - добавил Ворошилов.
-. То есть, это может быть клевета с корыстными целями, -
осторожничал Сталин. - Вы же знаете наших авиаконструкторов. Пошлешь
их за границу за моторами и самолетами, так они только деньги разбазарят, зато домой заграничных вещей по полвагона привезут.
Я предлагаю санкцию на арест пока не давать, а обязать товарища
Берию бросить все силы для проверки агентурным путем этого сообщения из
штаба немецких военно-воздушных сил. Потом к этому вопросу вернемся.
- Есть возражения? – спросил Молотов.
- Нет…, - подтвердил Каганович, - но я бы их сейчас посадил!
- У меня по повестке все вопросы, - сообщил Сталин.
- Товарищ Сталин, - несколько официально начал Молотов, - есть
очень важный вопрос. Я его предварительно обсудил со всеми членами
Политбюро, кроме вас. Во-первых, я замотался на постах председателя
Совнаркома и наркома иностранных дел. Уже срываться начал на
подчиненных. Но это не главное, главное другое. Надвигается война, страну
нужно сжать в единый кулак, а сделать это быстро можете только вы. Ведь
сегодня как? Если кто-то недоволен моим распоряжением, то идет его
обжаловать к вам – пишет в ЦК. А если вы будете на посту председателя
Совнаркома, то идти ему будет некуда, придётся сразу же выполнять.
160
Короче, товарищ Сталин, мы просим вас занять пост главы Правительства, официальный пост главы Советского государства.
Как ни странно, но Сталин не замедлил с ответом, видимо, и сам
уже над этим вопросом думал.
- Это общее мнение? - все подтвердили. - Тогда, Вячеслав, предавай мне дела Предсовнаркома.
- Да что их передавать, ты и так все знаешь лучше меня, - Молотов
удивился.
- Но, товарищ Сталин, секретарем ЦК вы обязаны остаться, иначе
партия это поймет не правильно – поймёт как ваш уход из партии, -
спохватился Жданов.
- Хорошо.
10 мая 1941 года,
кабинет Сталина,
вечер
В кабинете Сталина докладывали обстановку нарком обороны
маршал Тимошенко и начальник Генштаба генерал армии Жуков.
- …Таким образом, товарищ Сталин, - итожил свой доклад
начальник Генштаба, - анализ агентурных донесений из Берлина, Лондона и
Токио едины и безусловно свидетельствуют, что немцы начнут войну 15 мая.
Нужно немедленно объявлять мобилизацию.
А ваше мнение, товарищ Тимошенко, совпадает с мнением
товарища Жукова? – спросил Сталин молчащего Тимошенко.
- Да черт его знает! Дороги уже сейчас почти сухие. Может и
нападут. А иметь отмобилизованную армию как-то спокойнее.
Сталин начал очень жестко и нервно.
- Сначала о мобилизации. Забудьте об этом! Мы провели скрытую
мобилизацию под видом учебных сборов – этого достаточно. Если мало –
давайте еще скрытно пополним армию. Но объявим всеобщую мобилизацию
только тогда, когда немцы нападут, и это их нападение будет подтверждено
заявлением их правительства, - Сталин несколько успокоился. - Поймите, всеобщая мобилизация настолько дорогая вещь, что объявив ее, государство
фактически объявляет войну – так воспринимает мобилизацию мир. Но для
нас очень важно, чтобы не было ни малейшего повода объявить нас
нападающей стороной. Почему. Да, мы заключили договор о нейтралитете с
Японией. Но еще раньше японцы заключили с немцами оборонительный
союз,
так
называемая
«Ось
Рим
–
Берлин
–
Токио»
или
«Антикоминтерновский пакт». Если немцы сумеют объявить нас напавшими
на них, то Япония обязана будет вступить в войну против нас.
А Япония сама сейчас крупной войны не ведет, поэтому обязана
будет вступить в войну против нас. Поэтому – ни малейшего повода немцам
для объявления нас напавшими на них! Вот нападет Япония на того, кого
сейчас планирует, – на владения Англии и Франции в Юго-Восточной Азии, тогда нам будет поспокойнее. А сейчас угроза войны на два фронта очень
161
велика! – Сталин немного подумал и начал объяснять ситуацию с другой
стороны. - Если бы не Япония, то можно было бы объявить мобилизацию –